Следите за нашими новостями!
 
 
Наш сайт подключен к Orphus.
Если вы заметили опечатку, выделите слово и нажмите Ctrl+Enter. Спасибо!
 


Предыдущая | Содержание | Следующая

Глава 1. Колониализм и проникновение капитализма в Африку

В данной главе рассматривается процесс проникновения капитализма в Африку и связанное с ним включение африканской экономики в мировую капиталистическую систему. Для того чтобы избежать в дальнейшем повторов, анализ связанных с этим вопросов будет ограничен лишь самыми общими замечаниями по поводу основных тенденций развития указанного процесса; детальное же его исследование неизбежно предполагает обсуждение характерных особенностей колониальной экономики, что является предметом следующей главы.

В первую очередь чрезвычайно важно правильно понимать процесс проникновения капитализма в африканскую экономику, поскольку этот процесс часто смешивают с его последствиями. В частности, он отождествляется с экономическим господством и подчинением. Экономически африканские страны всегда занимали подчиненное положение, но последнее было обусловлено особой формой включения экономики этих стран в мировую систему капиталистического хозяйствования. То же самое относится и к такому явлению, как зависимость. Зависимость африканской экономики представляется результатом особого характера ее включения в мировое капиталистическое хозяйство, а не сутью самого процесса этого включения. Отличительной чертой рассматриваемого процесса и является то, что благодаря ему африканская экономика оказалась органически «присоединенной» к экономической /55/ системе капитализма. Этот процесс был вызван колониализмом, но нельзя утверждать, что он служит неизбежным следствием колониализма; он выступает лишь как специфическая форма насаждения колониализма в Африке. Какова же была специфическая форма насаждения колониализма и каким образом она вызвала процесс такого включения? Отвечая на этот вопрос, мы выделим три проблемы: во-первых, развитие системы денежных отношений («монетаризацию» экономики), во-вторых, империалистический характер колониальной торговли и, наконец, в-третьих, осуществление странами-метрополиями инвестиций в Африке и влияние этих стран на развитие инфраструктуры в колониях.

Развитие денежных отношений

Экономика, которая характеризуется неразвитыми денежными отношениями, не может быть по-настоящему «включена» в экономическую систему капитализма. «Монетаризация» докапиталистической экономики, таким образом, служит необходимым условием ее включенности в мировое капиталистическое хозяйство. Нам известно, что капиталистический способ производства обладает способностью проникать в производственные процессы и подчинять их себе. Подчинение производства капиталу означает, что производство сводится к выпуску товаров, или, что то же самое, производство начинает осуществляться с целью обмена. Этот процесс, который может быть охарактеризован как всеобщее распространение товарно-денежных отношений, требует универсального средства обмена — денег.

Зачаточные элементы рыночной экономики, в частности, деньги, существовали в Африке задолго до ее колонизации. Среди средств обмена, использовавшихся в доколониальной Африке, были золотые динары /56/ или миткали, золотой песок, одежда, медные стержни, железо, раковины каури и манильская пенька. Существуют определенные разногласия по поводу точного определения характера и роли этих ранних средств обмена. Некоторые авторы рассматривают их как деньги в весьма ограниченном смысле, поскольку они часто использовались лишь для определенных форм обмена в отдельных местностях. Другие утверждают, что эти ранние формы обмена были не чем иным, как слегка замаскированной бартерной торговлей. В любом случае ясно, однако, что как средство обмена эти ранние формы денег обладали очевидными недостатками. Во многих случаях такие деньги имели неудобную физическую форму, затруднявшую их обращение (например, деньги в виде одежды были слишком громоздкими), и оказывалось невозможным менять их на международные деньги. Иногда же такие деньги изготавливались крупными европейскими фирмами, ведущими в Африке торговлю. Это вело к появлению монополий, сдерживало развитие торговли и вызывало нестабильность денежного обращения, поскольку фирмы, изготавливавшие деньги, иногда умышленно выпускали их в избыточном количестве, что вело к обесценению денежных единиц.

