Теория общественно-экономических формаций и всемирная история

I

с. 55 >>

Материалистическое понимание истории есть прежде всего ее понимание как естественно-исторического процесса развития и смены общественно-экономических формаций. Естественно, что понятие общественно-экономической формации является центральной и основной категорией исторического материализма. Без глубокого понимания этой категории невозможно проникновение в сущность материалистической теории исторического процесса.

Когда общественно-экономические формации характеризуются как закономерно сменяющие друг друга в строго определенном порядке стадии развития общества, то это определение кажется довольно простым и ясным. Но эта простота обманчива, ибо остается нераскрытым, в каком именно смысле употребляется в этом определении слово "общество". А последнее имеет в философской и исторической литературе не одно, а несколько значений.

Во-первых, это слово используется для обозначения конкретного отдельного общества, являющегося в значительной степени самостоятельной единицей исторического развития. Именно такой смысл вкладывают в него, когда говорят, например, о карфагенском, венецианском, французском, польском и т. д. обществах. В одной из работ нами было предложено употреблять в этом значении термин "социальный организм" [1]

Во-вторых, слово "общество" нередко применяется для обозначения той или иной конкретной совокупности социальных организмов. Например, говорят об обществе индейцев Северной Америки, обществе аборигенов Австралии, о западноевропейском, ближневосточном обществах.

с. 56 >>

В-третьих, термин "общество" используется для обозначения совокупности всех существующих и существовавших социальных организмов, т. е. всего человеческого общества в целом.

Наконец, в-четвертых, это слово применяется для обозначения общества вообще либо того или иного типа общества.

Выявить подлинный смысл определения общественно-экономических формаций как стадий исторического развития общества можно, только обратившись к генезису понятия общественно-экономической формации.

Человеческое общество всегда представляло собой совокупность большого числа отдельных конкретных обществ, т. е. социальных организмов. Соответственно его развитие, т. е. всемирная история, складывалось из множества историй этих социальных организмов.

В истории человечества невозможно найти даже двух во всём сходных социальных организмов. Каждое единичное общество имеет свои собственные особенности, которые отличают его от всех остальных. Индивидуальностью, неповторимостью отличается развитие каждого социального организма. Каждое отдельное общество имеет свою историю, которая отличается от историй всех, других социальных организмов. История Афин отличается от истории Рима, история Англии - от истории Франции, история России - от истории Китая.

Именно неповторимость историй единичных обществ прежде всего бросалась в глаза историкам до Маркса. В результате всемирная история представала перед ними как бесконечное нагромождение событий, в которых нет никакого порядка. Преодолеть произвол, господствовавший во взглядах на историю, и создать подлинную историческую науку было невозможно без раскрытия общего между социальными организмами, без выявления повторяющегося в их развитии.

Многие мыслители до Маркса неоднократно пытались делать шаги в этом направлении. Социологи, например, стремились создать понятие, в котором нашло бы отражение то общее, что присуще всем социальным организмам без исключения и в чем выразились бы существенные признаки любого конкретного общества. Но так как это понятие создавалось ими путем простого отвлечения от признаков, отличающих одно общество, от другого то в результате получалась тощая абстракция, лишенная на-
с. 57 >>
учной ценности. Блестящая и глубокая критика бессодержательности подобного рода понятии об обществе была дана В. И. Лениным [2].

Предпринимались и попытки разделить социальные организмы на группы, выделить их типы. Но все они оказывались безуспешными в силу того, что социологи и историки были не в состоянии отличить существенные стороны общественной жизни от несущественных, второстепенных. Вполне понятно, что классификация социальных организмов, в основу которой положены второстепенные признаки, не может приблизить к пониманию развития общества. Что же касается множества попыток выявить повторяемость в эволюции единичных обществ, то все они не шли дальше создания того или иного варианта концепции "циклизма".

Социальные организмы не только существуют и развиваются. Они возникают, а нередко также и распадаются, гибнут, исчезают. Буквально на наших глазах на развалинах гитлеровской "тысячелетней империи" возникло два новых ранее не существовавших организма - Германская Демократическая Республика и Федеративная Республика Германии. На наших глазах исчез Пакистан, каким он был начиная с момента своего появления в 1947 г., а вместо него образовалось два новых социальных организма, один из которых сохранил за собой старое наименование, а другой принял новое - Народная Республика Бангладеш. Если же мы обратимся к более отдаленным эпохам, то увидим, что возникновение и исчезновение социальных организмов представляет для них самое обычное явление. Возникли, окрепли, достигли расцвета, а затем ослабли и навсегда исчезли Хеттское и Ассирийское царства, Афинская и Карфагенская республики, Римская империя и т. д.

Именно эти и подобные им факты и легли в основу концепций, согласно которым все социальные организмы (или их системы) в своем развитии проходят одни и те же этапы: они возникают, растут, достигают зрелости, стареют и, наконец, гибнут. Всемирная история представала в них как монотонное повторение одних и тех же процессов, как вечное движение по кругу. В свое время появление подобного рода теорий зачастую было связано со стремлением раскрыть хотя бы какой-то порядок в
с. 58 >>
истории и в этом смысле нередко представляло собой определенный вклад в развитие исторической мысли. Это прежде всего относится к труду Дж. Вико "Основания новой науки об общей природе наций" (1725 г.). В наше же время, когда давно уже возникло и существует материалистическое понимание истории, всевозможные "циклические" концепции играют реакционную роль. Суть их теперь заключается в отрицании единства мирового исторического процесса - в дроблении его на совершенно не связанные друг с другом истории отдельных социальных организмов или их совокупностей, которые чаще всего называют "цивилизациями".

Но вопреки всем теориям круговорота исторический материал, взятый в единстве, столь наглядно свидетельствовал о прогрессе человечества в целом, что это не могло совершенно ускользнуть от внимания историков.

И последние еще до Маркса в определенной степени осознали поступательное развитие всего человеческого общества в целом. Это осознание выразилось в выделении основных эпох всемирной истории. Уже итальянскими историками-гуманистами XV-XVI вв. (Л. Бруни, Н. Макиавелли и др.) были выделены такие всемирно-исторические эпохи, как античная, средневековая и новая.

В дальнейшем это трехчленное деление было уточнено, а начиная с рубежа XVIII и XIX вв. историками все чаще стала выдвигаться в качестве самостоятельной мировой эпохи древневосточная. Это членение истории долгое время носило чисто эмпирический характер. Шаг вперед по пути к теоретическому осмыслению этой периодизации был сделан А. Сен-Симоном, связавшим каждую из трех первоначально выделенных эпох с определенной социальной системой: античную - с системой, основанной на рабстве; средневековую - с феодальной системой, при которой работник был прикреплен к земле и уже только косвенно принадлежал собственнику земли; и новую - с "промышленной" системой, характеризовавшейся наемным трудом. Другая значительная попытка была предпринята в этом направлении Гегелем, в его "Философии истории".

II

Переворот во взглядах на историю был связан с выделением К. Марксом и Ф. Энгельсом из всего многообразия социальных связей таких, которые, возникая и суще-
с. 59 >>
ствуя независимо от сознания и воли людей, определяют их взгляды, намерения, стремления, поступки, а тем самым и все прочие общественные отношения. Этими объективными, материальными связями были производственные, социально-экономические отношения. В каждом конкретном обществе производственные отношения образуют более или менее целостную систему, которая является базисом, фундаментом, основой всех остальных общественных отношений, а тем самым и всего социального организма в целом.

Выделение производственных отношений из массы всех остальных социальных связей было одновременно и выявлением существования нескольких их основных типов. Тем самым выяснилось, что разные социальные организмы могут иметь как одинаковую социально-экономическую структуру, т. е. образованную производственными отношениями одного и того же типа, так и неодинаковые, т. е. образованные производственными отношениями разных типов. Так как производственные отношения являются фундаментальными, определяющими, то все единичные общества, имеющие своей основой одну и ту же систему социально-экономических отношений, несмотря на все различия, в сущности представляют собой одно и тоже общество, относятся к одному и тому же типу. С другой стороны, социальные организмы с разными социально-экономическими структурами, какие бы черты сходства между ними ни существовали, в сущности своей глубоко различны, относятся к разным типам общества.

Таким образом, в результате выделения производственных отношений как основы любого общества и выявления существования нескольких качественно отличных их систем огромное множество социальных организмов было сведено к нескольким основным типам, которые получили название общественно-экономических формаций. "...Анализ материальных общественных отношений, - писал В. И. Ленин, - сразу дал возможность подметить повторяемость и правильность и обобщить порядки разных стран в одно основное понятие общественной формации" [3].

Понятие "общественно-экономическая формация" не сводится к понятию "тип общества". Оно значительно более сложно и многогранно. Но один из его аспектов
с. 60 >>
всегда заключается в том, что оно является понятием о типе общества, имеющем своей основой определенную систему производственных отношений. В этом понятии всегда фиксируется, с одной стороны, фундаментальное тождество всех социальных организмов, имеющих, своей основой одну и ту же систему производственных отношений, а с другой стороны, существенное различие, между конкретными обществами с разными социально-экономическими структурами.

Понятие об общественно-экономической формации вообще неотделимо от понятий о конкретных общественно-экономических формациях. Ясно, что общественно-экономическая формация всегда существует как конкретная общественно-экономическая формация. А последняя имеет бытие только в отдельных обществах, социальных организмах, существуя в качестве их глубокой общей основы, их внутренней сущности и тем самым и их типа. Соотношение общественно-экономической, формации и социальных организмов есть в своей сущности соотношение общего и отдельного. "Общее, - писал В. И. Ленин, - существует лишь в отдельном, через отдельное. Всякое отдельное есть (так или иначе) общее. Всякое общее есть (частичка или сторона или сущность) отдельного" [4].

Великую заслугу К. Маркса В. И. Ленин видел в том, что, "не ограничиваясь характеристикой современного строя, оценкой и осуждением его, он дал научное объяснение ему, сведя этот современный строй, различный в разных европейских и неевропейских государствах, к общей основе - к капиталистической общественной формации..." [5].

Общее между социальными организмами, относящимися к одной общественно-экономической формации, разумеется, не исчерпывается их социально-экономической структурой. Но объединяет все эти социальные организмы, обусловливает их принадлежность к одному типу прежде всего, конечно, наличие во всех них одной и той же системы производственных отношений. Все остальное, что роднит их, является производным от этой фундаментальной общности. Именно поэтому В. И, Ленин неоднократно определял общественно-экономическую формацию как совокупность или у систему определенных
с. 61 >>
производственных отношений [6]. Однако вместе с тем он никогда не сводил ее полностью к системе производственных отношений. Для него общественно-экономическая формация всегда была типом общества, взятого в единстве всех его сторон. Он характеризует систему производственных отношений как "скелет" общественно-экономической формации, который всегда облечен и "плотью и кровью" других общественных отношений [7].

Но в этом "скелете" всегда заключена вся сущность той или иной общественно-экономической формации. Производственные отношения объективны, материальны. Соответственно материальной является и вся система, образованная этими отношениями. А это значит, что она функционирует и развивается по своим собственным законам, не зависящим от сознания и воли людей, живущих в системе этих отношений. Данные законы и являются законами функционирования и развития общественно-экономической формации. Введение понятия, об общественно-экономической формации, позволив впервые взглянуть на эволюцию общества как на естественноисторический процесс, сделало возможным выявить не только общее между социальными отношениями, но одновременно и повторяющееся в их развитии.

Все социальные организмы, принадлежащие к одной и той же формации, имеющие своей основой одну и ту же систему производственных отношений, неизбежно должны развиваться по одним и тем же законам. Как бы ни отличались друг от друга современная Англия и современная Венесуэла, современная Италия и современная Япония, все они представляют собой буржуазные социальные организмы, и развитие их определяется действием одних и тех же законов - законов капитализма.

Важнейшей задачей марксистской общественной науки является исследование закона функционирования и развития всех общественно-экономических формаций, т. е. создание теории каждой формации. По отношению к капитализму такая задача была выполнена К. Марксом. Единственный путь, который может привести к созданию теории любой формации, заключается в выявлении того существенного, общего, что проявляется в развитии всех социальных организмов данного типа. Вполне понятно,
с. 62 >>
что раскрыть общее в явлениях невозможно, не отвлекаясь от различий между ними. Выявить внутреннюю объективную необходимость любого реального процесса можно, лишь освободив его от той конкретно-исторической формы, в которой она проявилась, лишь представив этот процесс в "чистом" виде, в логической форме, т. е. таким, каким он может существовать лишь в теоретическом сознании.

Если в исторической реальности конкретная общественно-экономическая формация существует только в социальных организмах в качестве их общей основы, то в теории эта внутренняя сущность единичных обществ выступает в чистом виде, как нечто самостоятельно существующее, а именно как идеальный социальный организм данного типа. Примером может послужить "Капитал" Маркса. В этом труде рассматривается функционирование и развитие капиталистического общества, но не какого-то определенного, конкретного - английского, французского, итальянского и т. п., а капиталистического общества вообще. И развитие этого идеального капитализма, чистой буржуазной общественно-экономической формации представляет собой не что иное, как воспроизведение внутренней необходимости, объективной закономерности эволюции каждого отдельного капиталистического общества. Как идеальные социальные организмы выступают в теории и все другие формации. Именно потому В. И. Ленин наряду с характеристикой общественно-экономической формации как общей основы единичных обществ, отдельных стран, называл ее также и "особым социальным организмом, имеющим особые законы своего зарождения, функционирования и перехода в высшую форму, превращения в другой социальный организм" [8].

Вполне понятно, что общественно-экономическая формация в чистом виде, т. е. как особый социальный организм, может существовать только в теории, но не в исторической реальности. В последней она существует в отдельных обществах в качестве их внутренней сущности, их объективной основы. Непонимание этого может привести к теоретическим ошибкам. Так, например, не обнаружив в исторической реальности чистых, идеальных общественно-экономических формаций, отдельные ученые пришли к выводу, что формации в действительности
с. 63 >>
вообще не существуют, что они представляют собой лишь логические, теоретические конструкции [9]

Стремление избежать подобного вывода привело некоторых других ученых к прямому, непосредственному отождествлению общественно-экономических формаций с реально существующими социальными организмами, с отдельными конкретными обществами. Неизбежным следствием была схематизация, огрубление, а тем самым и искажение исторического процесса, превращение теории формаций из метода исследования в шаблон, под который подгоняют исторические факты. И тот и другой подходы в одинаковой степени неверны. Оба они искажают материалистический взгляд на историю.

III

До сих пор речь шла об общественно-экономических формациях лишь как о типах общества, типах социальных организмов. Но они являются не только типами общества. Каждая система производственных отношений связана с определенным уровнем развития производительных сил. Определенные производительные силы вместе с определенной системой производственных отношений образуют единство - тот или иной способ производства. Поэтому общественно-экономическую формацию можно определить и как тип общества, имеющий своей основой определенный способ производства. С развитием производительных сил одна система производственных отношений рано или поздно сменяется другой, более прогрессивной, что влечет за собой смену одного типа общества другим, более высоким.

Как следует из этого, общественно-экономическая формация является таким типом общества, который одновременно представляет собой и определенную стадию его поступательного развития. Соответственно эволюция человеческого общества представляет собой не что иное, как естественноисторический процесс развития и смены общественно-экономических формаций.

Понятие об общественно-экономической формации возникло как понятие одновременно и о типе общества,
с. 64 >>
и о стадии его исторического развития. Основа для выявления общественно-экономической формации как стадии развития общества была заложена выделением домарксистскими историками основных эпох всемирной истории: древневосточной, античной, средневековой и новой. К. Марксом под это чисто эмпирическое членение истории была подведена теоретическая основа.

Для эпохи новой истории, в которую жили основоположники марксизма, было характерно господство социальных организмов, имеющих своей основой систему капиталистических производственных отношений, буржуазный способ производства. На их глазах капитализм в Европе торжествовал победу над феодализмом. Столь характерные для Европы нового времени капиталистические социальные организмы совершенно отсутствовали в средние века. Для последних специфичны были феодальные организмы, наряду с которыми были и отставшие в своем развитии страны. Еще более ранняя эпоха - античная - была временем существования социальных организмов, имевших основой рабовладельческий способ производства, на периферии которых были варварские общества. Во многом неясным оставался в 50-х годах XIX в. характер производственных отношений, лежавших в основе древневосточных социальных организмов. Однако их однотипность и в то же время качественное отличие не только от феодальных и буржуазных, но и от античных, рабовладельческих, не вызвали в то время у Маркса особых сомнений.

Именно поэтому свое замечательное изложение сущности материалистического понимания истории в предисловии к работе "К критике политической экономии" (1859) он закончил словами: "В общих чертах, азиатский, античный, феодальный и современный, буржуазный, способы производства можно обозначить, как прогрессивные эпохи экономической общественной формации. Буржуазные производственные отношения являются последней антагонистической формой общественного процесса производства, антагонистической не в смысле индивидуального антагонизма, а в смысле антагонизма, вырастающего из общественных условий жизни индивидуумов; но развивающиеся в недрах буржуазного общества производительные силы создают вместе с тем материальные условия для разрешения этого антагонизма. Поэтому буржуазной общественной формацией заверша-
с. 65 >>
ется предыстория человеческого общества" [10]. Антагонистическим общественным формациям, согласно взглядам Маркса, предшествовала доклассовая, первобытная, а за ними должна была последовать бесклассовая, коммунистическая формация.

Созданная К. Марксом схема смены общественно-экономических формаций в своих основных чертах принимается всеми исследователями-марксистами. Единственным спорным моментом является в ней "азиатский" способ производства и соответственно "азиатская" общественно-экономическая формация. В течение длительного времени "азиатская" формация исключалась из схемы, а древневосточные социальные организмы рассматривались как рабовладельческие, т. е. однотипные с античными. В последние годы вокруг вопросов о социально-экономическом строе стран Древнего Востока среди исследователей-марксистов велась дискуссия, в ходе которой высказывалось мнение о том, что в основе древневосточных социальных организмов лежали особые антагонистические производственные отношения, отличные как от рабовладельческих, так и от феодальных, не говоря уже о капиталистических. Другие участники дискуссии с ним не соглашались. И в настоящее время значительная часть советских ученых продолжает рассматривать древневосточные общества как рабовладельческие.

Таким образом, эта проблема и сейчас остается открытой. И в этой связи важно подчеркнуть, что ни то ни другое ее решение не находится в противоречии с материалистическим пониманием истории, ибо как в том, так и в другом случае незыблемым остается положение о том, что история человечества есть естественноисторический процесс развития и смены общественно-экономических формаций.

IV

Принципиальное значение имеет другая проблема, а именно вопрос о том, что собой представляли в действительности общественно-экономические формации как стадии исторического развития и каким образом в исторической реальности происходила их смена. В теории общественно-экономические формации выступают в качестве особых социальных организмов, а их смена - в форме превращения одного такого организма в другой.

с. 66 >>

Но в действительности ни общественно-экономические формации не являются особыми социальными организмами, ни человеческое общество в целом не представляет собой единого социального организма. Оно всегда состояло из множества социальных организмов, которые возникают, развиваются и исчезают. И такое расхождение между теорией и действительностью неизбежно. Выше уже отмечалось, что в теории любой исторический процесс всегда выступает в чистом, идеальном виде, в форме логического. Как указывал Ф. Энгельс, логическое есть "не что иное, как отражение исторического процесса в абстрактной и теоретически последовательной форме; отражение исправленное, но исправленное соответственно законам, которые дает сам действительный исторический процесс, причем каждый момент может рассматриваться в той точке его развития, где процесс достигает полной зрелости, своей классической формы" [11]. Теория общественно-экономических формаций и есть отражение процесса развития человеческого общества в абстрактной и теоретически последовательной форме.

Теория каждой отдельной формации отражает объективную необходимость развития всех социальных организмов, имеющих своей основой данную систему производственных отношений. Ясно, что теория общественно-экономических формаций воспроизводит объективную необходимость развития всех вообще социальных организмов, т. е. всего человеческого общества в целом. Но последнее положение нуждается в уточнении. В первом случае, говоря о всех социальных организмах данного типа, мы имеем в виду каждый из них, взятый в отдельности. Имеется ли в виду каждый из социальных организмов и во втором случае или же развитие человеческого общества, последовательно сменяющимися формами бытия которого являются общественно-экономические формации, есть воспроизведение внутренней необходимости эволюции всех их, вместе взятых, всего человеческого общества в целом?

Этот вопрос в марксистской философской и исторической литературе долгое время в сколько-нибудь отчетливой форме не ставился. Но ответ на него практически все же давался.

с. 67 >>

Трактовка смены формаций как последовательного изменения типа существующих социальных организмов в общем и целом находилась в соответствии с фактами европейской истории, начиная с позднего феодализма. Смена феодализма капитализмом происходила, как правило, в форме качественного преобразования существовавших социальных организмов. Качественно изменяясь, превращаясь из феодальных в буржуазные, социальные организмы в то же время сохранялись в качестве таковых, в качестве особых единиц исторического развития. Франция, например, превратившись из феодальной в буржуазную, в то же время сохранилась как Франция. Позднефеодальное и буржуазное общества Франции, несмотря на все различия, имеют между собой общее: они являются последовательно сменившимися стадиями эволюции французского общества. В форме коренного преобразования существующих социальных организмов происходит обычно и переход от капитализма к социализму.

Именно это и создало возможность трактовки теории общественно-экономических формаций как воспроизведения развития каждого социального организма, взятого в отдельности. Практически отождествлению развития общества вообще с эволюцией каждого отдельного общества способствовала отмеченная выше многозначность понятия общества. Подмена понятия о человеческом обществе вообще понятием социального организма была совершенно незаметной.

Конечно, исследователи, сознательно или бессознательно придерживавшиеся такого взгляда, не могли не видеть, что имеются факты, не укладывающиеся в их представления. Но из всех этих фактов они обращали внимание на те, которые можно было истолковать лишь как "пропуск" тем или иным народом той или иной общественно-экономической формации, что они истолковывали как всегда возможное и даже неизбежное отклонение от нормы, вызванное стечением тех или иных чрезвычайных обстоятельств. Однако дело обстоит гораздо сложнее.

Рабовладельческие социальные организмы античной: эпохи не превратились в своем развитии в феодальные, т. е. не "перешли" на более высокую стадию, а исчезли, погибли. Феодальными стали не они, а социальные организмы, возникшие на их "обломках". И так как значи-
с. 68 >>
тельное число ученых-историков придерживалось изложенного выше понимания смены формаций, то этот факт воспринимался ими как доказательство того, что рабовладельческая формация вообще не является закономерной стадией развития человеческого общества. В глазах некоторых из них античное общество выступает в качестве бокового тупикового ответвления от магистрального пути истории [12].

И античность не исключение. Вообще вся мировая история вплоть до позднего феодализма предстает перед нами не в виде процесса перехода от стадии к стадии определенного числа изначально существующих социальных организмов, а как процесс возникновения, развития и гибели множества социальных организмов. Последние существуют не только в пространстве, рядом друг с другом, но и во времени, один вслед за другим.

Особенно наглядно это можно увидеть на примере Древнего Востока, вся история которого представляет собой процесс постоянного возникновения и исчезновения социальных организмов и целых их конгломератов (цивилизация Хараппы, города-государства Шумера, Старо-Вавилонское, Ново-Вавилонское, Мидийское царства, Урарту, Элам, Митанни и др.). Можно спорить о характере социально-экономического строя Древнего Востока, но несомненным является, что вновь возникавшие социальные организмы относились к тому же самому типу, что и погибшие. Таким образом, если при рассмотрении истории Европы XVI-XX вв. мы наблюдаем смену типов социальных организмов при сохранении их самих в качестве особых определенных единиц исторического развития, то для Древнего Востока характерно прямо противоположное: возникновение и исчезновение социальных организмов как определенных единиц исторического развития без изменения их типа, их формационной принадлежности.

V

Указанные выше и другие подобные факты древней и средневековой истории используются историками и социологами, стоящими на немарксистских позициях, для
с. 69 >>
прямого опровержения теории общественно-экономических формаций. Последняя нередко объявляется ими чисто умозрительной схемой, находящейся в противоречии с исторической реальностью. Но в действительности в противоречии с историей находится вовсе не теория общественно-экономической формации, а лишь упрощенное понимание ее. Единство мирового исторического процесса при этом сводится почти исключительно лишь к общности законов, действующих в каждом социальном организме, и тем самым к одинаковости их развития. Соответственно и теория общественно-экономических формаций понимается как отображение одинаковости развития всех социальных организмов.

Но в действительности история человеческого общества, складываясь из историй отдельных обществ, представляет собой единое целое, несводимое к сумме эволюции социальных организмов. И теория общественно-экономических формаций как раз и выражает единство, целостность мирового исторического процесса. В ней воспроизведена внутренняя, объективная необходимость развития социальных организмов, взятых вместе, то есть эволюция всего человеческого общества как единого целого.

Из этого следует, что общественно-экономические формации прежде всего являются стадиями развития всего человеческого общества в целом. История же каждого социального организма есть всего лишь незначительная часть истории всего человеческого общества. И то, что относится к целому, совершенно не обязательно должно относиться к каждой из его частей. Развитие части - социального организма не может не отличаться от развития целого всего человеческого общества. Все общественно-экономические формации может "пройти" только человеческое общество в целом, а не все отдельные социальные организмы, из которых оно состоит. Одни общественно-экономические формации могут быть представлены историей одних социальных организмов, другие - совершенно иных. И если те или иные социальные организмы погибли, исчезли, то это вовсе не означает, что в их развитии не нашел свое воплощение тот или иной закономерный этап развития человеческого общества в целом.

Следует напомнить, что само понимание общественно-экономических формации как стадий развития возникло
с. 70 >>
путем раскрытия того, что отличает одну эпоху всемирной истории от другой. И только обращаясь к этим эпохам, можно понять и что представляют собой в действительности социально-экономические формации как ступени развития общества в целом, и каким образом происходит их смена.

Лишь в первобытную эпоху все социальные организмы принадлежали к одному типу. Начиная с момента возникновения первых классовых обществ на земле всегда одновременно существовали и существуют социальные организмы, относящиеся не к одному, а к разным типам. Что же в таком случае дает основание говорить, что человеческое общество в целом находится на той или иной стадии своего развития и каков тот объективный критерий, по которому можно судить, на какой именно из этих стадий оно находится? Принадлежность отдельного социального организма к той или иной формации определяется по тому, какая система производственных отношений лежит в его основе. Но как быть с человеческим обществом в целом, если социальные организмы, составляющие его, относятся к разным типам?

Понимание человеческого общества как единого целого открывает возможность принципиально иного подхода.

Социальные организмы того или иного типа, как правило, не существуют в одиночку. Чаще всего определенное число социальных организмов одного типа образует более или менее целостную систему. В таком случае системы производственных отношений, лежащие в основе каждого из них, выступают как части более или менее единого экономического целого. И социальные организмы объединяет при этом не просто одинаковость их экономических структур, как это имеет место тогда, когда они не образуют системы, а наличие единой целостной экономической системы. И общественно-экономические формации существуют не просто в отдельных обществах, а прежде всего в их системах и лишь тем самым в отдельных социальных организмах. Они являются типами не только социальных организмов, но и их системы.

Системы социальных организмов одного типа могут отличаться и размерами, и по степени их влияния на соседние социальные организмы и их системы. Социальные системы одного типа не образовали единой всемирной. системы в эпоху первобытного общества. Для последней было характерно существование множества местных си-
с. 71 >>
стем социальных организмов, из которых ни одна особо не выделялась. В силу даже только одной отмеченной выше неравномерности развития, не говоря уже о других факторах, единой всемирной системы социальных организмов одного типа не могло существовать и в последующее время, вплоть до наших дней.

Но если нельзя говорить о всемирных системах социальных организмов одного типа, то, начиная с перехода к классовому обществу, и можно и должно говорить о таких системах, которые были центрами всемирно-исторического развития, существование которых если не прямо, то в конечном счете сказалась на всем ходе истории человечества [13].

VI

Переход от доклассового общества к классовому произошел, как известно, не одновременно по всей территории, населенной людьми. Первоначально классовое общество окончательно утвердилось лишь в двух ограниченных областях - долине Нила и междуречье Тигра и Евфрата. Здесь возникли первые региональные центры исторического развития.

Дальнейшее развитие человечества шло, с одной стороны, по линии возникновения новых самостоятельных региональных центров исторического развития (долины Инда и Хуанхэ), с другой - по линии образования обширной системы классовых социальных организмов, охватывающей весь Ближний Восток. Ближневосточная система классовых обществ, включавшая в качестве своих важнейших элементов Египет и Двуречье, представляла собой центр всемирно-исторического развития. С образованием этой системы классовые отношения стали доминировать в развитии человеческого общества в целом. Одна эпоха всемирной истории - первобытная - окончательно и бесповоротно сменилась другой - эпохой Древнего Востока, характеризующейся ведущей ролью в истории человечества первой классовой общественно-экономической формации, которую вслед за К. Марксом мы будем называть "азиатской".

с. 72 >>

Особенностью развития классового общества Древнего Востока является непрерывное изменение политической карты, гибель одних и возникновение других государственных образований. Одна из самых важных причин этого состоит в характерном для всех стран Древнего Востока чередовании эпох существования крупных социальных организмов и тем самым крупных централизованных деспотий с эпохами их распада на меньшие социальные и соответственно государственные образования [14].

В этой связи следует подчеркнуть: если в применении к новой истории понятия "страна" и "социальный организм", как правило, в определенном отношении совпадают, то иначе обстояло на Древнем Востоке. Та или иная страна в одни эпохи могла быть единым социальным организмом, а в другие - совокупностью полусамостоятельных или даже самостоятельных социальных организмов. Примерно то же самое можно сказать и об отношении между понятием "социальный организм" и "государство". Если в эпоху новой и новейшей истории каждый социальный организм, как правило, являлся и государством, то на Древнем Востоке все обстояло сложнее.

По нашему мнению, законом развития "азиатской" формации являлось чередование эпох существования крупных социальных организмов и эпох их распада на мелкие. Вполне понятно, что оно не могло происходить синхронно во всех странах Древнего Востока. В то время как одни переживали эпоху образования и существования крупных социальных организмов, другие могли находиться в состоянии упадка. Все это создавало благоприятные условия для изменения политической карты.

