Глубокоуважаемый Лев Яковлевич,
...нам пришлось пережить последовательно сначала уход большевиков, а потом приход разного рода повстанческих частей (зеленовцев, потенковцев, Запорожской бригады и т.п.) и со всеми так лавировать, чтобы они нанесли хоть минимум вреда, чтобы хотя бы убийств не было. Но это все уже в прошлом... Важнее настоящее. Вступили деникинцы. Вы понимаете, конечно, с каким нетерпением их ждали после повстанческих частей, как огромному большинству еврейского населения казалось, что вот она грядет, наконец, настоящая власть, что пришел конец всем ужасам и испытаниям. И что же? В первый же день и всю ночь шел невероятный грабеж, сопровождавшийся насилиями над женщинами (7—8 случаев), раздробили также одному еврею руку. Грабеж был до сих пор небывалый, Фастову незнакомый, т.е. со взламыванием полов, рытьем погребов, развалкой печей и т.д. Всю ночь над местечком стоял стон от криков, и впечатление у каждого в отдельности, не знавшего, что, в сущности, творится у соседа, было такое, что идет не грабеж, а повальная резня, что это Варфоломеевская ночь — тем более, что предварительно носились по местечку такие слухи и циркулировали главным образом среди христиан (наша прислуга, забрав свои вещи, ушла на эту ночь из дома). Дожили кое-как до утра — бросились к властям. Информируешь, просишь, умоляешь, и в ответ:

«Что же, мы делаем и сделаем все возможное, но не все мы можем. Казаки (горцы) народ дикий, к тому же настроенный против евреев и, согласитесь, не без основания и т.д. и т.п. Наконец, помилуйте, один раненый и 7—8 насилий на такое местечко, как Фастов, ведь это — счастливейший исход. Ведь вот, если бы вы видели, что произошло в других местах, в Корсуни, Смеле, Ракитно, Гребенках и т.д. Во всяком случае, меры принимаются и будут приниматься — самые неспокойные элементы удалены из города, назначен комендант, выпущены соответствующие приказы и т.д.».

Впечатление от такого ответа, Вы понимаете, конечно, какое получилось. Ясно было для нас, сколько тут лицемерия, особенно, если добавить к этому, что активное участие в ночном грабеже принимала значительная часть офицеров. Все же мы, евреи, по присущей нам скромности, удовольствовались благими обещаниями и, когда прочли пару приказов, хотя бы и несколько запоздавших, и отметили за вчерашний день некоторое успокоение, то воспрянули духом. Ночь прошла сравнительно спокойно, было всего, кажется, 3 или 4 налета.

Но вот утром сегодня случилась такая история: какой-то солдат или казак покушался в одном доме на грабеж. Его хозяин дома и несколько подоспевших на помощь соседей задержали и побили или даже только хотели побить. Он выскочил на улицу, поднял крик «жиды бьют», — и в результате прибежавшие на крики солдаты, по указанию какой-то женщины, убили совершенно непричастного ко всей этой истории какого-то молодого человека из Брусилова, а потом еще распустили слух, что «жиды убили казака» и надо, дескать, отомстить. Вы понимаете, конечно, в какую панику это ввергло местечко. Но слушайте дальше: все время, т.е. позавчера, вчера и сегодня отдельные лица, офицеры, вольноопределяющиеся являются то к одному, то к другому обывателю и под разными предлогами вымогают деньги: то, мол, дадите, буду охранять вас лично и вашу улицу (в зависимости от того, сколько дадите), а то и совсем просто: дадите — хорошо, а не дадите — спровоцирую вас. И действительно, были уже попытки провокации: позавчера часов в 7 вечера прискакало к Спиваку несколько человек и заявляют: «Нам необходимо взломать окна и двери, ибо из этого дома стреляли». К счастью, эта попытка успехом не увенчалась. Наконец, сообщу Вам еще один последний штрих. При приеме делегации комендант определенно заявил, что караульным патрулям надо платить за охрану и рассчитываться надо с каким-то адъютантом. Съели и это, заплатили за ночь указанному адъютанту 10 тыс. руб. Коменданту вручили в виде пожертвования Добровольческой армии 25 тыс. руб., и после всего этого начальник гарнизона, он же командир бригады, через коменданта вызывает казенного раввина Клигмана и лично ему заявляет: в местечке имели место печальные события, о причинах не будем сейчас спорить. Что можно было сделать, то мы сделали, но вот, чтобы окончательно установить спокойствие и порядок, дайте мне возможность дать казакам пряничек, т.е. внесите не позже, чем вечером сегодняшнего дня, минимум 200 тыс. руб. (двести тыс. рублей).

Вот Вам фотографическая запись событий в Фастове за последние 2— 3 дня. Я плакал сегодня, как маленький ребенок, как не плакал никогда над собственным горем. Заметьте, что и сейчас лично я, по счастью или несчастью, не пострадал абсолютно.