Недостатки подобных колониальных денежных систем стали слишком заметными к началу XIX в., и тогда эти системы начали быстро исчезать не только из-за присущих им внутренних слабостей, но также по ряду других причин. Благодаря техническим усовершенствованиям и появлению новых источников сырья, производство и распространение денег, о которых идет речь, стало намного более дешевым. Тенденция к перепроизводству денежных знаков усиливалась в условиях конкуренции европейских фирм на африканских рынках. Результатом явилось сильное обесценение традиционных денег, что неизбежно привело к утрате доверия к ним. В то же самое время европейские деньги, особенно английские и французские, получали /57/ все большее распространение. Это сильно ускорило процесс исчезновения доколониальных африканских денежных систем. Нисколько не удивительно, что распространение европейских денег ускорило этот процесс, поскольку они были намного более удобными. С ними было легко обращаться, они несли с собой преимущества гибкой системы, основанной на принципе стандартной кратной дробности, они были свободно конвертируемы, их производство не находилось под контролем какой-либо фирмы, и они не могли быть легко обесценены по прихоти такой фирмы. К началу третьей четверти XIX в. доколониальные деньги полностью исчезли и европейские денежные системы заняли в торговле господствующее положение. Благодаря этому денежные отношения в африканской экономике получили определенное развитие уже до начала ее колонизации.

И все-таки остается верным утверждение, согласно которому именно колониализм обусловил формирование системы денежных отношений в африканской экономике. Формирование денежной системы не означает лишь использование денег в качестве средства обмена. Подобный подход к проблеме был бы чрезмерным упрощением. Если посмотреть на дело глубже, то можно утверждать, что развитие системы денежных отношений предполагает не только распространение денег как средства обмена во всей экономике, но также и развитие институтов современной денежной системы, включая систему кредита. В этом смысле доколониальная экономика была «монетаризирована» лишь частично. Денежные отношения оставались крайне ограниченными и распространялись только на тех, кто вел торговлю с европейцами. Крупные же сектора экономики продолжали зависеть от той или иной формы бартерного обмена, и в них практически не использовались наемные работники, получающие денежную заработную плату.

Каким же образом тогда колониализм привел к развитию /58/ денежных отношений в экономике африканских стран? На первых этапах формирования денежной системы наблюдалось уничтожение доколониальных денег, использование которых представляло собой зачатки денежной системы, однако функции этих денег были настолько ограниченны, что их дальнейшее применение могло стать серьезным препятствием на пути создания настоящей системы денежных отношений. Доколониальные деньги обесценились и были заменены, в результате чего путь к созданию современной денежной системы оказался свободным. После того как доколониальные деньги исчезли и их место прочно заняли европейские деньги, начался собственно процесс развития системы денежных отношений; основным его содержанием было распространение во всех секторах экономики новых средств обращения. Прежде всего, использование европейских денег стало стимулировать распространение наемного труда (зачастую с применением насилия), например путем присвоения принадлежавших африканцам пахотных земель и превращения таким образом коренных жителей сначала в переселенцев-арендаторов, а со временем и в наемных работников. Развитие наемного труда не только способствовало распространению системы денежных отношений, но и облегчало управление экономикой, а также обеспечивало сравнительно стабильное предложение рабочей силы. Далее, экономика африканских стран «монетаризировалась» благодаря введению налогов, которые должны были выплачиваться в европейских валютах. Налогообложение не было новым для африканских стран явлением. Новым было именно требование уплачивать налоги европейскими деньгами. Принудительная выплата налогов в европейских денежных единицах (как и распространение наемного труда) послужила ключевым фактором развития системы денежных отношений в экономике африканских стран. Так, колонизация обусловила возникновение прямой конкуренции европейских и африканских торговцев /59/ и фермеров. Опираясь на мощь метрополий и достижения технического прогресса, европейцы смогли разорить многих своих африканских конкурентов, не оставляя последним какого-либо выбора, кроме как пополнить ряды наемных работников.

Вместе с установлением господства европейских валют в экономике африканских стран началось развитие кредитных отношений, связанное с попытками создать современную банковскую систему. Среди первых успешно созданных банков был «Банк дю Сенегаль», основанный в 1854 г. География и масштабы его операций расширялись, и в 1901 г. он был переименован в «Банк де л’Африк Оксиденталь». Другой известный банк, «Бэнк оф Бритиш Уэст Эфрика», был основан в 1894 г. С этими двумя событиями было связано появление новых механизмов контроля над денежным обращением, в частности над размерами эмиссии, количеством денег в обращении, величиной банковских резервов и т.д. В 1901 г. «Банк де л’Африк Оксиденталь» получил привилегию быть единственным выпускающим деньги банком во всей Французской Западной Африке. На него также была возложена ответственность за поддержание удовлетворительного уровня банковских резервов и за обеспечение конвертируемости местных денежных единиц в валюту метрополии. В Британской Западной Африке аналогичную роль играл «Бэнк оф Бритиш Уэст Эфрика», ставший эмиссионным банком. Однако британское правительство было недовольно его деятельностью. Это недовольство, в частности, было вызвано чрезмерным сосредоточением в руках одного банка слишком многих функций в области колониальной денежной системы. В связи с этим в 1912 г. британское правительство создало Западноафриканский валютный совет, который стал выпускать специальные деньги для западноафриканских колоний и управлять их денежным обращением.

