Литл-Рок

До сентябрьских дней 1957 года Литл-Рок был тихим, неприметным южным городом, известным лишь как столица штата Арканзас и тем, что он завоевал несколько национальных наград как один из самых чистых среди похожих на него городов. Вдруг неожиданно он стал символом, имя которого, наподобие Лексингтона и Конкорда [1], стало знакомо всему свету как веха в борьбе человека за свободу и справедливость.

Даже тогда, когда слова «Литл-Рок» были на устах у всех, мало кто стал бы искать этот город на карте. Тот, кто проявил бы интерес, узнал бы, что он находится в центре штата Арканзас. На севере он граничит с рекой Арканзас, а на юге примыкает к низким холмам с гранитным подножием. К востоку от города тянутся поля, обрабатываемые фермерами, а на западе в тени отлогих гор приютились уютные дома. Сам город стоит на довольно плоской равнине.

Сто тысяч граждан Литл-Рока, негры и белые, гордились его красотой и на протяжении многих лет жили бок о бок, так что на первый взгляд казалось, что между ними возникало мало трений. Благодаря успешной деятельности Управления жилищного строительства семьи с малыми доходами — негритянские и белые — получили возможность переехать в неплохие, но сегрегированные государственные квартиры. Обучение в школах Литл-Рока, хотя оно проводилось раздельно, было поставлено хорошо. В городе было несколько современных школьных зданий, построенных недавно.

Трагедия, которая привлекла внимание всего мира к Литл-Року, произошла в Центральной средней школе, что находится в сердце города. Она была выстроена в 1927 году и обошлась в полтора миллиона долларов. Это внушительное кирпичное здание желтого цвета напоминает небольшой университет. В его ста классах, расположенных на пяти этажах, учится около трех тысяч школьников. В течение многих лет Ассоциация колледжей и средних школ северной и центральной части штата Арканзас давала самую высокую оценку успехам учеников этой школы. Двое ее выпускников получили стипендии Родса.

Центральная школа Литл Рока

Задолго до того, как развернулись события, о которых я собираюсь рассказать, межрасовые отношения в Литл-Роке были сравнительно нормальными. Этим я не хочу сказать, что не наблюдалось случаев грубого отношения полиции к неграм и что порочная система Юга, при которой чернокожим отводится роль граждан второго сорта, в полной мере не имела здесь распространения. Однако сохранялась спокойная обстановка и особых причин для трений не было.

Мой муж Л. С. Бейтс и я поселились в Литл-Роке в 1941 году и начали выпускать газету «Стейт пресс». Несмотря на то что газета носила боевой характер и нам было трудно, она преуспевала; мой муж, писавший под инициалами «Л. С.», всегда мечтал если не о безмятежной, то, во всяком случае, о спокойной прогрессивной журналистской деятельности. Мы, конечно, приветствовали решение Верховного суда США в 1954 году о совместном обучении белых и негров как крупный шаг вперед на пути к осуществлению подлинного равноправия для нашего народа. Нам казалось, что школьное управление Литл-Рока, хотя оно действовало слишком медленно, все же выступало; соблюдение законности, пусть даже в символической форме, и за то, чтобы приступить наконец к осуществлению давно разработанного и обнародованного им плана совместного обучения в школе для негритянских и белых детей.

По этому плану в Центральную среднюю школу в день начала нового учебного года, 4 сентября 1957 года, должны были поступить девять учеников-негров. По-видимому, городские власти и жители города были согласны с планом совета директоров школы и не было оснований полагать, что ему будет оказано серьезное сопротивление. Тем более никто не ожидал того, что произошло. Для нас, активно работавших в Национальной ассоциации содействия прогрессу цветного населения [2], лето прошло быстро. Мы были заняты подготовкой отобранных нами негритянских детей, которые должны были сделать первый шаг к совместному обучению и поэтому быть в своих знаниях на высоте. Не успела я оглянуться, как наступила вторая половина августа и до занятий в школе осталось всего лишь несколько недель.

22 августа, в 11 часов вечера, я сидела в гостиной и смотрела по телевидению передачу последних известий. Диктор сообщил: «Губернатор Марвин Гриффин (штат Джорджия) и Рой В. Гаррис, два наиболее ярых сторонника сегрегации, выступили сегодня на митинге, на который съехались жители со всех районов штата». Далее диктор говорил о том, что около трехсот пятидесяти человек присутствовали на званом обеде и слышали, как губернатор Гриффин обрушился на решение Верховного суда США и расхваливал созданные в Арканзасе группы белых граждан по борьбе за сохранение прав штатов. Он называл их «патриотами» и призывал присутствующих оказать поддержку кампании национальной пропаганды в целях укрепления позиций сторонников сегрегации. Далее диктор сообщил, что Совет граждан столицы штата Арканзас, одна из местных организаций, поддерживающих сегрегацию, пригласил Гриффина к себе и что, хотя губернатор нашего штата Орвал Юджин Фобус и не присутствовал на митинге в Джорджии, он даст утром завтрак в честь губернатора Гриффина.

После вечерней телепередачи я повела прогуливать нашу собаку Скиппи. Я и не подозревала, что это будет моя последняя спокойная прогулка со Скиппи.

Вернувшись домой, я села в гостиной на диван напротив большого окна и стала просматривать газеты. Вдруг какой-то большой предмет с треском пробил стекло. Инстинктивно я бросилась на пол, и меня засыпало осколками стекла. Мой муж вбежал в комнату и нагнулся надо мной, восклицая:

— Тебя ранили?! Тебя ранили?!

— Кажется, нет, — ответила я неуверенно.

Я взяла камень, который лежал посередине комнаты. К нему была привязана записка. Я разорвала шпагат и развернула бумажку. Печатными буквами на ней были нацарапаны слова:

«На сей раз камень. В следующий раз — динамит».

Я передала записку мужу. — Послание от «патриотов» Арканзаса, — заметила я. Направляясь к телефону, чтобы позвонить в полицию, я услышала, как Л. С. сказал: — Слава богу, что они промахнулись.

Вдруг я поняла, что то спокойствие, которое я принимала как нечто само собой разумеющееся, было просто затишьем перед бурей. Это была война, и, как председатель отделения Национальной ассоциации содействия прогрессу цветного населения штата, я находилась сейчас на переднем крае. Готова ли я к бою? Готова ли я рисковать всем, что мы создали с мужем? Кто же я в действительности и что я защищаю? Лежа в постели, я все думала над этими вопросами и обо всей своей жизни. К рассвету я нашла ответ. Да, я готова. Затем я погрузилась в сон, как человек, которого не обуревают более сомнения и колебания.