Андрей Манчук: Олег, в современной России, и в особенности в ее левых кругах, существует весьма оптимистичное представление о том, что в последние годы Латинская Америка сегодня является «левым» континентом. Насколько верно это расхожее, но не очень обоснованное мнение?
Олег Ясинский: Если сравнивать Латинскую Америку с идейно разреженным постсоветским пространством, то политический пейзаж, несомненно, значительно левее. В то же время необходимо учитывать, что сегодняшняя задача большинства латиноамериканских левых - не социалистическая революция, а достижение большей степени национальной независимости своих стран, и на этом пути далеко не только традиционные левые могут быть союзниками. Тем более что многие из так называемых левых оставили свою левизну и революционность в героическом прошлом.
Однако сегодняшняя Латинская Америка, несомненно - более независимый от США регион, чем десять лет назад.
А. М.: Можно ли сказать, что происходящие на континенте процессы - за исключением Боливии и Венесуэлы - являются «революцией» латиноамериканской буржуазии, интересы которой впервые вступили в противоречия с американскими патронами? И что мы видим своего рода преодоление экономической отсталости и деиндустриализации, по Эдуардо Галеано?
О. Я.: Я бы добавил к Боливии и Венесуэле еще и Эквадор вместе с Парагваем, где процесс структурных перемен только начинается. Неолиберальные реформы 80-х очень больно ударили по «среднему классу» и производительному (не спекулятивному) капиталу таких гигантов, как Бразилия и Аргентина. Поэтому к власти впервые начинают приходить правительства некоего «социального соглашения», готовые пусть к половинчатым, но реформам. Однако этот процесс очень противоречив, так как противоречий оказывается больше, чем предполагалось изначально. Сапатистский военный командир субкоманданте Маркос точно назвал эти «левые правительства» «левой рукой правых».
Вообще, кто такие левые? По моему разумению, это те, кто однозначно выступают против капитализма и верят в возможность построения власти снизу. В этом смысле ни бразильское, ни аргентинское, ни уругвайское, ни, тем более, чилийское правительство не левые. Их можно назвать «умеренно правыми демократическими», несмотря на массу левой риторики, которая обеспечивает их представителям переизбрание. Почему-то ни на одних выборах в Латинской Америке ни один кандидат не заявляет себе как о правом - за него просто не проголосуют. Так что здешний «левый центр» - это «правый центр», а правоцентристы - это всегда ультраправые.
А. М.: Мир входит в полосу экономического кризиса, от которого десять лет назад катастрофически пострадали экономики Аргентины, Бразилии и других стран континента. Насколько повлиял тот крах на ситуацию в южноамериканских странах? Как отразится на Латинской Америке нынешний кризис?
О. Я.: Десять лет назад кризис стал началом конца неолиберальных реформ в регионе. С его приходом развеялись последние рыночные иллюзии. Кризис нынешний? Трудно сказать... По моему впечатлению, Латинская Америка куда менее уязвима, чем десятилетие назад, и никто здесь не закатывает глаза от ужаса.
А. М.: То есть Латинская Америка стала менее зависимой от экономики глобального капитализма?
О. Я.: Очень хочется надеяться, что да. Во всяком случае, самые серьезные реформы, проведенные в последние годы народными правительствами Венесуэлы и Боливии, были направлены именно на это. А кризис финансовых бирж США выглядит отсюда как показатель слабости империи, хотя негативных последствий, конечно, не избежать. Но то, что стало бы всеобщей трагедией лет 10-15 назад, сегодня не более чем проблема, одна из многих.
А. М.: Самой актуальной латиноамериканской темой остается ситуация в Боливии. Удалось ли правительству Моралеса своевременно пресечь попытки правого путча и раздела страны? Каковы прогнозы на дальнейшее развитие ситуации?
О. Я.: Никакого кардинального разрешения ситуации не произошло. Продолжается очень медленный и малоэффективный диалог с оппозицией, который чуть ли не каждые два дня оппозиция прерывает, выдвигая невыполнимые требования. Желание правительства Эво избежать насилия воспринимается оппозицией как слабость. Что происходит с армейской верхушкой - тоже непонятно. Я убежден, что с этой путчистской оппозицией диалог невозможен, потому что ее проект - не договориться, а «свалить индейца».
Пока правительство Эво пользуется поддержкой абсолютного большинства населения и признано всем регионом как единственная законная власть, оно должно действовать жестче и решительнее. Восстановить в стране порядок - не право Моралеса, а долг.
А. М.: Каковы реальные социальные достижения правительства Моралеса?
О. Я.: Недавно в статье о Боливии я уже приводил конкретные данные. За неполные три года правления правительство Эво Моралеса при бескорыстной помощи «ужасных диктатур» Кубы и Венесуэлы смогло сократить неграмотность с 16 % до 1,7 % населения. Если с 2003 по 2005 год в стране появилось 187 новых школ, то за первые два года правления Эво их было построено 426. Венесуэльское государство подарило боливийским школам 6000 компьютеров.
Практически одновременно с приходом Эво к власти в стране начала осуществляться государственная программа «Операция Милагро» («Чудо»), которая заключается в выявлении и удалении катаракты. Разумеется, совершенно бесплатно для пациента. В первый год 1639 таких операций было проведено на Кубе и 1713 - на месте. К сегодняшнему дню прооперировано и вновь обрело зрение уже почти 300 тысяч человек, причем все - в Боливии. Среди них, кстати - и престарелый палач Че Гевары бывший армейский сержант Марио Теран. Если в 2005 году боливийцы получили 1,3 миллиона бесплатных медицинских консультаций, то в 2008 году - 15,8 миллионов. Если с 2003 по 2005 год государством было закуплено 53 машины «Скорой помощи», то с 2006 по 2008 их куплено 334.
Вот некоторые другие данные.
В 2005 году Боливия занимала 179-е «чемпионское» место по уровню «некоррумпированности». В 2007 году она уже отошла на 74-е.
Экономический рост в 2008 году составил 6,1 % - исторический рекорд за все время независимого развития страны.
Национальный валютный резерв по сравнению со средним для периода 1996-2005 годов уровнем в 2008 году увеличился более чем в шесть раз.
Появившееся в 2006 году, впервые за последние десятилетия, положительное сальдо государственного бюджета, составило в прошлом году 5,2 %, а сбор налогов возрос в два с половиной раза.
В результате национализации газо- и нефтедобывающей индустрии доход Боливии только в первой половине 2008 года составил 2 627 млн долларов, по сравнению с 565 млн за весь 2004 год до национализации - то есть разница почти в десять раз.
Государственные инвестиции в промышленность и туризм увеличились в 9 раз по сравнению с инвестициями предыдущего правительства.
С 1996 по 2005 год крестьяне получили от государства 36 814 га земли, всего 5 % от того, что было передано крестьянам правительством Эво. За два с половиной года - с 2006 по 2008 год - правительство раздало 737 029 га, и в результате безземельных крестьян в стране фактически не осталось. Получившим землю были передана сельскохозяйственная техника, беспроцентные государственные кредиты и помощь специалистов.
Неудивительно, что поддержка правительства Эво со стороны населения с каждым годом увеличивается. Не оправдались надежды на некомпетентность индейского правительства и его «демократический провал». Именно поэтому сделана ставка на переворот. Если правительство Альенде «провалилось» до переворота, то есть уровень его поддержки уменьшился с 1971 по 1973 год, и оно никогда не опиралось на народное большинство, то Эво в этом смысле блестяще справился со всеми задачами.
А. М.: Насколько серьезными окажутся последствия дипломатического разрыва с Вашингтоном, который совершили несколько стран континента вследствие подрывной работы посла США в Боливии Филиппа Голдберга - бывшего работника миссий в Боснии и Косово?
О. Я.: Не знаю. США и так особо не помогали правительству Эво. Без Голдберга в Ла-Пасе мешать им будет немного сложнее. Мне кажется, не меняется практически ничего. Однако для достоинства Боливии и боливийцев этот шаг был очень важен. Ни одно из предыдущих правительств не решилось бы на такое.
И Венесуэла, и Боливия на первом этапе своих революционных процессов приложили огромные дипломатические усилия, чтобы сохранить нормальные отношения с США. Но отношение США к этим правительствам с самого начала было крайне высокомерным и враждебным.
А. М.: Либералы обвиняют Чавеса и Кастро в сговоре с Путиным - в связи с их позицией в отношении Кавказской войны и закупками оружия, которые производит Венесуэла. Насколько обоснованы эти утверждения?
О. Я.: Венесуэла находится перед реальной угрозой американского вторжения. Современное оружие - важнейший элемент сдерживания агрессии, и сегодня у Венесуэлы нет других альтернатив, кроме России. С точки зрения исторических проектов и идеологии, между Венесуэлой и Россией нет ни малейших точек соприкосновения.
В конкретном же случае Кавказской войны ведущие мировые СМИ насаждали одну-единственную, западную точку зрения. Не испытывая симпатий в этом случае ни к одной из сторон, надо признать, что формально агрессором выступила Грузия, что и признали Куба и Венесуэла. А те же мировые СМИ в ответ сразу же заохали по поводу «сговора с Путиным».
А. М.: Олег, не так давно ты совершил поездку по Колумбии и Венесуэле. Как можно охарактеризовать разницу между этими исторически и географически близкими странами, одна из которых переживает первую революцию XXI века, а другая служит главным оплотом реакции на континенте?
О. Я.: Говоря просто (хотя это выглядит, как клише, но не страшно), в одном случае - это власть народа, которой у народа все больше, а в другом - террористическая диктатура олигархии, направленная против интересов абсолютного большинства.
Хотя если смотреть телевизор и читать газеты - кажется, что все совсем наоборот. Таково кривое зеркало СМИ. У Венесуэлы - множество нерешенных проблем и недостатков, но дай бог такие проблемы Колумбии! Больше демократии, чем при «диктатуре Чавеса», я не видел нигде. Тогда как в «свободной и демократической» Колумбии люди боятся говорить о политике. Думать и говорить об этом вслух смертельно опасно.
А. М.: Как можно прокомментировать критические высказывания в адрес колумбийских левых партизан ФАРК, прозвучавшие в одной из статей Фиделя Кастро?
О. Я.: Старейшая партизанская организация континента ФАРК давно является центром дискуссий, сомнений и вопросов среди различных социальных сил региона. Одни (их подавляющее большинство, в их распоряжении - важнейшие СМИ и неограниченные ресурсы) говорят, что ФАРК - это бандиты и наркотеррористы. Другие - традиционные левые разных континентов - говорят о ФАРК как и героях и «революционном авангарде колумбийского крестьянства». И оба эти клише очень сильно мешают, если мы действительно хотим разобраться в происходящем.
В слишком долгой, кровавой, запутанной и трагической истории гражданской войны в Колумбии ФАРК - зеркало вооруженного насилия, в котором всегда рано или поздно цель начинает оправдывать средства. И в результате теряется. Для меня лично ФАРК - жертва развязанного колумбийской олигархией насилия и собственной методологии, воспроизводящей это насилие по восходящей спирали.
Главный и самый известный из живущий партизан Америки - Фидель - высказал в своих размышлениях мнение по поводу этой организации, обвинив ее в жестокости и призвав освободить всех удерживаемых в сельве заложников. «Никогда не следовало похищать гражданских лиц и содержать как военнопленных в условиях сельвы. Эти были объективно жестокие факты. Никакие революционные намерения не могли это оправдать. В свое время надо будет глубоко проанализировать субъективные факторы. На Кубе мы выиграли нашу революционную войну, немедленно и без всяких условий выпуская на свободу пленных. Захваченных в каждом бою солдат и офицеров мы передавали Международному Красному Кресту, отобрав у них только оружие. Никакой солдат не складывает оружия, если его ждет смерть или жестокое обращение».
Разговор о солдатах неслучаен. Кроме похищения «заложников», бойцы ФАРКа зачастую добивают раненых солдат противника. Это не фантазия СМИ, а рассказы очевидцев из колумбийского Красного Креста и крестьян. В результате партизаны из ФАРКа уже не пользуются массовой народной поддержкой, и крестьяне на подконтрольных ФАРК территориях чаще всего вынуждены помогать им из страха, а не из убеждений.
В результате всего этого ФАРК сегодня стал прекрасным поводом для войны режима Урибе против всех левых сил, «симпатизирующих террористам». И поводом для все большего вмешательства США во внутренние дела Колумбии. Но вообще при анализе этой сложной и деликатной темы лучше очень взвешенно подходить к любой информации. В Колумбии благодаря контролю над СМИ большинство преступлений против гражданских лиц, приписываемых ФАРК, на самом деле совершались ультраправыми боевиками и армией.
