Чудо-деревьев, на которых деньги растут, не бывает: «пакет мер по спасению экономики» направлен на реанимирование прогнившей системы и не будет работать

«Глобальные показатели доходности самые низкие за последние 500 лет. 10 трлн долл. облигаций имеют отрицательную ставку. Однажды это обернется взрывом сверхновой», — писал в 2016 г. «король облигаций» Билл Гросс[1].

Это событие все ближе и ближе. Капитализм стоит перед лицом глубочайшего кризиса за несколько столетий своего существования. Уже сейчас начался резкий экономический спад по всему миру, который разрушает жизни сотен миллионов трудящихся на всех континентах. Последствия для рабочих и бедняков Азии, Африки и Латинской Америки будут еще более тяжелыми, чем для тех, кто живет в Европе и Северной Америке, поскольку речь идет не только о жертвах коронавируса, но и о выживании миллиардов людей, и без того находящихся в условиях крайней нищеты. Капитализм — экономическая система, функционирующая по законам джунглей, основанная на эгоизме и жадности — продемонстрирует свою несовместимость с цивилизацией.

Почему сверхновая — взрыв и гибель звезды — подходящая метафора для того, что может произойти сейчас? Почему коронавирус, организм в тысячу раз тоньше человеческого волоса, способен вызвать такой катаклизм? Что же могут сделать рабочие, молодежь и обездоленные всего мира, чтобы защитить себя и «создать новый мир из пепла старого», как говорится в американском гимне трудящихся «Солидарность навсегда»?

Чтобы найти ответы на эти вопросы, нам нужно понять, почему «глобальный финансовый кризис», начавшийся в 2007 г., был не просто финансовым кризисом, и почему крайние меры, принятые правительствами и центральными банками стран «большой семерки» для восстановления хоть какой-то стабильности — в частности, «политика нулевой процентной ставки», которую один банкир «Голдман Сакс» назвал «крэком для финансовых рынков», — создали условия для сегодняшнего кризиса[2].

«Фоновые заболевания» глобального капитализма

Первая фаза сверхновой — схлопывание, аналогом которого является начавшееся задолго до системного кризиса 2007 г. долгосрочное снижение процентных ставок, обрушившихся в начале января 2020 г., когда только начинал свирепствовать коронавирус. Падение процентных ставок является, в сущности, следствием двух причин: падения нормы прибыли и перенакопления капитала, т. е. его тенденции расти быстрее способности промышленных и сельскохозяйственных работников снабжать его необходимой для жизни свежей кровью[3].

Эти два фактора взаимно усиливают друг друга, приобретая ужасную разрушительную силу. Давайте рассмотрим наиболее важные аспекты их взаимосвязи.

Некоторые явления маскируют падение нормы прибыли, некоторые противодействуют ему, превращая его в тенденцию, которая проявляется только во время кризиса. Наиболее важным является перенос производства из Европы, Северной Америки и Японии в расчете на использование гораздо более высоких норм эксплуатации, доступных в странах с низкой заработной платой. Падение нормы прибыли проявляется в растущем нежелании капиталистов вкладывать деньги в производство; они все больше инвестируют в брендинг, интеллектуальную собственность и другие паразитические и непроизводительные виды деятельности[4]. Эта затянувшаяся забастовка капиталистического инвестирования усиливается глобальным переносом производства — повышением прибыли за счет сокращения заработной платы, а не за счет строительства новых заводов и внедрения новой техники. Это дает возможность устанавливать огромные наценки, ускоряя накопление богатства, которое капиталисты не могут производительно использовать, — отсюда возникает перенакопление капитала.

Поскольку капиталисты конкурируют друг с другом за приобретение финансовых активов, они набивают им все большую цену, что приводит к пропорциональному падению доходов, а следовательно, снижаются и процентные ставки. Падение процентных ставок и рост номинальной стоимости активов породили то, что для капиталистических инвесторов является высшим благом: они могут занимать огромные суммы, вкладывать их во всевозможные финансовые активы, тем самым еще больше раздувая их «стоимость».

Поэтому падение процентных ставок имеет два фундаментальных последствия: образование финансовых пузырей и растущие горы долга[5]. По сути, это две стороны одной медали: у каждого должника есть кредитор; каждый долг — это чужой актив. Финансовые пузыри могут сдуваться (если производительность растет), иначе они лопаются; экономический рост может со временем разгрести горы долга, иначе они обрушаются.

