После военного переворота 28 июня 1966 г., когда было смещено буржуазно-либеральное правительство А. Ильиа, в развитии рабочего и общедемократического движения Аргентины начался новый и трудный этап. Он характеризовался усилением наступления реакции на демократические свободы и социальные завоевания трудящихся. Отчасти сбитые с толку «бескровным» характером переворота (захвативший власть генерал X.К. Онганиа именовал его не иначе, как «аргентинской революцией», и демагогически твердил о «великой процветающей Аргентине», о ликвидации безработицы и инфляции, о режиме социальной справедливости и укрепления национальной независимости), широкие массы вначале не оказали должного сопротивления укреплению режима военной диктатуры.

Коммунистическая партия Аргентины (КПА) явилась единственной политической организацией страны, которая не растерялась перед натиском реакции. 29 июня ЦК КПА выступил с заявлением по поводу военного переворота. Он указал на причины падения буржуазно-либерального правительства Ильиа, охарактеризовав новое правительство как «военную проамериканскую диктатуру»[2], целью которой является сохранение существующей социально-экономической структуры страны.

Последующие события полностью подтвердили эту оценку. Диктатура Онганиа способствовала еще большему проникновению иностранного, главным образом американского, капитала в Аргентину. Только с 1960 по 1968 г. прибыли крупных иностранных компаний увеличились на 77%[3]. Продолжали расти цены на предметы первой необходимости, особенно продукты питания. В социально-политической области был принят ряд декретов и законов, ликвидировавших демократические права и социальные завоевания трудящихся. Особенно тяжелое положение сложилось в провинциях. Так, в Кордове[4] к 1969 г. насчитывалось 25 тыс. безработных (7% экономически активного населения) и 54 тыс. полубезработных. В Тукумане безработными оставались 12,8% самодеятельного населения. До 6% безработных было в таком крупном городе, как Росарио. В 1967 г. в дополнение к уже существовавшему репрессивному законодательству правительством был издан закон «о защите от коммунизма»[5], направленный не только против коммунистов, но и против всех демократов. Согласно этому закону, любого гражданина, подозреваемого в симпатиях к КПА, увольняли с работы, высылали из страны, подвергали тюремному заключению сроком на 9 лет[6].

Важное значение в мобилизации масс на борьбу против диктатуры имел XIII съезд КПА, состоявшийся в условиях глубокого подполья в марте 1969 года. Съезд констатировал, что попытки военной диктатуры подавить рабочее и народное движение провалились, и сделал вывод, что дальнейшее ухудшение условий жизни широких слоев трудящихся и необратимый поворот масс влево неизбежно приведут к новому подъему классовой борьбы. Особенностью данного этапа, отмечалось на съезде, было расширение социальной базы революционного процесса, вовлечение в борьбу новых сил, главным образом непролетарской части населения (средних слоев города и деревни, студенчества, интеллигенции и пр.), которые наряду со специфическими требованиями все более активно выступали с требованиями политического общедемократического характера. Съезд ориентировал коммунистов на организацию всеобщего боевого наступления против диктатуры и создание на основе широкой демократической коалиции правительства нового типа[7]. /184/

Тяжелое экономическое положение вместе с социальным угнетением и политическими репрессиями вызывало массовое недовольство рабочего класса и всего населения. В ответ на наступление реакции в апреле – мае 1969 г. по стране прокатилась волна забастовок и стачек. Их кульминационным моментом стала всеобщая забастовка 30 мая, вошедшая в историю под названием «Кордобасо»[8]. Если раньше народные выступления были оборонительными, то с мая 1969 г. они приобрели наступательный характер[9] и оказали решающее влияние на последующий ход событий. Наибольшую боевитость народные выступления приняли в провинциях Кордова, Росарио, Санта-Фе, Тукуман, Чокона. Предвестником этих событий были массовые протесты населения против дороговизны жизни, закрытия промышленных предприятий и т.д. Даже по официальным данным, дороговизна с июня 1966 г. возросла на 77%[10].

