В этой части Суворов в присущей лишь ему разудалой манере потчует нас с вами сомнительным анекдотом времен своей молодости, хотя мне известно что реальный Владимир Резун во вводе советских войск в Чехословакию участия не принимал. Однако, якобы, какой-то старикан из своего замшелого угла, извертевшись от желания выпить на халяву, что-то там жирным шрифтом ляпнул ему о том, что «В июне сорок первого Красная Армия в этих самых местах точно так же новенькими кожаными сапогами скрипела» (с. 17<347>). Но это уже из второй части.

2

«Такого мы никак не ожидали и понять не могли» (с. 17<347>) — удивляется тогда еще потенциальный разведчик. Вот и мы не можем.

Дедун совершенно прав насчет этого скрипа. Ведь до войны ничем другим скрипеть солдатики наши не могли. Не было тогда в армии других сапог. Только кожаные и были.

«Красноармейцы обувались в юфтевые или яловые сапоги, позже, при наркоме С.К. Тимошенко появились кирзовые. Из соображений экономии использовались ботинки с обмотками зеленого или черного цвета»[3].

При наркоме Тимошенко — значит, самое раннее, с мая 1940 года. И что — за последний предвоенный год успели всех на кирзу переобуть? Разве только затем, чтобы у границы переобуваться обратно, что сомнительно. Так с чего же могла переобуваться готовящаяся к порабощению Европы Красная Армия? Может, все-таки не с архиредких накануне войны кирзовых сапог, а с ботинок? Но почему же англичане, в такие же ботинки с обмотками обутые, нисколько их перед Европой не стеснялись, а вот красноармейцы в аналогичной обувке туда ни шагу ступить не могли? И американцы не стеснялись, и итальянцы, и французы... Какие у нас застенчивые бойцы в РККА собрались — прямо институт благородных девиц!

Да, кстати, а кто же эти суворовские «свидетели», благодаря которым сии чудесные факты о сапогах совершенно перевернули жизнь нашего впечатлительного автора? Академики? Генералы? Интенданты-сапоговеды? Кто они? Ась? Ведь, вроде как была у автора возможность «исходить, истоптать, исколесить и Прикарпатье, и Закарпатье. И при случае — к старикам, к старожилам, к живым свидетелям: как, мол, дело было» (с. 17—18<347>) поприставать. Так что же? Кто же подтверждает?

«И подтвердилось многими свидетельствами... А кроме того, в 1941 году завезли... планировали... сгружали... выгружали... и укладывали...» (с. 18<347—48>).

А кем?!! КЕМ «ПОДТВЕРДИЛОСЬ»! Кем, кем, я вас спрашиваю?

И кто же мне отвечает? «“А до самого неба”, — отвечала старая крестьянка. “Как пирамида Хеопса”, — отвечал школьный учитель» (с. 19<348>). Оно и понятно, учитель-то пообразованней. А кто еще? Конкретно — КТО? А никто. Вернее, кто-то, конечно, там у Суворова был, но кто конкретно — не ясно. Так, в третьем лице: Оне. Оне «горы сапог помнят... о них отвечают...» (с. 19<348>) и еще, бог весть, что с ними делают. А кто? Как у Райкина — МЫ. Но у него — с эстрады, верить не обязательно, к тому же — гротеск. Сатира. А у Суворова что? Как этот жанр нам оценить? Туалетное чтиво?[4]

Скучно жить на этом свете, господа. Вся глава не содержит ни одного хотя бы мало-мальски подтвержденного факта. Ни одной цитаты, даже из Людовика XI. По сравнению с «Ледоколом» автор явно прогрессирует в худшую сторону. Ни одного, живого или мертвого, но все же конкретного свидетеля своего маловероятного измышления о пирамидах сапог автор не привел. Только абстрактные учителя, крестьяне или просто некие лица даже без облика, пола, возраста и рода занятий.

До какой же степени наивности нужно дойти, чтобы этакой сказочке верить???

А ведь и по лексике, и по стилю это чистой воды СКАЗ. Бажова помните? «Серебряное копытце»? Или «Хозяйку медной горы»? А Зощенко? Это тоже сказ, но городской. А у Суворова — более конкретно — лондонский.

Но почему же тогда «День “М”» не считается художественной литературой?

3

«Было много вопросов, ответов не было» (с. 19<349>), — наконец-то сознался Суворов. А раз их нету, то что же ему читателю предложить? Правильно, нас снова выручит жирный шрифт. Последняя часть первой главы им изобилует сверх всякой меры. И опять — безо всякой аргументации. На нахальстве. А кто в жирный шрифт не верит — тот фальсификатор и еретик, продавшийся коммунякам за дачи и машины.

Дальше писать не о чем. Все. Жиденько для начала новой книги.

---

Примечания

Предыдущая | Содержание | Следующая