Ситуация чернобыльцев на Украине и в России

В апреле власти Украины и России показательно почтили память жертв катастрофы на ЧАЭС — дата круглая, после катастрофы прошло четверть века. При этом оставшиеся в живых инвалиды как были, так и остаются жертвами социальной политики этих властей.

С сентября на Украине чернобыльцы проводят протестные акции вместе с шахтёрами, воинами-афганцами, другими инвалидами. Выступления были спровоцированы парламентским принятием в первом чтении законопроекта № 9127 ("… о гарантиях государства по выполнению судебных решений"). Этот документ с предельно нейтральным бюрократическим заголовком на самом деле — чётко спланированная операция по уничтожению системы социального обеспечения в стране. В нём определение размеров льгот и порядка пенсионных выплат отдаётся на усмотрение исполнительной власти[1][2]. И тем самым этот закон фактически лишает социальных гарантий миллионы украинцев[3].

Участники протестов требуют сохранения льгот и выплаты задолженностей по пенсиям. Начиналось всё с разовых пикетов, затем был штурм парламента[4], затем захват зданий пенсионных фондов в Харькове[5], Донецке[6] и Львове[7]. Возникли палаточные городки возле государственных и муниципальных учреждений — в Донецке, в Луганске, в Киеве; чернобыльцы стали объявлять голодовки[8][9]. Николай Гончаров, руководитель донецкого отдела организации «Чернобыль-Единство», рассказывал:

«Власть дала пенсионным фондам указание разделить ноябрьскую пенсию на две ведомости. И 4 ноября я на почте вместо семи тысяч получил вдвое меньше. Причём стало известно, что вторую половину так и не выплатят. 25 ноября — последний день выплат пенсий по всей области. И по всей вероятности денег никто так и не увидит. В 96-97 годах мы получали пенсию по двум ведомостям в начале и конце месяца. А теперь ведомости две, а заплатили только по первой. Мы обращались в прокуратуру о том, чтобы она расценила действия Пенсионного фонда Украины как умышленное невыполнение решений суда и хищение в особо крупных размерах, но там не отреагировали»[10].

Нетрудно понять, почему многие решились голодать в знак протеста.

Власть упорно не желала прислушиваться к голосам инвалидов. Их, например, не пустили на заседание Донецкого облсовета, где 24 ноября решался вопрос о льготах[11]; а днём раньше запретили акцию протеста в этом городе под предлогом террористической угрозы[12]. Вскоре, исполняя постановление суда, палаточный городок начали сносить — и во время этого жестокого сноса погиб от инфаркта один из участников акции, шахтёр-инвалид Геннадий Коноплёв[13]. 29 ноября палатки встали вновь, и суд повторно наложил запрет.

Наряду с запретами осуществлялись попытки прекращения протестов с помощью пряника. 30 сентября вице-премьером Тигипко были подписаны два «меморандума о взаимодействии»: с главой организации ветеранов Афганистана Червонописким — и главой «Союза "Чернобыль" Украина» Андреевым. Некоторым это дало повод радостно заговорить о некоем «компромиссе»[14]. Только вот протестующие не считают Андреева своим представителем, называя его «прикормленным»[15] и возмущаясь рядом высказываний этого персонажа в свой адрес[16][17]. А в самом меморандуме отсутствовали конкретные гарантии, несмотря на «взятые обязательства»[18]. Что и стало явным впоследствии.

Когда эта подачка не помогла, когда начались захваты, выросли палаточные городки и были объявлены голодовки, правительству пришлось принять отчаянное постановление о повышении пенсий с января 2012 года[19][20]. Комментируя это «историческое» постановление, премьер Азаров особо подчеркнул: «мы взяли на себя ответственность» за то, что из-за роста чернобыльских выплат кому-то не придётся увидеть нового детского сада или школы[21] (при этом подразумевая, конечно, что решение вызвано вовсе не протестами), — и что чернобыльцы «не имеют морального права» требовать компенсаций, наносящих урон состоянию остальных групп населения[22]. Ему не менее живописно вторил подписавший сентябрьский меморандум глава «Союза "Чернобыль" Украины» Андреев, говоря о наконец-то «достойных пенсиях» для чернобыльцев и обвиняя «так называемых» протестующих в «животных инстинктах», то есть в попытке оттянуть на себя бюджетные деньги, лишив помощи своих же коллег по ликвидации аварии[23].

Пытаясь таким образом поссорить жертв социальной политики и тем самым сократить претензии к власти за счёт внутренних конфликтов между «льготниками» — и особенно за счёт конфликтов среди чернобыльцев как наиболее активных участников нынешних протестов, — они оба умалчивают о том, что постановление фактически принято в пользу лишь отдельных сотрудников ЧАЭС[24].