Начиная с 2008 г. производительность труда во всем мире стагнировала, а рост ВВП был ниже, чем в любое другое десятилетие со Второй мировой войны. Это привело к образованию того, что Нуриэль Рубини назвал «величайшим финансовым пузырем», в то время как совокупный долг (долг правительств, корпораций и домохозяйств, взятых вместе), который еще до финансового краха 2008 г. достигал гигантских размеров, с тех пор увеличился более, чем в два раза. Рост задолженности был особенно ярко выражен в странах глобального Юга. В 2019 г. общий долг 30 крупнейших стран Юга достиг 72,5 трлн долл., увеличившись на 168% за последние 10 лет (по данным Банка международных расчетов). Из них на долю Китая приходится 43 трлн долл., в то время как десять лет назад он составлял 10 трлн долл. В общем, задолго до коронавируса глобальный капитализм страдал тяжелыми «заболеваниями» и находился в реанимации.

Потому-то глобальный капитализм, как никогда империалистический, за счет все большего паразитизма и все большей роли доходов от сверхэксплуатации в странах с низкой оплатой труда, неумолимо движется к состоянию сверхновой, к взрыву финансовых пузырей и обрушению долговых гор. Начиная с 2008 г. все действия империалистических центральных банков были направлены на то, чтобы отсрочить неизбежный день расплаты. Но теперь этот день настал.

10-летние казначейские облигации США считаются самым безопасным «убежищем» для инвестиций и главным мерилом, по которому оцениваются все остальные долговые обязательства. Во времена сильной неопределенности инвесторы неизменно устремляются с фондовых рынков на рынки наиболее безопасных облигаций, так что когда цены на акции падают, цены на облигации — которые иначе называются «ценными бумагами с фиксированным доходом» — растут. При этом фиксированный доход, который они приносят, приводит к падению процентной ставки. Так было прежде, но не 9 марта, когда в разгар резкого падения фондовых рынков процентные ставки по 10-летним казначейским облигациям США резко подскочили вверх. По словам одного биржевого трейдера, «по статистике это должно случаться раз в несколько тысячелетий»[6]. Такого не было даже в самый мрачный момент мирового финансового кризиса, когда в сентябре 2008 г. обанкротился «Леман бразерс» (крупный коммерческий банк). Непосредственной причиной легкого «сердечного приступа» 9 марта стал масштаб уничтожения активов на других рынках акций и облигаций, в результате чего инвесторы стали отчаянно пытаться обналичить свои спекулятивные инвестиции. Чтобы удовлетворить их спрос, руководители фондов были вынуждены сбывать свои наиболее ликвидные активы, тем самым нанося вред своему статусу безопасного «убежища». Это заставило правительства и центральные банки предпринять крайние меры и пустить в дело «большие базуки», а именно многомиллиардные пакеты мер по спасению экономики, включая обещание неограниченно печатать деньги, чтобы обеспечить поступление наличных на рынки[7]. Впрочем, это событие также явилось предвестием того, что ждет нас впереди. В конечном счете, долларовые купюры, облигации и акционерные сертификаты — это всего лишь бумажки. По мере того как триллионы долларов вливаются в систему, события марта 2020 г. приближают тот день, когда инвесторы потеряют веру в саму валюту и в силу экономики и государства, стоящих за ней. Тут-то и произойдет вспышка сверхновой.

Отрицатели империализма слева и их вера в чудо-деревья с деньгами

Некоторые представители левых сил в империалистических странах — возглавляемое Джереми Корбином крыло Лейбористской партии в Великобритании; пестрая компания левых кейнсианцев вроде Энн Петтифор, Пола Мейсона и Яниса Варуфакиса; сторонники Берни Сандерса в США — признают произошедшее в прошлом разграбление колоний и неоколоний, но отрицают, что империализм продолжает определять отношения между богатыми и бедными странами[8]. В то же время они верят каждый в свое чудо-дерево с деньгами{I}, иначе говоря, рассматривают падение процентных ставок ниже отрицательного уровня не как сигнал тревоги, предупреждающий о кризисе, т. е. не как фазу схлопывания, а как признание возможности брать взаймы для финансирования возросших государственных инвестиций, социальных расходов, «зеленого нового курса» и даже увеличения объема помощи иностранным государствам. На деле таких деревьев не существует. Капитализм не может избежать этого кризиса независимо от того, сколько триллионов долларов займут правительства или напечатают центральные банки. Неолибералы, некогда отринувшие магическое мышление, теперь вернулись к нему, что говорит о степени их паники, но не приближает это мышление к реальности. Триллионы, которые они потратили после 2007–8 гг., обеспечили их гнусной системе еще одно десятилетие зомбиподобной жизни. Им повезет, если в этот раз до стадии взрыва сверхновой у них будет 10 месяцев или хотя бы 10 недель.

Коронавирус — катализатор катаклизма

Пандемия коронавируса разразилась в самое неудобное время: экономический рост в еврозоне сократился до нуля; большая часть Латинской Америки и Африка к югу от Сахары уже вошли в рецессию; бодрящий эффект от огромных налоговых льгот, предоставленных Трампом американским корпорациям, ослабевал; торговая война между США и Китаем вызывала серьезные нарушения в цепочках поставок и угрожала втянуть в себя ЕС; по всему миру десятки миллионов людей участвовали в массовых протестах.

Процентные ставки сейчас значительно ниже отрицательного уровня, но не для Италии, столкнувшейся с огромным ростом отношения долга к ВВП, не для корпорации-должника, пытающейся рефинансировать свои долги и не для «развивающихся рынков». С 9 марта ставки по корпоративным обязательствам взлетели до небес; совсем немногие корпорации могут занимать деньги хоть по какой-нибудь ставке. Инвесторы отказываются давать им кредиты. В самый разгар глобальных отрицательных процентных ставок корпорации сталкиваются с кризисом кредитования! Именно поэтому ЕЦБ решил занять 750 млрд. евро у инвесторов и использовать их для покупки корпоративных облигаций, которые эти самые инвесторы теперь отказываются покупать, и потому же ФРС США делает то же самое, но в еще большем масштабе. Судьба Италии (и ЕС) теперь зависит от готовности Бундесбанка прийти на замену их частным кредиторам. Его отказ сделать это станет последней стадией предсмертной агонии ЕС.

В середине марта империалистические правительства объявили о планах потратить 4,5 трлн долл. на спасение своих обанкротившихся экономик. 26 марта экстренный онлайн-саммит большой двадцатки (страны-империалисты «большой семерки» и около дюжины «развивающихся» стран, в том числе Россия, Индия, Китай, Бразилия и Индонезия) заявил: «Мы вливаем в глобальную экономику более 5 трлн долл.»[9]. Это лукавство; под словом «глобальная» они на самом деле подразумевают «локальная»! В ответ «левые» в империалистических странах аплодируют, заявляя: «Мы все это время были правы! Чудо-деревья с деньгами все-таки существуют!». Они, видимо, не понимают, что в 2008 г. именно так и произошло обобществление частного долга. Только в отличие от 2008 г., на этот раз ничего не получится.

С запозданием мобилизуя — и монополизируя — медицинские ресурсы для борьбы с эпидемией в своих собственных странах, империалистические правительства бросают бедные страны на произвол судьбы. Левые в империалистических странах (проще говоря, «империалистические левые») тоже проигнорировали тот факт, что ни капли из этих чрезвычайных денежных вливаний не приходится на долю бедных стран глобального Юга. Если вы — «развивающийся рынок», что ж, отвалите и встаньте в очередь за помощью МВФ! По состоянию на 24 марта в этой очереди стояли 80 стран, надеявшихся получить хотя бы часть из 1 трлн долл., которыми располагает МВФ. Казалось бы, 1 трлн долл. — большие деньги, и это действительно так, но, по словам Мартина Вольфа, главного экономического обозревателя «Файнэншл таймс», «совокупный дефицит внешнего финансирования стран с переходной экономикой и развивающихся стран, скорее всего, будет намного превышать кредитные возможности МВФ»[10].

Кроме того, как полагает Вольф, цель займов МВФ состоит в том, чтобы помочь ликвидировать «дефицит внешнего финансирования» — иными словами, спасти империалистических кредиторов, а не народы стран-должников. Займы МВФ неизменно сопровождаются жесткими и унизительными условиями, которые усугубляют тяжелое бремя, и без того лежащее на народах этих стран. В этом смысле они ничем не отличаются от обширной государственной помощи частному капиталу в богатых странах, но не имеют какого-либо дополнительного механизма затрат на соцобеспечение или частичное возмещение заработной платы. Цель займов в том, чтобы купить покорность рабочего класса в империалистических странах, но МВФ не намерен делать этого в Африке, Азии и Латинской Америке!

24 марта ООН выступила с призывом выделить 2 млрд. долл. на борьбу с пандемией коронавируса в Африке, Азии и Латинской Америке. Эти деньги, которые организация надеется собрать в течение следующих девяти месяцев, составляют 1/80 годового бюджета Национальной службы здравоохранения Великобритании и менее 1/2000 из 4,5 трлн. долл., которые они планируют потратить на поддержание собственных капиталистических экономик. По словам директора-распорядителя МВФ Кристалины Георгиевой, 2 млрд. долл. составляет менее 1/40 от суммы, которую империалистические инвесторы вывели из «развивающихся рынков» за первые три недели марта в рамках «самого большого из когда-либо зафиксированных оттоков капитала»[11]. На необходимость максимального смягчения побочных последствий эпидемии коронавируса для населения бедных стран Африки, Азии и Латинской Америки указал президент Всемирного банка Дэвид Малпасс, который после окончания саммита G20 заявил, что его правление готово в течение ближайших 15 месяцев выделить пакет мер по спасению их экономик на сумму до 160 млрд долл. — мизерную долю экономического ущерба, который грядущий глобальный спад нанесет народам стран, абсурдно именуемых «развивающимися рынками».

«Мы должны выполнить свой революционный долг» — Леонардо Фернандес, кубинский врач в Италии

Итак, что же нам делать? Вместо того чтобы аплодировать спасению крупных корпораций, мы должны их экспроприировать. Вместо того чтобы поддерживать временный мораторий на выселение и накопление задолженности по арендной плате, мы должны конфисковать недвижимость, чтобы защитить рабочих и малый бизнес. Эти и многие другие направления борьбы за наше право на жизнь в противовес праву капиталистов на их собственность — дело ближайшего будущего.

На данный момент нужно сделать все необходимое, чтобы спасти свою жизнь и победить коронавирус, т.е. проявить солидарность с теми, кто наиболее уязвим перед пандемией: бездомными, заключенными, живущими во «враждебном окружении» беженцами — а также обездоленными и жертвами империализма, обитающими в трущобах, гетто и лагерях беженцев на глобальном Юге. Рагхурам Раджан, бывший председатель Резервного банка Индии, отмечает: «Чтобы хоть где-то смягчить последствия пандемии в ожидании лекарства или надежной вакцины, мир должен бороться с вирусом повсюду»[12]. На страницах журнала «Экономист» высказывается похожее мнение: «Если позволить, чтобы COVID-19 свирепствовала в развивающемся мире, то вскоре она снова распространится на мир богатый»[13].

Пандемия коронавируса — это последнее доказательство того, что нам нужна не столько национальная, сколько глобальная служба здравоохранения. Единственная страна, которая действует в соответствии с этой необходимостью — революционная Куба. 28 тыс. кубинских врачей уже оказывают бесплатную медицинскую помощь в 61 бедной стране, еще 52 — в Италии, 120 — на Ямайке; это больше, чем у всех стран G7 вместе взятых. Кроме того, десяткам других стран Куба помогает подготовиться к пандемии. Даже крайне правое правительство Болсонару в Бразилии, которое в прошлом году изгнало из страны 10 тыс. кубинских врачей, заклеймив их террористами, теперь умоляет их вернуться[14].

Для победы над коронавирусом необходимо брать пример с кубинского интернационализма. Чтобы сделать его возможным, мы должны последовать за революционными врачами и революционным народом Кубы и быть готовыми свершить то, что свершила Куба, чтобы сделать этот интернационализм возможным — другими словами, заменить диктатуру капитала властью трудящихся. Вызванный коронавирусом взрыв сверхновой в империалистических странах и во всем мире превращает социалистическую революцию в необходимость, неотложную практическую задачу, вопрос жизни и смерти. Если человеческая цивилизация хочет выжить, она должна покончить с капиталистическим разрушением природы, последним симптомом которого является эпидемия коронавируса.

По этой теме читайте также:

Комментарий «Скепсиса»

I. В оригинале “magic money tree” — так иронически обозначается «современная денежная теория» (“modern monetary theory”); очевидно, что в обоих случаях аббревиатура одна и та же — MMT. Согласно представлениям её сторонников, правительство, выпускающее валюту и собирающее налоги в этой валюте, располагает практически неограниченным кредитом. Выпуск валюты для финансирования бюджета не приводит к инфляции, пока производственные мощности экономики не загружены полностью и сохраняется безработица. Источник бюджетных расходов видится не в налогах, а в кредите, который правительство выдаёт само себе.

Примечания