Около 9 часов вечера 25 октября, за несколько часов до захвата Зимнего дворца силами Военно-революционного комитета, Керенский прибыл в штаб Северного фронта в Псков. Еще до его приезда Псковский Совет принял резолюцию, запрещавшую отправку фронтовых частей в Петроград для защиты Временного правительства. Вскоре после этого Крыленко доложил на II съезде Советов, что военно-революционный комитет, созданный Псковским Советом, установил контроль над местными средствами связи и транспорта и действиями верховного командования. Это сообщение вызвало ликование депутатов. А командующий Северным фронтом генерал Черемисов, понимая бессмысленность попытки противодействовать войскам в сложившихся обстоятельствах и осознавая безнадежность положения Временного правительства, отменил предыдущий приказ о направлении подкреплений с фронта в Петроград. Более того, он приказал остановиться тем войскам, которые уже находились на пути в столицу. Черемисов информировал прибывшего Керенского, что не может гарантировать его личную безопасность, и настоятельно рекомендовал немедленно уехать из Пскова [1].
Поздно вечером того же дня Керенский встретился в Пскове с генералом Петром Красновым, сменившим покойного генерала Крымова на посту командующего 3-м корпусом — крупным формированием, которое по приказу генерала Корнилова в конце августа двинулось на Петроград с целью захватить столицу. Краснов, архиреакционер в политике, не одобрил решение Черемисова приостановить отправку солдат с фронта в Петроград и склонялся к тому, чтобы мобилизовать собственных казаков для умиротворения столицы. Но к этому времени личный состав 3-го корпуса был разбросан по территории в сотни километров, и его солдаты, как и другие солдаты на Северном фронте, в массе своей отнюдь не поддерживали Временное правительство. Поэтому все силы, которые Краснову удалось собрать для Керенского, составили двенадцать с половиной казачьих эскадронов по 70 человек, небольшое количество легкой артиллерии, один бронепоезд и один броневик. Утром 27 октября эти силы заняли Гатчину, где Керенский разместил свой штаб. Затем после небольшой передышки, во время которой они тщетно пытались найти подкрепления, войска начали подготовку к скорейшему наступлению на столицу [2].
Между тем в Петрограде II Всероссийский съезд Советов одобрил ленинские Декреты о мире и о земле. Декрет о мире заявлял об отказе от тайной дипломатии и о незамедлительных переговорах с целью обеспечения демократического мира «без аннексий и контрибуций». Декрет о земле, основу которого составляла пользовавшаяся популярностью аграрная программа левых эсеров, провозглашал отмену частной собственности на землю и передачу всех частных и церковных земель волостным земельным комитетам и уездным Советам крестьянских депутатов для раздела в соответствии с нуждами сельского населения. Депутаты разошлись рано утром 27 октября, избрав новый Центральный Исполнительный Комитет под председательством Каменева в составе 62 большевиков, 29 левых эсеров, 6 меньшевиков-интернационалистов и 4 представителей второстепенных левых групп. Съезд также одобрил создание временного революционного правительства. Этот новый орган [3], официально названный Советом Народных Комиссаров, первоначально состоял исключительно из большевиков. В него вошли: Ленин (председатель), Троцкий (внешняя политика), Рыков (внутренние дела), Милютин (сельское хозяйство), Шляпников (трудовые ресурсы), Ногин (промышленность и торговля), Луначарский (просвещение), Антонов-Овсеенко, Крыленко и Дыбенко (армия и флот), Ломов (юстиция), Скворцов-Степанов (финансы), Иван Теодорович (продовольствие) , Николай Вилов (почта и телеграф), и Сталин (национальный вопрос). Одним из первых решений Совета Народных Комиссаров были выборы в Учредительное собрание, намеченные на 12 ноября [4].
Противники большевистского режима, с самого начала оказывавшие ему ожесточенное сопротивление, объединились вокруг так называемого Комитета спасения родины и революции, образованного 26 октября. Главными его организаторами были меньшевики и эсеры — члены Петроградской городской думы. В него входили представители городской думы, президиума Предпарламента, бывшего Центрального Исполнительного Комитета, Исполнительного комитета Всероссийского Совета крестьянских депутатов, члены фракций меньшевиков и эсеров, покинувших II съезд Советов, представители профсоюзов железнодорожников и Почтово-телеграфного союза, Центрофлота, а также ЦК меньшевиков и эсеров. В первые дни после прихода к власти большевиков этот комитет призвал правительственных чиновников и население воздерживаться от признания Совета Народных Комиссаров и выполнения его приказов и заявил о своем праве вновь собрать Временное правительство.
Руководители Комитета спасения также разработали план восстания в Петрограде, приурочив его к вступлению в столицу казаков Краснова, которых ожидали с минуты на минуту. Однако ночью 28 октября, еще до начала наступления Краснова, об этих намерениях узнал Военно-революционный комитет. Поэтому уже на следующее утро Комитет за спасение был вынужден начать открытые военные действия против большевиков. Юнкера из военных училищ столицы захватили Петроградский телефонный узел, гостиницу «Астория» и Госбанк. Затем они стали готовиться к тому, чтобы выбить большевиков из Смольного. Но поскольку из всех военных, находившихся в Петрограде, мятеж поддержали только юнкера, они явно не могли тягаться с силами, которые быстро сумел собрать Военно-революционный комитет. Объекты, захваченные утром 29 октября юнкерами, были легко отбиты. Военные училища, принявшие участие в мятеже, быстро изолировали, блокировали, а одно из них даже обстреляли артиллерией. Еще до наступления ночи все военные училища капитулировали, и стихийный мятеж был практически подавлен [5].
Против сформированного в ночь с 26 на 27 октября большевистского правительства активно выступил также Всероссийский исполком железнодорожного профсоюза (Викжель), в котором Главенствующую роль играли умеренные социалисты. Викжель претендовал на роль посредника между Военно-революционным комитетом и Комитетом спасения, а также выступал за создание однородного социалистического правительства, включающего представителей всех социалистических групп от правых до крайних левых, то есть от народных социалистов до большевиков. С этой целью Викжель назначил на 29 октября совещание социалистических партий и пригрозил, что в случае, если враждующие стороны не прекратят военных действий и не начнут переговоры о создании правительства более широкого состава, то в полночь 29 октября начнется всеобщая забастовка железнодорожников [6]. Угроза была достаточно серьезной, ибо, лишив Петроград связи со страной и перекрыв доступ продовольствия, Викжель мог поставить новое правительство в положение, совершенно для него неприемлемое. И это было одной из причин, в силу которых большевики согласились принять участие в созванном Викжелем совещании, которое началось, как и было запланировано, вечером 29 октября [7].
Викжелю удалось организовать политические переговоры на высоком уровне, но он не смог добиться прекращения военных действий. Решающая битва между силами Краснова, состоявшими примерно из тысячи казаков, и армией, превышающей их по численности примерно в 10 раз, в которую входили отряды рабочих, солдаты Петроградского гарнизона и матросы-балтийцы, произошла 30 октября на Пулковских высотах к северу от Царского Села. Это сражение, которое впоследствии получило меткое название «Вальми русской революции» [8], было сумбурным, неорганизованным и кровопролитным. Обе стороны понесли тяжелые потери. К концу дня наступление деморализованных сил Краснова было остановлено. Над казаками, у которых кончались боеприпасы, нависла угроза, что их обойдут с фланга и отрежут от тылов. Они были вынуждены отойти в Гатчину и через два дня согласились прекратить сопротивление и выдать Керенского (для ареста и предания суду) при условии, что им гарантируют амнистию и беспрепятственный проезд домой. Керенский, предупрежденный о намерении казаков капитулировать, едва успел скрыться, переодевшись в форму матроса и нацепив автомобильные очки [9].