«Собственно, Андреев и узкая группа приближённых к нему лиц защитила свои личные интересы. Они все — бывшие высокооплачиваемые сотрудники ЧАЭС. В документе речь идёт фактически не о ликвидаторах, а о людях, проработавших на станции год и более. И именно к зарплате привязали размер пенсии. А подавляющее количество ликвидаторов проработало фактически несколько минут, если не секунд. Получив при этом дозу облучения в разы выше, чем работавшие в «чистых» помещениях станционщики. Скажем, солдат-резервист и высокооплачиваемый сотрудник АЭС. Для первого постановление вообще ничего не дает. Зато второму документ позволит получить максимальную пенсию»[25].

5 декабря парламент под давлением протестов отказался от дальнейшей процедуры принятия законопроекта № 9127, «пока не будет согласована позиция Кабинета Министров с общественными объединениями»[26]. Но, во-первых, уже хорошо известно, что в случае чернобыльцев «общественным объединением» для кабинета выступает лишь «Союз "Чернобыль" Украины» » в лице Андреева. А во-вторых, цинизм власти этой осенью зашкалил настолько, что решение парламента не остановило протестующих, объявивших уже сухую голодовку[27]. Не остановило оно и чернобыльцев города Львова, организовавших 6 декабря палаточный городок по примеру своих товарищей по борьбе[28].

Последнее писалось 10 декабря. Уже тогда было известно о вынужденном решении прекратить голодовку в Киеве[29], хотя протест продолжается. А через день оказались разделены донецкие чернобыльцы. «Большая их часть во главе с председателем Донецкой облорганизации Всеукраинской общественной организации инвалидов Чернобыльской катастрофы "Чернобыль-Еднисть" Николаем Гончаровым согласились на предложенные условия власти — приостановить акцию взамен на гарантию выплаты пенсий в полном размере за ноябрь и декабрь 2011 года»[30]. Большая часть — не все. Некоторые отказались от такого решения и продолжили протест, несмотря на то, что их палатка была свернута силой, пока остальной городок демонтировался добровольно[31].

***

Многие чернобыльцы, оскорблённые издевательским отношением власти, не собираются принимать участие в официальных правительственных мероприятиях 14 декабря, в день, официально посвящённый на Украине чествованию ликвидаторов аварии. «Чернобыльцы не будут принимать от них ни благодарностей, ни грамот, ни наград, ни подарков», — заявил председатель Харьковского отделения «Союза "Чернобыль" Украины» Пётр Прокопенко[32].

Грамотами, наградами и подарками при отсутствии нормальной социальной помощи и украинские, и российские чернобыльцы давно уже сыты по горло. Это не говоря уже о совершенно циничных презентах к «юбилею» катастрофы: в одном из округов Москвы выдали в подарок термос, бутылку водки с этикеткой «Лекарство от радиации» и молитву в рамке[33].

Властные элиты Украины и России, враждебные друг другу в «стратегических» вопросах, более чем солидарны в социальной политике. Люди, чьим трудом и энтузиазмом обеспечено благополучие элит, на чьём наследии они заработали экономический и политический капитал, не сделав ничего для развития стран, но разрушая ранее созданное, — эти люди должны тихо исчезнуть согласно биологическим законам. Чернобылец Виктор из Славянского района Донецкой области, на собственном опыте ощутивший все прелести постсоветского соцобеспечения, говорит:

«Сейчас проблема для власти одна. И она заключается в том, что мы ещё есть. Мы не хотим больше, чем нам положено... Герои стране нужны, но только мёртвые, — так проще с ними общаться. Поставил один памятник на всех — и проблем нет. И вроде как герои есть, но их уже нет»[34].

Свидетелями героизма ликвидаторов так или иначе были все те, от кого сегодня зависит их судьба. И никто из них не хочет решать проблемы этих людей. А некоторые даже пытаются объявить об отсутствии такой проблемы.

Например, РПЦ в лице патриарха Кирилла бесстыдно оценила чернобыльскую трагедию не как результат ошибок хозяйственной деятельности или инженерного управления, а как «расплату за человеческие грехи» (особенно, конечно, советские). И добавила:

«Господь мог и остановить руку оператора, который, управляя реактором, совершил страшную ошибку. Господь попустил. И многие люди своей смертью, может быть, внесли свой вклад в искупление грехов»[35].

Можно ли сильнее унизить людей, жертвовавших собой ради предотвращения разрастания масштабов катастрофы? Чьи грехи были искуплены? Почему их должны были искупать тысячи людей, многие из которых уже умерли или находятся в очень тяжёлом положении, в то время как высокопоставленные священнослужители, утопая в роскоши, разглагольствуют об искуплениях и нравственности?

***

Кто-то считал своим долгом помочь стране, кем-то руководило желание получить отпуск или машину вне очереди, кто-то не мог бросить товарищей, кого-то просто экстренно вызвали в зону. Но все вместе ликвидаторы сделали большое дело, спасли множество людей. И едва ли, глядя на масштаб и скорость, с которыми государство решало задачу ликвидации, кому-либо из участников могло прийти в голову, что всего через двадцать лет об их работе будут вспоминать только в целях религиозной или антисоветской пропаганды, что их перестанут обеспечивать даже самым необходимым.

Чтобы добиться формального права на получение скромных выплат и лекарств, жертве Чернобыльской аварии нужно доказать, что он не верблюд. Ему придётся обойти ряд врачей, полежать в больнице, получить свидетельства о том, что он болеет «подходящими» заболеваниями, список которых некоторое время назад ещё и сократился, и т.д. Многие терпят все эти унижения в надежде на улучшение невыносимых жилищных условий. Причём в случае смерти инвалид из очереди автоматически вычёркивается, а его родные не получают ничего — и в России, и на Украине, наследуется только имущество, о заслугах перед страной идёт речь только в исключительных случаях.

С 2000-го года политика власти по отношению к реализации прав чернобыльцев ощутимо переменилась в худшую сторону. Переменились и законы: раньше в перечень связанных с аварией заболеваний, при которых оказывалась помощь, входил даже пункт о затяжных неврозоподобных и депрессивных состояниях[36], а сейчас в списках остались даже не все раковые больные[37]. Людям приходится сражаться за право получать выплаты в установленном законом размере. В то же время местные власти предоставляют им ложную информацию об их правах. Инвалиды вынуждены втягиваться в бесконечную череду судов (и не каждый в силах этим заниматься), им присуждают выплаты с самой невыгодной индексацией (без увеличений в соответствии с инфляцией, изменением МРОТ, и др.) и т.п.

Если бы не усилия отдельных энтузиастов, если бы не работа общественных организаций, каких бы то ни было уступок и помощи государства и вовсе не удалось бы добиться. Но сегодня деятельность руководства ведущих чернобыльских союзов направлена скорее на защиту собственных интересов. Выше описывалась красноречивая деятельность главы «Союза "Чернобыль" Украина». В России отчаявшиеся чернобыльцы вынуждены создавать автономные организации на местах. Вот как была изложена история создания самарской областной организации «Союз ветеранов Чернобыля» на её сайте, теперь по каким-то причинам несуществующем:

«…Должностными лицами Департамента социальной защиты населения выплаты пострадавшим от радиационных катастроф назначались чернобыльцам с нарушением норм базового Закона. Небольшая часть чернобыльцев обращалась в суды с исками о правильном начислении выплат по п.25 ст.14, а основная (из-за незнания законов, из-за ложной информации, выдаваемой выше названным министерством) до сих пор получает мизерные выплаты в ВВЗ.

Руководитель областной организации Фадеев Г.Т. также нашёл "общий язык" с нарушителями закона и на наши требования о защите прав пострадавших от радиационных катастроф в соответствии с нормами базового Закона ответил категорическим отказом.

Покладистость руководителей общественных организаций (в том числе и В. Гришина — руководителя общероссийской организации «Союз "Чернобыль"») привела к разнузданности и безответственности всех ветвей власти:

• правительство игнорирует нормы базового Закона, принимает постановления в нарушение статей 2 и 3 базового Закона, норм Конституции РФ и норм международного права;
• Государственная Дума и Думы субъектов РФ принимают новые законы также в нарушение норм Конституции и норм международного права;
• прокуратура обращения по нарушению прав пострадавших от техногенных катастроф игнорирует, в своих ответах извращает нормы права, защищает нарушителей закона;
• суд, покрывая нарушителей, сам нарушает не только Конституцию РФ, нормы международного права, гражданского и процессуального права, но и статьи УК РФ».

Проанализировав создавшуюся обстановку, осознавая всю серьёзность ситуации, в которой ждать помощи и защиты не от кого на территории Самарской области, мы решили создать новую областную организацию, в состав которой могут входить любые категории граждан, пострадавших от техногенных катастроф»[38].

Нужно найти в себе немалые силы, чтобы пытаться заставить работать бюрократическую машину, и — противостоять и государству, и общественным организациям, не выполняющим обязательств перед своими членами.

В 2000-х чернобыльцы всё чаще стали прибегать к голодовкам. Отчаяние вынудило их рисковать своими жизнями и окончательно уничтожать своё здоровье, чтобы показать: сворачивание программ помощи делает с ними то же самое — лишает здоровья и ставит на порог смерти.

20 октября 2008 г. 18 инвалидов начали голодовку протеста в Тольятти.

«Участники ликвидации аварии на Чернобыльской АЭС считают, что исполнительная власть не выполняет закон о социальной защите граждан, пострадавших от воздействия радиации в результате чернобыльской аварии. "Требуем, чтобы правительство проиндексировало все социальные выплаты, полагающиеся участникам ликвидации аварии за последние восемь лет. По данным самарской областной организации за этот период каждый из чернобыльцев недополучил сумму в среднем от одного до пяти миллионов рублей", — заявила Альбина Петрова (замруководителя той самой самарской областной организации. — «Скепсис».)[39].

А президент организации «Союз "Чернобыль"» Вячеслав Гришин призывал инвалидов отменить голодовку и потчевал их обещаниями лично разрешить проблемы, «если (!) действительно есть основания для серьёзных претензий»[40]. То есть Гришин предположил, что решение о голодовке принято без достаточных оснований. Он «не понимал» (как «не понимают» сегодня на Украине Азаров и Андреев), что людей, по большому счёту лояльных власти, могли подвигнуть на голодовку только самые крайние обстоятельства.

Годом раньше голодовка 70 ликвидаторов в Томске привлекла внимание радио «Свобода»[41]. Пятичасовая встреча с властями города кончилась ничем. Чернобыльцам так и не удалось добиться конкретных решений по реализации их прав. В эфире радио «Свобода» заместитель губернатора заявлял, что якобы почти все требования чернобыльцев были выполнены ещё весной, однако суть проблемы состояла не в формальных договорённостях, а в отсутствии материальных результатов. Алексей Редчиц, тогда зампред томского регионального отделения «Союз " Чернобыль"», возмущался:

«Они говорят, что проблем вообще нет, никаких. Но куда вписать 22 человека, погибших в этом году? Это что, от улучшения медицинского обслуживания произошло? От улучшения снабжения лекарственными препаратами это произошло?»[42]

Историй голодовок чернобыльцев очень много:

«Житель самарского Новокуйбышевска, ветеран ликвидации аварии на Чернобыльской АЭС Зямиль Сагитов объявил 7 мая 2008 г. бессрочную забастовку. Он продолжил голодовку других чернобыльцев, начатую в апреле и прекращённую 6 мая в связи с резким ухудшением состояния здоровья инвалидов…

… Сагитов хотел покончить жизнь самоубийством, бросившись под электричку, но товарищи отговорили его. В течение трёх месяцев Сагитов проходил мучительное переосвидетельствование для подтверждения группы инвалидности. Ему было заявлено, что через год группу инвалидности у него снимут совсем. Более месяца инвалид не получает пенсию и компенсационные выплаты»[43].

И ранее в России: Белгород[44][45], Санкт-Петербург[46], Тула[47], Свердловская область[48], Воронеж[49]… В Тольятти, помимо указанного случая, голодовка проходила и в 2009 году[50]. На Украине: те же Киев[51], Донецк[52][53]…

В 2011 к голодовке прибегли не только украинцы, но и чернобыльцы Башкирии[54][55].

Участники голодовок страдают, подрывают здоровье — и умирают. О гибели украинского инвалида теперь известно всем, кто хоть как-то интересуется происходящим в наших странах. Но это не единственный подобный случай. Ещё в 2000 году в городе Шахтинск под Ростовом-на-Дону скончался 50-летний Пётр Любченко[56]. Через три года погиб решившийся голодать от безысходности житель Краснодарского края Пётр Будённый[57][58].

***

59% (из выборки в 2000 человек) убеждены, что «власти России ведут последовательную политику по ущемлению всех законных прав чернобыльцев»[59]. А чернобыльцы ведут борьбу за существование и за свои права. Однако силы на протест есть далеко не у каждого. И время для большинства — роковой фактор: тысячи ликвидаторов гибнут, так и не дождавшись от государства выполнения взятых на себя обязательств.

Инвалидов и ликвидаторов не видно на снимках с зарубежных спутников, и не нужно оправдываться за них перед «заграницей». Нет человека — нет проблемы. Такое отношение к чернобыльцам (которых в общей совокупности нуждающихся в социальной защите граждан сравнительно немного) со стороны правительства РФ очень ярко демонстрирует общую линию власти по сворачиванию всех социальных программ: и в здравоохранении (как доказательство — свежеиспечённый закон «Об основах охраны здоровья граждан в РФ»), и в образовании, и в культуре, и в сфере социальной поддержки.

Экономия на самых незащищённых слоях населения, всё новые витки перераспределения прав, возможностей и, конечно, экономических благ в пользу наиболее обеспеченных — признаки усугубляющегося расслоения общества. В этом обществе инвалиду предлагают смириться, помолиться и умереть.

По этой теме читайте также:

Примечания