Почему реабилитационный центр для детей-инвалидов мешает монастырю

В России сейчас полтора миллиона детей-инвалидов. С каждым годом эта цифра растет. Экономисты давно подсчитали, что каждый рубль, вложенный государством в их реабилитацию, приносит впоследствии 26 рублей прибыли.

Сегодня в стране открыт только один федеральный реабилитационный центр для детей, который отвечает всем требованиям современной медицины. Это центр «Детство» в Подмосковье, рассчитанный на 250 мест. Казалось бы, для столь уникального учреждения надо создавать самые благоприятные условия и всячески распространять его опыт. Увы. Реконструкция реабилитационного центра сегодня остановлена. Почему?

В редакцию пришло письмо, где каждая строка — крик о помощи. Написали его родители детей-инвалидов из реабилитационного центра «Детство». Суть: центр мешает монастырю, он «вклинивается» в силу исторических причин на территорию Крестовоздвиженского женского монастыря. А это корпус, где два лечебных отделения и уникальная поликлиника с дневным стационаром! Понятно, что налицо спор, как говорят юристы, двух хозяйствующих субъектов. «Но при чем здесь наши больные дети? Неужели их лучше “отпеть”, чем лечить и реабилитировать?» — в отчаянии спрашивают родители. В конце письма — 267 их подписей.

От метро «Домодедовская» до лечебницы — 10-15 минут езды. Любой водитель безошибочно подскажет номер нужного маршрута: слишком уж приметные пассажиры спрашивают, как добраться до деревни Лукино. Вот и со мной в маршрутке ехали такие. Седая женщина по имени Татьяна, а с ней мальчик лет семи, который, казалось, никого не слышал. Или не слушал.

Так и вышло — нам по пути. В Лукино прямо напротив остановки — двое ворот и две вывески — «Крестовоздвиженский Иерусалимский ставропигиальный женский монастырь» и ФГУ «Реабилитационный центр “Детство”». Две дорожки вдоль высокого забора убегают в разные стороны.

— Стационар — возле остановки, а поликлиника — намного дальше. Между ними монастырь, — объясняет Татьяна и тянет мальчика за собой. — Напрямую пройти нельзя. Не разрешают.

Татьяна разоткровенничалась, как это часто бывает, когда знаешь, что видишь человека в первый и последний раз:

— Думаете, я бабушка? Я — мама. Только поседела за эти годы. Для себя рожала, на радость. А в два года сыну поставили диагноз — аутизм. Сейчас он не подтверждается. Ездим сюда в поликлинику на лечение. Если диагноз снимут, через год пойдем в обычную школу.

Ежегодно в центре «Детство» проходят лечение около трех тысяч детей со всей страны. Диагнозы очень тяжелые: синдром Дауна, ДЦП, олигофрения, шизофрения, аутизм, нефрологическая патология, миопатия... Сюда же привозят грудничков на консультацию. Медицинские силы тут собраны уникальные. Это касается и персонала, и технического оснащения.

— Примерно 30 процентов диагнозов мы не подтверждаем, — рассказывает директор центра «Детство», член-корреспондент РАН Евгений Лильин. — Допустим, ставят ребенку диагноз «олигофрения», а у него на самом деле — социальная задержка развития. За ДЦП часто выдается акушерский паралич.

Евгений Теодорович всю жизнь занимается диагностикой наследственных болезней и реабилитацией детей с этими недугами. Как ученый побывал у коллег в 36 странах мира. В свое время именно он первым в СССР стал изучать близнецов, чтобы лучше понять природу генетических отклонений. О своих пациентах Евгений Теодорович может рассказывать часами. Знает все четыреста причин возникновения ДЦП, может предсказать вероятность появления у ребенка церебрального паралича или шизофрении и уверен, что по крайней мере 20 процентов детей с синдромом Дауна могут учиться в обычной школе.

Полностью вылечить таких детей нельзя, но облегчить жизнь им самим, их родителям и помочь адаптироваться в обществе — можно. Лильин хорошо знает — как. И, собственно, занимается этим всю жизнь.

К сожалению, в последние годы доктора Лильина все чаще можно увидеть не на приеме пациентов, а в чиновничьих кабинетах и даже в судах. И пишет он теперь все больше объяснительные, а не истории болезней. А в центр чуть ли не каждый день приходят проверяющие.

Все беды из-за того, что территория центра оказалась разделенной надвое монастырскими землями. Ситуация типична для постсоветской России. Давным-давно в Лукино был монастырь, на месте которого потом появился военный госпиталь, а еще позже — туберкулезный санаторий. Когда в Горки Ленинские по памятным местам вождя зачастили иностранцы, санаторий закрыли, а территорию отдали реабилитационному центру.

В 1992 году 32 гектара из 34, принадлежавших минздраву, получил монастырь. Ему же было передано двенадцать построек из четырнадцати. Две, а это и есть два корпуса центра, остались в подчинении нынешнего мин здравсоцразвития. Все документы оформили строго по закону. Причем и монастырь, и центр федеральную землю получили на правах бессрочного пользования. Стали, так сказать, равноправными соседями. И до поры до времени непонимания между ними не возникало. Но потом все пошло наперекосяк.

Не хочется вдаваться в детали жалоб куда только можно, включая депутатов, министров и даже президента, и выяснять, кто настоящий хозяин на оставшихся двух гектарах, а кто — временщик и должен уйти с заповедной территории. А также и то, что важнее — отрешение от мирских забот или помощь детям, которым простое движение руки дается с великим трудом? Не хочется спорить, в чем проявляются истинное милосердие и служение добру?.. На эти вопросы каждый отвечает себе сам.

Но вот без прояснения сугубо юридических вопросов в этой истории никак не обойтись. В частности, у Росимущества на сей счет есть совершенно четкий и однозначный ответ, который оно и дало «РГ»: «Центр “Детство” используется по назначению, нет оснований для его правомерного изъятия и передачи религиозной организации. Учитывая сложность размещения и монтажа медицинского оборудования, передача лечебного корпуса в собственность религиозной организации не представляется возможной. Росимущество предмета спора не видит».

А между тем предмет спора никуда не делся. Только лежит он не в имущественной плоскости, а в морально-этической. Монастырь признан памятником архитектуры и искусства областного значения. Раз так — вокруг него может быть охранная зона, где нельзя вести реконструкцию и строить новые объекты. Вот и попало одно здание, где, кстати, находятся поликлиника, психоневрологическое отделение и больничная школа, в эту самую зону. Сразу же затормозилась реконструкция корпуса и остановились все ремонтные работы. Хотя из федерального бюджета на них уже были выделены деньги и найден подрядчик. Начались судебные разбирательства.

Дошло до абсурда. К поликлинике от стационара ведет тропинка в семьдесят пять шагов. Но проходит она именно по территории монастыря. Калитку монастырь захлопнул! Теперь дети, родители и медики вынуждены обходить всю территорию монастырских угодий, чтобы попасть из одного корпуса в другой. В непогоду для колясочников и детишек, которым не под силу такие расстояния, приходится даже заказывать специальный транспорт.

Местные жители, которые, разумеется, в курсе всех этих проблем, разделились на два лагеря: одни, их большинство, — за центр, другие — за монастырь. Споры идут жаркие. Кое-кто из принципа даже перестал заходить в магазин, где торгуют снедью с монастырского подворья...

Официальный представитель Патриархии, куда «РГ» обратилась за комментариями, коротко ответил: «Учреждение должно выехать. И долг государства — сделать все для этого». Потом, правда, добавил: «Решить эту проблему можно было давно. Не доводя до таких последствий». С этим нельзя не согласиться. Но выезжать центру даже при всем его желании просто некуда.

Вот ответ, который редакция получила из минздравсоцразвития: «Реабилитационный центр не располагает свободными помещениями для переселения поликлиники и двух психоневрологических отделений из здания спального корпуса. Сегодня православными общинами создаются богадельни, больницы, приюты для больных или оставленных родителями детей. Именно это дает надежду, что нам удастся найти в этом споре приемлемое решение, в результате которого дети не окажутся пострадавшей стороной».

Кстати

С прошлого года в российских школах идет эксперимент — преподается новый предмет «Основы религиозных культур и светской этики», где среди прочих есть курс «Основы православной культуры». Учебные заведения при больницах тоже должны будут выполнять требования стандарта и вести такие занятия.

Уроки в центре «Детство» идут как раз в том корпусе, куда ведет тропинка в семьдесят пять шагов. И рассказывать о православной культуре детям, перед носом которых монастырь закрыл калитку, учителям будет непросто.

По этой теме читайте также: