Выборы президента США - событие важное, особенно в последние лет 100. Они затрагивают весь мир. Выборы 2004 года необычайно трудные, и тому есть несколько причин. Более значительный, чем обычно, процент населения США и других стран мира полагает, что от этих выборов многое зависит. По прогнозам выходит, что разрыв между кандидатами будет очень небольшой. Каждая из сторон чувствует, что не имеет права проиграть, и это видно.
Чтобы понять, в чем проблема, нужно сначала рассмотреть организационные особенности президентских выборов в США, которые отличают их от выборов в прочих странах. Прежде всего, в США представлена президентская система в чистом виде. То есть, в Штатах не избирается парламент, который впоследствии выбирает премьер-министра. Это даже не полупрезидентское государство, как во Франции, где возможности президента управлять страной сильно ограничены, если парламент вне его контроля. В США выборы проходят в один раунд (опять же, в отличие от Франции). Более мелкие партии не могут отдать свои голоса за другого кандидата во втором раунде. Эта особенность объясняет, почему в Штатах принята и должна существовать впредь двухпартийная система. Президент избирается сроком на четыре года, и это означает <все или ничего>. То есть, если не удается добиться широкой поддержки и выиграть выборы, они проиграны. Другие партии могут отдать победу той, которая в противном случае получила бы меньшинство.
Далее, как будто одного этого не достаточно для увековечения двухпартийной системы, в Штатах сохраняется институт выборщиков, тот самый пережиток 18 века, когда избиратели в каждом из пятидесяти штатов выбирают выборщиков, которые в свою очередь выбирают президента. Число выборщиков в каждом штате равно числу членов Палаты Представителей (более-менее пропорционально населению) плюс два. Это самое <плюс два> нужно затем, чтобы у маленьких штатов был небольшой перевес по сравнению с крупными. А поскольку население штатов связано с концентрацией жителей в городах и пригородах, система допускает перевес голосов избирателей из сельских районов и маленьких городков. Одно из последствий этого состоит в том, что президентом может стать кандидат, получивший в итоге меньше голосов, чем соперник. Такое случалось несколько раз, последний - в 2000 году.
Есть и третья организационная особенность. Законы каждого из штатов предполагают, что за выборщиков от штата отдает свои голоса большинство избирателей. Это значит, что выборы по-настоящему что-то значат лишь в тех штатах, где разрыв между соперниками небольшой. На предстоящих выборах такой небольшой разрыв ожидается где-то в 19 штатах из 50, а по-настоящему тесное соперничество - в семи. От малейшего сдвига в результатах голосования этих семи штатов зависит, кто станет следующим президентом США.
Все это объясняет, почему в Штатах существуют две большие партии, каждая из которых в основе своей - коалиция разных групп. Исторически сложилось так, что Демократическая партия была левоцентристской, а Республиканская - правоцентристской. Это разделение выражалось прежде всего во взглядах на экономические вопросы: права рабочих, государство благоденствия, налоговая политика. В 1936 г. президента Франклина Рузвельта многие республиканцы называли <предателем своего класса> потому что, сам будучи выходцем из богатой семьи верхушки общества, он ввел в действие Новый Курс и поддержал право профсоюзов на организацию. Разделение по экономическим вопросам все еще существует, но за последние двадцать лет отошло на второй план.
Демократическая партия только что провела предвыборный съезд, чтобы выдвинуть Джона Керри. Все комментаторы согласны, что съезд поразил единодушием. Голосов против почти не было. Делегаты, сдержанно относившиеся к кандидатуре Керри, оставили свое мнение при себе, желая во что бы то ни стало лишить Буша президентского поста. Общий настрой съезда тщательно отслеживался, и обсуждались лишь те проблемы, которые могли бы привлечь <колеблющихся> избирателей в тех самых ключевых штатах, от решения которых зависит исход выборов.