Находившиеся в зените могущества крупные социальные организмы в результате серии победоносных завоевательных войн могли подчинить своей власти значительное число других, как мелких, так и ослабевших крупных социальных организмов. В результате, возникали огромные державы, представлявшие собой сложнейшие конгломераты различного рода социальных организмов. В их состав наряду с классовыми социальными организмами могли входить и входили также об-
с. 73 >>
ласти, населенные народами, находившимися еще на стадии разложения родового строя. Это обстоятельство в ряде случаев ускорило процесс формирования в этих областях классового общества и способствовало вместе с тем расширению области центра исторического развития за счет его периферии.

Вполне понятно, что возникшие в результате завоеваний державы не могли быть сколько-нибудь прочными и устойчивыми. Как только слабел социальный организм, являвшийся ядром подобного политического образования, оно неизбежно разваливалось. Дальнейшее ослабление, а тем более распад данного организма чаще всего приводили к тому, что он сам (или возникшие в результате его распада, мелкие социальные организмы) оказывался под властью завоевателей. Этими завоевателями нередко оказывались и народы, отстававшие в своем развитии, т. е. еще переживавшие эпоху становления классов и государства. Им иногда удавалось создавать крупные державы, охватывающие значительные территории, в том числе и территории, опережавшие их в историческом развитии. Результатом всего этого опять-таки было расширение области центра исторического развития за счет его периферии. Как видно из сказанного выше, исчезновение и возникновение социальных организмов, образование и распад крупных политических образований, вторжение народов исторической периферии в районы центра исторического развития ни в коем случае не могут рассматриваться как отклонения от нормы, как аномалии. Для общества Древнего Востока все это является нормой, правилом.

Если при изучении истории Европы мы, начиная с позднего феодализма, сталкиваемся с социальными организмами, существованию которых не положило конец даже такое коренное преобразование, каким является смена общественно-экономической формации, то при изучении истории Древнего Востока мы не обнаруживаем ни одного социального организма, который просуществовал бы на протяжении всей этой эпохи. Все организмы, возникшие при переходе к классовому обществу, исчезли задолго до того, как наступил конец эпохи Древнего Востока. Тем более не могли древневосточные социальные организмы сохраниться при таких коренных изменениях, какими являются смены формаций.

Социальные организмы нового типа возникли отнюдь
с. 74 >>
не в той области, где "азиатское" общество достигло своего наивысшего расцвета, а на одной из окраин мировой системы "азиатских" социальных организмов, непосредственно примыкающей к исторической периферии того времени, - в западной части Малой Азии и на Балканском полуострове. И это обстоятельство затмило для большинства историков факт существования глубокой преемственности между "азиатской" и античной формациями. "Античное общество, - утверждает, например, Е.М. Штаерман, - возникло на основе разложения первобытнообщинного строя, а не в результате эволюции более ранних классовых обществ древневосточного типа и не может по отношению к ним считаться высшей или вообще какой бы то ни было стадией их развития" [15].

Однако несомненным фактом является то, что античным социальным организмам на этой же территории предшествовали классовые социальные организмы, но иного типа. Насколько позволяют судить имеющиеся данные, ахейские царства по своему социально-экономическому строю мало отличались от обществ Древнего Востока. О том, что в Ахейской Греции мы сталкиваемся с той же самой общественно-экономической формацией, что и на Древнем Востоке, наглядно говорят особенности развития древнейших греческих классовых обществ. Вслед за расцветом здесь также закономерно наступает волна упадка, происходит вторжение племен исторической периферии и крушение, старых классовых социальных организмов.

К моменту своего вторжения на территорию Ахейской Греции дорийцы стояли на стадии формирования классового общества, что и послужило основанием для утверждения, будто античное общество непосредственно выросло из доклассового. Доля истины в этом, несомненно, имеется. Вместе с тем хорошо известно, что ряд районов Греции, в частности Аттика, не были завоеваны дорийцами. Население античных Афин состояло из людей, более или менее отдаленные предки которых жили в классовом обществе "азиатского" типа.

Но дело не только в наличии областей, избежавших вторжения дорийцев. Сами дорийцы не могли избежать влияния со стороны стоявших на более высокой ступени
с. 75 >>
культурного развития ахейцев. Им тем более легко было усвоить определенные достижения ахейской культуры, что по уровню развития техники они стояли не ниже ахейцев.

Имевшая место на территории Греции смена бронзового века ранним железным создала возможность перехода к новой классовой общественно-экономической формации, более прогрессивной, чем возникшая в эпоху меди и бронзы азиатская. Но эта возможность никогда не смогла бы превратиться в действительность, если бы Греция не представляла пусть окраинную, но тем не менее неотъемлемую часть старого центра всемирно-исторического развития, не находилась бы в сфере постоянного и всестороннего воздействия со стороны стран Переднего Востока.

Рабовладельческое общество не могло возникнуть как изолированный остров в море первобытнообщинного строя. Условия, необходимые для его появления, могли быть созданы лишь в результате длительного предшествующего развития. Причем важно подчеркнуть, что такие условия не могли быть подготовлены эволюцией сравнительно небольшой изолированной системы "азиатских" социальных организмов, образующих местный региональный центр исторического развития. Первые рабовладельческие социальные организмы могли возникнуть лишь в границах системы "азиатских" социальных организмов, какой была ближневосточная, причем - лишь после того, как совершился переход к веку железа.

Таким образом, ограниченность территории и времени возникновения рабовладельческого общества ни в малейшей степени не находится в противоречии с положением о том, что античная формация была закономерной стадией развития человеческого общества. Возникновение античной формации было, по нашему мнению, закономерным и необходимым результатом развития "азиатской" формации, несмотря на то что рабовладельческие социальные организмы возникли не на всей территории старого центра всемирно-исторического развития, а лишь на одной из далеких его окраин. И то обстоятельство, что античная формация могла возникнуть только в результате предшествующего тысячелетнего развития "азиатского" общества, начинает все в большей степени осознаваться историками. "Прошли те времена, - писал известный английский археолог Л. Вулли, - когда начала всех
с. 76 >>
искусств искали в Греции, а Грецию считали возникшей сразу, вполне законченной, точно Афина из головы олимпийского Зевса. Мы знаем теперь, что этот замечательный цветок вобрал в себя соки мидийцев и хеттов, Финикии и Крита, Вавилона и Египта. Но корни идут еще дальше: за всеми ими стоит Шумер" [16].

Появление и утверждение вначале на территории Греции, а затем и Италии системы социальных организмов нового, более высокого типа при сохранении на Переднем Востоке старых социально-экономических порядков означало не что иное, как перемещение центра всемирно-исторического развития в Средиземноморье, в то время как Ближний Восток превратился в историческую периферию. Так наряду с доклассовой исторической периферией возникла и классовая. Возникновение новой мировой системы означало переход ведущей роли в истории человечества от "азиатской" формации к рабовладельческой. Закончилась одна эпоха мировой истории - древневосточная, и началась новая - античная.

Смена ее новой, феодальной - произошла в форме гибели старых социальных организмов и возникновения новых, в которых и получили развитие феодальные отношения. Как и крушение "азиатских" социальных организмов, гибель рабовладельческих была связана с вторжением народов доклассовой исторической периферии.

То обстоятельство, что смена античной рабовладельческой формации феодальной произошла в масштабах человеческого общества, в значительной степени затемнило существование исторической преемственности между античной и феодальной мировыми системами. Именно это, как уже указывалось, вместе с рядом других моментов, которые были рассмотрены ранее, и привело некоторых историков к выводу, что античное общество представляет собой не закономерный этап в эволюции, а тупиковое ответвление от магистрального пути развития человечества. Полное игнорирование подобного рода преемственной связи между системами социальных организмов лежит в основе различного рода концепций, дробящих историю человечества на сумму историй отдельных, замкнутых в себе "цивилизаций".

