Следите за нашими новостями!
 
 
Наш сайт подключен к Orphus.
Если вы заметили опечатку, выделите слово и нажмите Ctrl+Enter. Спасибо!
 


Предыдущая | Содержание | Следующая

На новом месте

Несмотря на то, что семье А. И. Солженицына сразу же было предоставлено право выезда за границу, она отправилась туда только через полтора месяца. Прежде всего это было связано с необходимостью оформления документов. Но главное, чем была занята в эти дни Наталья Дмитриевна, — организацией вывоза солженицынского архива за границу [1].

Одним из первых, к кому уже 13 февраля, т. е. в день высылки мужа, она обратилась за помощью, стал журналист Нильс Мортен Удгорд, с которым она познакомилась в январе 1974 г. [2]. «По счастливому совпадению, — пишет Александр Исаевич, имея в виду Н. М. Утгорда — воротясь… домой, он застал там своего приятеля Вильяма Одома». Его он и решил привлечь к этому делу [3].

Что же представлял собою Вильям Одом? Александр Исаевич характеризует его как «40-летнего помощника американского военного атташе, перед тем — преподавателя русской истории в Вест-Пойнте,.. доктора исторических наук» [4]. Этой репликой А. И. Солженицын пытается создать видимость, будто бы Вильям Одом был сугубо гражданским человеком и на должности помощника военного атташе оказался случайно.

«Он, по свидетельству Александра Исаевича, согласился по сути сразу: только бы не знал никто, в том числе и сам Солженицын. Ему предстояло паковать, отсылать свой личный багаж (как дипломатический) в Соединенные Штаты — вот туда он и вложит архив» [5].

К вывозу архива были привлечены и другие лица [6].

Только после того, как все необходимое для этого с молчаливого позволения властей было сделано, Наталья Дмитриевна с матерью Екатериной Фердинандовной и детьми (Дмитрием, Ермолаем, Игнатом и шестимесячным Степаном) тоже отправилась в путь.

Из Москвы в Цюрих они вылетели 29 марта 1974 г. По сведениям КГБ, «семью Солженицына в аэропорту провожали: Шафаревич, Чуковская, Гинзбург, Жолковская, Горбаневская, Копелев, Столярова, Агурский, Бухарина, Пастернак, Горлов, Борисов, Тюрин и другие» [7].

Вскоре в семье Солженицыных в Цюрихе появился еще один человек — Е. П. Бахарева, о которой нам известно пока лишь то, что она принадлежала к первому поколению эмигрантов и находилась в родстве с Натальей Дмитриевной. Екатерина Павловна взяла на себя уход за детьми [8]. К этому следует добавить, что еще до приезда Натальи Дмитриевны Александру Исаевичу предложили свои услуги чешские эмигранты Франтишек Голуб и его жена Валентина, которые продолжали его опекать и в последующем [9].

Информируя ЦК КПСС о первых месяцах пребывания А. И. Солженицына за границей, КГБ доносил:

«После выдворения из СССР Солженицын и члены его семьи проживают в Цюрихе, где арендуют часть трехэтажного дома. По имеющимся данным, Солженицын не проявляет интереса к устройству быта, что нередко является причиной ссор между ним и женой. Замкнутый образ жизни Солженицына, абсурдность его политических взглядов, отрицательные черты характера (эгоизм, высокомерие, жадность и др.) оттолкнули от него многих почитателей и послужили причиной изоляции его семьи» [10].

Через полмесяца, 16 апреля 1974 г. в Цюрих прибыл «сотрудник германского Министерства иностранных дел Петер Шёнфельд» «и, — пишет А. И. Солженицын в “Зернышке”, — скромно передал нам два чемодана и сумку» —

«главная часть моего архива „Красного колеса“ — рукопись неоконченная (и нигде еще не сдублированная) „Октября Шестнадцатого“. Главных конвертов заготовок штук сорок и тетрадь „Дневника Р-17“ — моего уже многолетнего дневника вокруг написания „Колеса“» [11].

27 июня 1974 г. в Цюрих приехал Нильс Удгорд, повествует Александр Исаевич далее, и

«привез нам вторую часть архива (осенью пришла третья, последняя, и самая объемная партия — от Вильяма Одома, через Соединенные Штаты. А мою „революционную“ библиотеку перевез Марко Корти. Так к октябрю я был собран весь)» [12].

Несмотря на то, что уже весной 1976 г. А. И. Солженицын получил возможность полностью отдаться литературной деятельности, первые четыре месяца ему так и не пришлось сесть за самутинский дубовый письменный стол, который тоже был доставлен из Москвы в Цюрих. Кроме обустройства на новом месте и решения некоторых финансовых вопросов, Александр Исаевич был занят другими делами.

Прежде всего это касается Российского общественного фонда помощи политзаключенным и их семьям (РОФ). Идея его создания возникла, по одним сведениям в 1972 г. [13], по другим — в 1973 г. [14], когда Александр Исаевич познакомился с известным к тому времени диссидентом Александром Ильичом Гинзбургом [15].

Александр Ильич (в просторечии Алик, по отцу — Чижов), родился в Москве в 1936 [16]. Сын архитектора, ставшего жертвой сталинского террора, он закончил элитную московскую школу № 12, которая располагалась «между Домом правительства и писательским домом Лаврушинским — в Старомонетном переулке» и в которой он не только познакомился, но и подружился с сыном Б. Л. Пастернака Леонидом [17]. После окончания школы А. И. Гинзбург учился в университете на факультете журналистики, но был исключен с первого курса [18].

Во второй половине 50-х годов его квартира стала своеобразным общественно-политическим салоном [19]. А. И. Гинзбург был близок к лианозовскому кружку художников и литераторов авангардистского направления [20], в 1959 г. он организовал издание машинописного журнала «Синтаксис», на страницах которого печатались, например, Белла Ахмадулина, Булат Окуджава, Борис Слуцкий [21]. Среди лиц, причастных к этому изданию были Наталья Горбаневская и Юрий Галансков [22] «С тоненьких тетрадочек машинописного журнала „Синтаксис“ (1959), — пишет А. Латынина, — по мнению многих, начинается такое явление как Самиздат» [23].

В 1960 г. А. И. Гинзбург был арестован и приговорен к двум годам заключения [24], распространено мнение, — за издание журнала [25]. Между тем, хорошо знавший его Г. Померанц, отмечает, что Алик был арестован «из-за глупой шалости, из-за попытки сдать за товарища экзамен на аттестат зрелости. Алика поймали на подлоге (своя карточка была временно подклеена в чужой паспорт)» [26]. В середине 1960-х г. — новый арест, но после того, как А. И. Гинзбург согласился публично продемонстрировать свою лояльность к советской власти, его освободили [27]. В январе 1967 г. он был опять арестован, затем — суд и приговор: 5 лет [28]. Считается, что «главным обвинением против Александра Гинзбурга была составленная им „Белая книга“ о деле Синявского и Даниэля, которую он послал в ЦК, в КГБ и передал в самиздат» [29]. Однако в судебном приговоре фигурируют другое обвинение — связь с эмигрантской организацией Народно-трудовой союз (НТС) [30]. 22 января 1972 г. А. И. Гинзбург был освобожден, и после неудавшейся попытки восстановить московскую прописку поселился в Тарусе [31].

Вероятно, его знакомству с А. И. Солженицыным способствовала Наталья Дмитриевна, которая знала Алика с 1964 г., была дружна с его женой Ириной Жолковской [32] и являлась крестной матерью их ребенка (крестным отцом был А. Д. Синявский) [33].

Знакомство Александра Исаевича с Александром Ильичем произошло в Таруссе.

«Встретились, — вспоминает Н. Д. Солженицына, — познакомились. В этой встрече двух зэков — сталинского и брежневского призыва — и родился план выстроить так сказать зэческую самооборону, организовать постоянную, систематическую помощь сидельцам ГУЛага и их семьям».

«На помощь семьям Александр Исаевич предложил гонорары западные и часть Нобелевской премии… это и было началом будущего фонда» [34]. Тогда же А. И. Гинзбург «дал согласие» его возглавить [35].

Первые практические шаги на пути создания Русского общественного фонда (РОФ) были сделаны сразу же после приезда Натальи Дмитриевны за границу, которая согласилась взять на себя роль его главного распорядителя [36]. Тогда же к этому делу был привлечен некто Виктор Сергеевич Банкул [37]. «Его первого, — пишет А. И. Солженицын, — мы посвятили в наш план, он принял большое участие, много верного советовал, затем стал и членом Правления фонда. А уж всю конспирацию взяла на себя Аля» [38]. Распорядителем РОФ в СССР стал А. И. Гинзбург [39].

«В Фонде, — говорится в одном из интервью Н. Д. Солженицыной, — работало много, до 40, добровольцев (кстати, уместно сказать, что никто из фондовцев в те годы никогда не получал никакого вознаграждения, все работали бесплатно…), но объявленный руководитель был один, иногда двое. Работа распределялась по секторам, так что кто-то из фондовцев занимался, скажем, зэками в Мордовских лагерях, другой — в Пермских, во Владимирской тюрьме, кто-то ведал ссылкой, кто-то спецпсихбольницами, зэческими детьми, „фондом освобождения“… Всего за те годы было у Фонда семь главных распорядителей» [40].

«На каждого ребенка, — читаем мы далее в интервью Н. Д. Солженицыной, — семья получала 30, потом 40 руб, но не больше 120 руб. в месяц. Столько же получали старые родители. На поездку в лагерь выдавали цену билетов… На посылку выдавалось всем одинаково, а при освобождении — сумма колебалась, обычно это было рублей 200–250… За первые два с половиной года работы фонда, когда им руководил Александр Гинзбург, вплоть до ареста своего в 1977 г., таких выдач было сделано около 4000. Начал он регулярную помощь с 80 семей, а к моменту его ареста их стало около 200. Позже, в начале 80-х, после андроповских посадок, число политических возросло, фонд тогда уже возглавлял Сергей Ходорович, и при нем число семей, которым помогали регулярно, достигла 500 в год, а общее число семей, получавших помощь, включая разовую, превышало 1000 в год» [41].

Имеются сведения, что за два с половиной года с лета 1974 до начала 1977 г. через РОФ прошло более 350 тыс. долларов. [42].

Другим важным общественным делом, к которому оказался причастен А. И. Солженицын, стала организация нового эмигрантского журнала «Континент», редакцию которого возглавил писатель Владимир Емельянович Максимов, автор опубликованного на страницах журнала «Грани» и получившего к тому времени известность романа «Семь дней творения». Он прибыл из Советского Союза в Париж 26 февраля [43] и вскоре получил приглашение к крупнейшему западногреманскому издателю Акселю Шпрингеру. В. Е. Максимов склонен был объяснять это тем, что привлек внимание А. Шпрингера «своими довольно резкими заявлениями по поводу того, что происходит в России» [44]. Однако один из лидеров НТС Евгений Романович Романов (настоящая фамилия Островский) утерждал, что эта встреча была организована ими.

«Вскоре после приезда [В. Е. Максимова] на Запад, — вспоминал Е. Р. Романов — мы организовали ему поездку с выступлениями… в Австрии, Германии и Швейцарии. Потом он ездил в Италию и снова в Германию. Здесь мы устроили ему встречу с Акселем Шпрингером, известным немецким издателем правого толка, антикоммунистом… Встреча закончилась тем, что Шпрингер решил субсидировать русский журнал… Так возник „Континент“, который набирался и печатался в нашей типографии» [45].

Однако прежде чем взять этот журнал на свое содержание, А. Шпрингер предложил В. Е. Максимову представить более солидную рекомендацию, чем рекомендация НТС. За таким поручительством он отправился к А. И. Солженицыну. В «Зернышке» Александр Исаевич отмечает, что он «написал Максимову требуемую бумагу» и тем самым «заложил помощь от Шпрингера» [46]. Во время этой встречи Александр Исаевич предложил название будущего журнала — «Континент», которое было принято его учредителями [47]. Принял он участие и в обсуждении состава редакции журнала [48].

«Я, — признавался позднее Александр Исаевич, — …приветствовал создание „Континента“, выражая большие надежды на его развитие, и посильно помог „Континенту“ создаться, и название ему предложил, которое вот принято, — но именно потому поддержал, что я понимаю его не как орган русской эмиграции, а как соединенный голос всей Восточной Европы» [49].

Когда первый номер журнала увидел свет и известный немецкий писатель Гюнтер Грасс обвинил его в связях с издательской империей А. Шпрингера, А. И. Солженицын счел необходимым на проходившей 16 ноября 1974 г. в Цюрихе пресс-конференции взять журнал и Акселя Шпрингер под защиту [50].

Для первого номера «Континента» Александр Исаевич по просьбе В. Е. Максимова написал специальное предисловие — «Слово к журналу», в котором выразил надежду, что журнал сможет объединить эмиграцию из Советского Союза и Восточной Европы и его голос будет услышан и поддержан Западной Европой [51].

«„Континент“, — отмечал Е. Р. Романов, — издавался на широкую ногу, большим тиражем, с большим количеством страниц, платили хорошие гонорары, в розницу он продавался дешево и вообще в значительной мере распространялся бесплатно: была создана большая редакция на солидных зарплатах — в материальном плане все было совершенно несравнимо с возможностями наших „Граней“… „Континент“ требовал все больших денег, и я предполагаю,.. что с какого-то момента журнал стали субсидировать и американцы. С одной стороны, Шпрингер, а с другой — американцы. А потом, вероятно, американцы вообще переняли финасовую сторону журнала на себя» [52].

Получив возможность полностью отдаться литературной деятельности, Александр Исаевич первые четыре месяца пребывания за границей, так и не сел за письменный стол. Получив возможность свободно говорить, он на протяжении четырех месяцев продолжал скрываться от журналистов. И только 17 июня 1974 г., наконец, дал первое крупное интервью за границей. Такой чести был удостоен корреспондент американской компании CBS Уотер Кронкайт [53].

В этом интервью А. И. Солженицын выразил тревогу по поводу растущей советской военной мощи [54], критически высказался относительно добровольной эмиграции из СССР, сделав исключение лишь для евреев, [55] и объявил о создании Русского общественного фонда помощи заключенным и их семьям [56].

Называющий себя русским патриотом, он продемонстрировал в этом интервью редкое холопство перед Соединенными Штатами Америки:

«Америка, — заявил он, — выиграла две мировых войны. Америка два раза подняла Европу из разрухи. И она же отстояла Европу от Сталина после Второй мировой войны, несколько раз. 25 лет непрерывно останавливала коммунистический натиск в Азии, отстояла многие страны, какие сегодня уже были бы в рабстве. Вот что сделали Соединенные Штаты. При этом никогда не просили отдавать долгов, никогда не ставили условий. То есть проявляли исключитльную щедрость, великодушие, бескорыстие. И как же отнесся мир? что получила взамен Америка? Американское везде поносится. Американские культурные центры очень модно во всех местах громить и сжигать. Когда Америка терпит поражение в важном голосовании в Организации Объединенных наций — деятели Третьего мира вскакивают на скамьи и торжествено кричат… по крайней мере 30 послевоенных лет — это история, с одной стороны, бескорыстной щедрости Америки, с другой стороны — неблагодарности всего мира» [57].

Сказать, что «Америка выиграла две мировых войны», это значит сознательно проигнорировать то, что знает каждый школьник и чего не мог не знать автор «Августа Четырнадцатого» — в Первую мировую войну США вступили только весной 1917 г., когда исход войны уже был предрешен [58].

Сказать, что «Америка выиграла две мировых войны», это значит сознательно проигнорировать тот факт, что исход Второй мировой войны был решен на советском фронте, что в этой войне антигитлеровская коалиция потеряла около 45 миллионов человек, из которых две трети приходилось не на американцев, а на советских людей [59].

Сказать, что Америка отстояла Европу от Сталина, это значит, предать забвению тот факт, что американский презент Трумэн отдал команду начать подготовку ядерной войны против Советского Союза буквально на следующий день после завершения Второй мировой войны [60], это значит предать забвению, что не Сталин, а Черчилль в 1946 г. объявил начало холодной войны [61]. Не потому, что Сталин был миролюбивее, а потому, что разоренный и разрушенный войной Советский Союз не был тогда способен к экспании.

Столь же поразительны были утверждения А. И. Солженицына об американской щедрости. История ХХ века — это история превращения США в крупнейщего ростовщика, который опутал своей финансовой паутиной весь мир [62]. Поэтому нет ничего удивительного в том, что оказавшиеся в этой паутине народы и страны не испытывают к США чувства благодарности. Этому посвящена большая литература. Полистайте, Александр Исаевич, хотя бы книгу З. Сардара и М. Дэвиз «Почему люди ненавидят Америку?» (М., 2003).

«Только две державы — Советский Союз и Китай, — заявил А. И. Солженицын далее, — желают распространить свою систему на весь мир. Соединенные Штаты такой не имеют цели, и это показал весь послевоенный период…» [63].

Утверждать подобное, значит снова демонстрировать полное невежество или лакейство. В порядке ликбеза, Александр Исаевич, откройте книгу З. Бжезинского «Великая шахматная доска», там очень откровенно написано, к чему стремились и стремятся «американские шахматисты». Один из ее разделов, посвященных внешней политике США, незатейливо называется «Короткий путь к мировому господству» [64].

Понять столь беззастенчивые «невежество» А. И. Солженицына нетрудно. Он ведь давал интервью американской телекомпании и в ожидании почетного американского гражданства.

Касаясь в этом же интервью своей литературной деятельности, А. И. Солженицын заявил: «Я сейчас работаю над своими Узлами, очередным Узлом Третьим, кончаю Второй Узел…» [65]. В действительности, по его же собственному признанию, тогда ему не удалось вернуться к своим «Узлам». Позднее он констатировал: «Не так я много в это лето написал… — Четвертое дополнение к „Теленку“ да начал „Невидимки“… А снова за „Красное колесо“ не мог приняться» [66]. «Четвертое дополнение» к «Теленку», посвященное его высылке из СССР, составляет 3,5 а.л. Это 10–12 дней работы [67]. Что касается «Красного колеса», то после некоторых колебаний в августе 1974 г. А. И. Солженицын решил взяться за ленинские главы и, видимо, начал собирать для них материал [68].

Не успел Александр Исаевич дописать «Пятое дополнение (Невидимки)» к «Теленку», как появился второй том «Архипелага». В печать он был сдан 30 мая 1974 г. [69], вышел в свет в конце августа — начале сентября [70].

Открыв новый том «Архипелага», читатели неожиданно для себя узнали историю о том, как в 1945 г. в лагере на Калужской заставе вербовали будущего лауреата Ноблевской премии в осведомители, как он — несгибаемый «копьеборец», не устоял перед натиском «кума», согласился на сотрудничество и получил кличку «Ветров» [71].

И хотя автор «Архипелага» пытался уверить читателей, что дав подписку о сотрудничестве, от самого сотрудничества он уклонился [72], не всем эти заверения показались правдоподобными. А среди тех, кто готов был принять их на веру, такое признание было ударом по образу А. И. Солженицына как самоотверженного и бескомпромиссного борца за правду и справедливость.

Вспоминая о своем знакомстве со вторым томом «Архипелага», В. Н. Войнович пишет, что именно после этого у него началось прозрение в отношении своего кумира [73]. Подобное же влияние «откровения» А. И. Солженицына оказали в свое время и на меня.


