С интервалом в полтора года: в ноябре 1995 года и июне 1997 года -
прошли возрожденные в I и II (XVII и XVIII) Всероссийские пироговские
съезды врачей. Как констатируется в резолюции последнего съезда, власти
России просто проигнорировали высказанную в 1995 году тревогу и
предупреждения о реальной угрозе жизни и здоровью граждан России:
«адекватной реакции со стороны президента и правительства РФ не
последовало». А между тем ситуация в стране не просто ухудшилась, не
просто стала белее напряженной - сегодня речь идет уже об угрозе
безопасности России. В 1995 и 1996 годах в 1,6 раза увеличилось число
умерших по сравнению с родившимися, причем треть среди умерших - это
люди трудоспособного возраста. За год население России уменьшается на
840 тысяч человек. За период с 1986-го по 1998 год в 12 раз увеличилось
число смертей от употребления наркотиков. Среди ушедших - и дети. А
вообще, как показали обследования, здоровыми являются только 10
процентов российских школьников. II Всероссийский съезд врачей записал
в своей резолюции: «Катастрофически развивающийся а стране системный
кризис здравоохранения является прямым следствием разрушения социальной
среды и системы жизнеобеспечения населения России, неспособности
правительства защитить народ от вымирания, систематического нарушения
правительством статьи 41 Конституции РФ, невыполнения правительством
своих обязательств перед народом и работниками отрасли».
Насколько же беспомощно и безответственно прозвучали на этом фоне слова
последнего радиообращения Б.Н. Ельцина о первой годовщине его
президентства после переизбрания: «Здравоохранением мы, откровенно
говоря, в последние годы не занимались»!..
На последнем Всероссийском пироговском съезде вопрос был поставлен
ребром: так называемый курс реформ привел к тому, что «врачи не могут
выполнять свой профессиональный долг». В связи с этим острые дискуссии
были о проекте Кодекса Врачебной этики, ибо врач, давший клятву
Гиппократа, в любых, в том числе и в самых диких, «рыночных» условиях,
обязан следовать высоким моральным образцам в своем этическом
поведении. Наш корреспондент попросил поделиться своим мнением на этот
счет академика РАМН, председателя Национального этического комитета
Российской медицинской ассоциации Федора Ивановича Комарова.
Игорь Бельдинский: Федор Иванович, однажды солидная интеллигентная газета рассказала читателям такую сенсационную уголовную историю. Женщину-врача оставил
муж и завел новую семью. Вскоре у молодой женщины родилась дочь, и
тогда прежняя жена, движимая ревностью и жаждой мести, проникла в
квартиру соперницы и... отрезала у грудной девочки ухо. На эту
необычную и спорную публикацию откликнулись тысячи читателей. И вот
что характерно: абсолютное большинство было потрясено не столько
дикостью самого преступления, сколько тем, что это сделала
женщина-врач. История эта еще раз с особой силой высветила, с какой
высокой мерой требовательности в массе своей люди относятся к медикам,
к моральному и профессиональному облику врача. Скажите, а сегодня в
нашем безумном рыночном мире не обострилась ли проблема взаимоотношений
врача и больного?
Федор Комаров: Первая фактологическая часть вопроса меня шокирует и даже оскорбляет
как медика. Вы, газетчики, падки на сенсации: конечно, дело тут не в
профессиональной принадлежности преступницы, а в том, что эта
несчастная женщина страдала серьезными нарушениями психики, во всяком
случае - в момент совершения преступления она была явно в невменяемом
состоянии. Но современный образ жизни постоянно дает такие примеры
насилия, жестокости, цинизма, что они потрясают людей и со здоровой
психикой.
Как не усложниться, не обостриться медицинским проблемам, если
большинство наших граждан живет за чертой бедности, страдает от
постоянного стресса, от безработицы, от плохого питания, ужасной
экологии! Представляете с каким чувством, например, врач рекомендует
родителям больного ребенка побольше употреблять фруктов и овощей,
понимая, что у них едва хватает денег на картошку? Общепризнанно, что
наше здравоохранение переживает глубокий кризис. Более двух третей
населения живет в загрязненных городах, половина употребляет воду,
которая не удовлетворяет санитарным требованиям. Вероятность заболеть
раком в течение жизни у мужчин превысила 20 процентов, то есть под
угрозой каждый пятый, у женщин - 16 процентов. А сам врач с его более
чем скромной зарплатой по сегодняшним меркам, не может содержать
достойно семью, он тоже страдает от стресса, а ему нельзя показывать
свои чувства больному...
Игорь Бельдинский: Во все времена общество горячо обсуждало проблему - врач и деньги. Вот что писал русский врач Жбанков еще в начале века: «Каковы
настроения и интерес врача-практика? Человек должен жить на получаемые
непосредственно от больных рубли и копейки и, чтобы не умереть с
голоду, должен желать, чтобы были больные, было много больных, и чтобы
они предпочитали его другим врачам, одним словом, торговля с ее спросом
и предложением. Сразу создается нездоровая, нежелательная обстановка -
строить свое благополучие на несчастье болезни других». Насколько
созвучны эти мысли медицине современной России? Только обращаются
сегодня не рубли и копейки, а доллары и сотни тысяч рублей...