Очевидно, что процесс «монетаризации» экономики /60/ африканских стран в условиях колониализма был одновременно процессом привязывания этих стран к метрополиям. На практике денежная система колоний являлась придатком денежной системы осуществляющих колонизацию государств.

Валюта колоний была тесно связана с валютой метрополий, и обе свободно конвертировались одна в другую. При этом именно колониальные власти прямо или косвенно (посредством учреждений типа Западноафриканского валютного совета) регулировали денежное обращение в колониях, устанавливая, в частности, соотношение между банковскими резервами и количеством денег в обращении и осуществляя выпуск новых денежных знаков. Путем установления такого контроля колониальная денежная система становилась составной частью механизма, обеспечивающего реализацию целей экономической политики метрополий. Этот контроль ставил колониальную экономику на службу интересам стран-метрополий в ущерб самим колониям.

Как в британских, так и во французских колониях регулирование количества денег, выпущенных в обращение, определялось состоянием платежного баланса. Если спрос на предметы колониального экспорта был значителен, а условия торговли благоприятны, то количество денег в обращении в колониях увеличивалось. Но если в колониальной экспортной торговле происходил спад и возникал дефицит платежного баланса, количество денег, обращавшихся в колониях, сокращалось. Это вело к снижению доходов и соответственному сокращению спроса на импорт и установлению равновесия платежного баланса на новом, более низком уровне. Такая система была крайне неблагоприятной для колоний. С одной стороны, она превращала денежную политику в простой инструмент обмена, не позволяя использовать ее в качестве инструмента стимулирования экономического развития. Требование сбалансированности платежного баланса /61/ жестко ограничивало рост денежного обращения, и оно становилось недостаточным для обеспечения экономического развития. С другой стороны, данная конкретная форма контроля над денежной системой колоний была создана для того, чтобы освободить страну-метрополию от какого бы то ни было бремени, например, от необходимости поддерживать уровень банковских резервов в колониях при возникновении крупного дефицита их платежного баланса. В то же самое время колонии финансировали экономическое развитие стран-метрополий за счет своих денежных резервов, которые находились в распоряжении метрополий и свободно использовались последними в собственных нуждах.

Однако наиболее существенным моментом, имеющим непосредственное отношение к обсуждаемой здесь проблеме, является не столько эксплуататорский характер колониальной денежной системы и денежной политики, столько то обстоятельство, что она являлась одновременно причиной и следствием процесса включения африканской экономики в капиталистическую систему хозяйства. Развитие системы денежных отношений шло рука об руку с развитием капиталистических отношений в сфере производства прежде всего потому, что оно вело к пролетаризации африканских крестьян и части местных мелких предпринимателей. Оно также шло рука об руку с развитием капиталистических институтов, таких, например, как денежный рынок. Денежная система помогала не просто созданию капиталистической экономики, а такой капиталистической экономики, структура которой зависела от экономики страны-метрополии. Так, колониальная валюта была привязана к валюте колонизирующей державы, и количество денег в обращении определялось в основном социальной и экономической обстановкой в метрополии, в особенности состоянием спроса на колониальный экспорт. Зависимость благосостояния колоний от спроса на их экспорт со стороны метрополий /62/ не только усиливала экспортную ориентацию колоний (в результате чего они становились придатком экономики стран-метрополий), но также заставляла их специализироваться на сырьевых продуктах, что еще больше укрепляло органическую связь колоний с хозяйственной системой метрополий.

Империализм в сфере торговли

Основным механизмом включения экономики африканских стран в систему европейского капитализма служила торговля между колониями и колонизаторскими державами. Каким образом она играла эту роль, достаточно понятно. Прежде всего, в начале периода колонизации торговля была движущей силой распространения капитализма в колониях. Она помогала создавать новые потребности у населения, стимулировала расширение денежного рынка и капиталистических финансовых институтов, расширяя сферу товарно-денежных отношений. Особенно важно то, что торговля стимулировала производство сырья. Чтобы правильно оценить важность этой проблемы, следует разграничить воздействие торговли на колониальные страны до и после их колонизации.

Торговля существовала и до колонизации, но ее воздействие на сдвиги в экономике заморских территорий было достаточно ограниченным. Торговцы разворачивали свою деятельность главным образом в районах, где были сосредоточены склады для транзитных грузов. Европейцам было сравнительно безразлично, что происходило за пределами этих районов. Их удовлетворяло, что производством и доставкой необходимой им продукции занимались местные предприниматели и посредники. Однако колонизация изменила положение дел. Следует помнить, что колонизация, в отличие от развития предшествовавших ей коммерческих связей, в значительной мере проходила под знаком /63/ соперничества между европейскими странами, их борьбы за обеспечение надежных рынков сбыта промышленной продукции, равно как и стабильных поставок сырья. Этих целей нельзя было достичь без установления контроля над экономикой африканских стран, в первую очередь контроля над тем, что производить, как, когда и в каких количествах. Это предполагало также и необходимость регулирования структуры спроса в колониях, так же как и роста их экономики. Таким образом, в связи с колонизацией европейцы стали проявлять заинтересованность в развитии инфраструктуры, по крайней мере в той степени, в которой она должна была служить их интересам; они осуществляли капиталовложения в производство сырья, устанавливали контроль над производством и поощряли те изменения в социальной структуре, которые находились в русле экономических интересов метрополий. Все эти изменения происходили одновременно с внедрением капиталистического способа производства и являлись следствием вторжения капитализма, пытавшегося разрешить таким способом свои внутренние противоречия. Расширение производства первичного сырья и разработка новых месторождений сырьевых материалов вели к распространению капиталистического способа производства. Они также несли с собой развитие капиталистических социальных отношений в сельском хозяйстве, пролетаризацию части крестьянства и появление в «зачаточной» форме местной буржуазии. Таким путем торговля содействовала вовлечению африканской экономики в мировую систему капиталистического хозяйствования.

Проникновение капитализма в экономику африканских стран привело к созданию ряда глубинных хозяйственных связей между этими странами и колонизаторскими державами. Осуществлявшийся в интересах метрополий контроль за развитием африканской экономики, шедший рука об руку с расширением колониальной торговли, вел к установлению новых /64/ структурных связей и взаимозависимостей, проявлявшихся, например, в распределении рабочей силы между производством сырья и выработкой готовых изделий, а также в усилении зависимости темпов экономического роста колоний от спроса метрополий на предметы колониального импорта. Помимо этого, формирование классовой структуры в колониях, которое стимулировалось и питалось процессом торговли, также вело к образованию важной линии связи между колониями и метрополиями. Эта связь основывалась на общности интересов буржуазии колонизаторских держав и буржуазии африканских стран.

Суть той роли, которую сыграла торговля в процессе интеграции африканских стран в систему мирового капиталистического хозяйства, заключается в том, что ее развитие привело к углублению взаимодополняемости или взаимозависимости (хотя и неравноправной) между экономикой африканских стран и экономикой метрополий. Иными словами, торговый обмен способствовал созданию взаимозависимости на основе взаимодополняемости, стимулируя специализацию колоний на производстве первичного сырья, необходимого метрополиям, в то время как последние специализировались на производстве готовых изделий. Подобная специализация наложила отпечаток и на характер разделения труда между двумя группами стран.

Причины возникновения подобной взаимодополняемости и взаимозависимости экономики колоний и метрополий вполне понятны. Еще до наступления периода интенсивной колонизации западные страны испытывали нужду в тех сырьевых материалах, которыми располагали заморские территории. Одновременно европейские страны хотели найти новые рынки сбыта для своих промышленных товаров. Таким образом, обмен промышленными товарами и сырьевыми материалами шел, образно говоря, по линии наименьшего сопротивления. По мере расширения торговли /65/ между колониями и метрополиями взаимодополняемость и взаимозависимость на базе обмена промышленной и сырьевой продукцией усиливались.

Во-первых, денежные доходы, притекавшие в колонии в результате колониальной торговли, в основном шли на потребление импортируемых из метрополий потребительских товаров. Возможности колоний приобретать промышленные товары определялись размером их экспортной выручки от продажи первичного сырья. В результате рост этих доходов, обусловленный развитием торговли, непосредственно и стимулировал постоянное увеличение спроса на импорт из метрополий, а тем самым косвенно стимулировал специализацию метрополий на производстве промышленной продукции. Далее, поскольку возможности колоний импортировать промышленные товары определялись их экспортной выручкой от продажи первичного сырья, увеличение доходов колоний и рост спроса на промышленные товары вели к углублению специализации колоний на производстве сырьевых материалов. Эта тенденция еще больше усиливалась благодаря тому, что по мере роста дохода имущих слоев населения все большая его дополнительная часть тратилась на предметы роскоши (которыми в колониях являлись дешевые промышленные товары, производимые в метрополии), а вовсе не на предметы первой необходимости. Действие данной тенденции еще больше усиливала экспортную ориентацию колоний. Последнее было связано с монополистическим характером ранней колониальной торговли, носившей отпечаток пережитков доколониальной эпохи. В ранний период колониальной торговли в ней господствовали главным образом могущественные африканские посредники, препятствовавшие появлению конкурентов. Колонизаторы, естественно, могли лишать этих посредников их монопольного положения и иногда делали это. Однако в целом колонизаторы находили систему посредников подходящей для своих целей в сфере распределения, /66/ и, хотя отдельные посредники подвергались нападкам, европейцы в целом были настроены по отношению к посредникам как к экономической группе благоприятно. Следствием монополистического характера колониальной торговли служило то, что лишь весьма ограниченное число африканцев получали львиную долю нового богатства, поступавшего от развития торговли. Поскольку более богатые люди большую часть дополнительного дохода тратят на предметы роскоши, крайне неравномерный характер распределения доходов среди африканского населения благоприятствовал потреблению товаров, экспортировавшихся метрополиями.

Во-вторых, спрос европейских стран на африканские сырьевые товары и грубо своекорыстный способ его удовлетворения обусловили такую форму развития экономики африканских стран, которая делала ее необычайно зависимой от экономики стран-метрополий. Будучи истинными капиталистами, колонизаторы стремились к минимуму затрат при максимуме результата. Для расширения торговли требовалось некоторое развитие экономики, особенно инфраструктуры. Последнее в минимальной степени допускалось лишь в тех случаях, когда это было необходимо для увеличения производства определенных сырьевых материалов, интересовавших метрополию. Дороги, железнодорожные пути и другие средства сообщения создавались лишь для того, чтобы связать источники сырья с пунктами их отправки в Европу. Таким образом, в той мере, в какой капитализм способствовал развитию, это развитие было весьма бессистемным, носило анклавный характер и затрагивало только отдельные сферы экономики. Хозяйство африканских стран становилось «несвязным», неспособным к самостоятельному развитию, зависимым. В итоге африканские страны были лишены возможности сойти с пути развития, связанного с производством сырьевых товаров. /67/

В-третьих, колониальная торговля вела к разрушению в Африке традиционных ремесел и производств. В условиях развития такой торговли рынок наводнялся товарами, которые были дешевы в производстве, но представлялись африканскому населению более экзотичными и функциональными, по сравнению с традиционной продукцией. Колониальная торговля непосредственно стимулировала производство сырьевых материалов с его акцентом на использование неквалифицированного труда. Колониальная торговля, по сути дела, несла с собой регресс, а не развитие производительных сил. Тем самым она способствовала не только углублению разделения труда между метрополиями и колониями, но и усилению их асимметричной взаимозависимости.

В дополнение ко всему этому были и другие факторы, которые усиливали взаимодополняемость и взаимозависимость экономики колоний и метрополий. Они достаточно многочисленны, и мы не собираемся здесь их детально анализировать, однако два фактора все-таки заслуживают краткого упоминания. Действие одного проявлялось в том, что колонизаторские державы стимулировали специализацию экономики африканских стран на производстве сырья, используя систему квот и тарифов, которая сильно благоприятствовала экспорту необработанного сырья из колоний. Действие другого фактора связано с тем, что в той мере, в какой капитал из метрополий притекал в экономику колониальных стран, он в первую очередь устремлялся в производство сырьевых материалов. Одной из причин этого служило то, что подобное вложение средств с наибольшей надежностью гарантировало возмещение затрат капитала и получение прибылей. Кроме того, производство сырья в колониях оказывалось, по крайней мере в раннюю колониальную эпоху, более эффективным, чем производство там промышленных товаров. /68/

Воздействие иностранных капиталовложений на экономику африканских стран

Характер заграничного инвестирования в колониальную экономику африканских стран усиливал взаимодополняемость между ними и экономикой стран Запада, равно как и структурную зависимость первых от вторых.

Перед тем как перейти к вопросу о взаимодополняемости и зависимости, полезно отметить, что капиталовложения, способствуя распространению капиталистических отношений, ускорили интеграцию африканской экономики в экономическую систему Запада. По мере того как западный капитал притекал в колонии, там распространялся и капитализм. А по мере того как капитализм и капиталистические институты пускали в Африке корни, экономика колоний становилась все более и более «пристегнутой» к экономике стран Запада. Иностранные капиталовложения расширяли связи между экономикой метрополий и экономикой колоний. Например, стимулируя производство сырьевой продукции в колониях, эти капиталовложения «подталкивали» колонии к установлению внешних связей с метрополиями. Распространение капитализма в колониях было «интегрирующим» по своему характеру, принимая при этом и довольно эффективные формы. Оно поощряло рост немногочисленного слоя местных капиталистов, которые имели с иностранным капиталом общие интересы.

Вернемся к вопросу о включенности на основе усиления взаимодополняемости и зависимости. Как уже отмечалось, интересы западного капитала вынуждали его «поощрять» инвестиции, направляемые на известное развитие инфраструктуры и административной системы в колониях. Это развитие осуществлялось главным образом за счет государственных капиталовложений. Заграничный же компонент этих государственных капиталовложений в развитие инфраструктуры /69/ обычно не списывался в качестве необходимых издержек или разумного вклада в благосостояние колоний. Упор делался скорее на окупаемость этих капиталовложений, на то, чтобы вернуть затраченные средства с хорошей прибылью и в кратчайшее время.

В этой связи большое внимание уделялось поддержанию платежного баланса колоний, что в свою очередь подталкивало развитие производства сырьевых товаров. Этому еще больше способствовало и то обстоятельство, что именно производство сырьевых товаров, требующее сравнительно неквалифицированного труда, было в условиях колониальной экономики достаточно эффективным. Производство же промышленных изделий, несмотря на низкий уровень заработной платы в колониях, оказывалось эффективным редко, поскольку реальные издержки производства этих товаров были очень высоки. Кроме того, как уже отмечалось, гарантии быстрого возмещения затрат капитала, инвестированного в производство сырьевых товаров, были намного более высокими.

Действие факторов, стимулировавших производство сырьевой продукции в колониальных странах, еще больше усиливало существовавшее между колониями и метрополиями разделение труда, а также усиливало структурную зависимость колониального хозяйства oт метрополий. Возможности изменить характер разделения труда и снизить зависимость африканской экономики были весьма ограниченными. Прежде всего это связано с тем, что, как показал Рауль Пребиш, рыночные силы в мировой экономике способствуют перемещению дохода из бедных стран в страны богатые. Доходы африканских стран росли слишком медленно, чтобы обеспечить приемлемую основу для самостоятельной индустриализации или хотя бы роста экономики этих стран. Характер распределения здесь доходов (в условиях, когда склонность населения к сбережениям невысока) также не способствовал улучшению положения дел. Кроме того, капиталовложения в производство /71/ сырья не позволяли получать выгоды от кооперирования с другими производствами. Поскольку переработка сырья была практически не развита, расширение его производства, которое стимулировалось иностранными капиталовложениями, не вело к сколько-нибудь существенному накоплению знаний или совершенствованию технологических процессов, короче говоря, к развитию производительных сил. Расширение производства сырьевых товаров не требовало привлечения принципиально новой техники, основываясь главным образом на использовании традиционных методов и лишь некотором повышении их эффективности. Подытоживая сказанное, можно утверждать, что, поскольку иностранные капиталовложения увеличивали производство сырьевых товаров без существенного увеличения доходов местного населения, без ускорения развития производительных сил или хотя бы процесса накопления капитала, они не давали африканским странам практически никакой надежды на изменение роли этих стран в системе разделения труда между метрополиями и колониями, сформировавшейся на ранних этапах развития колониализма.

Как можно видеть, в наших рассуждениях мы концентрируем внимание на иностранных капиталовложениях в производство всех сырьевых товаров и не выделяем отдельно сравнительно крупные капиталовложения в отрасли добывающей промышленности. Дело в том, что специальный и обширный анализ инвестиций в добывающую промышленность не дает чего-либо практически нового для наших выводов. Действительно, можно говорить о сравнительно динамичном развитии сектора добывающей промышленности. По данным экономического обзора ООН по Африке, в 1938 г. на Африканском континенте было сосредоточено 97% мировой добычи алмазов, 95 — кобальта, 46 — золота, 40 — хрома, 35 — марганца и 21% меди [1]. Это /71/ не могло не требовать значительных капиталовложений, равно как и усилий по развитию данного сектора экономики. Однако влияние иностранного капитала на добывающую промышленность и интенсивное развитие этого сектора мало что меняли в той роли сырьевого придатка, которую играли африканские страны в системе европейского промышленного производства. Для того чтобы развить эту мысль, полезно разделить деятельность в сфере добывающей промышленности на два вида. Первый вид — такая деятельность, которая требует весьма ограниченных капиталовложений, например добыча алмазов. В подобных случаях расширение добычи практически не требует дополнительного квалифицированного труда. В Африке лишь некоторые операции, требующие высокой квалификации, выполнялись европейцами. Таким образом, в данной отрасли мало что благоприятствовало развитию производительных сил. Кроме того, стимулирующие эффекты от расширения деятельности такого вида в сфере добывающей промышленности были крайне ограниченны. В этих отраслях рабочим выплачивалась низкая заработная плата, да они и не могли составлять сколько-нибудь значительную часть населения. Внешние связи добывающих отраслей такого рода были в основном ориентированы на метрополии, поскольку, перерабатывая сырье в Европе, колонизаторы получали солидную экономию.

Второй вид деятельности в добывающей промышленности — деятельность, требующая весьма значительных капиталовложений. Этот вид деятельности связан с использованием сложной технологии и механизации труда. Однако этот второй вид деятельности очень похож на первый в том, что касается закрепления подчиненной роли стран Африки в международном разделении труда, равно как и в отношении воздействия на развитие производительных сил в африканской экономике. Число используемых наемных работников здесь ограничивалось относительно высокой механизацией /72/ технологических процессов; необходимые высококвалифицированные операции в этом случае выполнялись европейскими рабочими — африканцам же в основном отводилась роль вспомогательной рабочей силы. Как обычно, все связи замыкались на европейских странах, развитие добывающего сектора базировалось на ограниченном использовании местных ресурсов, влияние ориентированных на экспорт добывающих отраслей на другие сферы экономики было ограниченным из-за раздробленности экономики, сравнительной изолированности «современных» ее секторов, а также из-за неразвитости рынка, расширение которого, помимо всего прочего, сдерживалось промышленным законодательством. При этом значительные по размеру иностранные капиталовложения означали не менее значительный отток капитала. Колониальная экономика получала в свой фонд накопления ничтожно малую долю добывающей промышленности, и в целом не приобретала почти ничего, за исключением обезображенной земли.

Заключение

Подводя итоги, можно сказать, что в этой главе была сделана попытка пролить свет на процесс проникновения капитализма в Африку в период колониализма. Мы рассмотрели в связи с этим некоторые наиболее «выпуклые» черты данного процесса и показали, каким образом он способствовал структурной интеграции африканской экономики в систему мирового капиталистического хозяйства. Проникновение капитализма и включенность в мировое хозяйство оказали решающее воздействие на характер развития колониальной экономики африканских стран. Следующая глава, в которой мы проанализируем основные особенности африканской колониальной экономики, дает возможность осветить указанные процессы полнее. /73/

Библиография

Aderibigbe A. Trade and British Expansion in the Lagos Area in the Second Half of the Nineteenth Century. — Nigerian Journal of Economic and Social Studies, 1962, № 4.

Amin S. Underdevelopment and Dependence in Black Africa — Their Historical Origins and Contemporary Forms. — Journal of Modern African Studies, 1972, № 10.

Anjorin A. European Attempts to Develop Cotton Cultivation in West Africa, 1850–1910. — Odu, 1966, № 3.

Barber W.J. The Movement into the World Economy. — M.J. Herskovits, M. Harwitz, eds. Economic Transition in Africa, Evanston, 1964.

Bohannan P. The Impact of Money on an African Subsistence Economy. — Journal of Economic History, 1959, № 19.

Brett E. A. Colonialism and Underdevelopment in East Africa. London, 1973.

Charle E. English Colonial Policy and the Economy of Nigeria. — American Journal of Economics and Sociology, 1967, № 26.

Clansen G. The British Colonial Currency System. — Economic Journal, April, 1944.

Dike K. Trade and Politics in the Niger Delta 1830–1885. Oxford, 1956.

Domar E. The Effect of Foreign Investment on Underdeveloped Countries. — Journal of Political Economy, February 1953.

Fieldhouse D. Economics and Empire 1830–1914. London, 1973.

Flint J. E. The Wider Background to Partition and Colonial Occupation. — R. Оliver, G. Mathew, eds. History of East Africa. Oxford, 1963.

Gallagher J., Robinson R. The Imperialism of Free Trade. — A.G. Shaw, ed. Great Britain and the Colonies. London, 1970.

Gann L. H. Duignan P., eds. Colonialism in Africa, 1876–1960. Cambridge, 1969.

Gifford P., Lewis W., eds. France and Britain in Africa. New Haven, 1971. /74/

Gould P. The Development of the Transportation Pattern in Ghana. Evanston, 1960.

Hawkins E. The Growth of a Money Economy in Nigeria and China. — Oxford Economic Papers, 1958, № 10.

Higgins B. The Dualistic Theory of Under-Developed Areas. — Economic Development and Cultural Change, January, 1956.

Hopkins A.G. Economic Imperialism in West Africa, Lagos 1880–1892. — Economic History Review, 1968, № 21.

Hopkins A.G. The Creation of a Colonial Monetary System: The Origins of the West African Currency Board. — African Historical Studies, 1970, № 3.

Hopkins A.G. The Currency Revolution in South-West Nigeria in the Late Nineteenth Century. — Journal of the Historical Society of Nigeria, 1966, № 3.

Hopkins A.G. An Economic History of West Africa. London, 1973.

Howard R. Colonialism and Underdevelopment in Ghana. London, 1978.

Johnson M. Cotton Imperialism in West Africa. — African Affairs, 1974, № 73.

Latham A. Currency, Credit and Capitalism on the Cross River in the Pre-Colonial Era. — Journal of African History, 1971, № 12.

Marx K. Pre-Capitalist Economic Formations, translated by J. Cohen, ed., by E. Hobsbawm. New York, 1974.

Marx K., Engels F. On Colonialism, 4th ed. Moscow, 1968.

Dobb M. Studies in the Development of Capitalism. London, 1964.

Mensah A. Monetary Relations Among African Countries. — Africa Development, 1979, vol. 4, № 1.

Moseley К.P. The Political Economy of Dahomey. — Research in Economic Anthropology, 1979, № 2.

Munro J. Africa and the International Economy 1800–1960. London, 1976.

Pearson R. The Economic Imperialism of the Royal Niger Company. — Food Research Institute Studies, 1971, vol. 10, № 1. /75/

Perham M. Colonial Sequence, 1930–1942. London, 1967.

Poulantzas N. Internationalization of Capitalist Relations and the Nation State. — Economy and Society, 1974, vol. 3, № 2.

Phimister I. Peasant Production and Underdevelopment in Southern Rhodesia, 1890–1914. — African Affairs, 1974, № 73.

Reynolds E. Trade and Economic Change in the Gold Coast 1807–1874. London, 1974.

Reynolds E. Economic Imperialism: The Case of the Gold Coast. — Journal of Economic History, 1975, vol. 35, № 1.

Szereszewski R. Structural Changes in the Economy of Ghana 1891–1911. London, 1965.

Vignes K. Etude sur la rivalité d’influence entre les puissances Européennes en Afrique equatoriale et occidentale depuis l’acte général de Berlin jusqu’au seuil du XXe siècle. — Revue Française D’Histoire d’Outre-Mer. 1961, № 48.

Wolff R.D. The Economics of Colonialism: Britain and Kenya, 1870–1930. New Haven, 1974. /76/


Примечания

1 UN Economic Survey of Africa since 1950. N. Y., 1959.

Предыдущая | Содержание | Следующая

Спецпроекты
Варлам Шаламов
Хиросима
 
 
«Валерий Легасов: Высвечено Чернобылем. История Чернобыльской катастрофы в записях академика Легасова и современной интерпретации» (М.: АСТ, 2020)
Александр Воронский
«За живой и мёртвой водой»
«“Закон сопротивления распаду”». Сборник шаламовской конференции — 2017