В действительности глубокая преемственность имеет место и здесь. Эволюция античного общества закономер-
с. 77 >>
но подготовила возникновение феодализма, а тем самым в конечном счете и капитализма. На это обстоятельство указывал Ф. Энгельс. "Без рабства, - писал он, - не было бы греческого государства, греческого искусства и греческой науки; без рабства не было бы и Римской империи. А без того фундамента, который был заложен Грецией и Римом, не было бы и современной Европы. Нам никогда не следовало бы забывать, что все наше экономическое, политическое и интеллектуальное развитие имеет своей предпосылкой такой строй, в котором рабство было в той же мере необходимо, в какой и общепризнано. В этом смысле мы вправе сказать: без античного рабства не было бы и современного социализма". [17]

В целом преемственная связь между античной и феодальной мировыми системами прослеживается более отчетливо, чем между "азиатской" и античной, ибо феодальные социальные организмы возникли не только на окраинах античного центра всемирно-исторического развития, но и почти по всей его территории. Не противоречит этому и факт возникновения феодальных социальных организмов также и на территории доклассовой исторической периферии. Ведь из всех живущих там народов к феодализму перешли лишь те, у которых уровень развития техники, сельского хозяйства был не меньшим, чем у народов античного центра, и которые обитали в регионах, находившихся в орбите влияния системы рабовладельческих, а позднее- феодальных социальных организмов.

Наиболее благоприятные условия для развития феодализма сложились на северо-западной окраине античной системы - на территории современной Франции. Именно здесь феодализм возник в своей классической форме, именно здесь раньше всего сложились условия для образования крупных и прочных социальных организмов, которые в своем дальнейшем развитии превратились в капиталистические. И в этом смысле можно говорить о том, что переход ведущей роли в истории человечества к феодальной формации и соответственно начало новой эпохи мировой истории - средневековой - связаны с новым перемещением центра всемирно-исторического развития - в Западную Европу, где он про-
с. 78 >>
должал оставаться и после возникновения капитализма.

Тот факт, что в истории классового общества вплоть до капитализма подъем на новую ступень развития всегда был связан с перемещением центра всемирно-исторического развития, впервые был осознан и одновременно мистифицирован Гегелем. За развитием и передвижением абсолютного духа, о котором повествуется в его работе "Философия истории", скрывается связанное с возникновением новой общественно-экономической формации перемещение центра всемирно-исторического развития.

Переход от феодальной общественно-экономической формации к капиталистической произошел в форме превращения социальных организмов, входивших в состав мировой феодальной системы, в буржуазные, которые, возникнув, образовали новую мировую систему. С переходом ведущей роли в историческом процессе к капиталистической общественно-экономической формации на смену средним векам пришла эпоха нового времени. Рассмотренная выше трансформация первоначально затронула лишь часть социальных организмов. Остальные в течение определенного времени продолжали сохранять свой прежний тип. Вполне понятно, что существование мировой капиталистической системы не могло не сказаться на развитии социальных организмов, продолжавших оставаться феодальными, не могло не придать значительного своеобразия процессу их превращения в буржуазные. В отличие от всей предшествующей истории смена феодализма капитализмом происходила не только в масштабах всего человечества в целом, но и внутри каждого социального организма. Общественно-экономические формации выступили здесь как стадии развития не только всего человеческого общества в целом, но и отдельных социальных организмов. Мировая капиталистическая система была первой, которая втянула в зону своего влияния практически все существующие на земном шаре социальные организмы. В этом смысле только с капитализма начинается всемирная история в буквальном смысле этого слова.

Великая Октябрьская социалистическая революция положила начало новой мировой системе - социалистической, которая в настоящее время является центром мирового исторического развития. Тем самым она откры-
с. 79 >>
ла еще одну эпоху всемирной истории, которая получила наименование новейшей. Мировая социалистическая система является единственной, которая может стать и с неизбежностью станет всемирной. А в дальнейшем с переходом к коммунизму человеческое общество с необходимостью превратится в один единый социальный организм.

VII

В ходе мировой истории одни системы социальных организмов сменялись другими, к которым на время переходила ведущая роль в истории человечества.

И вместе со сменой этих систем происходила смена эпох мировой истории. Между последовательно сменявшимися системами существует глубокая преемственная связь.

Развитие каждой из них подготавливает и делает возможным возникновение новой, относящейся к более высокому типу.

И смена систем социальных организмов разного типа является той самой формой, в которой происходит в истории смена общественно-экономических формаций. Если общественно-экономические формации как тип общества существуют в социальных организмах и различного рода их системах, то как стадии развития, на которых находится человеческое общество в целом, они имеют бытие только в системах социальных организмов соответствующего типа. Смена систем давно уже была в какой-то мере подмечена историками, что и привело к выделению эпох всемирной истории. Но ее сущность была раскрыта лишь К. Марксом и Ф. Энгельсом, создавшими теорию общественно-экономических формаций. Сущностью смены систем и тем самым мировых эпох является смена общественно-экономических формаций.

С возникновением новой системы и переходом к ней ведущей роли в историческом развитии старая система обычно сразу не исчезает. Отдельные социальные организмы, образующие эту систему, могут долгое время сохраняться и после того, как она окончательно превратилась в региональную или несколько региональных систем, и даже после полного распада последних. И пока существуют, отдельные социальные организмы, имеющие своей основой данную систему производственных отношений, сохраняется и данная общественно-экономичес-
с. 80 >>
кая формация, но уже не как стадия, на которой находится человеческое общество в целом, а лишь в качестве типа социальных организмов и тем самым стадии, на которой находится то или иное отдельное общество.

Система, являющаяся центром всемирно-исторического развития, оказывает влияние если и не на все, как, например, капиталистическая в эпоху своего расцвета, то во всяком случае на множество окружающих ее социальных организмов, которые находятся на более низких ступенях развития. Отставшие в своем развитии народы, оказавшись в зоне влияния системы более передовых социальных организмов, получают возможность усвоить их достижения в области материальной и духовной культуры и продвинуться вперед, минуя те стадии развития, которые человечество в целом уже прошло.

Учет результатов воздействия передовых социальных организмов на отставшие при игнорировании самого факта этого воздействия лег в основу одного из вариантов концепции многолинейности исторического развития. Сторонники этого взгляда считают, что, поскольку истории известны случаи перехода от первобытнообщинного строя не только к "азиатскому", но и непосредственно к античному и даже непосредственно к феодальному, это свидетельствует якобы о существовании трех равноправных параллельных линий развития [18]. Но история знает также случаи перехода от первобытнообщинной формации непосредственно как к капитализму, так и к социализму. Однако ни один сторонник изложенной выше точки зрения не решится утверждать, что мы имеем дело с пятью параллельными и равноправными линиями эволюции. И понятно почему. Совершенно очевидно, что переход от первобытнообщинного строя как к капитализму, так и к социализму возможен только в условиях прямого воздействия в первом случае капиталистических, во втором - социалистических социальных организмов. Но разве не так же обстоит дело и с переходом от первобытнообщинной формации непосредственно к античной и феодальной? Из разлагающихся первобытнообщинных социальных организмов основой для образования античных могли стать лишь такие, которые находились либо
с. 81 >>
в области, ранее входившей в состав системы "азиатских" социальных организмов (дорийцы), либо в зоне непосредственного влияния античной системы (римляне). Соответственно феодальные социальные организмы могли возникнуть на основе лишь таких развивающихся первобытнообщинных, которые находились либо на территории, входившей ранее в состав античной системы (германцы), либо в зоне влияния вначале античной, а позднее феодальной систем (славяне).