Федор Комаров: Да, у нас порой платная медицина принимает уродливые формы. Официально медики государственных лечебных учреждений являются
государственными служащими и должны получать достойную оплату труда. Но
кому не известно, что здравоохранение у нас, как и образование,
финансировались по остаточному принципу. Сегодня же фактически делится и
этот остаток.
Здоровье населения - это основа безопасности страны. Никакая техника не
поможет, если ее не будут обслуживать здоровые, полноценные люди. А
сегодня, по официальным данным, только 10 процентов школьников имеют
полноценное здоровье. В армию идут наркоманы, алкоголики, молодые люди
с ущербной психикой. Отсюда и дедовщина, и трагедии массовых убийств, и
самоубийства солдат.
В среде медицинской общественности мне не раз приходилось слышать: за
здоровье нации несут ответственность не только медики, но прежде всего
правительство, мне думается, что сильные мира сего все еще не осознали,
до какой опасной черты дошло наше здравоохранение. Во времена моей
молодости мы с серьезным видом осуждали врача сельской больницы, если
вылеченный больной приносил ему в подарок гуся. Сегодня мы читаем о
том, что врач после ночного дежурства сел за руль собственной
старенькой автомашины и поехал на заработки. И попал в аварию.
Нехорошо; когда врач вольно или невольно рекламирует препараты той или
иной фирмы. Но можно ли бросить в него камень, если его толкает на это
житейская нужда?
Игорь Бельдинский: Так что же, рыночные отношения деформируют моральный облик врача?
Федор Комаров: Несомненно. Во всех развитых странах здравоохранение пользуется
сильной поддержкой государства. У нас пока нет этого. В результате
нестойкие в психологическом плане медики нарушают врачебную этику.
Отсюда случаи липовых справок, бюллетеней, незаконные поборы с
пациентов, высокие тарифы в платных клиниках, И все эти факторы привели
к тому, что мы получили беспрецедентное снижение численности населения
в мирное время.
Игорь Бельдинский: Уровень культуры и нравственности нашего общества заметно снизился.
Каков значение сейчас имеет соблюдение врачебной тайны? Часто ли она
нарушается и какие последствия это вызывает? Недавно в небольшом
российском городке покончила с собой девушка-школьница. О ее ранней
беременности, внешне незаметной, проговорился кто-то из медиков, и
досужие кумушки просто затравили девчонку, обвинив ее чуть ли не в
проституции...
Федор Комаров: Вопрос о врачебной тайне очень деликатен и многосторонен. Сохранять
ли врачебную тайну от самого больного, приоткрыть ли какую-то ее часть
родственникам или официальным органам - все это решается индивидуально
в каждом конкретном случае в зависимости от личности больного, его
заболевания и этики врача. Представьте себе человека, вполне возможно
молодого, пораженного раковой опухолью в поздней стадии. Прогноз для
жизни больного неблагоприятен. Как вести себя в этой ситуации врачу?
Открыть ли истину больному? По этому поводу было немало научных споров,
обсуждений в зарубежной и нашей прессе. Большинство американских
медиков считают, что надо говорить такому человеку всю правду. Но мы не
можем во всем подражать зарубежной медицине потому, что наши врачи
исповедуют более гуманный подход. Мы считаем, что неблагоприятная
информация, если она приведет к тяжким последствиям для больного,
повергнет его в депрессию, должна быть скрыта от него. Опять-таки все
зависит от личности больного. Если он осознает свое состояние, требует
от врача жестокой правды, чтобы достойно завершить свои дела,
составить, например, завещание, вызвать из другого города
родственников, то он имеет право гражданина на полную информацию о
своей болезни. Здесь важна форма сообщения. Надо уметь сказать больному
эту правду так, чтобы оставить хотя бы тайную надежду на жизнь.
Игорь Бельдинский: Из медицинской практики, даже из обыденной жизни можно припомнить
немало случаев, когда неосторожное слово врача, манера его поведения
при обходах, в беседах с больным могут внушить пациенту самую настоящую
болезнь. От чего это происходит? От неопытности врача, его небрежности,
низкой общей культуры?
Федор Комаров: Для этого явления существует специальный термин - ятрогения. Раньше
мы воспринимали этот термин в узком смысле слова. Сегодня он трактуется
расширительно, с ним связывают все неправильные действия врача во время
лечения, которые вызывают неблагоприятное его течение. Некоторые медики
считают, что надо даже отражать в истории болезни все осложнения,
вызванные словом или действием врача. Но это уже преувеличение, так
можно связать руки врачу, он начнет думать не столько о тактике
лечения, сколько о том, как бы не попасть в кондуит медицинской
истории.