Нужно задаться вопросом, что же заставило демократов так сплотиться? Что их объединяет? Ясно, не проблемы внешней политики. Даже если большинство делегатов и избирателей от демократической партии полагают, что война в Ираке была моральной и политической ошибкой, это не та позиция, которой придерживаются Керри и его ближайшие советники, и она не является официальной позицией Демократической партии. Керри скорее отстаивает точку зрения, что военные действия велись неправильно. США должны были позволить продолжать инспекции. Штатам нужно было теснее сотрудничать со своими традиционными союзниками. И Керри обещает поступить так сейчас. Он намерен укреплять военную мощь США, а не выводить войска из Ирака.
Так что же объединяет демократов? Почему все антивоенные активисты собираются голосовать за Керри, несмотря на его позицию по отношению к иракскому вопросу, которую даже <Вашингтон пост>, газета центристская, называет <упущенной возможностью>? Может быть, экономические вопросы? Разумеется, разделение в этой сфере существует. Но республиканцы пытаются свести это разделение к минимуму. И, в отличие от 1936, разница не так уж и велика. При Клинтоне больших шагов в направлении государства благоденствия сделано не было. Наоборот, Клинтон проводил так называемую <социальную реформу>, которая уже давно входила в программу республиканцев.
Если границы между партиями в вопросах внешней политики и экономики стерты, остается одна сфера, где эти границы видны весьма отчетливо. Это социальная сфера, где есть три составляющих - мультикультурность, социальный либерализм и окружение. В вопросах этой сферы 95% демократов находятся по одну сторону баррикад, а большинство республиканцев - по другую.
Есть причина тому, что 90% чернокожего населения и 70-80% выходцев из Латинской Америки (латинос) голосуют за демократов. Несмотря на все их огорчения по поводу того, что демократы недостаточно делают для того, чтобы больше защитить их права, они знают, что республиканцы стараются отменить те права, что у них уже есть - продвигают законы, которые лишат их избирательных прав; выступают против решительных действий в их поддержку; пытаются узаконить предоставление рабочих мест только англоговорящим ( English - only laws ) и сокращают (даже перекрывают) приток иммигрантов из <цветных> стран.
Что касается социального либерализма, две основных проблемы, разделившие американцев на два лагеря за последние двадцать лет, - отношение к абортам (единственное, из-за чего больше женщин, чем мужчин, отдают свои голоса за демократов) и права гомосексуалистов - снова ставят подавляющее большинство демократов по одну сторону баррикад, а большинство республиканцев по другую. Теперь появилась и третья проблема, исследования эмбриональных стволовых клеток. И проблему это поднял на съезде Рональд Рейган-младший, призывая в своей речи голосовать за их исследования (тогда как Буш и республиканцы активно выступают против). С этими проблемами социального либерализма связаны и требования <гражданских свобод> - сегодня они под угрозой вследствие политики, проводимой генеральным прокурором Эшкрофтом, и Закона о патриотизме *.
И, наконец, окружение. Это была политическая проблема, придуманная республиканцами на рубеже двадцатого столетия. Но большинство республиканцев давно уже от ее обсуждения отказались, а администрация Буша тратила силы на то, чтобы свести на нет все шаги, сделанные Клинтоном в этой области. Именно из этих социальных проблем, а не внешней политики или экономики, становится ясно, насколько взвешенно нужно подходить к назначению судей, особенно в Верховном Суде и девяти апелляционных судах. Республиканцы твердо намерены назначить судей, которые настроены против любого расширения прав в этих областях.
Если на выборах 2004 года победят демократы, это произойдет в основном благодаря активной, даже отчаянной поддержке тех, кого волнуют эти проблемы социальной сферы. Разумеется, своей позицией по экономическим проблемам партия надеется склонить на свою сторону кого-то из колеблющихся пока избирателей, а также привлечь тех, кого отталкивает внешняя политика, проводимая Бушем. Но единство демократов не в этом. Перемены, которые наступят, если к власти придет администрация Керри, будут заметны скорее в социальной сфере, чем во внешней политике или в экономике.
*Законодательный акт, расширяющий полномочия федерального правительства по расследованию террористической деятельности и преследованию лиц, подозреваемых в такой деятельности. Принят вскоре после террористических актов 11 сентября 2001, в условиях возросшей угрозы международного терроризма. В частности, закон разрешает властям задерживать иностранцев на срок месяц и более без предъявления обвинений и проводить закрытые судебные слушания таких дел. (прим. пер.)