Примечания

1. Солженицын А. И. Бодался теленок с дубом // Новый мир. 1991. № 12. С. 65–69.

2. Там же. С.65.

3. Там же.

4. Там же.

5. Там же. С. 65–66.

6. Там же. С. 66–69.

7. Документы из архива ЦК КПСС по делу А. И. Солженицына. Публикация А. Петрова // Континент. М.-Париж, 1993. № 75. С. 215–216.

8. Шеварев Д. «Сестра работы и мать моих детей». Беседа с Н. Д. Солженицыной // Комсомольская Правда.1994. 31 декабря.

9. Солженицын А. И. Угодило зернышко промеж двух жерновов // Новый мир. 1998. № 9. С. 60–61.

10. Документы их архива ЦК КПСС по делу А. И. Солженицына // Континент. Москва- Париж, 1993. № 75. С.218.

11. Солженицын А. И. Угодило зернышко промеж двух жерновов // Новый мир. 1998. № 9. С. 77–78.

12. Там же. С.81.

13. Солженицына Н. Д. «Архипелаг ГУЛАГ» помогает выжить. Правда о фонде Солженицына // Труд. 1992. 14 марта.

14. Солженицын А. И. Угодило зернышко промеж двух жерновов // Новый мир.1998. № 9. С.73.

15. Biographical Dictionary of Dissidents in The Soviet Union. 1956–1975. / Camplied and edited by S.P. de Boer, E. I. Drissen and H. L. Verhaar. Hague — Boston — L., 1982. P. 160–161.

16. Российская еврейская энциклропедия. Т.1. М., 1994. С.308.

17. Чудакова М. Жил один москвич. Памяти Александра Гинзбурга // Время новостей. 2002. 22 июля.

18. Там же.

19. Померанц Г. Корзина цветов нобелевскому лауреату // Октябрь. 1990. № 11. С.146, 150.

20. Кулаков В. Лионозово (история одной поэтической группы) // Вопросы литературы. 1991. № 3. С. 3–45.

21. Процесс четырех. Сборник материалов по делу Галанскова, Гинзбурга, Добровольского, Лашковой. Сост. П. Литвинов. Амстердам, 1971. С.8.

22. Померанц Г. Корзина цветов нобелевскому лауреату // Октябрь. 1990. № 11. С.150.

23. Латынина А. Портрет диссидента: Александр Гинзбург // Литературная газета. 1990. 18 июля.

24. Российская еврейская энциклопедия. Т.1. С.308.

25. Буковский В. «И возвращается ветер…». Письма русского путешественника. М., 1990. С.111.

26. Померанц Г. Корзина цветов нобелевскому лауреату // Октябрь. 1990. № 11. С.150.

27. Российская еврейская энциклопедия. Т.1. С.308.

28. Там же.

29. Солженицын А. И., Солженицына Н. Д. Памяти Александра Гинзбурга // Известия. 2002. 22 июля.

30. Процесс цепной реакции. Сборник документов по делу Ю. Т. Галанскова, А. И. Гинзбурга, А. А. Добровольского, В. И. Лашковой. Франкфурт-на-Майне, 1971. С.58.

31. Biographical Dictionary of Dissidents in The Soviet Union. 1956–1975. / Camplied and edited by S.P. de Boer, E. I. Drissen and H. L. Verhaar. Hague — Boston — L., 1982. P. 160–161.

32. В защиту Александра Гинзбурга. Призыв Натальи Солженицыной // Русская мысль. 1978. 2 марта.

33. Розанова М. Солженицын полоснул меня таким взглядом, что я поняла — это враг на всю жизнь // Комсомольская правда. 1999. 13 января.

34. Солженицына Н. Д. «Архипелаг ГУЛАГ» помогает выжить. Правда о фонде Солженицына // Труд. 1992. 14 марта.

35. Чудакова М. Жил один москвич. Памяти Александра Гинзбурга // Время новостей. 2002. 22 июля.

36. Солженицын А. И. Угодило зернышко промеж двух жерновов // Новый мир. 1998. № 9. С.73.

37. Там же.

38. Там же.

39. Там же.

40. Солженицына Н. Д. «Архипелаг ГУЛАГ» помогает выжить. Правда о фонде Солженицына // Труд. 1992. 14 марта.

41. Там же.

42. Яковлев Н. Н. ЦРУ против СССР. 3 изд. М., 1983. С.241.

43. Владимир Максимов в Париже // Русская мысль. 1974. 7 марта.

44. Максимов В. «Надо признаться — все мы жертвы…» // Книжное обозрение. 1990. 6 апреля.

45. Романов Е. Р. В борьбе за Россию. Воспоминания. М., 1999. С.210.

46. Солженицын А. И. Угодило зернышко промеж двух жерновов // Новый мир. 1998. № 9. С.76.

47. Максимов В. «Надо признаться — все мы жертвы…» // Книжное обозрение. 1990. 6 апреля.

48. Максимов В. История одной капитуляции // Правда. 1994. 28 декабря.

49. Солженицын А. И. Пресс- конферецния в Париже. 10 апреля 1975 // Публицистика. Т.2. С.257.

50. Солженицын А. И. Пресс-конференция о сборнике «Из-под глыб». Цюрих, 16 ноября 1974 // Публицистика. Т.2. С.165.

51. Солженицын А. И. Слово к журналу // Публицистика. Т.2. с. 117–118, 598.

52. Романов Е. Р. В борьбе за Россию. С.211.

53. Из телеинтервью компании CBS (интервью ведет Уотер Кронкайт). Цюрих, 17 июня 1974 // Публицистика. Т.2. С. 88–116.

54. Там же. С.110.

55. Там же. С.101.

56. Там же. С. 105–106.

57. Там же. С. 113–114.

58. Уильямс Н. Полная хронология XX века. М… 1999. С.89.

59. Людские потери СССР в Великой Отечественной войне. Сб. ст. СПб., 1995. С. 36–42.

60. Богданов Р. Г. Американские планы развязывания войны против СССР // Американский экспансинизм. Новейшее время. М., 1986. С. 206–229.

61. Уильямс Н. Полная хронология XX века. С.262.

62. Громыко А. А. Внешняя экспансия капитала. История и современность. М., 1982.

63. Из телеинтервью компании CBS (интервью ведет Уотер Кронкайт). Цюрих, 17 июня 1974 // Публицистика. Т.2. С.102.

64. Бжезинский З. Великая шахматная доска. М.,1998. С. 13–20.

65. Из телеинтервью компании CBS (интервью ведет Уотер Кронкайт). Цюрих, 17 июня 1974 // Публицистика. Т.2. С.90.

66. Солженицын А. И. Угодило зернышко промеж двух жерновов // Новый мир. 1998. № 9. С. 80–81.

67. Солженицын А. И. Бодался теленок с дубом // Новый мир. 1991. № 8. С. 57–95.

68. Солженицын А. И. Угодило зернышко промеж двух жерновов // Новый мир. 1998. № 9. С. 87–88.

69. Солженицын А. И. Архипелаг ГУЛАГ. Т.2. Paris, 1974.С.563.

70. «Русская мысль» опубликовала сообщение о выходе второго тома «Архипелага Гулаг» 12 сентября 1974 г.

71. Солженицын А. И. Малое собрание сочинений. Т.6. М., 1991.С.227–231.

72. Там же. С.231.

73. Войнович В. Н. Портрет на фоне мифа. М., 2002. С. 52–53.

Предыдущая | Содержание | Следующая

Спецпроекты
Варлам Шаламов
Хиросима
 
 
«Валерий Легасов: Высвечено Чернобылем. История Чернобыльской катастрофы в записях академика Легасова и современной интерпретации» (М.: АСТ, 2020)
Александр Воронский
«За живой и мёртвой водой»
«“Закон сопротивления распаду”». Сборник шаламовской конференции — 2017