Приходится говорить еще раз о призвании врача, если хотите, о его
даровании. Уже при первом подробном разговоре с больным в клинике, в
больнице врач должен суметь уловить личностные черты характера пациента
и в зависимости от них вести беседу. С одним человеком говоришь строго
повелительно, отметая надуманные страхи, мнимые боли и т. д. С другим
можно позволить шутку и улыбку, с третьим - на равных, призывая его к
совместной борьбе против недуга.
Игорь Бельдинский: Недавно я прочитал сообщение одного из наших агентств о том, что в
одной из зарубежных клиник врач «пошел навстречу» безнадежному больному
и, чтобы избавить его от длительных страданий, дал ему смертельную дозу
лекарства, «помог» добровольно уйти из жизни. Эта проблема не раз
обсуждалась в зарубежной медицинской литературе. Там есть медики,
которые считают, что обреченный больной имеет право на добровольный
уход из жизни с помощью медицины. А как российские медики относятся
«такому пугающему явлению? Вообще в практике иногда возникают конфликты
между врачом и родными умершего человека. Родственники нередко обвиняют
медика в гибели близкого человека в результате диагностической
процедуры или неправильного, по их мнению, лечения. Почему возникают
такие ситуации и как их избежать?
Федор Комаров: Ситуации, когда врач избавил бы больного от тяжелых страданий
преждевременной смертью, у нас невозможны. Эта так называемая эвтаназия
у нас официально запрещена. Хотя по этому трудному вопросу существуют
различные мнения. Сторонники эвтаназии находились и у нас, хотя
оказывались в ничтожном меньшинстве. Недавно была даже дискуссия на эту
тему по телевидению. На мой взгляд, рассуждения об эвтаназии в наших
условиях звучат кощунственно. Ведь известны случаи выздоровления,
казалось бы, неизлечимого больного. Как же можно до конца не бороться
за продление жизни человека! Другое дело, что врач всеми средствами
медицины обязан облегчить страдания человека. А способствовать смерти -
это позиция противоречит элементарной морали! Вообще, горько сознавать,
что в сегодняшней России уровень смертности населения превысил
рождаемость, хотя и не по вине медиков...
Когда в тяжелой психологической депрессии больной говорит, что он хотел
бы умереть, он невольно лукавит. За долгие годы моей терапевтической
практики я не раз убеждался в этом. Когда я работал в обычной городской
больнице Ленинграда, был у меня случай - женщина при каждой встрече
утверждала, что не хочет жить, У нее погибли муж и дети в
автокатастрофе. Но через какое-то время мне удалось и ее убедить, что
жизнь - бесценный дар, пробудить ее волю. Случаи такого рода могут
припомнить многие врачи.
А конфликт родственников умершего больного с врачом чаще всего
возникает от неустроенности жизни, которая больно бьет и по врачу, и по
посетителям его. Когда медик во власти своих проблем, когда он не может
скрыть своих огорчений, то теряет душевную чуткость. И он не осознает
всей глубины горя родственников умершего, нарушает такт общения. Ведь и
сообщить близким о смерти любимого человека надо так, чтобы у них не
возникло психологического шока, И тон разговора, и место, и время, где
об этом сообщить, - все имеет одинаково важное значение.
Конечно, рассуждать об этом теоретически легко. Но не будем забывать, в
каких условиях сегодня работает большинство российских медиков. Даже в
крупных городских больницах вечный дефицит лекарств, постельного белья,
скудость питания, нехватка сестер и нянечек плюс житейские невзгоды
многих врачей. И все равно они не могут забывать о клятве, которую
давали при выпуске из института!
Игорь Бельдинский: Из истории медицины известны случаи, когда врач, терзаемый муками
совести из-за собственной ошибки, совершал самоубийство. Например,
после неудачной операции, повлекшей смерть его коллеги или друга. А как
сегодня в медицинской среде оценивают врачебную ошибку, когда жизнь
человеческая в нашем обществе заметно обесценилась?
Федор Комаров: Расследование причин врачебной ошибки в любом медицинском учреждении
- сложный и мучительный процесс. Слишком тонка грань между халатностью
и невольным заблуждением, например, неправильным диагнозом. Бывают
такие ошибки, за которые врача привлекают и к юридической
ответственности. Я знаю, что все ошибки, даже те из них, которые не
вызвали тяжелых последствий, обсуждаются на внутренних совещаниях в
клинике, в больнице, на медицинских конференциях, при необходимости
выносятся за пределы лечебного учреждения.
Особенно огорчительны те ошибки, которые врач допускает из-за слабой
медицинской подготовки, недостатка опыта и знаний. Врачу мало быть
высоконравственным человеком, надо еще постоянно совершенствовать свою
профессиональную подготовку, учиться у коллег, у жизни. От знаний и
мастерства врача сплошь и рядом зависит жизнь больного. Если любой из
врачей будет соблюдать эти принципы, он достойно выполнит свой
священный долг, клятву Гиппократа, никогда не нарушит кодекса врачебной
этики.
«Советская Россия», №79 от 10.07.1997
По этой теме читайте
также: