Книга, про которую вы вспомнили, была посвящена положению женщин в Иране, и ученым авторам тогда почему-то захотелось приспособить науку к официальной идеологии иранских властей, чтобы аятоллам было приятно про себя читать – в результате прочим гражданам, не аятоллам, читать было смешно. Новое издание можно (и нужно) воспринимать всерьез. Нет, никакого пафоса. Все очень скромно. В аннотации сказано: «коллективная монография», на самом деле это, скорее, все-таки тематический сборник. В нем вы найдете статьи, отражающие ситуацию – загибаем пальцы – в Египте, Ливане, Ираке, Алжире, Иордании, Афганистане, и три статьи про Индию – видимо, в знак особого почтения к этой стране, которая сама по себе целый континент. 9 авторов, специалистов в разных отраслях востоковедения (жаль, кстати, что они читателям толком не представлены, а таких специалистов надо бы знать, в том числе и средствам массовой информации, чтобы при случае было к кому обратиться за комментарием, не к М. Веллеру, а к профессионалам). Но то, что их всех объединяет, - нормальный научный подход к проблеме. Наука, в данном случае, неотделима от нравственности.

Знаете, сейчас не только в Турции, но и в европейских странах идут дискуссии по поводу ношения хиджаба и тому подобных «идентичностей», и так ставится вопрос, как будто это некое «столкновение цивилизаций», западная христианская культура покушается на права и свободы представителей других, восточных культур. Так вот, каждая из исследовательских работ, составляющих книгу, показывает нам, как в течение двух последних столетий лучшие представители и представительницы этих самых неевропейских культур отчаянно, нередко с риском для жизни боролись против «своих» атрибутов угнетения и отсталости, за элементарные права и свободы.

И начинается, вроде как, в духе водевиля: когда наполеоновский генерал Мену женился на египтянке, то «обращался с женой по-французски: подавал ей руку… предоставлял лучшее место за столом, лучшие куски кушанья… если она роняла платок, спешил поднять». Узнав об этом, знатные египтянки просили «султана», то есть Бонапарта, чтобы он велел их мужьям «обходиться с ними точно так же» (8). Но дальше книга не очень веселая: «После того, как муж безосновательно заподозрил Гаранэй в измене и намеревался убить, родители и братья привели ее домой, потому что не поверили клевете. Однако все село требовало ее смерти. Гаранэй видела, как мучаются ее родные, не в силах поднять руку на невинную жертву… Берет отцовское ружье и стреляет в себя» (122). Такие истории буквально на каждой странице. Художественная литература тоже становится источником и рассматривается не с точки зрения «дискурсивных коннотаций», а как отражение реальности, судьбы героинь неотделимы от того, что происходило с женщинами на самом деле. Статистика: в феврале 1986 года в Индии заживо сожгли 147 женщин. Это официальные данные. Дальше описывается, как 18-летняя студентка Руп Канвар (реальная, не литературный персонаж), трижды пыталась спастись, а любимые родственники запихивали девушку обратно в огонь (161).

Тем большего уважения достойны те, кто заступался за женщин. Замечательные приведены слова иракского поэта Мааруфа ар-Русафи:

«Эти мужчины сами превратились в рабов, обзаведясь в своих норах покорными рабынями…

Что постыдного в том, что с горделивым видом на сценических подмостках показывается девушка?

Позорно, когда ваши мужчины наряжаются в женские платья…

Они порвали свитки заповедей всех вероучений и сшили из них покровы лицемерия.

Они создали из религий только мотивы и предлоги для разжигания смут…

Улемы невежества – это разносчики эпидемий…» (56).

Казалось бы, Афганистан – цитадель средневековья. Но ещё в 1928 году король Аманулла издал указ о снятии чадры. «Но он так и не был проведен в жизнь из-за яростного сопротивления ортодоксального духовенства, приведшего, в конце концов, к свержению эмира Амануллы». Тем не менее, уже не король, а бесправная женщина продолжает борьбу. «Художница Шукур Вали Симона выставила картину «Пробуждение», изображающую афганку, отбросившую в сторону чадру» (108). По логике вещей, такие люди, как эта смелая художница, должны были рассчитывать на поддержку с Запада. И порой получали ее: например, британская колониальная администрация с 1829 года пыталась искоренить в Индии человеческие жертвоприношения, тот самый обряд «сати», который мы упоминали выше. Это к вопросу о конфликте аморального Запада с высокой «духовностью» традиционного Востока. Кстати, и с колониализмом все не так однозначно, как подают некоторые левые теоретики.

Не так проста и проблема советского «ограниченного контингента» в Афганистане, смотри статью «Женщины Афганистана в семье и обществе». Решение о вводе войск имело печальные последствия, да, но, с другой стороны, те силы, которые поддержала наша страна в тамошней гражданской войне, они, со всеми своими ошибками и внутренними противоречиями, представляли все-таки более высокую, прогрессивную городскую культуру. А с другой стороны собрались в основном разные оттенки черной реакции.

Впрочем, Британская империя в прошлом, как и Советский Союз. А сегодня мы имеем так называемую «мультикультурность», замечательный пример исторического предательства, когда благополучный западный интеллектуал отказывает своим братьям и сестрам с Востока в элементарных правах, которыми пользуется сам. Как говорили в старину, «выдает их с головой» «родному» мракобесию, якобы по их же просьбе. Ну, у вас же своя культура, вот вы в ней и живите. В XIII веке. И какая в этом дискриминация, избави бог! Ведь все культуры равны. Что открытие ученого, что бред шамана, объевшегося мухоморов – равноправные «смыслополагания». А принудительная униформа – так она по-своему красива.

Вот цитаты из статьи про Иорданию. Мать учит сына: «Ты должен обращаться с сестрой сурово: если она согрешит, разбей ей нос. Она полностью в твоей власти, хоть ты младше ее». А дочери внушает: «Отдай ему свои игрушки, потому что у него больше прав… на развлечения» (88). Если сын заболел, мать рассуждает, что лучше бы потерять дочь. Девочке с колыбели вдалбливают в голову сознание собственной неполноценности, а потом ученые либералы на голубом глазу скажут, что она, дескать, «сама выбрала» символы своего унижения и на эту ее «свободу» ни в коем случае нельзя административно посягать.

И дело тут не в религии, не в исламе. Индуизм к исламу не имеет никакого отношения, а проблемы в Индии те же самые. И в России они были очень похожие, пока просвещение не одолело Домострой.

Наука и невежество, свобода и рабство, прогресс и реакция – понятия общечеловеческие, и очень хорошо, что в новой книге вещи названы своими именами.

По этой теме читайте также: