5.8.1. Ультраимпериализм переходит в наступление

Результат существующего в мире положения вещей может быть только один — нарастание глобальной классовой борьбы. И она с неизбежностью будет обостряться, ибо люди, живущие в странах периферии, борются даже не за улучшение своего существования, а за свое выживание. К цифрам, приведенным выше (5.5.5), добавим еще несколько. Если в 1960 г. подушевой доход «золотого миллиарда» был в 30 раз больше, чем у 20% беднейшей части обитателей планеты, то сейчас вторые беднее первых в 78 раз.[408]На опасность разрыва между уровнем развития стран центра и периферии указывают многие общественные деятели. Как считает американский экономист Р. Уэйд, это приведет не только к расколу планеты на «зону мира и зону мятежа», но и «сотрясет стабильность государств зоны благосостояния».[409]«Если этот разрыв не будет преодолен, — пишет Дж. Сорос, — глобальная капиталистическая система не сможет выжить».[410]Но ни одна страна центра нисколько не озабочена (на деле, а не на словах) в ликвидации этого разрыва. И центр никогда не пойдет на это иначе как под давлением мощной силы. Но такой силы в мире пока нет. Периферийные страны на современном этапе не наступают. Они лишь сопротивляются насилию, причем крайне неорганизованно, стихийно.

Наступающей стороной является ортокапиталистический центр. Сейчас снова приобретает значение термин, который одно время почти вышел из употребления — слово «империализм». В применении к новому и новейшему времени оно имеет несколько смыслов. Здесь упор будет делаться лишь на одном значении — деятельность капиталистических государств и/или капиталистических корпораций, имеющая целью подчинение и ограбление периферийных стран.

Капиталистический империализм в своей самой яркой и неприкрытой форме выступил в конце XIX— начале XX вв. Именно тогда появились первые теории империализма (Дж. Гобсон, Р. Гильфердинг, Н.И. Бухарин, В.И. Ленин, Р. Люксембург). После победы Октябрьской рабоче-крестьянской революции в России империализм был вынужден считаться с существованием СССР, которое накладывало на него определенные ограничения. После окончания второй мировой войны и особенно утверждения неополитарной мировой системы на империализм был надет своеобразный намордник.

Периферийный мир перешел в наступление. Рухнула старая колониальная система. Страны центра, включая США, потерпели ряд тягчайших поражений (Китай, Вьетнам, Алжир, Индонезия и т.п.). Часть периферийных стран полностью избавилась от зависимости от центра. В отношении остальных государства центра были вынуждены ограничиться в основном лишь экономическим закабалением, причем и здесь их возможности значительно сузились. Лавирование между ортокапиталистической и неополитарной мировыми системами открывало для периферийных стран возможность немалой свободы рук. В результате про империализм перестали говорить.

Вся суть всемирной истории в период с 1945 г. по 1991 г. состояла в борьбе стран Запада, возглавляемых США, за свободу рук, за освобождение от намордника, без чего невозможно было и мечтать о достижении мирового господства. И главным врагом был СССР. Именно он мешал империалистическому зверю сбросить намордник и поработить весь мир. Преследуя цель освободиться, Запад и прежде всего его — США использовали все возможные средства. Творилось и совершенствовалось ядерное оружие, создавались военные союзы (НАТО, СЕНТО, СЕАТО и др.) и военные базы в соседних с СССР странах (Турция и др), вырабатывались планы атомного нападения на СССР («Пинчер» — 1946 г., «Бройлер» — 1947 г., «Граббер» и «Фливуд» — 1948 г., «Дропшот» — 1949 г. и др.). Американские самолеты не только постоянно кружились вокруг границ СССР, но и далеко вторгались в ее воздушное пространство (в 50-х годах американские бомбардировщики В-47 долетали до Новгорода, Смоленска, Киева, английские бомбардировщики «Канберра» до Киева, Харькова, Волгограда, самолет У-2 Ф. Пауэрса был сбит у Свердловска и т.п.). Все это вынуждало СССР принимать ответные меры.

Шла гонка вооружений, инициатором в которой всегда был Запад. «Давайте не будем наводить тень на ясный день, — писал ветеран американской дипломатии Дж. Кеннан, — сваливая всю ответственность на наших противников. Мы должны помнить, что именно мы, американцы, на каждом повороте пути были инициаторами дальнейшей разработки подобного (ядерного — Ю.С.) оружия. Мы первые создали и провели испытание такого устройства, мы повысили степень его разрушительности, создав водородную бомбу, мы первые создали многозарядную боеголовку, мы отклоняли всякие предложения отказаться в принципе от применения ядерного оружия первыми, и мы одни — да простит нам бог — — употребили это оружие против других людей, против десятков тысяч беззащитных мирных граждан».[411]

В начале 90-х годов исчез СССР и распалась неополитарная мировая система. В результате положение в мире резко изменилось. Запад остался единственным центром. Страны бывшего второго центра стали периферийными. Со стран Запада не только свалился намордник, но и одновременно значительно расширилась зависимая от них периферия. Создалось положение, в определенной степени сходное с тем, что существовало в начале XX в., и в то же время резко отличное от него.

Одно из отличий — изменение самого центра. В первые десятилетия XX в. мировая ортокапиталистическая система была расколота на враждующие группировки, что привело к двум мировым войнам. После 1945 г. раскол был преодолен. Все страны Запада объединились в союз во главе с США. Конечно, между ними, особенно между США и Западной Европой, всегда существовали и существуют противоречия. Но они отходят на задний план перед их общими интересами. Единство в центре невозможно без гегемона, а таким гегемоном сейчас могут быть только США. И западноевропейцы вынуждены мириться с диктатом этой страны. С другой стороны и сами Соединенные Штаты долгое время считали, что без союза с Западной Европой обойтись невозможно. К настоящему времени все центральные страны вместе взятые превратились в своеобразного коллективного империалиста.

О возможности такого союза писал в 1902 г. Дж. Гобсон в работе «Империализм. Исследование» (2.9.1). В последующем К. Каутский назвал объединение всех империалистов мира ультраимпериализмом.[412]В его время он был невозможен. Сейчас ультраимпериализм стал реальностью.

Объективные интересы ортокапиталистических стран требуют сейчас полного не только экономического, но и политического подчинения всего остального мира, не только стран зависимой периферии, но и всех тех периферийных государств, которые еще сохраняют независимость. Без диктата над миром невозможно сохранить привилегированное положение той части человечества, которую принято именовать «золотым миллиардом».

Делает такое развитие возможным не только наличие ультраимпериалистического центра, но еще одна особенность современной эпохи — начавшийся процесс глобализации, который сейчас выливается в создание глобального классового общества. Становление такого общества требует создания всемирной державы. Соответственно трансформация периферии в эксплуатируемый класс глобального общества с необходимостью предполагает превращение каждого из периферийных государств в колонию центра.

Но это колония нового типа. Возникновение ее не предполагает перехода власти в социоисторическом организме в руки людей, прибывших из ультраимпериалистической метрополии. Это невыгодно по многим причинам. Одна из них заключается в том, что создание типично колониальной администрации неизбежно приведет к тому, что метрополии придется тратиться на инфраструктуру, образование и т.п. Поэтому будет создаваться современный вариант того, что в добрые старые колониальные времена называлось системой косвенного управления. Сохранятся все внешние атрибуты государственности: парламент, правительство и т.п. Но практически все высшие должностные лица будут назначаться метрополией. Ультраимпериалистическим центром будут всецело определяться все основные направления политики. В сугубо местных делах такая колония будет пользоваться той или иной степенью автономии. Уже известный нам A.A. Зиновьев еще в 1993 г. назвал подобную форму организации общества «колониальной демократией».[413]

Сейчас на Западе все чаще говорят о необходимости ограничения суверенитета существующих на земном шаре государств. Наши «демократические» публицисты в восторге от этой идеи.[414]Трудно сказать, действительно ли они не понимают сущности этой концепции, или только притворяются. Формально речь идет, конечно, об ограничении суверенитета всех государств во имя торжества всеобщих духовных ценностей, прежде всего, прав человека. Реально же имеется в виду ограничение или даже ликвидация суверенитета периферийных государств и их полное подчинение власти ультраимпериалистического центра во главе с США.

Это понимают многие лидеры периферийных стран. «Глобализованный мир, -говорил еще в 1997 г. Махатхир Мохамад, — будет принадлежать сильным господствующим странам. Они будут навязывать свою волю всем остальным, положение которых будет не лучше, чем в те времена, когда они были колониями богатых стран. Похоже, в течение жизни лишь двух поколений круг истории замкнулся. Процесс деколонизации, начатый пятьдесят лет тому назад, в течение менее чем двадцати лет практически завершился. Но еще до того, как все колонии Запада получили освобождение, и уж наверняка до того, как они стали подлинно и совершенно независимыми, начался процесс реколонизации и начали ее те же самые люди, прежние колонизаторы... Данный прогноз мрачен и полон пессимизма. Он не несет больших надежд слабым и бедным. Но, к сожалению, он может оказаться полностью состоятельным».[415]

Уже сейчас начался процесс формирования не только глобального классового общества, но и глобальной державы. Создан своеобразный совет старейшин, который реально возглавляет союз ортокапиталистических стран и практически претендует на роль мирового правительства. Это — знаменитая «большая семерка», состоящая из руководителей США, Германии, Франции, Великобритании, Италии, Канады и Японии.

Главными орудиями экономического закабаления периферии были и являются находящиеся под полным контролем Вашингтона МВФ и ВБ. Но в условиях нарастающего раскола возникающего глобального социоисторического организма на глобальные классы одного лишь экономического принуждения становится явно недостаточно. Возникновение глобального классового общества с неизбежностью предполагает возникновение глобального аппарата принуждения и насилия. Глобальное классовое общество требует глобального государства.

Чтобы держать периферийные страны в повиновении необходимо экономическое принуждение дополнить прямым физическим. Центру нужны особые отряды вооруженных людей, которые могли бы подавлять сопротивление эксплуатируемых периферийных стран, нужна всемирная полиция, глобальная армия. И такая международная полицейская сила создается. Средством прямого вооруженного подавления сопротивления паракапиталистических стран становится НАТО. Этот военный союз ортокапиталистических стран на наших глазах превращается в мирового жандарма. Опираясь на свои вооруженные силы и силы НАТО, США стремятся превратиться в господина всего мира.

Выше уже отмечалось, что зачинщиком гонки вооружений в период после второй мировой войны были США. Если у кого-либо еще оставались сомнения в этом, то теперь они должны рассеяться. СССР нет. Его преемница — Россия не только не наращивает вооружения, но даже неспособна сохранить существующие. Нет сейчас в мире ни одной страны, которая по бы по своей военной мощи могла бы приблизиться к США. Но Америка продолжает усиленно вооружаться. В предложенном президентом США Джорджем Уокером Бушем бюджете на 2003 финансовый год, начинающийся с октября 2002 г, военные расходы предлагается увеличить на 48 млрд долларов, в результате чего они достигнут цифры в 379 млрд долларов. Рост военного бюджета планируется каждый год, и за пятилетку общая его сумма составит более 2 трлн долларов.

«Сумасшедшая гонка вооружений! — пишет известный журналист-международник Станислав Николаевич Кондратов, — Но с кем? Прежний соучастник легендарной гонки XX века сошел с дистанции (и скончался) десять лет назад. У саморазорившейся России, этого ракетно-ядерного наследника самоликвидировавшегося СССР, все бюджетные расходы меньше одной лишь бушевский добавки к расходам Пентагона. Россия — не сверхдержава и не соперник. Итак, гонки вооружений нет? Гонка кончилась? Да, гонка кончилась, но — как бы это сказать? — американская самогонка ускоряется. Президент-самогонщик Джордж Буш-младший пробует себя на новой исторической дистанции — в одиночку».[416]И у С.Н. Кондрашова нет сомнений относительно цели, которую ставят перед собой правящие круги Америки. США занимаются самогонкой вооружений «ради однополярного PaxAmericana, для утверждения своей мировой гегемонии».[417]

Американское министерство энергетика сообщило, что оно возобновляет работу над новым поколением ядерного оружия, что будут выделены новые ассигнования для повышения готовности полигона в Неваде и что после приятия политического решения испытания могут состояться через месяц-два.[418]Идет разработка лазерного оружия.[419]

Чтобы держать в повиновении периферийные страны, нужно вмешиваться в их внутренние дела: сохранять у власти в этих странах таких правительств, которые готовы послушно выполнять волю Запада вообще, США в первую очередь, и отстранять от власти всех тех, которые пытаются проявить самостоятельность и вести независимую политику.

С этой целью США и НАТО поставили своей задачей уничтожение всего сложившегося после окончания второй мировой войны международного порядка. В этот период впервые в истории человечества утвердился своеобразный кодекс международного права, главным пунктом которого стало осуждение господствовавшего раньше кулачного права, права сильного делать все, что ему заблагорассудится с теми, кто не способен оказать сопротивление. Агрессивная война оказалась вне закона. Согласно Уставу ООН ни одна страна или группа стран не может применить силу в отношении суверенного государства без санкции Совета Безопасности ООН. Конечно, определенные нарушения этого порядка были, но в целом это правило обеспечивалось балансом сил двух основных существовавших мире лагерей. Исчезновение этого баланса создало благоприятные условия для реализации поставленной ортокапиталистическим центром цели.

В настоящее время США и НАТО принимают попытку за попыткой добиться признания за ними права вмешательства в дела любой страны, которая чем-то вызвала их недовольство, включая бомбовые и ракетные удары по ее территории и введение туда своих вооруженных сил.

Одна из первостепенных задач, которые ставит перед собой ультраимпериалистический центр — это ликвидация независимой периферии, превращение всей периферии в зависимую. Именно независимые периферийные государства представляют наибольшее препятствие для установления мирового господства. С ними нужно покончить в первую очередь. С главной независимой периферийной страной — Китаем справиться центру пока не по силам. Первый удар был нанесен по Ираку. Он не принес полной удачи. Ирак потерпел военное поражение, но заменить его руководство иным, послушным пока не удалось. Вторая проба была предпринята на территории Боснии и Герцеговины и в целом удалась. Страна фактически стала настоящей колонией Запада.

В качестве следующей жертвы была намечена Союзная республика Югославия. Предлог — действия югославской полиции и армии по подавлению вооруженных выступлений албанских сепаратистов в Косово. О том, что это не более, чем предлог, говорит хотя бы факт не просто полного безразличия, но, наоборот, помощи, которую оказывало НАТО турецкой армии в многолетней истребительной войне против курдского народа. Реальная причина заключается в том, что Югославия — единственная, кроме Белоруссии, страна Европы, которая была независимой от центра.

Готовя бандитское нападение на Югославию, правительства стран НАТО и послушные им СМИ развернули компанию по обработке общественного мнения. По телевидению, радио, в печати без конца повторялось, что в Косово идет чудовищная расправа с мирными, ни в чем не повинными люди. Сообщалось, что с помощью спутников обнаружено множество гигантских захоронений, заполненных трупами албанских детей, женщин и стариков. Утверждалось, что число убитых уже достигло 100 тысяч и каждый день приносит все новые и новые жертвы. Единственный способ прекратить геноцид — вмешательство НАТО. Все это принималось рядовыми американцами и западноевропейцами за непреложную истину. Никто из них не задался вопросом, каким образом из космоса было установлено, что в захоронениях, если они существуют, лежат именно дети, женщины и старики, причем албанской национальности.

Когда военные действия закончились и Косово было оккупировано натовцами, туда направились бригады следователей-экспертов из разных стран. В результате их работы выяснилось, что многие из указанные НАТО «массовых захоронений» таковыми не являются. В шахтах Трепча, например, где ожидали найти 700 трупов, не нашли ни одного. Когда это стало известно, разгорелся скандал. Депутаты палаты общин британского парламента обвинили министра иностранных дел Роберта Кука и других лидеров страны в «сознательной дезинформации» общественного мнения. По их мнению, число жертв было в 40 раз меньше, чем сообщалось. Специалисты-эксперты, работавшие в Косово, пришли к выводу, что число убитых было завышено не в десятки, а в сотни раз. Их не более 200 — 300 человек. Наконец, Организация по безопасности и сотрудничеству в Европе опубликовала обстоятельный доклад, в котором прямо утверждалось, что до начала военной операции НАТО в Косово не было ни расправ над мирным населением, ни «этнических чисток».[420]Что же касается найденных экспертами трупов, то в большинстве случаев это тела не мирных жителей, а боевиков Освободительной армии Косово (OAK), погибших в боях с югославской армией и полицией.

Даже в обвинительном заключении, который предъявил Гаагский трибунал бывшему президенту СРЮ Слободану Милошевичу, число убитых косовских албанцев было определено всего лишь в 900 человек. При этом никаких доказательств, что эти люди были мирными жителями, а не боевиками OAK, предъявлено не было. Во всяком случае, в отношении захоронения 45 человек в Рачаке, обнаружение которого послужило оправданием начала военных действий, к настоящему времени доказано, что все эти люди были боевиками, погибшими в бою с югославскими силами безопасности.[421]

24 марта 1999 г. — одна из самых черных дат в истории не только Европы, но и всего мира. В этот день страны НАТО начали агрессию против суверенного государства, виновного лишь в том, что оно не захотело подчиниться чужому диктату. Рухнул существовавший с 1945 г. мировой порядок. Наступило господство права джунглей, права сильного.

Практика международного разбоя получила официальное признание и оформление в одобренной на состоявшейся в Вашингтоне 23 — 24 апреля 1999 г. встрече глав государств и правительств стран НАТО новой стратегической концепции этой организации, в которой провозглашается ее право на вооруженные действия в любой части мира.[422]

Как известно, в руководстве Россия не было единства в вопросе о Югославии. Е.М. Примаковым был совершен знаменитый «разворот над Атлантикой», когда он, узнав о намерении НАТО совершить нападение на Югославию в ближайшие часы, отказался от визита в США. Но в дальнейшем премьер был полностью отстранен от участия в разрешении балканского кризиса, а затем отправлен в отставку. Б.Н. Ельцин, действуя через B.C. Черномырдина, заставил руководство Югославии капитулировать.

Заставив при помощи России югославское правительство пойти на уступки, США и их союзники в последующем при помощи местных «демократов» устранили прежнее руководство страны и лишили ее былой независимости от Запада. Поставленная цель была реализована — Югославия вошла в состав зависимой периферии.

В свете таких намерений и действий США и НАТО народы и правительства стран периферии по-своему воспринимают стремление западных государств воспрепятствовать распространению ракетной техники и средств массового поражения, в первую очередь ядерного оружия. Они видят в этом вовсе не заботу о судьбах мира, как уверяют США и их союзники, а желание обеспечить условия для безнаказанного удара по их территории и вообще любых актов агрессии со стороны западных государств. Ведь все теперь понимают, что если бы Югославия имела ракетно-ядерное оружие, НАТО бы не осмелилось напасть на нее.

Поэтому объясним восторг, с которым народы не только Индийского субконтинента, но многих других периферийных стран восприняли в свое время известие об испытаниях атомного оружия в Индии и Пакистане, хотя объективно это усиливает опасность самоистребления человечества. Для многих обитателей периферии ядерное оружие в руках хотя бы части стран «третьего мира» — не столько угроза существованию человечества, сколько гарантия против агрессии стран эксплуататорского центра.