Под давлением Викжеля, призывы которого к достижению компромисса и окончанию гражданской войны поддержали левые эсеры и меньшевики-интернационалисты, а также такие массовые организация столицы, как Петроградский Совет профсоюзов, Центральный совет фабрично-заводских комитетов и несколько районных Советов, обсуждение вопроса о создании социалистического правительства на широкой основе затянулось на несколько дней. В начале переговоров представители центральных комитетов меньшевиков и эсеров были в большей степени озабочены необходимостью поисков военной поддержки для победы над большевиками, нежели стремлением достичь с ними договоренности [10]. Но когда стало ясно, что надежды на легкую победу над большевиками беспочвенны, руководители умеренных социалистов проявили готовность войти вместе с большевиками в коалиционный кабинет. Однако они по-прежнему решительно отказывались участвовать в создании любого правительства, в которое входили бы Ленин или Троцкий. Кроме того, умеренные социалисты добивались гарантий того, что большевики не станут играть главную роль в будущем правительстве [11].
С 29 по 31 октября, когда казалось, что силы Краснова вот-вот возьмут столицу и когда большевики столкнулись с большими трудностями в укреплении своей власти в Москве, большевики, по-видимому, были готовы пойти на значительные уступки по этим принципиальным вопросам [12]. В эти дни Ленин и Троцкий, целиком занятые ораганизационными и военными делами, не принимали участия ни в партийных собраниях, на которых была определена позиция большевиков по вопросу о правительстве, ни в заседаниях ЦИК, ни в совещании под эгидой Викжеля, на котором обсуждались характер и программа нового правительства. В отсутствие Ленина и Троцкого особый вес приобрело мнение Каменева, Зиновьева, Рыкова, Милютина и других большевиков, придерживавшихся умеренных взглядов. Каменев и его единомышленники были твердо убеждены, что единственный шанс защитить и сберечь завоевания революции, а также обеспечить скорейший созыв Учредительного собрания и заключение мира, дает создание социалистического коалиционного правительства на широкой основе, за что они и выступали с самого начала. Поэтому их основное требование сводилось к тому, что в новый кабинет не должны входить представители имущих классов и что он должен осуществлять общую политическую и социальную программу, утвержденную II съездом Советов.
По странному совпадению именно в тот момент, когда руководство партии большевиков склонилось к компромиссу, меньшевики и эсеры не проявили большой заинтересованности в достижении договоренности с большевистским режимом. А после поражения Краснова, когда умеренные социалисты проявили Большую склонность к достижению соглашения с большевиками, ЦК большевиков отверг позицию, занятую его умеренными членами, и стал проводить гораздо более жесткую линию в переговорах под эгидой Викжеля. Это произошло отчасти потому, кто непосредственная угроза существованию нового режима в Петрограде миновала, а также из-за того, что Ленин и Троцкий вновь приняли участие в работе высшего руководства партии, которое и согласилось с их линией. Представители партии получили указание принять участие в переговорах Викжеля с единственной целью — показать, что коалиция с умеренными социалистами нереальна, и содействовать скорейшему свертыванию переговоров [13].
Однако даже после голосования в ЦК, когда был отклонен подход, предложенный умеренными большевиками, они продолжали выступать в таких органах, как Центральный Исполнительный Комитет, за создание правительства с участием всех социалистических партий. Более того, 3 ноября Каменев и Зиновьев добились того, что ЦИК поддержал усилия по созданию такого правительства [14]. У Ленина, который полторы недели на-зад требовал исключить Каменева и Зиновьева из партии за то, что они открыто выступили против восстания, готовность умеренных саботировать работу партии и вновь поставить под угрозу дело революции вызывала крайнее раздражение. 3 ноября он написал ультиматум, который впоследствии подписали еще девять членов ЦК и в котором «оппозиция» ставилась перед выбором: или она соблюдает партийную дисциплину и поддерживает политику, одобренную большинством, или будут приняты меры к исключению ее из партии [15].
Ленинский ультиматум был официально представлен 4 ноября. После этого Каменев, Зиновьев, Рыков, Ногин и Милютин в знак протеста вышли из ЦК. Кроме того, Рыков, Ногин и Милютин, а также Теодорович вышли из правительства. А через несколько недель, когда дискуссии под эгидой Викжеля так ничем и не кончились, в Совет Народных Комиссаров согласились войти левые эсеры, и некоторые из них впоследствии получили портфели членов правительства [16]. Вскоре после создания коалиционного правительства большевиков и левых эсеров Каменев и его сторонники перестали открыто противопоставлять себя большевистскому руководству. Со временем все они вновь заняли ответственные посты в партии и правительстве. Что же касается левых эсеров, то в середине марта 1918 года они подали в отставку и вышли из Совета Народных Комиссаров в знак протеста против подписания на тяжелых условиях Брест-Литовского мирного договора, который положил конец участию России в первой мировой войне.
Что ожидало советский режим в ближайшем будущем? Два с половиной года гражданской войны против внутренних и внешних врагов, когда жестокая, разрушительная борьба велась не на жизнь, а на смерть. За войной последовал экономический и социальный кризис, превзошедший по масштабам все, что довелось испытать России с 1917 года. За эти годы испытаний демократический характер партии большевиков был утрачен, Советы лишились независимости, на всей территории страны вновь утвердилась гнетущая, централизованная бюрократическая система, а политическая и экономическая жизнь страны оказалась подчинена диктату большевистского руководства [17]. Но эти события — уже следующая глава в истории России, не менее знаменательная, чем предыдущая.
На главный вопрос о том, почему большевики победили в борьбе за власть в Петрограде в 1917 году, нельзя дать однозначного ответа. Конечно, сейчас, спустя более чем полвека, совершенно ясно, что как слабость кадетов и умеренных социалистов в революционный период, так и жизнеспособность и влияние крайних левых сил в этот же период определялись особенностями политического, социального и экономического развития России в течение XIX столетия и начале XX. Кроме того, на ход и результаты революции 1917 года в Петрограде не могла не оказать значительного влияния первая мировая война. Если бы Временное правительство не стремилось вести войну до победного конца (а в 1917 году это решение не получило широкой поддержки), то оно, несомненно, имело бы больше шансов справиться с теми многочисленными проблемами, которые стали неизбежным следствием крушения старого порядка, и в частности удовлетворить требования населения, касающиеся безотлагательных радикальных реформ.
В сложившейся ситуации важным источником роста авторитета большевиков в 1917 году была чрезвычайная притягательность платформы партии, воплощенной в лозунгах «Мира, земли, хлеба!» и «Вся власть Советам!». Большевики с необычайной энергией и изобретательностью завоевывали поддержку среди петроградских фабричных рабочих и солдат, а также кронштадтских матросов. Для этих групп лозунг «Вся власть Советам!» означал создание демократического и целиком социалистического правительства при представительстве всех партий и групп в Совете, выступающего за немедленное заключение мира, проведение подлинных преобразований внутри страны, а также за скорейший созыв Учредительного собрания. В конце весны и летом 1917 года цели, провозглашенные большевиками, и особенно лозунг передачи власти Советам, получили дополнительную поддержку благодаря целому ряду факторов. Экономическое положение страны ухудшалось. Над солдатами Петроградского гарнизона нависла реальная угроза отправки на фронт. Народные массы все меньше и меньше верили в возможность быстрого достижения мира и проведения реформ Временным правительством. Одновременно с этим все основные политические группировки утратили доверие масс, поскольку были связаны с правительством и призывали к терпению и жертвам во имя победы в войне. А после корниловского мятежа низшие слои населения Петрограда, можно сказать, единодушно выступали за разрыв коалиции правительства с кадетами.
Кроме того, способность большевиков всего за восемь месяцев подготовиться к взятию власти была обусловлена той большой работой, которую партия проводила, чтобы заручиться поддержкой солдат в тылу и на фронте; по-видимому, только большевики смогли понять важнейшую роль вооруженных сил в борьбе за власть. И наконец — и это самое главное — феноменальные успехи большевиков в значительной степени проистекали из характера партии в 1917 году. И здесь я имею в виду вовсе не смелое и решительное руководство Ленина (огромное историческое значение которого бесспорно) и не вошедшие в поговорку (хотя и сильно преувеличенные) организационное единство и дисциплину большевиков. Здесь важно подчеркнуть присущие партии сравнительно демократическую, толерантную и децентрализованную структуру и методы руководства, а также ее в сущности открытый и массовый характер.
Как мы знаем, на всех уровнях петроградской организации большевиков в 1917 году продолжались свободные и оживленные дискуссии по основополагающим вопросам теории и тактики. Несогласные с большинством имели возможность бороться за свои взгляды. Нередко Ленин проигрывал в этой борьбе. Для того чтобы в полной мере оценить значение терпимости к разногласиям и готовности к постоянным взаимным уступкам, достаточно вспомнить, что на многие из важнейших резолюций и официальных заявлений большевиков, сделанных в 1917 году, в равной мере повлияли как взгляды правых в партии большевиков, так и взгляды Ленина. Кроме того, умеренные большевики, такие как Каменев, Зиновьев, Луначарский и Рязанов, входили в число самых видных и уважаемых представителей партии в важнейших общественных организациях, таких, как Советы и профсоюзы.
В 1917 году занимавшие подчиненное положение партийные организации, такие, как Петербургский комитет и «Военка», обладали значительной независимостью и могли проявлять инициативу. Их мнение и критические замечания принимались во внимание при формировании политики на самых высоких уровнях. Самое главное, что эти нижестоящие организации имели возможность изменять свою тактику и лозунги в зависимости от обстановки и от того, кому они адресованы. В партию было принято огромное число новых членов, которые также сыграли важную роль в определении политики большевиков. Среди них - многие руководители Октябрьской революции, такие, как Троцкий, Антонов-Овсеенко, Луначарский и Чудновский, а также десятки тысяч рабочих и солдат, представлявших самые нетерпеливые и недовольные слои на фабриках и в гарнизоне, практически ничего не смыслившие в марксизме и не желавшие ничего слышать о партийной дисциплине. Все это вызвало большие затруднения в июле, когда руководители Военной организации и Петербургского комитета поддержали рвущихся в бой рядовых членов и пошли вразрез с позицией ЦК, выступив за восстание. Но в период реакции после июльского восстания, а также в ходе борьбы против Корнилова, а затем и во время Октябрьской революции обширные и всемерно укрепляемые связи большевиков на фабриках, в рабочих организациях на местах и подразделениях Петроградского гарнизона и на Балтийском флоте стали важным источником стойкости и силы партии.
О значении тех активных контактов, которые существовали в 1917 году внутри высшего эшелона власти партии, а также между ним и рядовыми членами партии и массами, для успешной деятельности большевиков свидетельствует следующий эпизод, имевший место после июльского восстания. В то время Ленин считал, что Временное правительство находится под прямым контролем контрреволюционных элементов; переоценивая способности правительства нанести ущерб интересам левых сил, он был убежден, что Советы, в которых тогда преобладали меньшевики и эсеры, не располагают необходимой властью. Поэтому он требовал от партии отказа от курса на мирную передачу власти Советам и сосредоточения внимания на подготовке к вооруженному восстанию при первой же возможности. Другие руководители, многие из которых поддерживали особенно тесные связи с рабочими и солдатами, а также играли активную роль в Центральном Исполнительном Комитете и Петроградском Совете, не исключали того, что меньшевики и эсеры могут стать потенциальными союзниками, а Советы - законными революционными органами. Хотя лозунг «Вся власть Советам!» был официально снят VI съездом в конце июля, в деятельности на местах эта перемена не отразилась. Более того, на съезде не было принято решения свернуть работу по привлечению Советов на свою сторону, и эта работа продолжала оставаться одним из основных направлений деятельности партии в течение всего августа.
Как выяснилось, последствия реакции против левых сил после июля не были столь серьезными, как ожидалось. Более того, репрессивные меры правительства, а также преследование всех лидеров левых сил и явно возрастающая угроза контрреволюции вызвали в массах еще большую неприязнь к режиму Керенского и способствовали их более тесному сплочению вокруг Советов во имя защиты революции. Большевики, которые действовали в союзе с меньшевиками и эсерами в первую очередь через революционные комитеты, созданные Советами, сыграли ведущую роль в сокрушительном разгроме Корнилова. В столице корниловщина привела к стремительному усилению и росту авторитета Петроградского Совета, который стал гораздо радикальнее как по составу, так и по занимаемой позиции. В результате большевики в начале сентября вновь официально провозгласили свой главный до июльский лозунг «Вся власть Советам!».
По-видимому, самым наглядным примером того, какую роль сыграла сравнительно свободная и гибкая структура партии, а также ее способность приводить свою тактику в соответствие с настроениями масс, является то, что произошло во второй половине сентября, когда партийные деятели в Петрограде отказались прислушаться к несвоевременным призывам все еще скрывающегося в Финляндии Ленина немедленно поднять восстание. Конечно, 10 октября ЦК большевиков в присутствии Ленина поставил на повестку дня вопрос о вооруженном восстании и захвате власти. Однако в последующие дни появилось достаточно указаний на то, что восстание, начатое независимо от Советов и до начала II съезда Советов, не получит поддержки петроградских масс, что против захвата власти большевиками выступят все остальные крупные политические партии, крестьяне в губерниях и солдаты на фронте, а возможно, и такие массовые демократические организации, как Советы и профсоюзы, и что партия так или иначе технически не готова к схватке с правительством. В этих обстоятельствах те партийные руководители в Петрограде, которые были осторожными в тактических вопросах, во главе с Троцким разработали стратегию, в соответствии с которой органы Петроградского Совета предполагалось использовать для захвата власти, наступление на правительство должно быть закамуфлировано под оборонительную операцию, низложение правительства следовало бы увязать с работой II съезда Советов.
21-23 октября, воспользовавшись в качестве предлога намерением правительства отправить большую часть гарнизона на фронт и представляя каждый свой шаг как оборонительную меру против контрреволюции, Военно-революционный комитет Петроградского Совета установил контроль над большинством военных частей в Петрограде и, таким образом, фактически без единого выстрела разоружил Временное правительство. В ответ на это рано утром 24 октября Керенский принял меры для подавления левых сил. И только тогда буквально за несколько часов до запланированного открытия съезда Советов и отчасти благодаря настойчивым напоминаниям Ленина и началось то вооруженное восстание, к которому он призывал уже больше месяца.
Существует мнение, что все-таки восстание, происшедшее 24—25 октября, имело важнейшее историческое значение, поскольку, побудив большинство меньшевиков и эсеров покинуть II съезд Советов, помешало созданию на съезде социалистического коалиционного правительства, в котором умеренные социалисты могли бы занять сильные позиции. Благодаря этому оно проложило путь к созданию Советского правительства под полным контролем и руководством большевиков. Имеющиеся данные свидетельствуют о том, что так оно все и было на самом деле. Однако важно отметить: вооруженное восстание в том виде, в котором его представлял себе Ленин, стало возможным только после того, как правительство предприняло прямое наступление на левые силы. И здесь следует повторить, что массы в Петрограде, которые в той или иной степени поддерживали большевиков, выступавших за свержение Временного правительства, сделали это не потому, что как-то симпатизировали идее прихода к власти одних большевиков, а потому, что верили: над революцией и съездом нависла угроза. Только создание представительного полностью социалистического правительства — за которое, как считали массы, и выступали большевики — могло дать им надежду, что не будет возврата к ненавистной жизни при старом режиме, что удастся избежать смерти на фронте, что Россия сумеет быстро выйти из войны и, вообще, жизнь станет лучше.