Призывы КПА создавать по всей стране «комиссии борьбы» против дороговизны жизни, за демократические свободы, в защиту национальных богатств, за организацию координационного центра борьбы нашли горячий отклик среди трудящихся. Особенно сильное недовольство вызвала отмена закона о «зональных преференциях» (льготах) завоеванного рабочими Кордовы, Тукумана, Мендосы и известного под названием «английской субботы» (его упразднение привело к сокращению зарплаты на 9,1%[12]), а также резкое повышение в Кордове налогов, главным образом косвенных, задевающих интересы всего населения в целом[13]. 15–16 мая в Кордове по решению профсоюзов металлистов, рабочих автомобильной промышленности, транспортников, к которым присоединились все трудящиеся, прошла 48-часовая всеобщая забастовка, поддержанная обеими ВКТ[14]. В результате забастовки были полностью парализованы промышленность, торговля, транспорт.

К борьбе присоединились широкие массы трудящихся, пришли в движение средние слои. С этими событиями совпали студенческие волнения. Студенческая молодежь, как подчеркивал Председатель ЦК КПА В. Кодовилья, «стремится стать в первые ряды всеобщей борьбы против военно-фашистской диктатуры, за установление подлинно демократического, народного правительства»[15]. Студенты требовали демократизации высшего образования, увеличения ассигнований на нужды обучения, прекращения вмешательства правительства в дела университетов. Массовый протест вызвало убийство студента X. Кабраля во время разгона студенческой демонстрации полицией. К многодневным студенческим демонстрациям протеста присоединились рабочие. Полицейские подразделения не могли справиться с поднявшимся на борьбу народом. Против бастующих были брошены 4 тыс. вооруженных солдат. Однако ни введение чрезвычайного положения, ни аресты и кровопролития не сломили революционного духа рабочих; их лозунгом стало «Рабочие и студенты – единым фронтом!».

Убийство полицией в Росарио 18 мая студента Р. Бельо и рабочего Н. Бланко вызвало еще большее возмущение. Университетская федерация Аргентины призвала студентов действовать совместно с рабочими. В массовых выступлениях трудящихся Росарио приняли участие профсоюзы, политические партии, крестьянские объединения и различные демократические организации. Весь май в провинции Росарио проходили манифестации, «марши протеста», развертывались уличные бои. 23 мая координационная межпрофсоюзная комиссия объявила всеобщую забастовку. Ее поддержало все население провинции. Для подавления забастовки правительство прибегло к помощи войск и военных трибуналов. В Росарио было введено чрезвычайное положение. 25 мая состоялись массовые демонстрации. Попытки диктатуры, используя оружие и слезоточивые газы, остановить демонстрантов потерпели неудачу. /185/

К бастовавшим центрам присоединялись все новые и новые города. Особенно бурно развивались события в Тукумане и Кордове. Ожесточенные столкновения с полицией происходили также в Ла-Плате, Буэнос-Айресе, Санта-Фе, Санта-Росе, Сальте. Промышленность и транспорт были полностью парализованы, магазины не работали. Бастовали свыше 90% промышленных рабочих Буэнос-Айреса, 70% всех трудящихся столицы. В большинстве городов вместе с бастующими действовали торговцы, мелкие ремесленники, служащие, лица свободных профессий.

В достижении единства между обеими ВКТ существенную роль сыграло МУКС[16]. Случалось, что в масштабе провинции МУКС выступало в качестве координационного центра. Самым сильным накалом отличались выступления в Кордове, рабочий класс которой издавна славился боевыми традициями и которая стала центром борьбы против военной диктатуры. 30 мая обе ВКТ под давлением масс объединились в действиях и приняли решение провести 30 мая всеобщую забастовку солидарности с учащейся молодежью, чьи выступления охватили всю страну.

Под давлением масс «ВКТ Асопардо» и «ВКТ аргентинцев» разработали совместную программу социально-экономических требований: увеличение заработной платы, проведение конкретных мер против дороговизны и безработицы, возобновление коллективных договоров, удовлетворение требований крестьян, студентов и других слоев населения, прекращение вмешательства предпринимателей и государства в дела профсоюзов, восстановление демократических и профсоюзных свобод, защита национальных богатств. «ВКТ аргентинцев» при поддержке МУКС провозгласила лозунг «Свергнуть военную диктатуру!». 30 мая ЦК КПА призвал все политические партии, общественные организации и демократические движения поддержать забастовку, отмечая, что она «означает поворотный момент» в жизни страны, «подлинный плебисцит, свидетельствующий о возмущении диктатурой, которая ведет страну к хаосу»[17].