В этих условиях центру и прежде всего его лидеру — США нужно было принимать меры. Выход из положения был найден в проекте создания системы обороны, которая бы прикрывала всю территорию США от ракетного нападения. Прикрывшись таким щитом, Соединенные Штаты обеспечили бы себе возможность диктовать всем периферийным странам свои условия и безнаказанно совершать удары по любой из них. Но создание системы Национальной противоракетной обороны (НПРО) было запрещено договором о противоракетной обороне (ПРО) между США и СССР, подписанным в 1972 г. И США уже в 1999 г. поставили перед правопреемницей СССР Россией вопрос о пересмотре договора, угрожая в противном случае выходом из него. Уже тогда было совершенно ясно, что речь идет не о пересмотре договора, а об отказе от него и что США в любом случае приступят к созданию НПРО.[423]

С приходом к власти в США новой администрации во внешней политике страны окончательно возобладал подход, который получил название унилатералистского. Суть его заключается в том, что США должны следовать только собственным интересам, не считаясь ни с другими странами, ни с международными организациями. США вообще не должны заключать ни с кем никаких договоров и соглашений, ничем себя не ограничивать. Они должны обладать полной свободой рук. Как говорит директор российских и азиатских программ Центра оборонной информации (Вашингтон) Николай Злобин: «Американцы сегодня вообще отказываются от подписания каких бы то ни было договоров, которые связывали бы им руки. Международное сообщество, считают в Вашингтоне, не должно влиять на внешнюю политику США, поэтому от обязательств перед международными структурами нужно избавляться».[424]США отказались ратифицировать Договор о всеобъемлющем запрещении ядерных испытаний (ВЗЯИ), ведут дело к развалу Конвенции по химическому разоружению, отвергли предложенный ООН проект соглашения по контролю за выполнением международной конвенции о запрете биологического оружия 1972 г., отказались подписать экологический Киотский протокол. На очередной сессии Конференции по разоружению, проходившей в Женеве, Россия и Китай при поддержке большинства представили совместный проект, который предусматривает подписание нового международного договора о недопущении милитаризации космоса. Против выступили только США.[425]1 июля 2002 г. вступил в силу статут Международного уголовного суда. США сразу же по сути дела предъявили мировому сообществу ультиматум, в принципе отвергая любую международною подсудность своих военнослужащих, действующих за пределами страны, не говоря уже о их делах внутри страны.[426]

5.8.2. Современное противодействие натиску ультраимпериализма

Ультраимпериалистический центр представляет в значительном ряде отношений во многом единое целое. Периферия же раздроблена, расколота. Между странами периферии существует масса противоречий, нередко порождающих конфликты, иногда даже вооруженные. Такое положение использует центр. Он принимает все меры для формирования своеобразного промежуточного пояса, состоящего из тех периферийных государств, которые можно было бы использовать для борьбы против других внецентральных стран, лакейскую, или холопскую периферию. В нее охотно готовы войти страны Центральной Европы и ряд государств СНГ.

Если исключить холопскую периферию, то результатом обрисованных выше замыслов и действий ультраимпериалистического центра является нарастание сопротивления периферийных стран.

Глобальная классовая борьба имеет две неразрывно связанные стороны. Одна сторона, о которой в основном и шла речь, эта борьба против ортокапиталистического центра. Но этот центр имеет союзников в периферийных странах в лице местной олигархической верхушки и нередко выполняющей волю этой верхушки верховной государственной власти. Поэтому борьба против зависимости от центра неизбежно становится и борьбой против его союзников и прислужников внутри зависимых стран. Борьба против зависимости от центра и ортокапитализма не может не быть борьбой против паракапитализма и паракапиталистов.

Глобальная классовая борьба, как и любая политическая борьба, требует выработки определенной идеологии, определенного набора программных установок и их идейного обоснования. Но силы, борющиеся против зависимости от центра, не представляют собой единого целого. Участники этой борьбы нередко враждуют друг с другом. Не существует никакой единой идеологии. В качестве идейного знамени антиортокапиталистической борьбы выступали в свое время марксизм с его социалистическими лозунгами (Россия, Китай, Вьетнам), различные виды немарксистского социализма (Индия во время правления Индийского национального конгресса, Бирма, Танзания), исламский фундаментализм (Иран), светский милитаризм (Ирак) и т.п.

В настоящее время антиортокапиталистические идеологические течения всего периферийного мира все в большей и большей степени приобретают антиевропейскую, антизападную, прежде всего антиамериканскую окраску. Борьба против ультраимпериализма все в большей степени начинает вестись под лозунгами защиты традиционных культурных ценностей.

Если раньше резко антизападную позицию занимали лишь Ирак и Иран, то теперь в этом направлении эволюционирует Индия. Дважды за последние годы на парламентских выборах победу одержала коалиция национальных и традиционалистских партий во главе с Бхаратия Джаната Парти (БДП), важным пунктом программы которой было обещание отлучить Индию от западной цивилизации.[427] Индийский национальный конгресс, пропагандировавший западные ценности, потерпел поражение. Тринадцатым премьер-министром страны стал лидер БДП — Атал Бихари Виджпаи.

Так как борьба против ортокапитализма все чаще идет под знаменем защиты традиционных культур от пагубного влияния западной, то она предстает в глазах многих ее участников и наблюдателей как битва незападных цивилизаций против западной. Такая трактовка стала особенно модной с появлением статьи С. Хантингтона «Столкновение цивилизаций» (1993), а затем его же книги «Столкновение цивилизаций и перестройка мирового порядка» (1996). Она присутствует и в работах наших евразийцев. Таким образом, все эти люди идеологическое оформление борьбы между ортокапиталистическим и паракапиталистическим мирами принимает за реальную причину их столкновения.

Правда, было бы крайним упрощением понимать борьбу против западного влияния, западной культуры только как простое идеологическое оформление глобальной политической и экономической классовой борьбы. Как уже отмечалось (5.3.3; 5.3.4), сейчас из стран центра по всему миру распространяется не великая западная ортокультура, а массовая культура, коммерцкультура, представляющая собой по существу антикультуру. Замещение масскультурой традиционных культур стран периферии означает не прогресс, а регресс, по существу гибель культуры вообще.

«Разговоры о том, что Запад несет нам более высокую цивилизацию, — говорит A.A. Зиновьев, — это вздор... Западнизация, глобализация несет в целом не повышение некого цивилизационного уровня, если иметь в виду интеллектуальный, нравственный уровень, систему ценностей и т.д., а наоборот — деградацию. И на самом Западе, несмотря на колоссальный научно-технический прогресс, а во многом вследствие этого прогресса, эволюция вступила на нисходящую ветвь. Начался, как я уже сказал, общий эволюционный спад».[428]Поэтому защита традиционных культур есть борьба за спасение культуры. Но, вместе с тем нельзя не сказать, что отвержение западной масскультуры нередко перерастает и в отторжение западной ортокультуры.

В странах периферии существует масса обветшавших норм поведения, масса запретов, которые нередко становятся препятствием для их развития. Но взамен этой во многом устаревшей морали Запад сейчас предлагает не новую более прогрессивную мораль, а аморализм (5.3.4), снятие всех и всяческих нравственных запретов и ценностей, что может вести и ведет к дегуманизации, к оскотиниванию человека. И в этих условиях борьба за сохранение старых несовершенных моральных норм превращается в борьбу за сохранение человечности в человеке. Самая худшая мораль лучше отсутствия всякой морали. Но вполне понятно, что борьба против навязываемого Западом аморализма нередко перерастает и в борьбу против тех истинных ценностей, которые были когда-то выработаны Западом и во многом сейчас преданы им самим.

То, что наступление ультраимпериализма с неизбежностью ведет не только к уничтожению национальных государств, но и оскотиниванию людей, все в большей степени осознается участниками борьбы. Вот, что пишет об ультраимпериалистической глобализации («четвертой мировой войне») руководитель движения индейцев мексиканского штата Чьяпас легендарный «субкоманданте Маркос»: «Это — конец национальных государств. И не только их — это конец людей, из которых состоят эти государства. Единственное, что важно — это закон рынка: именно он определяет, что если ты производишь столько-то — то стоишь столько-то, а если потребляешь столько-то, то то стоишь столько-то. Достоинство, сопротивление, солидарность — помехи. Все, что мешает превращению человека в машину по производству и покупке товаров, — это враг, который должен быть уничтожен. Поэтому мы говорим, что противником в Четвертой мировой войне является весь род человеческий. Не уничтожая его физически, она уничтожает в нем все человеческое».[429]

Выше уже говорилось о том, что глобальные классы состоят прежде всего из социоисторических организмов. Эта истина, но далеко не вся. Ведь социоисторические организмы всегда совокупности людей. Тем самым глобальные классы всегда состоят и из индивидов. Однако ошибочным было бы считать, что все население ортокапиталистических социоисторических организмов составляет господствующий глобальный класс и соответственно все население паракапиталистических — угнетенный глобальный класс. Между социорными и персональными составами глобальных классов нет полного совпадения.

В состав господствующего глобального класса входит значительная часть верхушки паракапиталистических обществ, во всяком случае, вся компрадорская буржуазия. А с другой стороны, определенная часть населения ортокапиталистических стран вливается в состав угнетенного глобального класса. И речь в последнем случае идет не только об иммигрантах из стран периферии, число которых в государствах центра непрерывно возрастает, но и о части коренного населения. Это прежде всего низы ортокапиталистического общества, а также часть средних его слоев, страдающих от глобализации, которая обрекает их на обнищание.

Только учет и социорного, и персонального, не совпадающего с социорным, составов глобальных классов дает ключ к пониманию глобальной классовой борьбы. Лишь принимая во внимание существование двух принципов рекрутирования состава глобальных классов, можно объяснить многие факты, поражающие и политиков, и особенно журналистов. Один из них — активное участия в борьбе с ультраимпериализмом обеспеченных и даже богатых людей, происходящих из периферийных стран (Усамы бен Ладена, например). Вхождение этих людей в глобальный угнетенный класс определяется их принадлежностью к периферийным социоисторическим организмам. Другой — столь же активное участие в борьбе против глобализма представителей аборигенного населения стран Запада. Что же касается предательской роли верхушки и правителей многих зависимых периферийных стран, то здесь все настолько понятно, что не нуждается в особом объяснении. Все эти люди служат господствующему глобальному классу, в состав которого входят и интересы которого ставят выше социорных, национальных.

В силу двойного принципа рекрутирования глобальных классов глобальная классовая борьба проявляется не только в конфликтах внутри государств и трениях между государствами. Она выливается и в форму широких движений, не знающих государственных границ.

Буквально в самые последние годы в масштабах почти всего мира сформировалось общественное движение, которое получило название антиглобалистского. Первое крупное выступление антиглобалистов произошло в конце 1999 г. в Сиэтле. За ним в 2000 — 2001 гг. последовали Прага, Квебек, Ницца, Зальцбург, Гетеборг, Генуя. Идеология этого движения более или менее адекватно отражает реальность. Его приверженцы прямо говорят, что они борются против глобализации в той ее форме, в которой она сейчас протекает, потому, что она способствуют дальнейшему обогащению богатых стран и обнищанию остального мира. А протекает она именно так, потому что является капиталистической. Поэтому они — противники капитализма. Антиглобалисты не только протестуют против эксплуатации центром стран периферии, но в той или иной форме ставят вопрос о переходе от капитализма к более высокой стадии общественного развития, которая бы сохранила и усвоила все достижения, достигнутые при буржуазной форме организации общества. Их идеал лежит в будущем.

Иной характер носит набирающее силу движение, идущее под знаменем исламского фундаментализма. Я буду для краткости называть его исламизмом. Для его сторонников борьба против глобализации, против зависимости от Запада становится и борьбой против всех его достижений, включая экономические, политические и культурные: демократию, свободу совести, равенство мужчин и женщин, всеобщую грамотность и т.п. Они борются против капитализма во имя возвращения к прошлому, к средневековью, если не к варварству. Нередкое их оружие — террор.

С этим связано частое отождествление исламизма и терроризма. Оно ошибочно. Не только не все мусульмане — исламисты, но и не все исламисты — поборники террора. Но именно из их рядов рекрутируются террористы, ставящие своей целью борьбу против глобализации, капитализма и западного мира — глобальные террористы.

Их нельзя смешивать с теми, кто использует террор для борьбы против правящих режимов конкретных отдельных обществ во имя местных конкретных целей. Это — местные, внутрисоциорные террористы. Все это ясно, когда речь идет о тех боевиках, , которые не являются исламистами и вообще мусульманами (ЭТА, ИРА, тамильские националисты в Шри Ланка и т.п.). Но это различие чаще всего не принимается во внимание, когда террором занимаются мусульманские (чеченские, кашмирские, уйгурские и т.п.) сепаратисты. Во многом это связано с тем, что, когда борьбу ведут мятежники-мусульмане, глобально-террористические организации помогают им и деньгами, и оружием, и людьми.

Исламистское течение, являясь антиглобалистским и антикапиталистическим, в то же время не только не способствует, но, наоборот, серьезно препятствует борьбе против ортокапиталистического центра. Серьезной помехой являются выдвигаемые им лозунги возвращения к средневековью. Отталкивают и применяемые глобальными террористами методы борьбы, ведущие к гибели ни в чем неповинных людей. Выдвигаемые ими лозунги объединения всех мусульман для священной борьбы (джихада) против всех неверных ведут к расколу периферийного мира по конфессиональному признаку, к натравливанию одной части этого мира на другую его часть. И дело, как уже было отмечено, не только в лозунгах. Когда глобальные террористы помогают сепаратистам в борьбе против законных правительств периферийных стран, то тем самым они оказывают бесценную поддержку ортокапиталистическому центру в его стремлении разобщить страны периферии.

Но как бы ни было велико значение интернациональных массовых движений против глобализации, все-таки не они представляют собой решающую силу.

5.8.3. Необходимость объединения периферии

Сейчас и политики, и политологи без конца говорят об однополюсности, монополярности современного мира. Но это не значит, что мир действительно един. Современный мир расколот на две части, интересы которых непримиримы, — центр и периферию. В этом смысле он биполярен. Когда говорят об однополюсности мира, имеют в виду, что в нем теперь нет двух равных по величине центров сил, как это было до крушения СССР. Сейчас только центр во главе с США есть сила. Периферия такой силы не представляет.

Действие с неизбежностью вызывает противодействие. Все попытки США и стран центра подавить сопротивление периферии вызывают все большее и большее недовольство периферийных государств. Давление центра побуждает их к отпору и толкает к объединению усилий в этой борьбе. Такое объединение стран периферии возможно лишь вокруг какого-то ядра. Им могут стать только Россия, Китай и Индия, вместе взятые.

Идея необходимости такого союза в нашей науке была детально обоснована известным востоковедом Александром Григорьевичем Яковлевым в серии статей, опубликованных в 1993 — 1999 гг., прежде всего в таких работах, как «Россия, Китай и Индия в условиях становления новой биполярности мира» (1996), «Биполярность — главный параметр мирового сообщества и вчера, и сегодня, и завтра» (1997: Сейчас эти и другие работы собраны в книгу: Яковлев А.Г. Россия, Китай и мир. М., 2002). Идея объединения периферии вокруг России, Китая и Индии и воссоздания биполярного мира составляет центральный момент развиваемой им целостной концепции дальнейшей эволюции человечества.

«Только борьба за восстановление силового (в самом широком смысле) паритета между двумя глобальными полюсами, — пишет А.Г. Яковлев, — способна создать предпосылки для их конструктивного и позитивного взаимодействия, для преодоления их общими усилиями наиболее опасных угроз и вызовов нашего времени».[430]«Поляризация сил в мире именно в связи с этим вопросом совершенно неизбежна. И только установление равновесия между ними может стать самой надежной гарантией выживания не какой-то избранной части, а всего человечества, в благополучном переходе всего мирового сообщества в новое цивилизованное состояние. Только при этом равновесии будет возможно строительство более или менее демократического и справедливого международного порядка».[431]А.Г Яковлев категорически выступает против концепции многополярности мира, характеризуя ее как идейное обоснование раскола периферии, обрекающего ее на поражение в борьбе с центром.

Существование на периферии крупных государств, подобных России, Китаю и Индии, опасно для центра. Последний будет прилагать все усилия для того, чтобы раздробить эти страны на мелкие и поэтому неопасные для центра государства. Расчленение Югославии — первый и успешный опыт.

Сама логика жизни с неизбежностью подталкивает Россию, Индию и Китай к объединению. И это постепенно начинает осознаваться руководящими деятелями этих стран. Как известно, бывший премьер-министр России Е.М. Примаков еще в декабре 1998 г. во время визита в Индию заявил о необходимости создания «стратегического треугольника Россия — Индия — Китай».

Нападение НАТО на Югославию способствовало дальнейшему сближению позиций указанных трех держав. Не только Россия, но также Китай и Индия резко осудили натовскую агрессию и потребовали ее прекращения.

Но в последующем никто из руководителей этих стран не осмелился прямо призвать к созданию их союза, имеющего целью обуздать Запад. Е.М. Примаков был отстранен от власти, а руководители Китая и Индии оказались чрезмерно осторожными. Единственным государственным деятелем периферийного мира, который не только осознал необходимость объединения, но призывает эту идею по возможности скорее претворить в жизнь, является президент Белоруссии А. Г. Лукашенко.

«Международные события, — говорил он в феврале 1999 г. на десятой сессии Парламентского Собрания Союза Беларуси и России, — показывают все более явную однополюсность мира. Соединенные Штаты Америки заняли гегемонистскую позицию, присвоили право подменять международные организация. Слабые страны в противостоянии с ними в одиночку не выживут. Трагедия Югославии, бомбардировки некоторых других стран доказывают, что с одиночками, с государствами, ослабленными внутренними раздорами, не пользующимися мощной поддержкой союзников, никто не считается. В этой ситуаций Союз Беларуси и России мог бы и должен стать тем ядром, вокруг которого сформировался бы мощный цивилизационный центр на нашей планете. Центр экономически независимый, с высоким уровнем самодостаточности. Способный эффективно решать не только экономические, но и политические вопросы. Союз Беларуси и России должен стать реальным противовесом сложившемуся ныне однополярному миру, мощным двигателем в прорыве агрессивного, трансатлантического монополизма, интеграционным ядром нового единения государств».[432]В последующих своих выступлениях и интервью белорусский лидер поставил вопрос о необходимости создания военно-политического союза России, Белоруссии, Китая, Индии, Ирана и других стран, который стал бы противовесом США и НАТО.[433]

Но хотя сейчас руководители ни России, ни Индия, ни Китая не ставят в качестве сознательной цели создание союза этих стран, стихийно делаются шаги, создающие основу для этого объединения. В июне 2001 г. «шанхайская пятерка» (Россия, Китай, Казахстан, Киргизия, Таджикистан), созданная в 1996 г. с весьма ограниченной целью — урегулирования пограничных проблем, не только пополнилась еще одним членом — Узбекистаном, но и превратилась в постоянную «Шанхайскую организацию сотрудничества» (ШОС). Еще в конце 2000 г. заявку на вступление в это объединение подал Пакистан. К участию в работе организации проявляют интерес Индия, Иран и Монголия. 16 июля 2001 г. в Москве был подписан широкомасштабный договор между Российской Федерацией и Китайской Народной Республикой «О дружбе, соседстве и сотрудничестве». И хотя в договоре специально оговаривается, что «основой межгосударственных отношений нового типа» является «невступление в союз, неконфронтационность и ненаправленность против третьих стран», суть его более или менее ясна всем.

К объединению стран периферии призывают многие деятели этих государств. «...Развивающимся странам, — говорил в 1998 г. Махатхир Мохамад, — необходимо выступить единым фронтом и развивать разумное и дальновидное партнерство в целях адекватной реакции на вызовы глобализации. Сейчас это стало тем более необходимым, ибо развивающийся мир находится в осаде».[434]А еще раньше, в своем выступлении, в котором он прогнозировал превращение периферийных стран снова в колонии Запада, Махатхир Мохамад говорил, что этот мрачный прогноз «претворится в жизнь, если только слабые и бедные не осознают эту вероятность и не будут всеми силами бороться против ее реализации. Борьба против сильных возможна. Это будет своего рода партизанская война, но она может увенчаться успехом. И такая борьба может начаться лишь в том случае, если будет понято, что означает глобализация».[435]К созданию единого фронта беднейших стран для борьбы против диктата «сильных мира сего» призвал на сессии ВТО, состоявшейся в конце 1999 г. министр иностранных дел Кубы Рикардо Кабрас Руис.[436]

Однако стихийно, само собой объединения стран периферии не произойдет. Необходима активная целенаправленная деятельность глав ведущих государств периферии и, прежде всего, России. Именно от ее позиции во многом зависит, возникнет или не возникнет союз периферийных стран, а тем самым и будущее человечества.

5.8.4. Роль России в современном мировом историческом процессе

Решающая роль России в определении дальнейшего хода мировой истории достаточно четко осознается людьми, глубоко понимающими современное положение вещей. «...Моя цель, — пишет, например, известный итальянский публицист Джульетто Кьеза в книге «Русская рулетка. Что случится в мире, если Россия распадется?» (1999), — обозначить некоторые существенные тенденции развития, которые диктуются положением в России, но от которых будут зависеть судьбы всего мира в ближайшие десятилетия. Я убежден и надеюсь убедить читателя, что Россия обречена, хочет того она или не хочет, играть решающую роль в определении границ будущих центров власти в мире. Если, разумеется, что-нибудь от мира останется».[437]В России он видит единственную надежду на лучшее будущее человечества. «..Сегодня вижу, — обращается он к россиянам, — мобилизация здоровых сил еще возможна. Используйте этот шанс! Если вы сдадитесь, то мы все будем жить по американским правилам. Главное понять — что жизненные интересы России не совпадают с интересами Запада, если под «Западом» понимать американское стремление к мировому господству. Заявляю это совершенно ответственно».[438]

И Дж. Кьеза не одинок. Подобного мнения придерживаются многие политические деятели периферии. Вот, например, что говорил в 1996 г. во время официального визита в Россию тогдашний министр иностранных дел Венесуэлы Мигель Анхель: «Россия для всех нас — волшебник. Русь — это символ единства вселенной, это символ единства, в котором нуждается человечество для того, чтобы установить баланс его существования... Если бы России не существовало, ее пришлось бы выдумать, потому что в мире должен быть баланс. Мы не можем находиться под властью одной страны. В мире надлежит искать противовесы. Россия со своим размахом, со своей атомной силой, со своей историей, самой обширной в мире литературой, со своей способностью к пониманию — это естественный баланс. Это точка встречи цивилизаций, которую ищет мир».[439]

Напомню, что во время визита в Москву, который пришелся на самый разгар натовской агрессии против Югославии, премьер-министр Индии А.Б. Виджпаи, и министр иностранных дел этой страны Джасванта Сингх резко осудили эту акцию. Большего официально они сказать не могли. Люди из их окружения были более откровенны. Они в кулуарах прямо высказывались, что больше нельзя ограничиваться только словами. По их уверению, индийское руководство готово на любые акции, в том числе совместно с Россией, чтобы остановить войну и наказать НАТО. Их крайне огорчила осторожность, с которой действовало российское руководство. «Вы не знаете, насколько сильны, и не умеете пользоваться своей мощью», — говорили российским должностным лицам индийские дипломаты, сопровождавшие Дж. Сингха.[440]

В существовании сильной России, способной вести самостоятельную политику и противостоять США, заинтересованы и широкие круги общественности арабских государства, включая и те страны, что поддерживают самые тесные отношения с единственной сейчас сверхдержавой. «Это общая беда, — говорил российскому журналисту главный редактор влиятельной саудовской газеты «Аль-Джезира» Халед аль-Малик, — что мы мало знаем друг друга, а арабы разобщены и безвольны. Отношения между Саудией и Россией сейчас хорошие. Но позиции России слабы, с ней мало кто считается, поэтому мы весьма заинтересованы в том, чтобы она вновь стала сильной и влиятельной на международной арене. Сейчас же США безраздельно господствуют в информационной сфере, определяют даже, сколько танков, каких и где могут.позволить себе приобрести арабы, допускают и поощряют произвол Израиля в Палестине».[441]

Нельзя не отметить, что в этой стране, руководство которой долгие годы было верным союзником США, согласно закрытому правительственному опросу общественного мнения свыше 90% населения проникнуты антиамериканскими настроениями, что сейчас побуждает короля Фахда бен Абдель Азиза и его окружение во избежание печальных последствий несколько дистанцироваться от Америки, в частности попытаться сократить ее военное присутствие. Во время афганской компании саудовское правительство запретило боевые вылеты американских самолетов с арендуемой США авиабазы имени принца Султана, что вызвало негодование американской прессы.[442]

И чем более явственным становятся замыслы США установить свое господство над всем миром, тем большим становится тяготение периферийных стран к России, причем даже тех, которые долгое время занимали совершенно иные позиции. Осенью 2002 г. в разгар подготовки американской агрессии против Ирака, в России побывал принц Турки аль Фейсал — человек, который с 1977 г. возглавлял Службу общей разведки Саудовской Аравии, в частности, обеспечивал деньгами и координировал действия моджахедов, боровшихся против советского контингента в Афганистане, который лично причастен к финансированию и засылке арабских наемников в Чечню. А теперь в тексте лекции, с которой он должен был выступить в МГИМО, принц заявил, что Чечня безусловно является частью России и осудил мятежников. По существу он присоединился к многим арабским политикам, которые обвиняют сепаратистски настроенных чеченских мусульман в том, что они своими действиями ослабляют Россию и тем самым мешают ей стать центром, который мог бы противостоять гегемонистским планам США и на который могли бы ориентироваться арабские страны. По существу Турки аль Фейсал предложил России сотрудничество во всех основных областях деятельности, и в частности в сфере добычи и торговли нефтью и газом.[443]

Выше уже говорилось о различных формах зависимости периферии от центра. Одна из них, которая пока не рассматривалась, — технологическая зависимость. В наше время невозможно никакое развитие без создания и внедрения новых технологий, что в свою очередь немыслимо без науки. Полноценной наукой обладает сейчас Запад, прежде всего США. Периферийные государства, если исключить Россию, ни по отдельности, ни вместе взятые такой науки не имеют. Иначе обстоит дело с Россией.

Уже говорилось о том, что все периферийные страны в большей или меньшей степени усвоили достижения западноевропейской капиталистической цивилизации. В наивысшей степени из всех обществ, которые сейчас входят в периферию, это было сделано Россией, а затем СССР. Россия — единственная страна за пределами Запада, в которой в течение двух веков под влиянием Запада расцвела великая культура, которая является по своей сущности западной и в то же время глубоко оригинальной. В отличие от других стран периферии культура России к началу XX в. была нисколько не ниже культуры Франции, Великобритании, Германии и выше культуры США. Каким бы ни был неополитаризм во многих других отношениях, но только он поднял грамотность населения России с 21% до 100% и способствовал сохранению и широкому распространению в массах не только российской, но и западноевропейской ортокультуры.

Коммерцкультура в СССР не возникла, хотя элементы все время просачивались с Запада, который в течении второй половины XX в. практически почти полностью потерял свою ортокультуру. В результате «реформ» в Россию хлынула западная, прежде всего, американская коммерцкультура. Разрушающее ее влияние все больше и больше сказывается. И, тем не менее, Россия до сих пор является последним очагом западной по существу ортокультуры. «Если Америка и Западная Европа— пишет политолог Александр Николаевич Тарасов, — последовательно погибли как центры европейской классической цивилизации, то Россия остается последним форпостом этой культуры-цивилизации. И либо теперь Россия сможет выстоять именно как цивилизация, либо — повторит судьбу США и Западной Европы».[444]«С точки зрения мировой истории и мировой культуры, — продолжает он, — потеря европейской классической цивилизации на постсоветском пространстве — трагедия...».[445]

Россия является единственной незападной страной, в которой уже к концу XIX — началу XX вв. сложилось подлинное научное сообщество и возникла полноценная наука, появились ученые мирового уровня, ни в чем не уступавшие западноевропейским (Н.И. Лобачевский, Д.И. Менделеев, И.П. Павлов и др.). Все это было сохранено и приумножено в 1917—1991 гг. В годы «реформ» российской науке был нанесен колоссальный ущерб. Но она пока все еще существует. И при материальной поддержке других периферийных государств российская наука способна обеспечить независимое от Запада развитие новейших технологий. В этом отношении позиция России является ключевой. Именно поэтому она в принципе способна помочь всему периферийному миру совершить рывок к новой общественно-экономической формации.

5.8.5. Путинский поворот к Западу

В принципе для России открываются три возможности: (1) выступить в роли инициатора создания союза периферийных стран, противостоящего ортокапиталистическому центру, (2) попытаться занять нейтральную позицию, (3) стать союзником Запада. Но второй вариант по существу отпадает. России реально можно выбирать лишь между первым и третьим вариантами.

В России правит компрадорская буржуазия. Именно она вынудила В.В. Путина принять грефовскую сверхлиберальную экономическую стратегию, обрекающую Россию на полную зависимость от ортокапиталистического центра, а ее народ — на беспросветную нищету. Уже это само по себе, даже без дальнейшего давления олигархов, сделало неизбежным поворот во внешней политики России. Если же принять во внимание, что такое давление продолжалось, то понятно, что вопрос стоял лишь о том, когда В.В. Путин открыто объявит об этом. Это случилось после взрывов 11 сентября 2001 г. в Нью-Йорке и Вашингтоне.

«Демократические» публицисты, являющиеся верными лакеями олигархов, давно уже говорили о необходимости нашей власти сделать окончательно выбор. Вот что, например, писал еще в феврале 2001 г. известный журналист Леонид Радзиховский: «С кем же идти власти — с антизападным большинством или прозападным меньшинством? Вот вопрос, от которого Путину не спрятаться. Не коммунальная реформа, не земельная, ни судебная, не военная являются решающим вопросом нашей политики. Каждая из этих реформ — часть общей мозаики. Эти реформы можно вести так или иначе в зависимости от ответа на «основной вопрос философии»: какую общую систему Путин хочет построить в России? И здесь естественно два реальных ответа. Или сознательно строить «прозападную» систему — экономическую, социальную политическую... Тогда надо, ломая свои комплексы и комплексы Запада, в третий раз (после Горбачева и раннего Ельцина), не пытаться бороться с ПРО или с расширением НАТО, а, наоборот, по возможности приветствовать это, понимая, что таковы национальные интересы России. Эти интересы в одном — поскорее стать частью того самого Запада... Или продолжать играть в подростковые игры и почаще публично «разворачивать самолеты над Атлантикой». Реально мы все равно будем плестись за Западом... Мы можем оставаться гордой и независимой помойкой Запада. Но третьего пути просто нет».[446]

Чуть позднее, в апреле, анализируя послание президента, Л. Радзиховский пришел к выводу, что В.В. Путин уже сделал выбор в пользу Запада, причем давно. Просто он был вынужден, чтобы прийти к власти и закрепиться, притворяться. Прежние попытки интеграции в западный мир кончились провалом. «Отсюда, — пишет Л. Радзиховский — вымученный мазохистский патриотизм последних лет. Именно на волне этого, не до конца отрефлексированного, но мощного настроения Путин и пришел к власти. Многие видели в нем «национально-государственническую» альтернативу «западнику» Ельцину. Путин, как мог, поощрял эти иллюзии. А вот когда прошел год, тогда он и ответил своей по внешности аполитичной, сухой, конкретной речью этим своим «горячим сторонникам»: товарищи, вы ошиблись дверью (как ошибаетесь все последние 15 лет). Мне на Запад. А вам куда?».[447]Но как отмечает Л. Радзиховский, все это было тогда сказано между строк. В сентябре все стало на место.

В.В. Путин полностью оправдал надежды олигархии, надежды СПС и «Яблока» — поворот к Западу был свершен. И что же теперь может от него ждать Россия?

Чтобы понять это, прежде всего нужно выяснить какими же были результаты первой и второй попыток поворота к Западу. Л. Радзиховский, нужно отдать ему должное, довольно откровенен. «В 1987 — 1997 годах от СССР — России Запад, — пишет он, — требовал двух вещей: разоружиться (и развалиться) и одновременно показать, что русские медведи могут кое-как сидеть за столом, чистить зубы, в общем, могут отдаленно напоминать людей. При соблюдении этих условий голодной России совали какие-то объедки с «большого стола». А когда Россия разоружилась, ей сказали, что зубы у нее все равно желтые и в дальнейших поставках объедков стали отказывать».[448]

Гарантию успешности третьего захода, Л. Радзиховский видит в осознании США того, что им без поддержки России в борьбе с опасностью, исходящей от «третьего мира» не обойтись. Доля истины в этом рассуждении содержится. Новая администрация США начала свою внешнеполитическую деятельность с довольно жестких заявлений в адрес как России, так и Китая. Но в последующие месяцы тон, по крайней мере, в отношении России, начал меняться.

Еще до прихода к власти новой администрации и как напутствие ней 18 декабря

2000 г. был опубликован доклад «Глобальные тенденции 2015 года», составленный группой авторитетнейших американских неправительственных экспертов. В нем, в частности, говорилось о том, что США в ближайшем будущем столкнуться с геостратегическим союзом Россия —Китай —Индия, международной коалицией террористов и взрывом на Ближнем Востоке.[449]Вначале от него, по-видимому, отмахнулись. Но затем в апреле

2001 г. последовала известная история с американским разведывательным самолетом, столкнувшимся с китайским истребителем, получившим повреждения и вынужденным приземлиться на о. Хайнань. Администрация США, начавшая чуть ли не с ультиматумов и посылки военных кораблей, столкнувшись с жесткой и одновременной выдержанной позицией китайских властей, вынуждена была пойти на попятный. По существу США капитулировали, приняв все китайские условия. Им четко и недвусмысленно показали, что они если и хозяева, то, во всяком случае, не во все мире.

В результате США стали принимать меры, чтобы указанный союз не состоялся. С Россией стали говорить значительно мягче. После первой встречи В.В. Путина и Дж. Буша (Любляна, июнь 2001 г.) последний заявил даже, что Россия теперь не только партнер, но и союзник. Однако советник президента США по национальной безопасности Кондолиза Райс сразу же разъяснила, что ни о каком «союзничестве» ни в дипломатическом, ни в политическом плане речи быть не может.[450] После взрывов в Нью-Йорке и Вашингтоне в умах руководителей США, по-видимому, все же окончательно оформилась мысль об использовании России в качестве силы, которая помогала бы держать в повиновении периферию. Как писал Л. Радзиховский: «Западу позарез нужна прозападная Россия как «жандарм для Азии»».[451]

России дали понять, что США готовы рассматривать ее не только как партнера, но и союзника. У российского руководства «от радости в зобу дыханье сперло». В.В. Путин поторопился поддержать американскую акцию в Афганистане, дал добро на использование американцами военных баз в Центральной Азии (Узбекистан, Киргизия, Таджикистан), заявил о закрытии крайне досаждавшего американцам Центра радиоразведки в Лурдесе (Куба) [452], об отказе от когда-то созданной американцами военно-морской базы в бухте Камрань (Вьетнам). Возможно, по своей наивности ожидал, что американцы в знак благодарности сделают встречные шаги, будут рассматривать Россию как равную им по статусу державу, может быть даже пойдут на сокращение внешнего долга. Но если у него такие надежды, то они совершенно не оправдались. Например, на закрытие РЛС в Лурдесе, американцы ответили разворачиванием в восточной Латвии мощной радиолокационной станции, призванной следить за небом над Россией. Создаются еще две такие РЛС: одна в той же Латвии, другая — в Эстонии.[453]Последняя в марте 2003 г. вступила в строй.

Не помогло и фактическое согласие В.В. Путина на расширение НАТО на восток. Вот что он сказал в Нью-Йорке в интервью местной радиостанции NPR, отвечая на вопрос ведущего об отношении России к включению в НАТО стран Восточной Европы, включая Балтию: «Мы, разумеется, не собираемся говорить людям, что им делать. Мы не можем запретить людям делать соответствующий выбор, если они хотят повысить уровень своей безопасности определенным образом... Если мы изменим качество, формат отношений между Россией и НАТО, тогда, как я думаю, расширение НАТО перестанет быть вопросом, оно просто не будет заслуживать внимания».[454]

«Медовому месяцу» отношений между Россией и США быстро пришел конец. Как пишут все наши публицисты, включая «демократических», российских президент, будучи готов дать согласие на фактический отказ США соблюдать договор о ПРО, настаивал на хотя бы чисто «символическом» его сохранении.[455]Но, невзирая на все его увещевания, Дж. Буш принял другое решение. 13 декабря 2001 г. посол США в Москве Александр Вершбоу в 17 часов по московскому времени посетил первого заместителя министра иностранных дел России Александра Авдеева и передал ему официальное уведомление об одностороннем выходе Соединенных Штатов из договора по ПРО 1972 года.

Во всем мире политики и публицисты, от крайне проамериканских до антиамериканских, от левых до правых расценили это как «публичную пощечину» России, как «плевок» в лицо мировому сообществу и, в первую очередь, В.В. Путину.[456]Известный своими прозападными симпатиями обозреватель Павел Фельгенгауэр писал, оценивая американский ход: «...В Вашингтоне решились на грубую (впервые в мировой истории) денонсацию международного соглашения по ограничению ядерных вооружений, очевидно, в первую очередь для того, чтобы поставить Россию на место».[457]Российский президент тихо утерся.[458]

А затем плевок последовал за плевком: Дж. Буш заявляет о намерении США в ближайшем будущем возобновить испытания ядерного оружия; Россия была оставлена в списке стран, которые официально подозреваются в распространении оружия массового поражения, а поэтому на нее распространились ограничения на поставку высоких технологий; заблокированы счета российских организаций, ведущих дела с неугодными США странами, прежде всего Ираном; введены по сути запретительные пошлины на российскую сталь; после нескольких месяцев затишья госдепартамент США снова выступил с резкими заявлениями по поводу нарушения прав человек в Чечне и потребовал вступить в переговоры с мятежниками; посланцам Аслана Масхадова были вновь устроены встречи и с представителями госдепартамента США и официальными деятелями ПАСЕ; было официально выражено разочарование по поводу ситуации вокруг ТВ-6; американские дипломаты демонстративно участвуют в пикете, связанном с делом Г. Пасько, осужденным по обвинению в государственной измене, американские военные появляются и прочно оседают в Грузии, 9 марта в газете «Лос-Анжелес тайме» публикуется секретный доклад Пентагона «Обзор ядерной политики», в котором Россия фигурирует в списке из 7 стран (другие шесть — КНДР, Ирак, Иран, Сирия, Ливия, Китай), на которые нацелены американские ракеты с ядерными зарядами, причем, как подчеркивается в документе, не только ради сдерживания, но и для ведения войны, сенат США отказался отменить поправку Джексона-Вэника и т.п.[459]

Российскому президенту не позавидуешь: он не успевает утираться. А действительно, почему бы Америки и не поупражняться в плевках. Ведь сам же В.В. Путин в интервью в Нью-Йорке сказал, что чтобы Дж. Буш ни сделал, «не при каких обстоятельствах это не приведет к каким-либо трениям между Россией и Соединенными Штатами».[460]А когда его попросили высказаться по поводу появления американских военных в Закавказье, он заявил: «Никакой трагедии нет и быть не может. Почему в Средней Азии можно, а в Грузии нельзя?»[461]

На протяжении весьма краткого промежутка времени России было продемонстрировано то, что всем здравомыслящим людям было понятно уже давно. Америка уважает только силу и считается только с силой. Всякие уступки, особенно безвозмездные, она расценивает как проявление слабости и начинает обращаться с такой страной совершенно по-хамски даже тогда, когда в конечном счете это может обернуться ей большими неприятностями. Пытаясь заручиться дружбой с США, российский президент пошел на большой риск, ибо не только основная масса населения России, но и определенная часть руководящих кругов, особенно военные, настроена резко антиамерикански. В этих условиях российскому президенту было крайне важно убедить, что Россия стала уважаемым и равноправным союзником Америки и что этот союз уже приносит и в дальнейшем принесет стране большие дивиденды.

Руководство же США сделало все, чтобы убедить людей в противном. Хорошо информированный старший аналитик агентства ЮПИ Мартин Сиф писал в статье, распространенной 18 марта 2002 г., что среди ведущих чиновников в области внешней и оборонной политик администрации Буша в последнее время взял верх «опасный подход» к России (вернее к ее руководству) : «Вы более ничего для нас не значите. Но тогда, когда что-то значите, в любом случае будете делать только то, что вам будет сказано делать».[462]

США, возможно, и правы, полагая, что В.В. Путин теперь никуда не денется. Ему трудно свернуть с проложенного пути. Он вынужден будет продолжать делать уступку за уступкой и утираться после каждого очередного американского плевка. Но ведь В.В. Путин не вечен. Как видно, американское руководство нисколько не умнее нашего. Отличие лишь в том, что может действовать с позиции силы. К нему вполне можно применить поговорку: «Сила есть, ума не надо».

Таким образом, России дали понять, что они никогда не станет равноправным союзником США, ее участь быть подручным, холопом Запада. Надо сказать, что этого не отрицают и самые ярые из наших поборников западной ориентации. Вот что пишет Л. Радзиховский: «Геополитическая судьба России неизменна 1000 лет: «Мы как послушные холопы, / Держали щит меж двух враждебных рас / Монголов и Европы». Уйти от этой судьбы России некуда — из своей шкуры не вылезешь...».[463]Это он писал в октябре 2001 г.

Возвращаясь к этому вопросу в конце января 2002 г., когда российский президент за все свои заслуги перед США получил от американского руководства массу затрещин, Л. Радзиховский отмечает, что сейчас новую внешнюю политику В.В. Путина обсуждают в терминах: «успех или провал?». Это связано, по его мнению, с тем, что после путинского поворота «вся пишущая братия, как водится, впала в эйфорию», ожидая за наши уступки американцам «взамен нечто неведомое, но невыразимо прекрасное».[464]А вместо этого последовали пощечина за пощечиной. В результате эйфория сменилась раздражением и последовали очень аккуратные, очень осторожные, тем не менее критические статьи в адрес внешней политики Путина.

Прежде всего следует сказать, что эйфория охватила не всю пишущую братью, а только «демократическую». Левая патриотическая печать с самого начала выступила с критикой, причем далеко не «аккуратной», путинского поворота, охарактеризовав новую внешнюю политику президента как антинациональную, предательскую и заранее предсказав ее печальные результаты. Но по-видимому для Л. Радзиховского левой патриотической печати не существует. Он знает только свою, родную ему «демократическую», т.е. служащую олигархами, «пишущую братию».

Как указывает Л. Радзиховский, у него эйфории не было. Он заранее знал, что равноправных партнерских отношений между Россией и США в принципе быть не может. Самое лучшее, что нам светит, — стать «младшим партнером» США. Но и это положение получить не просто. «...Американцы совершенно не рвутся предоставить России статус своих хотя бы младших союзников».[465]Положение холуя США нужно еще заслужить. Единственный путь — смирение, терпение и покорность. «Может быть, на жестоковыйных янки не повлияет и такое наше смирение, они по-прежнему будут нас в чем-то подозревать, буду и дальше коснеть в своей русофобии. Может быть. Но это означает только одно — надо будет сделать еще одни шаг в их сторону. Вот и все. Нам не нужно бояться что-то сдать Западу. Все, что реально что-то стоило, мы давно «сдали»... Нам нужно не считаться с США «шагами» (как подростки считаются звонками), а набраться терпения и смирения — и идти на Запад».[466]Нельзя противостоять США «ни по одной позиции». Нужно не только противиться, но, наоборот, приветствовать и торопить закрепление США в Средней Азии, вступление в НАТО не только Прибалтики, но и Украины.

Ну допустим, что США в конце концов, когда мы все полностью сдадим, смилуются над нами и примут нас в слуги. Что же мы тогда получим? Насколько Л. Радзиховский красноречив в агитации за полную капитуляцию России перед США и Западом вообще, настолько он сдержан в обрисовке той награды, которую она получит. Россия войдет в западную систему. Допустим. Но ведь, как уже показал Л. Радзиховский, войдет она туда в качестве не равноправного партнера, а холопа. Это, уверяет он, даст возможность подняться экономически и политически. Полная потеря политической независимости, превращение страны в колонию — всегда политическое и экономические падение, а не подъем.

В одной из более поздних статей Л. Радзиховский уныло признает, что в обмен на все свое холуйство Россия до сих пор ничего от США не получила. «Что же делать? Может все-таки решиться не останавливаться с обиженным выражением на полпути, а закусить губу и идти до конца — опять и опять доказывать США, что мы их союзники, «набиваться в союзники»? Малоприятное занятие. Малопочтенное занятие. Малорезультативное занятие. Гневно осуждать его легко. Но альтернативу ни один умник не придумал. Дорога на Запад, дорога к США. Дорога без конца?»[467]

Надежду на экономический подъем России с помощь Запада выражают многие «демократы. Уже известная нам И.М. Хакамада в своем выступлении на заседании «круглого стола» аналитической программы «Постскриптум» изложила внешнеполитическую доктрину Союза правых сил (СПС). Суть ее заключается в том, что прозападный курс соответствует национальным интересам России, ибо только благодаря Западу мы сможем войти в глобальную цивилизацию, обеспечить прорыв в область наукоемких технологий.[468]

Заявление более чем нелепое. Ведь хорошо известно, что сейчас западные страны принимают все меры для того, чтобы не допустить на мировой рынок те российские предприятия, которые производят технику, не уступающую западной или превосходящую ее. Вот что писал по этому поводу выдающийся физик, математик, инженер, действительный член РАН Борис Викторович Раушенбах (1915 — 2001) : «Не надо думать, что на Западе нас любят. Это наивно. Везде, где мы обогнали Запад, нас зажимают, не дают выйти с конкурентоспособной продукцией на рынок. Это касается ракетостроения, атомной промышленности, других наукоемких областей. Говорю определенно: как только мы выходим на мировой рынок с продукцией лучше западной или не уступающей ей, так нам сразу же «перекрывают кислород». Мало создать конкурентоспособную продукцию, надо завоевать рынок. А нас пускают только на рынок сырья».[469]

Конкуренты странам центра не нужны. Не для того Запад затратил столько сил, чтобы столкнуть Россию в трясину периферийного капитализма, чтобы затем помочь ей оттуда выбраться. Напрасны и выражаемые некоторыми «демократами» надежды, что Запад спишет нам долги. Не для того на Россию набросили долговую петлю, чтобы затем ее снять. Ни о каком прощении долгов России не может быть речи. Как еще довольно давно писал один «демократический» публицист: «Россия не может позволить себе роскошь стать антизападной страной по одной простой причине — мы являемся страной-должником в большей степени, чем страной-кредитором».[470]

Совсем недавно Запад категорически отказал России даже в реструктуризации внешнего долга. И понятно почему. Экономическое положение России в 1999 — 2001 гг. несколько улучшилось. И если пойти ей навстречу, то она может использовать дополнительные средства на промышленный рост. Вот когда положение значительно ухудшится и страна начнет задыхаться, то тогда петлю несколько ослабят, чтобы снова затянуть ее, когда ситуация станет более благоприятной. Западу опасна самостоятельная Россия, но и не нужна и совершенно задушенная, мертвая. Он старается держать ее в полузадушенном состоянии с веревкой на шее, которую всегда можно в нужный момент затянуть до нужного уровня.

Аргумент, приведенный, кстати, Л. Радзиховским, — если Россия не пойдет на союз с Западом, она окажется под новым «монгольским игом», ее просто растопчут «копыта всадников».[471]Азия вообще, Китай и мусульманские страны в первую очередь, — главная опасность для России, которой невозможно противостоять без опоры на Запад. На это можно сказать только одно. Если Россия станет жандармом Азии на службе у Запада, как Л. Радзиховский рекомендует в статье «Жандарм Азии», тогда страны этой части света действительно могут превратиться в ее врагов. Это признает в другой статье тот же самый автор: «Конечно, тактически нам такой пакт (с США. -Ю. С.) страшно невыгоден — мы теряем экономически связи в том же Ираке, резко увеличивается вражда к нам со стороны арабского мира. Прямой военно-полицейский союз с США (об Израиле я уж не говорю) — и мы становимся врагами № 1, и «козлами отпущения» почище самих США».[472]Если же она вступит в союз с Китаем, Индией, Ираном, Ираком то никакая сколько-нибудь серьезная угроза исходить для нее из Азии не будет.

Запугиванием угрозой со.стороны Азии вообще, Китая прежде всего стало привычным мотивом в «демократической» прессе. Политолог Владимир Фролов категорически утверждает, что внешнеполитический курс Е.М. Примакова был опасен для России, ибо концентрировал внимание на «вымышленной угрозе с Запада» и игнорировал «более реальные угрозы с Юга» и «перспективные озабоченности на Востоке (рост военной мощи Китая) ».[473]

Доводя подобные мысли до логического конца военный обозреватель П. Фельгенгауэр требует, чтобы Россия ликвидировала свой Северный флот, ибо вся его огневая мощь направлена против США. Взамен нужно нацелить наши ракеты с ядерными боеголовками на Китай и Пакистан.[474]Пакистан, конечно, упомянут лишь для маскировки, а Китай — всерьез. В.В. Путин сейчас действительно предпринял действия, направленные на ослабление Северного флота. Снято все его руководство, причем, как пишется в печати, прежде всего за неприязнь к американцам и патриотические настроения. Первый шаг сделан.

Еще дальше в том же направлении, что и П. Фельгенгауэр заходит заведующий аналитическим отделом Института политического и анализа Александр Храмчихин, который без всяких обиняков заявляет: «Да, Китай наш главный стратегический противник. Он представляет для нас главную угрозу, причем и ядерную, и обычную. Поэтому вступление в НАТО позволило бы нам решить не только проблему Америки, но самое главное — проблему Китая: воевать со всем НАТО китайцы не будут: они тоже люди прагматичные».[475]

Известный «демократ», доктор исторических наук Юрий Николаевич Афанасьев категорически требует развивать сотрудничество с «цивилизованным миром», под которым он понимает исключительно лишь страны Запада, и перестать «якшаться со «странами-изгоями», продавать оружие Ирану, подрывать международные санкции против Ирака, обниматься с руководителями Северной Кореи, вынашивать бредовые идеи оси «Москва-Пекин-Дели».[476]Одним росчерком пера все незападные страны, включая Россию, лишены права считаться цивилизованными. Как уже отмечалось, это — обычная позиция российских «демократов».

Главная идея, которую усиленно пропагандируют «демократы» заключается в том, что Россия сейчас не в состоянии противостоять Западу, не в состоянии предотвратить ни выход США из договора по ПРО, ни расширение НАТО на Восток и т.п. Она может протестовать, махать кулаками, может изображать возмущение, но никто считаться с этим не будет. Она только станет всеобщим посмешищем. Так не лучше ли смириться, сделать хорошую позу при плохой игре, и может быть Запад в награду за послушание что-нибудь России и подбросит. Нужно добиваться улучшения отношений с США, а для этого нет другого способа кроме как принять ее точку зрения по всем фундаментальным проблемам (договор по ПРО, расширение НАТО и т.п.)..

Нужно торопиться капитулировать, иначе будет хуже. Об этом пишет Л. Радзиховский. Похоже развиваются мысли Александром Евгеньевичем Бовиным, когда-то Смелым публицистом, неоднократно нарушавшим цековские табу, а теперь ставшим смиренным холуем олигархов, готовым за деньги писать всё, что прикажут.[477]Об этом говорила и И.М. Хакамада, излагая внешнеполитическую программу СПС, об этом пишут и другие «демократические» публицисты.[478]

И до взрывов в Америке некоторые наши «демократы», в частности Л. Радзиховский, пропагандировали идею ограничения суверенитета государств в пользу «международного сообщества».[479]После этого события их усилия удвоились и приняли новую окраску. Как пишет тот же самый Л. Радзиховский, в новых условиях «речь идет об ограничении национально-государственного суверенитета в самой болезненной сфере — военной, сфере безопасности».[480]Но если он раньше ратовал за ограничение национального суверенитета в пользу «международного сообщества», то теперь он предельно откровенен: военный суверенитет всех стран должен быть ограничен «не в пользу ООН (то есть «никого»), а в пользу вполне конкретных США. Кроме них, сегодня роль абсолютно необходимого мирового жандарма играть некому».[481]В заключение автор говорит о неизбежности движения человечества к единому мировому правительству, которое, как явствует из предшествующей части статьи, будет американским и никаким другим.

Те же идеи, но под демократическим флёром развивает доктор исторических наук Дмитрий Ефимович Фурман. «Ясно, — пишет он, — что ответом на все более глобальные угрозы нашему все более единому и хрупкому миру может быть лишь создание целостной системы всемирной власти, — в конечном счете единое мировое государство. Это — четко обозначившаяся «повестка дня» XXI века. Процесс его становления уже идет».[482]«В конечном счете этот процесс должен привести к возникновению всемирного демократического общества, где будет осуществлен принцип «один человек — один голос». Только такое общество соответствует нашим ценностям и только такое общество может дать действительно порядок».[483]Прочитав такое, хочется плакать от умиления.

Однако дальше сразу же следуют слова: «Но хотя конечная цель может быть только такой, процесс создания всемирного государства предполагает элементы патернализма и диктат, навязывания либеральным меньшинством тех норм, без соблюдения которых погибнут все. Цивилизованный мир неизбежно должен выступить сейчас в авторитарной роли полицейского, учителя, «цивилизатора». Иного пути просто нет».[484]

Таким образом, под покровом демократических фраз нам предлагается новый вариант знаменитого «бремени белого человека». За маской демократа и гуманиста скрывается апологет ультраимпериализма, неоколониализма. Кстати, об этом неплохо сказал С.Н. Кондратов. Признавая нынешнюю борьбу против терроризма необходимой, он далее предупреждает, что она «превратится в ширму для укрепления мировой гегемонии США под знаменем всепобеждающего учения — глобализма-империализма».[485]Вот обоснованием и пропагандой этого учения и занимается Д.Е. Фурман.

Назови его идеологом нового фашизма, он, конечно, обидится. Но ведь по существу между гитлеровской концепцией «нового порядка» в мире, при котором подавляющее большинство населения Земли должно гнуть спины на избранное меньшинство, и пропагандируемой им идеей нет никакого принципиального различия, разве только нацисты не называли эксплуататорское меньшинство либеральным.

Кстати сказать, гитлеровцы не ограничивали избранное меньшинство только немцами. Они были готовы допустить в его состав датчан, шведов, норвежцев, фламандцев, голландцев, англосаксов, итальянцев, испанцев, часть французов, а из неевропейских народов — японцев, но, разумеется, при условии безоговорочного признания гегемонии за немцами. И сейчас в избранное меньшинство, в «золотой миллиард» должны входить те же самые народы, но при признании руководящей роли за американцами. Но какое презрение питает наш «демократ» и «гуманист» к народам периферии. Все они не относятся к числу цивилизованных людей. Кто же они такие — дикари, варвары? Кстати сказать, отнесение к цивилизованному миру только стран Запада — общее место в статьях и книгах всех наших «демократов».

Д.Е. Фурман утверждает, что глобальный террор делает необходимым и неизбежным создание мирового правительство. Дело обстоит как раз наоборот: именно стремление Запада установить свое полное господство над миром с неизбежностью породило сопротивление, которое приняло в числе других и такую форму, как глобальный террор.

Выше уже упоминался вопрос о сокращении стратегических арсеналов России и США. Российское руководство выразило желание сократить число ядерных боеголовок на межконтинентальных ракетах наземного и морского базирования с 6000 до 1500, американское — с 7000 до 1700 — 2200. Во время встречи в ноябре 2001 г. в Техасе Дж. Буш продолжал настаивать на том, чтобы не оформлять грядущее сокращение стратегических ядерных вооружений в виде договора, соблюдение которого обязательно для обеих сторон. По его мнению, вполне достаточно простого заявления каждой из двух сторон и рукопожатия двух президентов. Российский президент на это не согласился. Он считал, что необходимо детально зафиксировать договоренности и меры контроля на бумаге. Было решено продолжить переговоры на уровне дипломатических и военных ведомств обеих стран.

14 января 2001 г. начался первый раунд российско-американских консультаций по выработке совместных договоренностей по этой проблеме. Но буквально накануне администрацией США был направлен в конгресс доклад о пересмотре ядерной стратегии США, в котором предусматривается сохранение значительной части демонтируемых ядерных зарядов в боеготовом резерве. Это еще одна пощечина В.В. Путину. Ведь российское руководство исходило из того, что сокращения СНВ должны быть не только проверяемыми, но и необратимыми.[486]

Уже тогда все трезвомыслящие наблюдатели предсказывали, что если Россия будет продолжать категорически настаивать на своем, т.е. на заключении детального договора, включающего положение о ликвидации сокращаемых ядерных боеприпасов, то переговоры кончатся ничем. Возможен лишь вариант, при котором подписывается самое общее заявление, где все спорные вопросы обходятся.. Это по сути будет означать полную капитуляцию России. Уже тогда зарубежные наблюдатели считали, что В.В. Путин готов смириться с этим.

В беседе с корреспондентами английской газеты «Файнэншл таймс», состоявшейся в день, когда Дж. Буш объявил о выходе из договора по ПРО, на вопрос о том, что произойдет, если США откажутся от юридически обязательного договора с Москвой о сокращении числа боеголовок, В.В. Путин ответил: «Это будет зависеть от конечного результата, которого мы достигнем. Это зависит от пути, по которому мы развиваем наши отношения. Если отношения между Россией и Западом, Россией и НАТО, Россией и США продолжат развиваться в духе партнерства и даже союзничества, никакого ущерба нанесено не будет».[487]Английские корреспонденты так комментируют эти слова: «Это не то, что должно ожидать от лидера ядерной державы на самой ранней стадии длинного и сложного процесса переговоров по разоружению. Они лишь усиливают впечатление, что Путин в большей степени заложник, чем мастер собственной политики. Поставив Россию практически на односторонний новый прозападный курс, у него нет другого выхода, как делать хорошее лицо при любом варианте развития событий».[488]

Но главное даже не в этом. Стремление российского руководства вести переговоры о сокращении стратегических вооружений, предусматривающее уменьшение числа ядерных боеголовок на российских носителях до 1500 имело еще какой-то смысл до выхода США из договора по ПРО, хотя и это весьма спорно. Во всяком случае какие-то аргументы в пользу этого можно было наскрести. Но после решения США такое намерение российского руководства является либо прямым безумием или откровенным предательством интересов страны.

Как просчитали американские специалисты, и в этом отношении с ним согласны и российские, когда американцами создадут первую очередь НПРО, то она будет способная перехватить 1500 боеголовок, но не больше. В своем заявлении по поводу решения США о выходе из договора по ПРО В.В. Путин заявил, что оно не создает угрозы для национальной безопасности России.[489]Сейчас, пока у нас 6000 боеголовок, а НПРО в США не создано, это действительно так. Но когда через какой-то десяток лет НПРО в Америке будет создана, а у нас по решению президента останется всего лишь 1500 боеголовок, Россия окажется совершенно беззащитной перед США.

Наши «демократические» публицисты во всю заверяют, что США и НАТО никогда не нападут на нас. Пока, конечно, нет. Да и в последующем, вероятно, тоже. Ни один агрессор не стремится к войне самой по себе. Ему нужно добиться своей цели, скажем, подчинения или поглощения той или страны. И если намеченная жертва сразу же капитулирует, он воевать не будет. Гитлеровская Германия не воевала ни с Австрией, ни с Чехословакией. Не стала бы она воевать ни Польшей, ни с СССР, если бы эти страны сразу же сдались. Также и США и НАТО. Придвинувшись вплотную к ее границам, создав в соседних с ней странах свои военно-воздушные базы, в условиях, когда Россия не способна будет нанести ответный удар по американской территории, США будут навязывать ей свою волю. Россия окончательно станет колонией, причем такой, людские и военные ресурсы которой, будут использоваться колонизаторами для покорения остального мира.

Все это не ново. В армии древнего Рима, кроме римских легионов, входили войска союзников — вассальных государств. Англичане использовали войска, набранные из числа жителей колониальной Индии, — сипаев для подчинения все новых и новых стран. Но, вероятно, не нужно ждать ни создания в Америке НПРО, ни сокращения числа российских боеголовок до 1500. Российское руководство и сейчас готово превратить страну в колонию Запада. Кстати, американцы оправдывают свое стремление сохранить демонтированные боеголовки тем, что положение в мире может измениться по сравнению с сегодняшним, в частности, наращиванием ядерного вооружения займется Китай. Но главное, о чем они не говорят, это, конечно, страх, что в России могут прийти к власти силы, стоящие на защите интересов страны.

Если бы у нынешних правителей России сохранилась хотя бы капля разума и какая-либо толика ответственности за судьбу страны, то единственный выход из существующего положения был бы тот, который содержится в статьях Федерального закона о ратификации договора СНВ-2. Там говорится, что в случае отказа США от договора о ПРО 1972 г. договор СНВ-2 теряет силу. В.В. Путин, который в своей речи на заседании Госдумы, стремясь убедить депутатов ратифицировать договор, пообещал, что в случае нарушения США положений договора по ПРО Россия выйдет не только из СНВ-2, но, возможно, из других соглашений, связанных и с ядерным оружием и с другими вооружениями, сейчас ведет себя так, как если бы никакого такого заявления и в помине не было. Это можно объяснить только допустив, что он в угоду США не собирается его выполнять.

Насущно необходимо было прекращение всяких переговоров о сокращении стратегических вооружений. Россия должна самостоятельно решать эти вопросы, представив США действовать таким же образом. Будут ли они сокращать боеголовки или нет — это их внутреннее дело. России нужно прежде всего сохранить и модернизировать сохранившиеся пока у нее ракеты наземного базирования с разделяющимися головными частями индивидуального наведения (РГЧ ИН), которые мы были обязаны уничтожить согласно СНВ-2, прежде всего ракеты Р-36М, известные на Западе как СС-18 или «Сатана». От этих ракет, каждая из которых несет 10 боеголовок и несколько ложных головных частей, и других еще сохранившихся носителей с РГЧ ИН в отличие от моноблочных «Тополей-М», которые ставятся сейчас (вернее, ставились, ибо постановки их к настоящему времени практически прекратилась), не способна защитить никакая американская ПРО.

Нельзя не отметить, что уже тогда, когда стало ясным, что США в ближайшее время выйдут из договора по ПРО, у нас продолжалось уничтожение СС-18 и шахт, в которых они находились. Более того. СС-18 продолжали уничтожаться и после объявлении о выходе США из договора по ПРО. Например, в конце мая 2002 г. близ г. Карталы была снята последняя из находившихся там ранее 6-ти таких ракет, а пусковая шахта взорвана.[490]Это что — глупость или преднамеренное предательство?

Причем совершенно не нужно действовать так, как это было в советское время, когда в ответ на создание США такого количества ракет, которые были способны несколько раз уничтожить нашу страну, мы наращивали силу, способную уничтожить США тоже несколько раз. Вполне сейчас достаточно иметь столько носителей и столько боеголовок, чтобы даже при наличии самой совершенной американской НПРО, они были способы с гарантией уничтожить США всего лишь один раз. Если дело будет обстоять именно так, мы будем полностью избавлены от угроз со стороны США и НАТО.

И, наконец, если Россия своими силами не будет способна создать такое количество стратегического оружия, которое гарантировало бы ее безопасность от США, то ей нужно объявить о выходе из договора о нераспространении ядерного оружия. Тогда Россия вместе с ее союзниками из числа периферийных стран будет обладать таким арсеналом, перед которым не устоит никакая НПРО.

Но все эти рассуждения имели бы смысл, если в России была бы верховная власть, руководствующая интересами страны. Нынешняя же власть способна только на капитуляцию перед Западом. Если подвести итоги «медового месяца» отношений России с США, то можно только поражаться тому, как много наша страна за этот краткий срок потеряла: пришел конец договору по ПРО, она лишилась станции в Лурдесе (последняя была поспешно демонтирована уже к концу января 2002 г.) и базы в Камрани (столь же поспешно покинутой), причем США тут же выразили желания взять ее в аренду, США расположились не только в Афганистане, но проникли в Среднюю Азию, потеснив (а по сути — вытеснив) Россию, а затем и в Грузию.

Завершением цепи капитуляций было подписание в время визита Дж. Буша в Москву 24 мая 2002 г. Договора о сокращении стратегических наступательных потенциалов (СНП). По форме Вашингтон пошел на уступки Москве: вместо устного соглашения между президентами был подписан договор, который, подлежит ратификации законодательными учреждениями обеих стран. Но по существу, как и ожидалось, Россия сдала все свои позиции. Об этом пишет не только зарубежная и левая отечественная печать. Не могут не признать это и те «демократические» публицисты, которые в какой-то степени дорожат своей репутацией.

Вот, например, мнение крайне прозападно настроенного военного обозревателя П. Фельгенгауэра. «По сути, однако, — пишет он, — получилась филькина грамота в три страницы длиной. В то время как, скажем, договор СНВ-1 — это сотни страниц мелкого шрифта с техническими приложениями, определяющими порядок и график сокращения конкретных систем, меры проверки, методы подсчета боеголовок и т.д. Новый «договор» состоит из сравнительно большой преамбулы, которая содержит словесную шелуху о том, что стороны осознают свою ответственность перед человечеством» и т.д. Собственно договор — страничка текста, в котором сказано, что к 2012 году США и Россия оставят себе по 2200 — 1700 боеголовок вместо нынешних 5000 — 6000. Но нет ничего о том, какие конкретно системы и когда будут сокращены, каков механизм подсчета боеголовок. О проверке соглашения лишь упомянуто, что до 2009-го будет использоваться механизм инспекций на местах из договора СНВ-1. Но потом срок действия договора СНВ-1 кончится, а что дальше — неизвестно. Поскольку нет метода подсчета боеголовок и нет определения, что такое «одна боеголовка», можно, скажем засчитать ядерную подлодку, способную нести почти 500 боезарядов, в качестве одной или 10 «боеголовок», если заряды временно снять и складировать. По сути американцы (как, впрочем, и Россия) смогут сформировать свою наступательную ядерную триаду так, как сочтут нужным, и новый договор их никак не связывает. К 2012 году США будут иметь не 2200, а, по оценкам американских специалистов, 4500— 4600 реальных боевых блоков, либо уже развернутых, либо готовых к развертыванию в два-три недели. У России к тому времени хорошо если останется 1500».[491]

К этому добавлю лишь, что ни о каком обязательном уничтожении снятых боеголовок в договоре нет и речи. Каждая сторона вольна ими распоряжаться: может уничтожить, а может складировать. И другие специалисты считают, что для постановки снятых боеголовок нужны не месяцы или недели, а дни и даже часы.[492]

Чтобы заставить Россию смириться с расширением НАТО на восток, ей бросили подачку. С огромной помпой 28 мая 2002 г. на итальянской военной базе близ Рима была подписана Декларация (именно декларация, а не договор) «Отношения Россия-НАТО: новое качество», согласно которой создается совет Россия-НАТО («двадцатка»). Наша рептильная «демократическая» пресса по этому поводу подняла шум до небес: Россия получает возможность равноправного участия в принятии и исполнении решений этой организацией и даже право вето. Реально же Россия получает право голоса при обсуждении узкого круга вопросов, не имеющих принципиального значения. Все же важнейшие проблемы, как и прежде, будут обсуждаться за закрытыми дверями, и решения по ним будут приниматься без участия России. В частности, Россия не сможет воспрепятствовать расширению НАТО за счет ее ближайших соседей. Поэтому даже такой ярый апологет путинской внешней политики как президент фонда «Политика» Вячеслав Никонов вынужден был отметить, что партнерство России с НАТО и ЕС напоминает «потемкинские деревеньки, в которых имеется в основном только пышный фасад».[493]

На прошедшем сразу же после римской встречи 29 мая саммите Россия-ЕС было произнесено много пышных фраз о развитии всесторонних отношений между сторонами. Но как только дело дошло до конкретных вопросов, то выяснилось, в частности, категорическое нежелание западноевропейцев идти на какие-либо компромиссы по принципиальной для нашей страны проблеме транспортных связей Калининградской области с остальной территорией России.

Это вынудило даже такую прозападную газету как «Время новостей» опубликовать статью, в которой говорилось: «Процесс активного собирательства Соединенных Штатов Европы... запущен на полную катушку. Разумеется, без России. Военно-политические и экономические ставки слишком высоки для Запада, чтобы упускать период российской слабости и не удовлетворять свои самые нескромные геостратегические аппетиты. Реальное, т.е. в конкретных показателях, наше возрождение как великой державы... означало бы для процветающего Запада появление мощного конкурента, и не где-то в другой части глобуса, а здесь, под боком, со всеми вытекающими последствиями для давно поделенного рынка товаров, услуг, труда, технической специализации. Вот для чего, вернее от чего, и нужен есовский и натовский «заборы». Получается, что зрелой Европе с ее устоявшимся благополучием выгодно вести дело к тому, чтобы Россия подольше выкарабкивалась из трясины социально-экономических проблем, оставаясь на «нефтяной игле», строгой дозированности технологической подпитки и вообще на «жесткой сцепке», не позволяющей нарушать выбранную Западом дистанцию конкурентоспособности... С их стороны это не злой умысел. Это нормальная самозащита. Фактически — «профилактика» возрождения России».[494]

В результате, подводя итоги встречи, обозреватель тоже сейчас полностью прозападной «Независимой газеты» вынужден был признать: «Так что похоже, что саммит Евросоюза в Москве стал очередным международным протокольным спектаклем, который вряд ли приведет к каким-то конкретным результатам».[495]

Но так как одним из главных действующих лиц во всех описанных выше действах был _В.В. Путин: именно он капитулировал перед США и подписал «филькину грамоту», он участвовал в строительстве римской «потемкинской деревеньки» и он играл роль хозяина в московско-есовском «спектакле», рептильная печать возвела все эти события до уровня потрясших мир. «Три майских саммита — Россия-США, Россия-НАТО и Россия-ЕС, — читаем мы во «Времени МН», — заполнили лишь шесть календарных дней, но вместе взятые они произвели тектонический сдвиг в международной политике».[496] «Прошедший месяц, — захлебывается от восторга председатель Совета по внешней и оборонной политике Сергей Александрович Карганов, — был небывало успешным и продуктивным для российской внешней политики и дипломатии».[497]

Практически ничего не получив от Запада, В.В. Путин продолжает сдавать позицию за позицией. В частности он заявил о согласии России на вступление стран Прибалтики в НАТО. На состоявшейся в конце июня пресс-конференции, отвечая на вопрос: «Отказалась ли Россия от попыток противостоять вступлению стран Балтии в НАТО?», В.В. Путин сказал: «Было бы абсолютно неверным с тактической, и со стратегической точки зрения препятствовать вступлению Эстонии в НАТО! Ну, хочет Эстония — пусть вступает».[498]

Путинский курс, ведущий к превращению России в покорного холопа США, не дав никаких дивидендов в отношениях с Западом, в то же время заметно ухудшил отношения со странами Азии, прежде всего Китаем, который сейчас в результате политики нашего президента поставлен перед фактом американского пребывания на своих северных и западных границах (в добавление к их присутствию на востоке: в Японии, Южной Корее и на Тайване) и перспективой перехода России в западный лагерь. Если высшие лидеры Китая пока воздерживаются от публичного выражения своего недовольства, то руководители меньших рангов стесняются гораздо меньше.

«Россия, — говорит один из них, — зашла слишком далеко в своем сотрудничестве с Соединенными Штатами, учитывая, что США под флагом антитерроризма захватывают все новые масштабы, расширяют свое влияние».[499]«Вам не следует забывать уроки Второй мировой войны, мюнхенского сговора», — предостерегает российских собеседников другой.[500]Особенно озабочены китайские военные. Как заявил начальник генерального штаба народно-освободительной армии Китая (НОАК) генерал Фу Цюанью, намерение США разместить свои войска в Средней Азии «представляет прямую угрозу безопасности Китая».[501]Участники «круглого стола», состоявшегося в Пекине после саммита Путин-Буш, пришли к выводу, что сближение России с США меняет соотношение сил между державами в целом, причем однозначно в пользу последних. В результате, как заключает эксперт университета Цинхуа Пан Чжунъин, Китаю не остается ничего другого, кроме как срочно «корректировать свою внешнеполитическую стратегию».[502]

Политика В.В. Путина, направленная на угождение США, и предоставление Узбекистаном, Таджикистаном и Киргизией (а в перспективе и Казахстаном) баз американцам во многом лишает Шанхайскую организацию сотрудничества (ШОС) реального значения. Об этом свидетельствует встреча лидеров ШОС 7 июня 2002 г. в Санкт-Петербурге, которая носила в значительной степени декларативный характер.

Западная печать с удовлетворением отмечает, что Россия теряет свое влияние в Азии. «...Для многомиллиардного населения Азии, — пишет в газете «Вельт» Петер Шолль-Латур, — огромная по территории Российская федерация, где, впрочем проживает, только 140 млн человек, теряет свое геостратегическое значение. Тот, кого вытеснили из Афганистана, кто никак не может разобраться с проблемами Чечни, которая представляет США базы на своей территории и по темпам экономического прогресса не может соревноваться с Китаем, подвергается опасности потерять свое лицо в глазах азиатских народов».[503]

Потеряно доверие к России не только в Азии, но и в Латинской Америке. Для стран периферии Россия была притягательна как противовес Америке. Россия как слуга Запада им не нужна. И все эти потери России были одновременно приобретениями Америки. Уже на этом примере можно наглядно видеть, что интересы России и Америки диаметрально противоположны. Что хорошо для одной страны, плохо для другой. Потеряв многое, Россия не получила ничего и можно уверенно сказать не получит ничего в будущем, если не считать, конечно, плевков и пощечин. Америка же выиграла и только выиграла. Она не поступилась ничем.

Под давлением США Россия уже сейчас вступила на путь предательства экономических интересов периферийных стран. В начале 2002 г. правительство России по просьбе Организации стран-экспортеров нефти (ОПЕК) приняло решение о сокращении экспорта на 150 тыс. баррелей в сутки. Это способствовало повышению цен на нефть, что было выгодно России. 31 мая М.М. Касьянов объявил о выходе России с 1 июля из этих ограничений. Это, конечно, удар по ОПЕК и другим нефтедобывающим странам. Незадолго до этого Г. А. Явлинский призвал Россию помочь США «добиться ликвидации монополии ОПЕК на мировом рынке нефти и, следовательно, освободиться от энергетической зависимости».[504]Сейчас идут переговоры об организации массированных поставок нефти в США. И в этом специалисты усматривают подыгрывание США не только в вопросах экономики. Готовясь к удару по Ираку, США опасаются прекращения поставок нефти из стран Персидского залива. Российская нефть должна в таком случае заменить арабскую.

Нельзя при этом не вспомнить, что реакции России на американские угрозы Ираку была весьма умеренной, более мягкой, чем со стороны ряда стран Западной Европы. Более того, когда во время очередного вояжа, российскому министру иностранных дел Игорю Сергеевичу Иванову корреспондентом «Тайме» был задан вопрос, выйдет ли Россия из антитеррористической коалиции в ответ на военную акцию против Ирака, последний ответил: «Было бы нецелесообразным публиковать какие-либо ультиматумы, говорить, что мы выйдем из коалиции... Участие в коалиции — это не какой-то подарок или дар кому-то, оно соответствует нашим собственным интересам».[505]Иначе говоря, Россия готова сдать Ирак.

Независимая политика Белоруссии и ее президента давно раздражает и Запад, прежде всего США, и наших олигархов. США давно стремились превратить эту республику в «демократическую колонию», по пока у них ничего не получалось. Все дело в том, что Белоруссия в отличие от России экономически независима от Запада: у ней практически нет внешнего долга Западу, она полностью обеспечивает себя продуктами питания. На нее США невозможно нажать экономически, а все политические нажимы кончились крахом.