Характерной особенностью развития каждой системы, представляющей собой центр всемирно-исторического развития, является ее расширение за счет отставших социальных организмов, втянутых в орбиту ее влияния. На базе последних нередко возникают социальные организмы нового типа, которые и входят в состав системы. Увеличение системы сопровождается дальнейшим расширением зоны ее влияния. В нее втягивались все новые и новые социальные организмы, принадлежавшие к более низким типам.

В результате история приобретает все более всемирный характер. И с каждым ее шагом вперед переход отставших в своем развитии социальных организмов на ступень эволюции, достигнутую человечеством в целом, все в большей степени становится не только возможным, но и неизбежным. С особой силой это проявилось, когда человечество достигло капиталистической стадии развития, когда возникла мировая система капитализма, втянувшая постепенно в зону своего влияния весь земной шар. "Буржуазия, - писали К. Маркс и Ф. Энгельс, - быстрым усовершенствованием всех орудий производства и бесконечным облегчением средств сообщения вовлекает в цивилизацию все, даже самые варварские, нации. Дешевые цены ее товаров - вот та тяжелая артиллерия, с помощью которой она разрушает все китайские стены и принуждает к капитуляции самую упорную ненависть варваров к иностранцам. Под страхом гибели заставляет она все нации принять буржуазный способ производства, заставляет их вводить у себя так называемую цивилизацию, т. е. становиться буржуа. Словом, она создает себе мир по своему образу и подобию" [19].

Существование в Западной Европе сложившейся мировой системы капиталистических социальных организ-
с. 82 >>
мов делало ускоренное капиталистическое развитие соседних стран и неизбежным и возможным. Характеризуя развитие России, К. Маркс подчеркивал, что ей не нужно было "подобно Западу пройти через долгий инкубационный период развития машинного производства, чтобы добраться до машин, пароходов, железных дорог и т.п." [20]. Русским капиталистам, указывал он, "удалось сразу ввести у себя весь механизм обмена (банки, акционерные общества и пр.), выработка которого потребовала на Западе целых веков" [21].

Долгое время процесс "подтягивания" отставших народов к уровню, достигнутому передовыми, происходил стихийно. Антагонистический характер отношений классового общества накладывал на него свой отпечаток, нередко придавая ему самые грубые и жестокие формы. Примером может послужить вся история колониальной системы капитализма. Вот что писал, например, К. Маркс о британском колониальном господстве в Индии: "Англии предстоит выполнить в Индии двоякую миссию: разрушительную и созидательную, - с одной стороны, уничтожить старое азиатское общество, а с другой стороны, заложить материальную основу западного общества в Азии...

Все, что английская буржуазия будет, вероятно, вынуждена осуществить в Индии, не принесет свободы народным массам и не улучшит существенно их социального положения, ибо и то и другое зависит не только от развития производительных сил, но и от того, владеет ли ими народ. Но что буржуазия непременно будет делать, - это создавать материальные предпосылки для осуществления как той, так и другой задачи. Разве буржуазия когда-либо делала больше? Разве она когда-нибудь достигала прогресса, не заставляя как отдельных людей, так и целые народы идти тяжким путем крови и грязи, нищеты и унижений?

Население Индии не сможет пожать плодов созревания тех элементов нового общества, которые посеяла среди него британская буржуазия, пока в самой Великобритании ныне правящие классы не будут вытеснены промышленным пролетариатом, или пока сами индийцы
с. 83 >>
не станут достаточно сильными, чтобы навсегда сбросить с себя английское иго" [22].

Положение коренным образом изменилось с появлением первого в мире социалистического государства, а затем и мировой социалистической системы. В. И. Ленин еще в начале 20-х годов поставил перед пролетариатом, взявшим власть в свои руки, задачу оказания всемерной помощи народам, отставшим в своем развитии, с тем чтобы обеспечить их переход прямо к социализму, минуя все остальные стадии [23]. Вся история СССР являет собой наглядный пример претворения в жизнь этой великой ленинской идеи. Народы, находившиеся к моменту Великой Октябрьской социалистической революции на стадии первобытнообщинного строя (ненцы, нганасаны, нанайцы, чукчи, эвенки и др.), докапиталистических классовых отношений (казахи, туркмены, узбеки, таджики и др.), в настоящее время живут в социалистическом обществе. Помощь со стороны трудящихся СССР позволила перейти к социализму монгольскому народу. Огромную помощь оказывает Советский Союз и другие социалистические государства странам, освободившимся от колониальной зависимости. В результате многие из них приняли социалистическую ориентацию, вступили на путь некапиталистического развития. Существование мировой социалистической системы создает для народов, отставших в своем развитии, реальную возможность перейти к социализму, минуя тот долгий и мучительный путь, который прошло человечество в целом.

VIII

Таким образом, переход от одной общественно-экономической формации к другой в мировой истории, исключая лишь переход от первобытнообщинной формации к "азиатской", происходит в форме смены систем социальных организмов определенного типа, как переход ведущей роли в историческом развитии от одной такой системы к другой. Но ни одна из этих систем не охватывала всей обитаемой части земного шара. Каждая из них всегда занимала лишь более или менее ограниченный его участок. Как свидетельствуют данные, центр всемирно-исторического развития чаще всего не оставался на месте,
с. 84 >>
а перемещался, вследствие чего последовательно сменявшие друг друга системы нередко занимали далеко не одни и те же области земной поверхности.

Все это делает маловероятным, чтобы даже вся последовательность существовавших в той или иной области земного шара социальных организмов, не говоря уже об одном отдельно взятом социальном организме, могла пережить все общественно-экономические формации. Это верно даже в том случае, если мы будем брать такие единицы, как части света. Пожалуй, из всех частей света только Европа, и то взятая лишь в целом, является некоторым исключением. На ее территории существовали народы, жившие в условиях первобытнообщинного строя. Но вполне понятно, что это вовсе не ставит ее в исключительное положение. Наоборот, это роднит ее со всеми остальными обитаемыми частями света. Первобытнообщинные социальные организмы существовали по всему земному шару, что и дало основание для характеристики первобытнообщинной формации как универсальной формации, которую "прошли" все народы без исключения.

Система "азиатских" социальных организмов образовалась в Азии, где и находился ее центр, однако, расширяясь, она втянула в себя и часть европейской территории (юг Балканского полуострова, Крит). В Европе, таким образом, существовали социальные организмы и "азиатского" типа. Здесь находились центры последующих мировых систем: античной, феодальной, капиталистической. Наконец, значительную часть Европы охватила мировая социалистическая система.

Как уже отмечалось выше, сторонники той интерпретации теории общественно-экономических формаций, которая была подвергнута критике выше, чаще всего сколько-нибудь четко не формулировали своих взглядов. Они не учитывали множественность значений слова "общество", и ими не было теоретически вычленено понятие "социальный организм". Поэтому для большинства из них теория общественно-экономических формаций выступала как такая, которая требует и предполагает, чтобы историческое развитие во всех обитаемых областях земного шара шло примерно одинаково. Ими допускалось лишь, что, во-первых, это развитие шло с разной скоростью, во-вторых, что в тех или иных областях в силу чрезвычайных обстоятельств в ходе его было возможно перепрыгивание через те или иные стадии.

с. 85 >>

Данная интерпретация теории общественно-экономических формаций выступала для них как единственно возможная, отождествлялась ими с самой этой теорией. Поэтому выявление такого, например, факта, что античные социальные организмы существовали лишь в определенной ограниченной области, в основном на юге Европы, а также целого ряда других фактов было воспринято некоторыми из них как основание для отказа по форме лишь от привычной пятистадийной (первобытность, рабство, феодализм, капитализм, коммунизм), а по существу от любой единой (включая и шестистадийную) схемы эволюции человеческого общества и соответственно для признания существования в нем нескольких разных путей развития. Фактически это означало отрицание самой сути теории общественно-экономических формаций.

Самое парадоксальное, пожалуй, заключается в том, что в основе подобного понимания истории лежит тот же самый принцип, что и в основе рассмотренной выше интерпретации теории формаций, обнаружение несостоятельности которой и привело к указанным выводам. И последователи рассмотренной выше интерпретации смены формаций, и сторонники многолинейного понимания истории в одинаковой степени исходят из отрицания единства мирового исторического процесса. И те и другие понимают историю человечества как простую сумму параллельно протекающих совершенно самостоятельных процессов развития отдельных социальных организмов, стран, народов, областей, регионов. Различие между ними состоит лишь в том, что, согласно взгляду первых, все эти отдельные единицы истории развиваются в сущности одинаково и в этом смысле по одной линии, а согласно взгляду вторых, они развиваются в сущности неодинаково, т. е. по разным линиям.

Проблема однолинейности или многолинейности исторического развития встает только в том случае, если перед нами не один, а несколько самостоятельных объектов. Это вопрос о том, развиваются ли эти объекты в своей сущности одинаково или неодинаково, по одним и тем же законам или по разным. Понимание истории человечества как одного единого процесса снимает этот вопрос. Целостность объекта определяет единство его развития, что не только не исключает, а, наоборот, предполагает своеобразие эволюции каждой части целого.

с. 86 >>

Выше уже была показана вся несостоятельность понимания человеческой истории как суммы историй отдельных единиц, объединенных лишь тождественностью действующих в них законов. Но столь же несостоятельна и концепция многолинейности развития человечества. В разных регионах развитие шло по-разному, но все эти процессы были всего лишь частями целостного процесса эволюции человеческого общества, подчиненного одним единым закономерностям.

Одним из факторов, обусловливающих специфику развития разных регионов, были различия в темпах эволюции.

К тому времени когда в Европе уже возникала мировая капиталистическая система, аборигены Австралии все еще продолжали находиться на стадии первобытнообщинного строя. Белые поселенцы из Европы привнесли в Австралию капитализм, а аборигены частично были истреблены, частично вытеснены в самые неудобные места.

Примерно то же самое имело место на территории нынешних США и Канады. Население Мексики, Мезоамерики, Перу к моменту появления там европейцев находилось на стадии "азиатской" формации. Испания, владениями которой они стали, была феодальной страной. Первоначально в этом регионе произошло своеобразное наложение феодального способа производства на "азиатский". В дальнейшем по мере его втягивания в зону влияния мировой капиталистической системы в нем зародился капиталистический способ производства.

В Африке южнее Сахары к началу европейской колонизации часть народов находилась на стадии первобытнообщинного строя, часть - на стадии перехода к "азиатской" формации, причем некоторые из них вплотную подошли к грани, отделяющей их от подлинного классового общества. Втягивание в зону влияния мировой буржуазной системы создало условия для их развития по капиталистическому пути. С возникновением мировой социалистической системы для них возникла и другая возможность - некапиталистического пути развития.

Сложнее обстоит дело со странами Азии, особенно с теми из них, в которых классовое общество возникло раньше, чем в большинстве областей Европы (Ближний Восток, Индия, Китай). Все попытки выделить в их развитии те же самые этапы, которые прошли страны Евро-
с. 87 >>
пы, не увенчались успехом. Они не знали античного способа производства. Общественный строй, существовавший в них в те эпохи, которые нередко характеризуются исследователями как феодальные, существенно отличается от феодализма Европы, зато весьма сходен с тем, что существовал в них в древности. Вплоть до втягивания в зону влияния мировой капиталистической системы в них не обнаруживается даже следов буржуазного способа производства.

Все это, вместе взятое, казалось бы, полностью подтверждает давнюю идею существования на Востоке особой линии развития, качественно отличной от той, по которой развивался Запад. В результате к этой идее стали склоняться некоторые из марксистов, разочаровавшиеся в рассмотренной выше интерпретации теории общественно-экономических формаций [24].

Разгадка же этой проблемы была в свое время предложена самими создателями теории общественно-экономических формаций К. Марксом и Ф. Энгельсом. Она состояла в. том, что в данных странах Востока, с момента возникновения классового общества вплоть до XVIII и даже XIX в. продолжал существовать "азиатский" способ производства [25]. Иначе говоря, эти страны задержались на стадии первой классовой общественно-экономической формации подобно тому, как все коренное население Австралии задержалось вплоть до того же самого времени на этапе первобытнообщинного строя. Как известно, К. Маркс и Ф. Энгельс неоднократно писали о застойном характере эволюции стран Востока [26].

Вовлечение этих стран в зону влияния мировой капиталистической системы привело к преодолению застоя, к зарождению в них буржуазного способа производства. Именно такой точки зрения придерживался К. Маркс [27]. И опять-таки мы здесь сталкиваемся, как и в предыдущих случаях, со спецификой развития, но не со специфическими закономерностями, не с особой линией развития.

с. 88 >>

Что же касается линии развития, которую нередко характеризовали как западную, европейскую, то она является таковой лишь в чисто географическом, но не историческом смысле. Системы социальных организмов определенного типа, в которых воплощались общественно-экономические формации, не могли не быть территориально ограниченными. Начиная с античной, они в основном охватывали Европу. Именно на территории Европы начиная с этого времени происходила их смена. Все это и создавало иллюзию, что мы имеем здесь дело с региональной, западной, европейской линией развития.

Неоспоримо мировое значение образовавшейся в Европе капиталистической системы, которая к началу XX в. не только втянула в зону своего господства весь мир, но и своим воздействием вызвала появление в большом числе отставших в своем развитии стран буржуазного общественно-экономического уклада. Сложнее обстоит с "азиатской", античной и феодальной системами. Ни одна из них не охватывала своим влиянием весь мир. И степень их воздействия на отставшие в своем развитии социальные организмы была значительно меньшей. Однако без ближневосточной, "азиатской", системы социальных организмов не было бы античной, без античной - не было бы феодальной, а без феодальной - капиталистической. Только последовательное развитие и смена этих систем смогли подготовить появление капитализма, а вслед за ним и социализма и тем самым сделать не только возможным, но и необходимым, неизбежным переход всех без исключения отставших народов непосредственно к капитализму или социализму. Тем самым в конечном счете их существование и развитие сказалось также на судьбе всего человечества.

Характерной особенностью мировой системы социальных организмов определенного типа является то, что ее развитие с необходимостью подготавливает появление новой, более прогрессивной системы, что ее существование является необходимым звеном в истории человечества. Таким образом, не только капиталистическая и социалистическая, но и ближневосточная, "азиатская", античная и феодальная системы социальных организмов были стадиями развития человечества.

с. 89 >>

В свете всего сказанного выше становится ясно, что историю человечества ни в коем случае нельзя рассматривать как простую сумму историй социальных организмов, а общественно-экономические формации как одинаковые стадии эволюции социальных организмов, обязательные для каждого из них. История человеческого общества есть единое целое, а общественно-экономические формации прежде всего являются стадиями развития этого единого целого. Общественно-экономические формации могут являться стадиями в развитии отдельных социальных организмов, могут и не являться ими. Но последнее ни в малейшей степени не мешает им быть ступенями эволюции человеческого общества в целом. Смена общественно-экономических формаций прежде всего происходит в форме смены систем социальных организмов определенного типа, и, когда человечество в целом миновало те или иные стадии своего развития, "прошло" те или иные формации, для народов, отставших в своем развитии, исчезает не только необходимость их проходить, но и возможность их пройти. Рано или поздно для них становится возможным переход к самой высшей стадии, достигнутой человечеством в целом, минуя все остальные.

1978 г.

Ю. И. Семенов

["Общественно-экономические формации. Проблемы теории". М., 1978. С.55-89.
istmat.ru]