Забастовка 30 мая, самая крупная с момента прихода Онганиа к власти (в ней приняло участие 5 млн. человек[18]), явила собой начало нового этапа в развитии рабочего и народного движения в стране – этапа активного наступления против диктатуры. Она началась по инициативе профсоюза электриков во главе с его генеральным секретарем А. Тоско. План ее был заранее утвержден на общей ассамблее профсоюза. 29 мая рабочие организованно прекратили работу и колоннами направились к центру города на митинг. В столкновении с полицией, которая стремилась помешать их продвижению, было убито 16 человек и около 450 ранено. В ответ трудящиеся захватили ряд полицейских участков, стали сооружать баррикады. 30 мая к ним присоединилось все население страны. Во всеобщей забастовке участвовало 70% учащихся духовных семинарий. Они вместе с трудящимися вышли на улицу в знак протеста против политики военной диктатуры[19]. Для «установления порядка» в Кордову были брошены военные подразделения с танками. Они попытались задушить народное возмущение. Рабочие, студенты, женщины, дети строили баррикады. Улицы города превратились в поле сражения. В рукопашных схватках с полицией участвовали тысячи горожан. Активно поддержали народные массы также прогрессивные круги католической церкви и часть вооруженных сил. Большинство унтер-офицеров выступили против посылки войск для подавления восстания, на улицах можно было наблюдать «братание» рабочих с солдатами, выдвигались лозунги «Солдаты, братья, – не стреляйте!»[20].

Майские бои 1969 г. свидетельствовали о том, что в общей борьбе против диктатуры все больше крепло народное единство. Под влиянием революционного выступления пролетариата и студенчества пришли в движение другие классы и социальные слои: крестьяне, средние городские слои, национальная буржуазия. Забастовки были активно поддержаны и буржуазными, и мелкобуржуазными партиями: перонистами, радикалами, христианскими демократами, социалистами. В ходе /186/ забастовочной борьбы было достигнуто единство действий обеих ВКТ. Большую организационную роль в установлении единства между двумя ВКТ, политическими партиями и организациями сыграла МУКС.

«Важным моментом, – отмечал член Исполкома ЦК КПА Р. Гиольди, – явилось то, что в огне борьбы совместно выступили два объединения, которые заключили соглашение о проведении всеобщей забастовки против реакционной военной диктатуры, за демократические права, против голода и империализма»[21].

Большое внимание в период подготовки и проведения забастовки 30 мая коммунисты уделяли вопросам печати и пропаганды. Только в столице, близ крупных предприятий, на площадях и главных улицах, было вывешено 218 транспарантов. Многие из них были воспроизведены на страницах газет и распространены по всей стране. Увеличился тираж заводских газет. Заявления, листовки, документы ЦК КПА, столичного комитета партии, а также районных и низовых партийных организаций вышли под 134 названиями тиражом в 620 тыс. экземпляров. Партийными организациями были проведены многочисленные митинги и собрания[22]. Несмотря на предательские действия правых политических и профсоюзных лидеров, главным образом перонистских, которые на словах выступали за объединение, а на деле препятствовали ему, боясь сплочения всех левых сил вокруг конкретной программы борьбы, коммунистам удалось придать забастовкам боевой характер. Забастовщики неоднократно захватывали предприятия, проводили уличные демонстрации, строили баррикады, участвовали в вооруженных столкновениях с полицией и войсками.

Массовые выступления в Кордове были подавлены огнем и мечом. Напуганное размахом и боевым характером выступлений, правительство прибегло к репрессиям и открытому террору вплоть до убийства и массовых арестов профсоюзных руководителей и рабочих. Фабрики и заводы были закрыты. 30 июня правительство ввело в стране чрезвычайное положение, использовав в качестве повода убийство террористами профсоюзного лидера А. Вандора – генерального секретаря проправительственной «ВКТ Асопардо»; оно объявило вне закона «ВКТ аргентинцев», арестовало почти всех ее руководителей во главе с генеральным секретарем Р. Онгаро, которому было предъявлено обвинение в «подстрекательстве к мятежу», закрыло резиденцию «ВКТ аргентинцев» и запретило ее газету. Все оппозиционные профсоюзы были поставлены под жесткий правительственный контроль. Одновременно был принят новый антикоммунистический закон, согласно которому усиливались репрессии за «коммунистическую деятельность». Закон предусматривал для лиц, объявленных коммунистами, увольнение с работы, запрещение занимать посты в профсоюзах, увеличение срока тюремного заключения до 10 лет[23].

В результате массовых репрессий полторы тысячи участников восстания были арестованы, многие профсоюзные и политические лидеры брошены в тюрьмы. По решению военного трибунала на 8 лет были осуждены А. Тоско – генеральный секретарь профсоюза электриков и энергетиков предприятий «Лус и Фуэрса» в Кордове и заместитель генерального секретаря провинциального комитета ВКТ А. Сципионе – лидер профсоюза железнодорожников, один из руководителей «ВКТ аргентинцев»[24]. Несмотря на то, что массовые выступления в Кордове в силу их недостаточной организованности и отсутствия единого координационного центра борьбы, на что неоднократно обращали внимание коммунисты[25], были подавлены, они оказали большое влияние на дальнейший ход событий. Вслед за Кордовой волнения перекинулись в другие провинции страны.

События в Кордове и последовавшая за ними «социальная буря» в масштабе всей Аргентины нанесли смертельный удар военной диктатуре[26]. «Кордобасо» не без основания считают началом конца военного режима Онганиа. «Уличные бои в Кордове, – отмечалось в газете «La Razón», – вызвали падение правительства Онганиа и должны способствовать всеобщему объединению»[27]. КПА расценила падение правительства Онганиа как большую победу народа. В заявлении от 9 июня 1970 г. ЦК КПА указывал, /187/ что свержение Онганиа – это «результат борьбы масс, всех антидиктаторских сил, гражданских и военных»[28]. «Кордобасо», отмечалось в теоретическом органе ЦК КПА «Nueva Era», явилось ярким примером того, как «забастовки и демонстрации в ответ на действия репрессивных сил превращаются в народное восстание»[29].

Анализируя развитие рабочего и народного движения Аргентины в тот период, характерный качественными изменениями в расстановке классовых и политических сил, расширением социальной базы освободительного движения и укреплением единства действий всех антидиктаторских и антиимпериалистических движений, Генеральный секретарь ЦК КПА X. Арнедо Альварес сделал вывод: «Рождаются предпосылки для подлинного восстания масс против империализма и олигархии, создания широкого военно-гражданского патриотического фронта и формирования народного правительства широкой демократической коалиции»[30]. Идея необходимости единства действий все глубже проникала в сознание масс. В открытом письме ЦК КПА от 3 июня 1969 г. говорилось: «Народ своей героической борьбой установил на улице единство действий. Теперь необходимо, чтобы единство было закреплено организационным путем – путем создания национального центра сопротивления»[31]. Исходя из того, что нужно и впредь развивать движение масс и на этой основе «создавать благоприятные условия для захвата власти мирным путем, включая парламентскую борьбу, или немирным путем, если реакционные круги страны закроют все демократические возможности для завоевания власти»[32], КПА обращала внимание коммунистов на необходимость создания групп «самообороны масс», которые должны явиться составной частью массовых организаций[33].

События в Кордове еще раз подтвердили правильность ленинского положения о решающей роли масс в развитии исторического процесса, о том, что «единственной действительной силой, вынуждающей перемены, является лишь революционная энергия масс»[34]. В условиях последующих режимов военных диктатур[35] политическая и освободительная борьба в Аргентине продолжала развиваться и привела затем к восстановлению буржуазно-демократических форм правления.

По этой теме читайте также:

Примечания