Но не завися от Запада, Белоруссия в определенной степени экономически зависит от России, которая является для этой страны главным рынком сбыта и поставщиком нефти и газа. Поэтому щекотливое дело ликвидации независимости Белоруссии и устранения ее непокорного президента было поручено В.В. Путину. 13 июня 2002 г. он разразился серией нелепых и противоречивых высказываний, из которых следовало, только одно: он крайне недоволен и проектом создания Российско-белорусского государства, и политикой, и личностью А.Г. Лукашенко. Его высказывания вызвали восторг и прозападной, антирусской оппозиции в Белоруссии, и наших «демократических» органов печати, которые помимо всего прочего усмотрели в этом стремление добиться смещения А.Г. Лукашенко с поста президента. Весьма возможно, что своей грубостью В.В. Путин пытался вызвать А.Г. Лукашенко на резкую ответную реакцию, а затем свалить на него вину за распад союза. Однако президент Белоруссии ответил с величайшей сдержанностью и достоинством. По-видимому В.В. Путину доложили о том неблагоприятно впечатлении, который вызвали его выпады против Белоруссии, и он вынужден был на своей пресс-конференции, которая состоялась 24 июня, несколько сбавить тон, а наши рептильные СМИ стали доказывать, что его не так поняли.[506]

Нельзя не отметить, что почти одновременно с демаршем В.В. Путина, атаки на Белоруссию и ее руководство были предприняты в конгрессе США. Конгрессмен Кристофер Смит внес на рассмотрение американского парламента законопроект «Акт о демократии в Белоруссии-2», предполагающий различного рода санкции против этой страны, а также выделение 40 млн долларов белорусской оппозиции.[507]

12 августа 2002 г. заместитель госсекретаря США Стивен Пайфер, сообщив о неоднократном обсуждении проблемы Белоруссии президентами США и России, выразил надежду, «что Россия сможет использовать свое влияние в Белоруссии».[508]Надежда оправдалась. 14 августа 2002 г. В.В. Путин фактически выступил против создания союзного государства. Он предложил два варианта объединительного процесса. Первый заключался в том, что Белоруссия лишается собственной государственности и входит в состав Российской Федерации либо целиком в качестве одного из ее субъектов, наряду с Башкирией, Татарстаном, Московской областью и т.п., либо субъектами РФ становятся составляющие Белоруссию области, а сама она как особое образование исчезает. Второй вариант — объединение типа Европейского сообщества. Российская «демократическая» пресса ликовала, прославляя хитрый ход российского президента. Если раньше в роли инициатора объединения всегда выступал А.Г. Лукашенко, а российские руководители формально соглашаясь с ним, всячески тормозили дело, то теперь российский президент выступил в роли поборника не просто интеграции, а суперинтеграции, не просто объединителя, а сверхъобъединителя. Если А.Г. Лукашенко согласится с первым вариантом, то будет покончено и с ним самим, и с самостоятельностью руководимой им страны от Запада, а сама Белоруссия и ее народ станет объектом грабежа и российских, и иностранных олигархов. Если же Г. А. Лукашенко откажется, что наиболее вероятно, то тогда можно будет обвинить его в том, что он на деле является противником объединения, что вся его предшествующая политика была лицемерной, ибо его целью было вовсе не объединение двух стран, а льготное использование сырьевых и прочих ресурсов России, причем не в интересах своей страны, а исключительно ради сохранения своей личной власти. Отказ даст российскому руководству основание для организации своеобразной экономической блокады Белоруссии, что приведет к ухудшению положения ее экономики, снижению жизненного уровня ее населения, нарастанию оппозиционных настроений и, в конечном счете, к отстранению А.Г. Лукашенко от власти, к приходу к власти «демократов», которые покончат с самостоятельностью страны от Запада и отдадут ее на разграбление иностранным капиталистам. Вообще, в любом случае Запад выигрывает, добивается реализации российскими руками давно вынашиваемой цели.[509]

Запад действительно выигрывает. Зато Россия от новой путинской политики в отношении Белоруссии проигрывает и только проигрывает, причем проигрывает во всех отношениях и при любом варианте развития событий. Ясно одно: Белоруссия никогда не согласиться на первый вариант. И дело не в амбициях Г. А. Лукашенко, как пытаются это представить наши «демократические» публицисты. На это не пошел бы ни один руководитель этой страны, кем бы он ни был. Но уже само по себе такое предложение не может не породить у белорусов недоверия к России и даже росту антирусских настроений, которые большинству белорусов никогда не были присущи (см. 1.8.14), создаст благоприятные условия для националистической пропаганды. Такое предложение закрывает путь к политической интеграции постсоветского пространства, ибо ни одна из бывших союзных республик на подобные условия объединения с Россией никогда не согласиться. В случае экономической блокады Белоруссии Россия лишится своего единственного верного союзника. Не очень реальны надежды на отстранение А.Г. Лукашенко от власти. А если это и произойдет, то Россия только проиграет, ибо «демократическая» белорусская оппозиция будет проводить прозападную, антироссийскую политику. В результате наши олигархи останутся ни с чем. Грабить Белоруссию будут не они, а местные «демократы» и их западные опекуны.

Но самое печальное, что наше руководство не ограничивается только словами. С ведома отдельных лиц из администрации президента РФ лидер СПС Б.Е. Немцов начал переговоры с белорусской оппозицией, имеющие целью поиски путей к свержению Г.А. Лукашенко.[510]Но самое главное — была предпринята попытка применить против Белоруссии экономические санкции. Было объявлено, что с 1 ноября 2002 г. вдвое будут сокращены поставки газа из России в эту страну. «Демократическая» пресса с нескрываемым ликованием писала, что в ближайшее время Белоруссия останется без газа и начнет замерзать.

Официальные лица заявляли, что сокращение поставок газа вызвано не политическими, а чисто коммерческими соображениями: слишком низкими ценами и задолженностью. Это, конечно, же ложь. Ведь поставляем мы электроэнергию и газ в Грузию по более низкими, чем мировые, ценам, а практически бесплатно, в долг, который никак не погашается. Когда руководители РФ, реагируя на явно антироссийскую политику Грузии, все же намекнули на возможность экономических санкций, последовал окрик из Вашингтона и все осталось по-прежнему.[511]

Негодование подавляющего большинства россиян и веские аргументы, приведенные белорусской стороной во время переговоров в начале глав правительств, а затем президентов обеих стран, заставили В.В. Путина пойти на попятный. Но все это до нового американского нажима.

Говоря о новой внешней политике России, Г.А. Явлинский писал: «...Мы выступаем за этот курс еще и потому, что, если этот выбор будет последовательным и долгосрочным, он неизбежно позитивно повлияет и на внутреннее развитие страны. Такой курс в исторической перспективе будет несовместим с системой олигархического капитализма, обрекающего на нищету подавляющее большинство народа, с построением управляемой демократии, с ограничением свободы слова и прав человека».[512]

Дело обстоит как раз наоборот. Путинский курс, если он будет последовательно претворятся в жизнь лишит нашу страну возможности избавиться от зависимости от Запада и тем самым вырваться из капкана, в котором она оказалась в результате политики наших «демократов», увековечит ее прозябание в болоте периферийного капитализма, а тем самым господство олигархов, обречет ее на отсталость, а основную часть ее населения — на беспросветную нищету, приведет к установлению авторитарного режима. Современное положение России и ее будущее в случае продолжения этого курса, можно охарактеризовать словами поэта Леонида Корнилова, написанными им в дни, когда вся страна терзалось тревогой за судьбу подводной лодки «Курск» и ее экипажа:

Что там «быть или не быть»,
когда не встать, когда не всплыть.
Когда меняют на мошну
границы, славу и страну. <..>
Мы на мели, мы на мели —
Смешном подобии земли <..>
Но на мели не повернуть
в спасительный обратный путь.
Моей стране как лодке «Курск»
уже не встать — не лечь на курс.
Она сама как в западне
лежит на дне, лежит на дне.[513]

Из печального факта капитуляции (пусть даже временной) России перед Западом и нужно исходить при попытке нарисовать наиболее вероятный в настоящее время вариант развертывания глобальной классовой борьбы.

5.8.6. Пессимистический (для периферии и человечества) вариант развертывания глобальной классовой борьбы

Если Россия окончательно станет пособником Запада, то никакого союза ее с Китаем и Индией не возникнет и не произойдет объединения периферийных стран. Периферия останется разобщенной.

Разобщению периферии, кроме позиции занятой сейчас Россией, во многом способствует глобальный террор, начало которому было положено исламистами. Кем бы ни были организованы взрывы 11 сентября 2001 г. в Нью-Йорке и Вашингтоне, это событие очень умело было использовано администрацией США. Президент Соединенных Штатов Дж. Буш в своем выступлении 20 сентября 2001 г. в конгрессе предельно четко сказал, что задача США состоит в борьбе не только и просто против террористов, но против всех тех стран, которые их поддерживают, а тем самым и против их правительств. А таких стран он насчитал более шестидесяти. Первым был назван талибский Афганистан. Обращаясь к миру, Дж. Буш угрожающе заявил, что любая страна в любом регионе должна принять решение: либо вы с нами, либо с террористами. Таким образом, под лозунгом «кто не с нами, тот против нас» была предпринята попытка создать руководимый США союз ортокапиталистического центра с частью периферийных стран, направленный против остальных государств периферии.

Карательная операция против Афганистана началась 7 октября 2001 г. А уже 8 октября постоянный представитель США в ООН Джон Негропонте уведомил эту организацию, что подобного рода действия могут быть предприняты США и против других стран, причем право выбора жертвы они оставляют за собой. Таким образом, США присвоили себя право быть одновременно обвинителем, судьей и палачом.

«В четверг в конгрессе Соединенных штатов, — прокомментировал выступление Дж. Буша руководитель Кубы Фидель Кастро, — была намечена идея всемирной военной диктатуры под исключительной эгидой силы, без законов и без каких-либо международных учреждений. Организация Объединенных Наций, полностью игнорируемая в нынешнем кризисе, не будет иметь какого бы то ни было авторитета и прерогатив; будет только один вождь, только один судья, только один закон. Все мы получили приказ примкнуть к правительству Соединенных Штатов или к терроризму».[514]И эти слова нашли свое полное подтверждение в дальнейших шагах американского руководства

После ликвидации режима талибов в Афганистане Дж. Буш 29 января 2002 г. в своем послании конгрессу заявил о существовании «оси зла», в которую входят Ирак, Иран и КНДР. Несколько позднее к этому списку американскими государственными деятелями были добавлены Ливия, Сирия и Куба. В докладе заместителя госсекретаря США Джона Болтана «За пределами оси зла» им было предъявлено обвинение в разработке программ по созданию оружия массового уничтожения. А затем в этом же докладе Россия и Китай были обвинены в пособничестве странам-террористам. Особо было подчеркнуто, что США недовольны российско-иранским научно-техническим сотрудничеством.[515]

США по существу прямо заявили о своей решимость вступить на путь войны с непокорными или недостаточно покорными периферийными страны с целью превращения их в колонии. Вот, что писал уже известный нам Н. Злобин о нынешней внешнеполитической доктрине США: «Суть ее в том, что внешняя политика США становится политикой военного времени.. В основу новой доктрины положена другая (чем у Клинтона — Ю.С.) идея: лучшая оборона — это нападение. Администрация исходит из принципа, что нельзя предотвратить все возможные атаки, поэтому нужно уничтожить источник, из которого они будут исходить. Отсюда и появляется список стран, по которым могут быть нанесены превентивные удары, и в нем уже есть даже второй и третий ряд».[516]

Дело не может ограничиться только превентивными ударами. Как пояснили влиятельные американские государственные деятели, участвующие в разработке внешней политики США, в беседе с группой руководящих российских работников: «Мы считаем, что когда в такой стране, как Ирак или Иран, есть диктаторский режим (читай: ее руководители не испытывают желания плясать под американскую дудку — Ю.С.), то они склонны поддерживать терроризм, и мы собираемся с этим покончить. Мы не намерены позволить правительствам такого типа существовать в будущем».[517]

Спустя несколько месяцев, все это повторил Дж. Буш в выступлении по поводу 200-ой годовщины Военной академии Уэст-Пойнт перед ее выпускниками. «Если мы будем ждать, — сказал президент США, — чтобы угрозы полностью материализовались, мы будем ждать слишком долго. В мире, в который мы вступили, единственный путь к безопасности — это путь действий. И наша страна будет действовать... Наша безопасность потребует, чтобы мы преобразовали военную силу, которой вы будете руководить, которая должна быть готова к немедленной атаке в любом дальнем уголке мира. И наша безопасность потребует, чтобы мы были готовы к превентивной атаке, когда будет необходимо защищать нашу свободу и наши жизни. Мы должны обнаружить террористические ячейки в 60 странах и более того... Вместе с нашими друзьями и союзниками мы должны выступить против их распространения и бороться с режимами, которые покровительствуют терроризму, так, как это будет нужно в каждом отдельном случае... Мы отправим дипломатов туда, где они будут нужны, и пошлем вас, наших солдат, где вы будете нужны. Мы не оставим безопасность Америки и мир на планете на милость горстки террористов и безумных тиранов. Мы уничтожим эту мрачную угрозу нашей стране и миру... Выступая против зла и анархических режимов, мы не создаем проблему, а выявляем ее. И мы возглавим мир в борьбе против этой проблемы».[518]

Такова стратегия. А относительно тактики Н. Злобин пишет: «Другая важная черта (нынешней доктрины — Ю.С.) — Буш начинает отдалять Америку от любых традиционных международных организаций, в которых США традиционно участвовали, даже от НАТО и ООН. Администрация считает: гораздо удобнее достигать своих целей в рамках временных коалиций. Поэтому коалицию, созданную перед войной в Афганистане, не будут непременно сохранять, готовясь к действиям в Ираке. Ели будет акция против Северной Кореи, возникнет нечто третье... При этом американцы говорят всем: хотите — входите в нашу коалицию, хотите — нет. Нам все равно. Но при этом они сами определяют цели коалиции... Реальность такова, что в военно-техническом отношении рядом с Америкой не может стоять ни одно государство, в том числе и все ее западные союзники, вместе взятые. Поэтому американцы готовы вести любые военные действия практически в одиночку».[519]

США и раньше господствовали в НАТО, теперь же они стремятся превратить своих союзников в простых исполнителей своей воли. «Мы приближаемся к военному апартеиду в НАТО, — пишет известный американский военный обозреватель Томас Фридмен. -— Америка становится поваром, составляющем меню и готовящем главные блюда, а союзники по НАТО — подсобными работниками, присутствующими, чтобы производить уборку и сохранять мир».[520]

Теперь эта стратегия и тактика нашли свое выражение и закрепление в опубликованном в сентябре 2002 г. 33-страничном документе под названием «Стратегия Соединенных Штатов Америки в области национальной безопасности». Прежде всего в нем говорится, что США ни в коему случае не допустят, чтобы какая-либо страна попыталась превзойти ее военный потенциал. А далее провозглашается, что США будут наносить упреждающие удары по любой стране, которую они заподозрят в том, что она представляет для них опасность, в частности, по государствам, которые подозреваются в спонсировании террористов и стремлении заполучить оружие массового поражения. Такие удары должны заменить международные договоры о нераспространении ядерного оружия.[521]

Сразу же после ликвидации талибского режима в качестве очередной жертвы был намечен Ирак. В начале февраля 2002 г. госсекретарь США Колин Пауэлл прямо заявил: «Ликвидация этого режима (Саддама Хусейна — Ю.С.) — мера, которую Соединенные Штаты могут предпринять самостоятельно».[522]Спустя некоторое время он снова вернулся к этому сюжету: «Мы рассматриваем варианты изменения этого режима, потому что народы регионы, народы мира и народ Ирака чувствовали бы себя лучше при другом режиме».[523]С весны 2002 г. о необходимости отстранения Саддама Хусейна от власти стал без конца говорить Дж. Буш. Дело не ограничилось словами. США начали самую активную подготовку к нападению на Ирак и его оккупации. Рассматриваются планы и расчленения Ирака, и создания в стране марионеточного «демократического» правительства из представителей обитающей в западных странах антисаддамовской оппозиции, и воссоздания королевства с возведением на престол одного из представителей правившей до революции 1958 г. династии, и, наконец, установления режима прямой военной оккупации во главе с американским генералом.

Помимо стремления покончить еще с одной из оставшихся пока независимыми от Запада стран, действует еще один крайне серьезный мотив. Как пишут все серьезные аналитики, для того, чтобы экономика США начала выходить из кризиса, необходимо снижение цен на нефть с нынешних 25—30 долларов за баррель до 7—8. «Ирак, — прямо заявляет вице-президент США Р. Чейни, — сидит на 10 процентах мировой нефти».[524]Захватив Ирак, США рассчитывают не только добиться этой цели, но и поставить под полный свой контроль нефтяные ресурсы не только этой страны, но и всех эмиратов Персидского залива. Аппетит приходит во время еды. После победы над Ираком в качестве ближайших целей намечены Саудовская Аравия и Иран. Старший помощник министра обороны США Кен Эйделмен назвал Саудовскую Аравию «коррумпированным тираническим режимом», который боится, что в результате американских действий под боком у него возникнет новое демократическое государство.[525]Дж. Буш окрестил Иран «главным спонсором терроризма», а затем пообещал народу этой страны «поддержку» в его «движении в направлению будущего с более широкими свободами».[526]В ответ президент Ирана Мохаммад Хатами заявил, что Дж. Буш действует как Адольф Гитлер.[527]Завладев главными источниками энергетических ресурсов мира, США намереваются не только полностью обеспечить себя нефтью, но диктовать свои условия всем странам мира, включая и западные.

Дж. Кьеза считает, что агрессивность США связана не просто с очередным экономическим кризисом, а общим кризисом всей американской и вообще капиталистической экономической системы. «...Весь Запад, — пишет он, — сейчас остановился, развитие Америки затормозилось... Они... почти полностью потеряли контроль над финансовыми потоками... Уже сейчас ясно, что старые экономические сценарии не работают. Производительность всех процессов в Америке падает, причем падает как бы сама собой без видимых серьезных причин извне. Это очень похоже на то, что произошло с СССР в конце прошлого века. Держава рухнула по воле собственного руководства, никто ее не громил. Были только серьезные внутренние противоречия. И сейчас то же самое происходит, но только с Америкой. Они ожидали, что будет постоянно растущий уровень потребления, а получили кризис перепроизводства и финансов. В ближайшее время там будет закрыто огромное количество заводов, потому что нет потребителей... Теперь требуются дополнительные усилия, чтобы заставить весь мир вертеться вокруг Америки. Наступил кризис гегемонии. Никто не может заставить европейских и арабских инвесторов засылать свои капитала на Уолл-стрит. Все расшаталось. В этой ситуации Америке потребовался новый противник, новая победоносная война, уже горячая, в отличие от той, что она вела с СССР. И новый противник объявился 11 сентября. Это международный исламский терроризм... Американцы уверенно идут на убийство Саддама Хусейна. Но, повторяю, не это их главная цель. Их задача — перманентная война, напряженность, когда в центре приложения мировых сил снова оказываются американцы».[528]

В начале октября 2002 г. Дж. Буш добился одобрения и палатой представителей, и сенатом резолюции, дающей президенту право напасть на Ирак. 17 октября сенат принял «под Саддама» военный бюджет страны на 2003 финансовый год. Всего было выделено 355,4 млрд долларов, что на 34,4 млрд больше, чем в 2002 г.[529]Хуже обстоит дело с внешнеполитической подготовкой агрессии. Хотя руководители США неоднократно заявляли, что они не будут считаться с мнением других стран и вполне справятся с Ираком и в одиночку, они все бы хотели бы заручиться фиговым листком в виде резолюции Совета безопасности ООН. Это тем более необходимо, что некоторые из соседних с Ираком стран, не желая поддерживать агрессию и в то же время боясь рассориться с США, заявили, что они разрешат использовать базы, расположенные на их территории, лишь в случае принятия Советом безопасности соответствующей резолюции.

Но все попытки США добиться даже не военной поддержки, а одобрения нападения на Ирак не привели к желаемому результату. По существу все, кроме Великобритании, страны Запада, которые послушно приняли участие в агрессии против Югославии, не только отказали США в поддержке, но выступили с осуждением. Резко отмежевалась Канада. Вице-премьер Джон Манли заявил, что его страна не намерена участвовать в американском ударе по Ираку, так как не видит достаточных доказательств того, что Ирак разрабатывает оружие массового уничтожения или поддерживал какие-либо связи с террористами «Аль-Каиды».[530]В Западной Европе начался подъем антиамериканских настроений. Только на волне антиамериканизма смогла сохранить власть коалиция социал-демократов и зеленых в Германии. Идя на выборы, которые не сулили ему ничего хорошего, канцлер Герхард Шредер сумел преломить настроение электората, пообещав не оказывать никакой поддержки США в военных действиях против Ирака даже в том случае, если они будут санкционированы ООН. «При моем руководстве, — сказал он на одном из предвыборных митингов, — страна не пойдет на авантюры».[531]Еще дальше пошла Герта Дойблин-Гмелин, занимавшая пост министра юстиции. Она сравнила действия американского президента с методами А. Гитлера. «Джордж Буш, — сказала она, — хочет отвести внимание от своих внутренних проблем. Это классическая тактика. Ею пользовался Гитлер».[532]От нее, правда, официально отмежевались, она ушла в отставку, но дело было сделано — за правительственную коалицию 22 сентября 2002 г. проголосовала даже часть сторонников Партии демократического социализма. Против намерения напасть на Ирак сразу же резко выступила Франция. «У Америки переизбыток военной мощи, но ей явно не хватает мудрости», — саркастически заявил министр обороны Юбер Ведрин.[533]

Полным провалом закончилась поездка вице-президента Ричарда (Дика) Чейни в 9 арабских государств и Турцию. Везде он натолкнулся на сопротивление. Саудовская Аравия заявила, что она не позволит использовать базы, находящиеся на ее территории, даже в случае принятия резолюции Совета безопасности, санкционирующей нападение на Ирак. Более того, принц Альвалид бен Талал, племянник короля Фахда, призвал США «не устраивать в Ираке очередной Вьетнам», намекая на то, что Саудовская Аравия выступит при таком развитии событий в роли, которую сыграл в вьетнамской войне СССР.[534]Иран заявил, что в случае агрессии против Ирака он не может остаться нейтральными. Министр иностранных дел Саудовской Аравии посещает Иран, который всегда был непримиримым врагом Эр-Рияда, и там принимается совместное заявление, в котором говорится о недопустимости военного удара по Ираку.[535]Президент Египта Хосни Мубарак предупредил Вашингтон, что в случае удара по Ираку арабские лидеры не смогут контролировать «врыв негодования народных масс». По его мнению, любая военная акция против Ирака приведет к хаосу во всем регионе.[536]Генеральный секретарь Лиги арабских стран Амр Муса заявил, что нападение на Ирак «откроет врата ада» на Ближнем Востоке. После встречи министров иностранных дел стран, входящих в организацию, генсек подчеркнул, что ни одно арабское государство не поддержит военную компанию против Ирака.[537]

Не спешит с одобрением и Пакистан. Более того, президент страны генерал Первез Мушарраф выступает с заявлением, что Усама бен Ладен не мог иметь никакого отношения к акту 11 сентября 2001.[538]Против планируемой акции резко выступил Китай. Нажим США на турецкое правительство, имевший целью заручится поддержкой агрессии против Ирака, привел к тому, что на выборах 3 ноября 2002 г. партии, стоявшие у власти потерпели сокрушительное поражение, успеха добились исламисты.

Как подчеркивают все оппоненты США, американцы не смогли представить никаких доказательств, что Ирак имел хоть какое-либо отношения к взрывам 11 сентября 2001 г., что он сотрудничает с бен Ладеном и его организацией. Несмотря на бесконечные разглагольствования Дж. Буша и его сотрудников, нет никаких доказательств, что Ирак занимается производством оружия массового уничтожения. То, что планируемая американским высшим руководством операция не имеет никакого отношения к борьбе против глобального терроризма и ни в каком отношении не ставит своей целью устранение угрозы, якобы нависшей над США и миром, стало особенно зримым, когда руководство Ирака в середине сентября 2002 г. уведомило ООН, что готово принять международных инспекторов без всяких предварительных условий. Американцы вначале разразилось истерическими криками, что никакой инспекции не нужно и что им и так все ясно. Более того, они категорически заявили, что не допустят поездки международных инспекторов в Ирак. Когда Ганс Бликс — глава комиссии ООН по наблюдению, контролю и инспекциям в Ираке (ЮНМОВИК) заявил, что международные инспектора готовы в ближайшее время отправиться в эту страну, его пригласили к госсекретарю США К. Пауэллу. После беседы, состоявшейся 4 октября, Г. Бликс заявил, что международные эксперты не поедут в Ирак до принятия Советом безопасности новой резолюции. США внесли для обсуждения на Совете безопасности проект резолюции, в котором Ираку предъявлялись явно неприемлемые условия и предусматривалось одобрение немедленного, без каких-либо дальнейших обсуждений нападения на эту страну в случае, если она не выполнит все эти требования. Против такого решения выступила Франция, ее поддержали Россия и Китай. В конце концов был достигнут компромисс.

В резолюции СБ № 1441, принятой 8 ноября 2002 г., остались некоторые из американских требования, но было подчеркнуто, что в случае невыполнения этих условий Ираком решение по вопросу о дальнейших действиях должен будет принять Совет безопасности.

Добившись принятия данной резолюции, США полагали, что они загонят Ирак в ловушку, ибо он с неизбежностью нарушит те или иные содержащиеся в ней требования. Но на деле они сами оказались в ловушке. Иракские власти создали все условия для работы инспекторов ЮНМОВИК и Международного агентства по атомной энергии (МАГАТЭ). Им позволили осматривать все объекты, включая те, что ранее были совершенно запретными. И инспектора нигде не обнаружили ни малейших признаков наличия у Ирака оружия массового уничтожения (ОМУ). Глава МАГАТЭ Мухаммад Аль-Барадей в своих докладах Совету безопасности категорически заявил, что у Ирака нет и не может быть никакого ядерного оружия. С этим вынуждены были молчаливо согласиться и США. Но они продолжали настаивать, что Ирак обладает запасами химического и бактериологического оружия и что, если оно не найдено, то это говорит лишь о необычайном искусстве, с которым оно спрятано, и о коварных замыслах иракского руководство. Отсюда делался вывод, что Ирак не хочет разоружиться добровольно и поэтому нужно его разоружить силой. Понимая ущербность подобной логики, США заявили, что они располагают данными о наличии у Ирака ОМУ и ознакомят с ними Совет безопасности и мировую общественность. Но широко разрекламированное выступление госсекретаря США К. Пауэлла 5 февраля на заседании СБ окончилось полным провалом. Всем стало ясным, что никакими доказательствами наличия у Ирака химического и бактериологического оружия США не располагают, что они руководствуются одним единственными принципом, прекрасно сформулированным в известной басне Ивана Андреевича Крылова (1769 — 1844) : «Ты виноват уже тем, что хочется мне кушать».

Все это необычайно способствовало невиданному подъему массового движения, направленного против агрессивных замыслов США. 18 января 2003 г. по всему миру прокатилась волна антивоенных демонстраций, которая не обошла и США. В Нью-Йорке на улицы вышло более полмиллиона человек, в Вашингтоне — по разным оценкам от 200 до 500 тысяч. Через месяц, 15 февраля грандиозные демонстрации против войны с Ираком прошли в 600 городах мира. В них приняли участие десятки миллионов людей. В Лондоне вышло на улицы около 2 млн человек, в Барселоне — 2 млн., в Мадриде — более 1,5 млн, в Сарагосе — 400 тыс., в Валенсии — 280 тыс., в Севилье — 250 тыс., в Риме — 2 млн, в Берлине — 500 тыс., в Нью-Йорке — около 500 тыс., в Париже — 200 тыс., в Афинах — 200 тыс., в Брюсселе — 100 тыс., в Сиднее — 200тыс., в Монреале — 100 тыс., в Вене, Берне, Амстердаме, Стокгольме, Осло, Копенгагене, Хельсинки — десятки тысяч. Огромные демонстрации состоялись также в Каире, Дамаске, Бейруте, не говоря уже о Багдаде. Как сказал один обозреватель: «С началом войны американцы опоздали. Им действительно удалось сплотить весь «цивилизованный мир», как грозился Буш. Но на этот раз против себя».[539]

Если США раньше высокомерно утверждали, что они готовы напасть на Ирак в одиночку и без одобрения СБ ООН, то в создавшихся условиях возникла настоятельная необходимость в легитимизации их действий в глазах мировой общественности. Дж. Буш и подельники стали утверждать, что США всего навсего лишь возглавили коалицию стран, стремящихся разоружить Ирак и тем предотвратить мировую катастрофу. Поэтому настоятельно нужным стало одобрение войны против Ирака Советом безопасности. И здесь возникли новые трудности.

Массовые антивоенные протесты были одной, правда, не единственной и не главной, причиной определенных изменений в политике Франции и Германии. Руководители этих стран с самого начала не одобряли планы США напасть на Ирак. Но если раньше они ограничивались лишь словесным осуждением и заявлениями об отказе принимать участие в этой авантюре, то в последующем они встали на путь активного противодействия агрессивным стремлениям США. В качестве важнейшей задачи они поставили не допустить принятия СБ резолюции, которая могла бы быть истолкована как разрешение на военную операцию против Ирака.

Если первоначально расчет делался на то, что США не наберут 9 голосов, необходимых для одобрения нужной им резолюции, то в последующем Франция дала понять, что она не остановится перед наложением на эту резолюцию вето, т.е. готова пойти на прямую конфронтации с США. Когда правительство Турции, согласившись на участие в военной авантюре, обратилось к Совету НАТО с просьбой оказать помощь для защиты от Ирака (читай: оказать поддержку совместному с США нападению на Ирак), то Франция, Германия и Бельгия 10 февраля заблокировали нужное США решение. Западная Европа раскололась. К позиции Франции и Германии и Бельгии присоединились Австрия, Швеция, Люксембург. В поддержку действий США высказались, кроме Великобритании, Италия, Испания, Португалия, Голландия, Дания. Руководящие деятели США разразились потоками брани против Франции и Германии. Министр обороны США Дональд Рамсфелд назвал французов и немцев трусами и предателями.

Охарактеризовав эти страны как «старую Европу», американцы попытались им противопоставить «новую Европу», подразумевая под ней государства Центральной и Восточной Европы, частично принятые в НАТО, частично ждущие своей очереди. Лакейская периферия (Венгрия, Польша, Чехия, Хорватия, Албания, Болгария, Румыния, Словакия, Словения, Румыния, Латвия, Литва и Эстония) дружно стала на сторону США, забыв при этом, что главная их цель заключается в том, чтобы быть принятыми в Европейское Сообщество (ЕС), где доминируют Франция и Германия. И последние страны сразу же дали понять «новой Европе», что при такой ее политике приема в ЕС придется ждать долго. Как сказал президент Франции Жак Ширак, «эти страны слишком грубо и опрометчиво подстроились под США... Если они хотят уменьшить свой шанс на вступление в ЕС, то лучшего повода нельзя и найти».[540]

Нельзя не отметить, что во всех странах Европы, правительства которых выступили в поддержку США, подавляющее большинство населения осуждает американскую политику: в Испании — 85%, в Венгрии — 82%, в Великобритании — 80%, в Польше — 76%. 51% британцев презрительно называют премьера Тони Блэра «пуделем президента Буша». Но мнение народа для правительства не указ: такова современная (и не только современная) буржуазная демократия:

В этих условиях хуже всех пришлось людям, стоящим у власти в России. Казалось бы, если руководствоваться интересами страны, то нужно принять все меры с тем, чтобы не допустить нападения на Ирак. Необходимо всячески использовать раскол ортокапиталистического центра с тем, чтобы добиться этой цели. Но для нашего президента и его окружения интересы страны не значат ровным счетом ничего. Главную свою задачу они видят в том, чтобы верно служить Западу. Но на их беду Запад, хотя бы и на время, раскололся. И теперь перед нашим руководством встала проблема: какому Западу служить: американскому или франко-германскому, перед кем пресмыкаться, перед кем ползать на брюхе. Начались метания между двумя хозяевами и попытки их примирить.

«Демократическая» печать переполнилась горькими сетованиями по поводу западного раздора и горячими пожеланиями его быстрейшего преодоления. А в западной прессе наш президент получил прозвища «эквилибриста» и «канатоходца». Как бы то ни было, в начале 2003 г. Россия стала ключевой фигурой на международной шахматной доске. От того, чью сторону она примет, во многом зависит, как развернутся дальнейшие события. Обозреватель газеты «Вашингтон пост» Дэвид Игнатиус посоветовал Дж. Бушу добиваться от В.В. Путина американской позиции в вопросе об Ираке. «Выступление В. Путина в поддержку Соединенных Штатов, — писал он, — сразу же подкрепило бы дипломатические позиции США, которые в настоящее время подвергаются критике со всех сторон. Поддержка русских сразу же бы превратила слабую антииракскую коалицию в сильную. Кроме того, это помогло бы оставить играющих на публику французов и немцев в растерянности и изоляции».[541]

А обстановка для США складывается не самым лучшим образом. Как с горечью заметил один из наших патриотов Америки: «Трудно припомнить, когда еще в истории войн существовала столь неблагоприятная обстановка для начала боевых действий».[542]К тому, чтоб было уже сказано, добавилось еще многое. Руководители курдов Ирака заявили, что если турецкие войска даже с ведома американцев вторгнутся в северные районы Ирака, то будут встречены огнем. Правительство Турции было готово на размещения в стране для нанесения удара по Ираку 62 тыс. американских солдат, 255 самолетов и 65 вертолетов. Однако парламент страны 1 марта 2003 г. не дал на это согласие. Американские транспорты, простояв несколько недель в турецких портах, отправились в Кувейт. Северный фронт не состоялся.

Прошедшие друг за другом встречи Движения за неприсоединение (Куала-Лумпур; 24 — 25 февраля; около 12 тысяч делегатов из 114 стран Азии, Африки и Латинской Америки), Лиги арабских стран (1 марта), Организации исламской конференции (5 марта) выступили против американской агрессии. Готовящееся вторжение в Ирак осудили глава католической церкви Иоанн Павел II, глава англиканской церкви, Всемирный совет церквей и многие другие религиозные организации.

Полтора года политической и идеологической борьбы вокруг Ирака с необычайной ясностью высветили создавшееся в мире положение вещей. Стало совершенно зримо, что США стремятся к установлению своего полного господства над всем миром, что они хотят не только превратить в колонии все страны периферии, но и подмять под себя все страны Запада. Даже те, кто продолжает говорить о том, что США и другие страны Запада ведут борьбу за утверждение демократии и прав человека во все мире, теперь в это совершенно не верят. Им просто это выгодно утверждать — хорошо платят. Вряд ли можно называть США мировым жандармом. Все-таки жандармы в принципе руководствуются хотя бы каким-то законами. США — мировой бандит, совершенно осатаневший от осознания своей силы, которой никто в отдельности не может противостоять. Он, размахивая гигантской дубиной, выбирает жертву. И все страны, исключая лишь западные и пока еще Россию и Китай, с ужасом думают, когда наступит их черед. Но озабочены и западные государства. Премьер-министр Канады Жан Кретьен, реагируя на призыв США «сменить режим» в Ираке, недавно публично задал вопрос: «Если начать «менять режимы», то где вы собираетесь остановиться? Кто следующий? Покажите мне список».[543]Почти все страны, включая и западные, осуждают намерение США напасть на Ирак, но покорно ждут, когда это случится. Ни на какие реальные действия, способные эту помешать, они не решаются. Они лишь надеются, что бандит может быть все же раздумает.

В такой ситуации единственная надежда заключается в том, что американцы встретят в Ираке упорное сопротивление, которое может вызвать детонацию во все арабском мире. Тогда результатом агрессии будет не выздоровление американской экономики, а ее крах, что, приведет к подрыву мощи США. Но, к сожалению, вероятность такого развития событий, не слишком велика.

Если нападение на Ирак завершиться успехом агрессора, то это будет лишь началом. Почувствовав всеобщую робость, трусость и свою полную безнаказанность, мировой бандит и дальше пойдет по этой дороге. И хотя сейчас наметились определенные расхождения между США и рядом, а может быть даже и большинством других стран Запада, не нужно их переоценивать. Рядовые бандиты могут быть недовольны своим атаманом, который слишком зарвался и оставляет себе слишком большую часть добычи, но это еще не означает их выхода из разбойничьей шайки. На прошедшей осенью 2002 г. в брюссельском дворце Эгмонт конференции, посвященной защите Европы от терроризма была выработана новая военная концепция НАТО и ЕС. Североатлантический блок предлагается преобразовать из организации обороны Западной Европы и США в союз, способный реагировать на угрозу в любой точке земного шара.[544]«Это решение, — объяснил директор Исследовательского института при германском Совете по внешней политике Карл Кайзер, — подводит итог спору между США и их европейскими союзниками, начатому еще в 1999 году. Американцы требовали расширения зоны ответственности НАТО на весь мир, европейцы хотели остаться в рамках евро-атлантического региона. Теперь принято решение: где бы на земном шаре ни возникла бы опасность — в Индонезии или Афганистане, например, — НАТО будет бороться с этой опасностью».[545]

Если периферийные страны и дальше будут разобщены, тем более натравлены друг на друга, ультраимпериалистический центр во главе с США начнет реализовывать свою цель, состоящую в установлении диктатуры над миром. Одна страна за другой будут превращаться в колонии. Единственное, что смогут сделать даже самые крупные государства, это замкнуться в себе. И тогда в качестве единственной силы, способной оказать активное сопротивление выступит исламистское движение. Вовлекая все большее число сторонников и опираясь на сочувствие всех противников Запада, оно развернет по всему миру компанию террора против американцев и западноевропейцев.

Не нужно при этом забывать, что уже сейчас одновременно с обострением глобальной классовой борьбы в масштабе человечества происходит ее своеобразное проникновение во внутрь центра. Идет миграция все более возрастающего числа обитателей периферии, среди которых преобладают мусульмане, в страны центра, где они оказываются в положении людей второго сорта. Уже сейчас в странах Западной Европы только легально проживает более 10 млн. иммигрантов. Наряду с ними существует огромная масса нелегалов. И вал иммиграции нарастает.[546]

«В мучительном отчаянии, лишенные всякой надежды, живущие на периферии народные массы, — пишет Ж. Аттали, — будут зреть яркую картину процветания и богатства в другом полушарии. В тех районах, которые географически близки к Северу, а в культурном отношении связаны с ним, в частности Мексика, страны Центральной Америки и Северной Африки, миллионы людей будут все сильнее подвергаться искушению богатством, испытывать раздражение и гнев из-за невозможности удовлетворить свои постоянно растущие потребности. Тогда они начнут отдавать себе отчет в том, что чужое благополучие частично достигнуто и за счет ухудшения условий их жизни, а также хищнического использования окружающей среды. Этих лишенных собственного будущего в век интенсивных воздушных перевозок, телевизионной связи, абсолютно обнищавших людей будут на Севере стричь под одну гребенку и рассматривать как беспрецедентную по масштабам толпу «экономических беженцев» и мигрантов. Переселение народов уже началось...».[547]

Хуже всего приходится нелегальным мигрантам, которые фактически находится на положении рабов. Они работают 15 — 16 часов в сутки без перерыва, получают гроши, из которых вычитаются деньги за еду и жилье. И таких рабов только во Франции 500 тыс. человек, по столько же их соответственно в Испании и Германии. Огромные барыши приносит торговля женщинами. В настоящее время в кичащихся своей цивилизованность и приверженностью к правам человека странах Европейского союза эксплуатируется около 500 тыс. проституток-рабынь из Центральной и Восточной Европы. А всего в мире в настоящее время по данным Международной организации труда на положении рабов находятся 200 млн. человек, среди которых огромное множество детей.[548]

Следствие миграции из третьего мира в страны центра — обострение социальных конфликтов в последних, рост расистских настроение. По заданию Европейского союза был проведен опрос, имеющий целью выяснить, насколько терпимо европейское население к эмигрантам. Было опрошено 16 тыс. человек из 12 стран. К числу расистов отнесли себя 83% бельгийцев и датчан, 78% финнов, 75% французов, 65% британцев. Наименьший показатель у жителей одной из самых бедных стран — Португалии — 42%.[549]Все попытки воздвигнуть прочные барьеры на путях миграции кончаются неудачей и приводят к еще большему обострению противоречий.

В самом центре в результате крушения СССР развернулось контрнаступление буржуазии. В случае установления власти ультраимпериалистической «железной пяты» над миром, в центре окажется огромная масса обездоленных не только из числа иммигрантов и потомков иммигрантов из периферии, но и местного населения.

Исламистское движение и связанный с ним глобальный терроризм, как уже указывалось, есть одно из проявлений глобальной классовой борьбы. Эта истина начинает усваиваться западными интеллектуалами. Вот, что пишет по этому поводу испанский политолог Энрико Кордолес в статье «Башни Нью-Йорка — это Зимний дворец 1917-го. На пороге эпохи революций»: «Для меня мир стал разваливаться буквально на глазах. Все разделилось на «до» и «после» 11 сентября. Эпоха, когда Запад надеялся, что избавиться от революций можно путем «экспортирования» за его пределы голода, нищеты, безграмотности и высокой смертности, закончился. Теперь эти «революции» стали, как бумеранг, возвращаться к нам обратно... В тех частях планеты, в которых осталась память от древней истории и культуры, где сохранилась вера, стали появляться лидеры, чьей целью становится опять революция, направленная против нас. Эти азиатские мусульманские революционеры думают, что башни в Нью-Йорке — это русский Зимний дворец образца 1917 года. Они вспоминают времена халифов, когда те разрушили две крупнейшие империи той эпохи... Они теперь не решают свои локальные национальные задачи. Они мобилизуют огромную массу людей, которые стали выбрасывать свою боль на другие континенты. И там они находят понимание и поддержку прежде всего в рядах многочисленных иммигрантов, выходцев из азиатских стран... Смысл современной революции прост: бедные поднимаются опять против богатых. Кто на сей раз победит? Ответа у меня нет».[550]

Французский философ Жан Бодрийяр сравнил глобализм с самоубийством западной цивилизации и в статье «Дух терроризма» заявил, что сейчас началась и повсеместно идет «четвертая мировая война», ибо мир сопротивляется глобализации.[551]

Ф. Кастро в выступлении на конференции против расизма в Дурбане в сентябре 2001 г. говорил: «Развитые и богатые капиталистические страны являются сегодня участниками империалистической системы и навязанного миру экономического порядка, основанных на философии эгоизма, жестокой конкуренции между людьми, странами и блоками, которая полностью чужда любому чувству солидарности и искреннему международному сотрудничеству. Они живут в обманчивой, безответственной и помрачающей рассудок атмосфере обществ потребления. Какими бы искренними ни были слепая веру в эту систему и убеждения ее самых серьезных государственных деятелей, будут ли они способны понять всю остроту проблем современного мира, которым правят в его непоследовательном и неравном развитии слепые законы, колоссальная мощь и интересы транснациональных предприятий, с каждым днем все более крупных, все более бесконтрольных и независимы? Поймут ли они, что надвигаются хаос и всемирный мятеж?»[552]

В случае движения человечества по рассматриваемому пути организованные исламистами, и стихийно вспыхивающие выступления, как на периферии, так и в центре, рано или поздно сольются в грандиозный социальный поток, который сметет весь центральный мир. Если человечество даже и выживет, наступит всеобщее одичание. Таков один — самый пессимистический (для периферии и человечества) сценарий будущего развития истории.

Подобного рода пессимистические прогнозы делаются и многими западными мыслителями, которые все чаще и чаще сопоставляют нынешнее состояние человечества с эпохой крушения античного мира. Сходство действительно существует. Начала отказывать старая экономическая система. В городах скопилась масса людей, которые жили в основном на подачки. Современный аналог — знаменитый вэлфер в США. Нарастал кризис духовной культуры: шел процесс аморализации, рушились старые духовные ценности, теряли влияние традиционные религии, нарастала волна мистики, иррационализма, мракобесия, деградировала философия, которая из светской все больше превращалась в религиозную и даже полностью замещалась теологией. Получили широкое распространение всевозможные виды разврата

Существовало резкое деление на античный мир и варварскую периферию, которую античный центр постоянно грабил и которая относилась к нему одновременно и с завистью и с отчетливо выраженной враждебностью. Начиная с определенного времени варварская периферия начала переходить от обороны к наступление. Варвары не только нападали на границы античного мира, но проникали во внутрь его. Шла широкая варварская инфильтрация, сопоставимая с нынешней миграцией из стран третьего мира. Античный мир гнил и не было никаких внутренних сил, способных его преобразовать в новое общество. В конце концов он рухнул под ударами варваров.

Попытку представить будущее западноевропейского мира на основе аналогии с тем, что происходило в конце античности мы находим, например, у уже известных нам Л. Туроу[553] и Ж. Аталли. «Если Север и впредь будет проявлять пассивность и полное безразличие к их бедственному положению..., — пишет последний, имея в виду обитателей «третьего мира», — то народы, живущие на периферии, неизбежно поднимут мятеж, а в один прекрасный день начнут и войну. Они постараются снести подобие Берлинской стены, которую в настоящее время возводит Север, чтобы отгородиться от Юга. Это будет война, невиданная в новейшей истории, она будет напоминать губительные набеги варваров в VII и VIII столетиях, когда Европе было нанесено ощутимое поражение и она погрузилась в такое мрачное состояние, которое впоследствии получило название Средневековья».[554]

Ж. Аттали — либерал, причем несколько левого толка. Но сходную картину рисует один из самых ярых консерваторов, реакционер до мозга костей — американец Патрик Дж. Бьюкенен в книге «Смерть Запада: Каким образом вымирающее население и вторжение иммигрантов угрожают нашей стране и цивилизации» (2001). Он убежден, что в недалеком будущем нынешние глобальные лидеры либо будут отброшены на уровень «третьего мира», либо совсем исчезнут с лица Земли. И сейчас уже поздно что-либо предпринимать. Апокалипсис неизбежен.[555]Другого варианта развития ни Ж. Аттали, ни П. Бьюкенен не видят.

Антагонист П. Бьюкенена левый радикал Л. Ларуш, говоря о гниении всей экономической системы США, начавшемся еще в 1966 г. сравнивает эту, вырождающуюся все более ускоряющимися темпами страну с Римской империей эпохи упадка.[556]

5.8.7. Оптимистический (для периферии и человечества) вариант развертывания глобальной классовой борьбы

В действительности возможен и другой — оптимистический (для периферии и человечества) вариант.

Проводя политику сближения с Западом и США, В.В. Путин утверждает: «Понимание того, что эта политика соответствует национальным интересам страны, есть у подавляющего большинства населения, потому что основными нашими задачами сегодня являются обеспечение темпов экономического роста и поднятия жизненного уровня населения. Это невозможно сделать, не обеспечив благоприятную внешнеполитическую атмосферу вокруг России. Вот в этом направлении мы и действуем..»[557]Не будем задаваться вопросом: находится ли президент сам в заблуждении или же он сознательно вводит в заблуждение? Ясно одно: его утверждение ложно. Это сознают и многие сторонники проводимого им курса.

Ведь тот же самый Л. Радзиховский, который столь привержен идее превращения России в холопа Запада, вынужден отметить, что проамериканский курс поддерживает меньшинство населения страны. «В Пакистане 60% населения осуждают США. Я думаю в России цифры примерно такие же. В первый момент на фоне жесткой проамериканской позиции Путина эти настроения могут слегка отступить, но затем все равно выползут, никуда не денутся».[558]О том, что большинство и даже подавляющее большинство россиян не доверяют Западу и США, пишут все: и западные, и российские специалисты По утверждению давно изучающего нашу страну авторитетнейшего эксперта из фонда Карнеги М. Макфола, «более 80% россиян полагают: политика Вашингтона умышленно направлена на то, чтобы превратить Россию во второразрядную державу».[559]

В докладе Института комплексных социальных исследований РАН, Российского независимого института социальных и национальных проблем и представительства германского Фонда имени Эберта в РФ указывается, что более 60% граждан РФ определяют свое восприятие США формулой «американцы всегда и везде ведут себя нагло».[560]Согласно проведенному в марте 2002 г. ВЦИОМ опросу о своем доверии к США заявили всего 20% опрошенных, о недоверии — 73%.[561]По данным опроса, проведенного Фондом общественного мнения (ФОМ) в начале сентября 2002 г. 77% россиян рассматривают США как «недружественного государство».[562]

По мнению Л. Радзиховского, существует возможность возникновения серьезной оппозиции планам В.В. Путина. К этому приведут не сами по себе антиамериканские настроения, а надвигающийся экономический кризис и неизбежно связанное с ним падение жизненного уровня населения России. Л. Радзиховский видит причину этого будущего кризиса в России во всемирном экономическом кризисе. О действительной его причине он предпочитает помолчать и понятно почему. Ведь она заключена в той восхваляемой им прозападной ультралиберальной экономической политике, которая была выработана командой Г.О. Грефа и одобрена В.В. Путиным.

С падением жизненного уровня возникнет массовое недовольство. «Удар по желудку согнет рейтинг Путина пополам! На голодный желудок антиамериканизм проснется и зарычит. Чьим конкретно голосом будет производиться этот рык, совершенно неважно. Голос всегда находится, когда он нужен... Но ясно одно — экономический спад обязательно приведет к политическому кризису. И кризису более глубокому, чем во время дефолта 1998-го. Тогда не было кризиса доверия к Ельцину — потому, что давно уже не было никакого доверия. Сегодня доверие к Путину стоит высоко. С такой вышины падать будет и шумно, и больно».[563]Л. Радзиховский лелеет надежду, что его любимый герой все же каким-либо способом выкрутиться. Ведь сумел же он сохранить высокий рейтинг и после поворота на Запад.

Но здесь Л. Радзиховский либо добросовестно ошибается, либо сознательно вводит в заблуждение. Высокий рейтинг В.В. Путина — 70 — 75% — и раньше во многом был мифом, созданный прикормленными властью социологами. По данным ФОМ еще в начале апреля 2001 г. доверяли президенту 41%, а к середине этого месяца — 37%. По Москве цифры соответственно — 29% и 25%.[564]По данным новосибирских социологов, которые не столь зависимы от власти, как столичные, к началу 2002 г. испытывали доверие к В.В. Путину лишь 30% сибиряков.[565]Смело можно полагать, что и в других регионах России уровень доверия к нему не выше.

Любопытнейшая статья была опубликована в апреле 2002 г. в одной из «сверхдемократических» газет. Автор — сотрудник ВЦИОМ сообщает, что по данным опросов деятельность В.В. Путина в январе 2002 г. одобряли 75%, в марте — 72%. А чуть ниже, в том столбце он же утверждает, что в январе 2002 г. В.В. Путину доверяли 47%, в марте — 42%.[566]А несколько позднее тот же автор сообщает, что в марте-апреле уровень доверия к президенту упал на 11%, не приводя при этом ни начальной, ни исходной цифр.[567]

И о снижении доверия к нему прекрасно знает и сам президент. Именно это подвигло его и на телевизионный дорого стоящий «диалог с народом» 24 декабря 2001 г., который был повторен 19 декабря 2002 г., и на широковещательную компанию, имеющую целью представить президента как истинного поборника православной веры. Но в стране, где лишь около половины населения объявляет себя православными, а из числа последних воцерковлены, т.е. посещают церковь и исполняют обряды, по одним данным 4 — 7%, по другим 7 —8%, самое большое 10%, т.е. от 2 до 5% всего населения[568], последнее мероприятие вряд ли принесет пользу.

Все это толкает президента к установлению прямой диктатуры. И общество к этому постепенно приучают. Придворный кремлевский политолог Глеб Олегович Павловский еще в середине 2001 г. заговорил о необходимости поставить ограничения деятельности той части общества, которая поддерживает КПРФ, в частности запретить протестные акции коммунистов и ликвидировать все радикальные политические организации.[569]А помощник президента Сергей Ястржембский осенью 2002 г. радостно уведомил весь мир: «Эпоха вакханалии в России свободы слова закончилась».[570]

И недаром Л. Радзиховский, который еще сравнительно недавно ревниво пекся о демократии, сейчас не только смиряется с тем, что у нас В.В. Путиным создается «полицейское государство», но считает, что оно должно быть еще более жестким.[571]Без установления открытой диктатуры обойтись невозможно.

Знаменательно, что еще в ноябре 2001 г. американская печать начала говорить о возможность отстранения В.В. Путина от власти. Такая участь ему грозит, если ему, в конечном счете, не удастся получить серьезные ответные уступки со стороны США.[572]А крупный американский бизнесмен Скотт К. Антел заявил в конце мая 2002 г. в интервью одной из российских газет: «Не будучи лидером мировой державы, Путин провел себя как мировой лидер. Он совершил политический подвиг 11 сентября, но, быть может, и политический суицид».[573]Французская газета «Эко», комментируя захват чеченскими террористами Театрального центра на Дубровке, предупреждает, что если в России не будет изменен курс внутренний политики, то страна будет перманентно двигаться от одного кризиса к другому, постепенно выходя на «магистраль катаклизма национального масштаба».[574]

Во всяком случае, далеко не исключено, что в России может быть отстранена от власти компрадорская олигархия и возьмут верх патриотические левые силы. Ни одно руководство, ни в одной стране не может без конца служить интересам чужих государств и игнорировать национальные интересы. Национальные интересы — объективная вещь. Ими можно определенное время пренебрегать, но отменить их не в силах никто. И рано или поздно они прорвутся.

В таком случае коренным образом изменится как внутренняя, так и внешняя политика страны. Как писал М.Г. Делягин: «Если вдруг Россия начнет развиваться, а она начнет развиваться вне либеральной парадигмы, поскольку оставаться в этих рамках для нас означает автоматическую смерть, то развитие России создает крайне неприятную альтернативу для Запада».[575]

Россия будет набирать силы. Возникнет союз России, Китая и Индии, который станет ядром, вокруг которого объединятся, если не все, то большинство стран периферии. Уже сейчас к России, несмотря на фактически предательскую политику ее руководства, тяготеют многие страны периферии. Речь об этом выше уже шла. Если в России придут к власти левые патриотические силы, то это тяготение, несомненно, усилится.

В Африке надежными союзниками могут стать, и при таком развитии событий обязательно станут Южноафриканская республика, где правит левоцентристский Африканский национальный конгресс в союзе с Южноафриканской коммунистической партией, и Намибия, где у власти стоят левые силы.

Особенно благоприятные условия создаются сейчас в Латинской Америке, где идет процесс не только и не просто дальнейшего нарастания традиционных для нее антиамериканских настроений, но и одновременно радикального полевения. В Венесуэле с 1999 г. стоит у власти радикально настроенный У. Чавес, поддерживающий дружеские отношения с Кубой и ее руководителем Ф. Кастро. Он давно уже предпринимает усилия для того, чтобы установить партнерские отношения с Россией. Все это страшно раздражает США, которые в апреле 2002 г. предприняли попытку с помощью местных олигархов и реакционно настроенной части военных насильственно отстранить У. Чавеса от власти. Она провалилась. Кончилась крахом начатая 2 декабря 2002 г. и длившаяся более двух месяцев забастовка, имевшая целью заставить У. Чавеса уйти в отставку. 29 октября 2002 г. президентом Бразилии был избран социалист, лидер Партии трудящихся Луис Инасиу Лулу да Силва. 20 октября 2002 г. в первом туре президентских выборов в Эквадоре первое место занял бывший полковник Лусио Гутьеррес, не скрывающий своих симпатий к Ф. Кастро и У. Чавесу. Во втором туре он был избран президентом страны. На общенациональных выборах в Боливии обошел конкурентов крестьянский вожак Эво Моралес. Он не стал президентом потому, что в этой стране нет второго тура: право выбора из претендентов, набравших наибольшее число голосов принадлежит парламенту.[576]

В результате объединения стран периферии вокруг ядра, состоящего из России, Китая и Индии, возникнет новая международная организация, которая одновременно станет и военным союзом, своеобразным АнтиНАТО, имеющим своей целью оградить периферийные страны от угроз и агрессии Запада. Тем самым начнет исчезать, а затем и полностью исчезнет почва, которая питает исламизм и глобальный террор. Вновь, как это было до крушения СССР, возникнет вторая мировая система, второй центр, возникнет сила, способная дать отпор всем притязаниям Запада. Объединившись, периферия рано или поздно добьется ликвидации экономической и политической зависимости от Запада, в частности, аннулирования внешней задолженности, и тем самым перестает быть периферией. Исчезнет паракапитализм. Рухнет глобальное классовое общество.

В результате Запад лишится возможности эксплуатировать незападные страны. Однако это еще не все. Выше уже приводились цифры, из которых следует, что даже по чисто физическим причинам страны периферии в принципе не могут сравняться по уровню производства и потребления с государствами центра. Но это не единственный и даже не главный вывод.

Суть состоит в том, что развитие стран периферии невозможно без ограничения потребления природных ресурсов странами ортокапиталистического центра. Ясно, что центр на это никогда добровольно не пойдет. Источники природных ресурсов, используемые им, в большинстве своем находятся на территории периферийных стран. Запад настолько кровно заинтересован в свободном доступе к этим источникам, что в новой «Стратегической концепции НАТО», одобренной в апреле 1999 г., специально оговаривается, что союз оставляет за собой право на вооруженные действия в любой части мира в случае перебоев в поставке жизненно важных ресурсов. С созданием второго центра, обладающего реальной силой, доступ ортокапиталистического центра к природным ресурсам будет резко ограничен.

Лишившись возможности эксплуатировать незападные страны и использовать в неограниченном количестве их природные ресурсы, ортокапиталистический центр вынужден будет пойти на перестройку всей своей социально-экономической структуры. Уничтожение паракапитализма с неизбежностью приведет к крушению и ортокапитализма. Капитализм не земле перестанет существовать. Его сменит иной общественный строй.

---