Это имя было в центре Зерентуйской трагедии. Оно давно прививало к себе внимание всего революционного общества и лютую ненависть царской власти.

Егор Сергеевич Сазонов родился 26 мая 1879 г. Его отец, ярый старовер, разбогатевший на местной торговле, мечтал сделать из сына врача или инженера. Будучи сам человеком верноподданным, он и детей воспитывал в чисто монархическом направлении. Молодой Егор рос в атмосфере довольства, и ничто не предвещало его будущую выдающуюся революционность. Окончив гимназию, Егор поступил в Московский университет. К революционным студенческим кружкам он не примкнул. Познакомился с революционным движением только в 1901 г., когда, приняв участие в студенческих беспорядках, попал в Бутырки, где впервые столкнулся с представителями революционных партий. /5/

За участие в этих беспорядках Сазонов был исключен из университета и отправлен на родину в Уфу. Дома он пожил недолго. Когда студентов вели из Манежа в Бутырки, Сазонов выбросил из кармана пачку прокламаций. Случайно вместе с ними выпала и повестка на его имя. Какой-то крестьянин нашел эту пачку, представил по начальству и Сазонов был снова арестован и привезен в Москву. Этот арест имел решающее значение для всей его последующей жизни. Таская по тюрьмам мирного студента, правительство само толкнуло его в лагерь революции.

Освобожденный из тюрьмы и снова сосланный и Уфу, Егор примкнул к существовавшему тогда на Урале «Союзу социал-демократов и социалистов-революционеров».

Революционное движение в ту пору на Урале вполне соответствовало существованию подобной организации.

Там почти тогда не было подлинного фабрично-заводского пролетариата. Работавшие на заводах рабочие были тесно связаны с землей, часть года занимались крестьянством. Отсюда этот своеобразный союз между марксистской социал-демократией и народническим эсэрством.

Работа Егора в рядах союза была непродолжительной. В марте 1902 г. его снова арестовывают. На этот раз он сидит в тюрьме полтора года. За это время характер его революционной деятельности: вполне определился. /6/

То была знаменитая пора диктатуры прославленного министра внутренних дел В.К. фон-Плеве. Призванный к власти спасать шатавшийся царский трон, этот временщик в борьбе с революционным движением ни перед чем не останавливался. Жестокий и решительный, Плеве не знал границ своим насильническим приемам. Он душил все живое в стране, заполнял тюрьмы и сибирские тундры. А когда это оказывалось недостаточным, он начал расстреливать рабочих, устраивавших забастовки, запарывать розгами на смерть бунтовавших крестьян и тушить революционный пожар ужасающими погромами в городах. Вся страна превратилась в большой полицейский участок, где все должны были молча трепетать.

Один из таких расстрелов бастовавших рабочих решил судьбу и Сазонова и Плеве.

В начале марта 1903 г. среди рабочих г. Златоуста началось брожение на почве введения новых правил. В связи с этим полиция арестовала четырех рабочих. Это усилило брожение. Рабочие избрали трех делегатов, которым поручили добиваться освобождения арестованных.

12 марта в Златоуст приехал уфимский губернатор Богданович[1], жандармский полковник Шлатов, прокурор и две роты солдат. Остановился губернатор в квартире начальника горного округа.

13 марта перед домом горного начальника собралась тысячная толпа рабочих, требовавшая /7/ освобождения арестованных товарищей. Губернатор отказывался. Произошло бурное объяснение. Рабочие стали кричать:

— Освободите товарищей! Все были за одно! Вас отсюда не выпустим!

Губернатор Богданович отдал приказ о стрельбе. Заиграл рожок, сигнал совершенно не понятый толпою. Первые ряды солдат стали на колени. Грянул залп. Безоружная толпа бросилась бежать, оставив на месте до 50 человек. В тыл бегущим продолжались залпы. Конная полиция избивала рабочих шашками. Часть бегущих кинулась было к дому горного начальника, но была встречена градом револьверных выстрелов из окон. В течение получаса после выстрелов полиция гнала всех с площади и не допускала оказывать медицинскую помощь раненым, истекавшим кровью. Всего убитых и умерших в больницах от ран было свыше восьмидесяти человек.

Этот ужасный расстрел произвел потрясающее впечатление на сидевшего в тюрьме Е. Сазонова. Вспоминая это время, он писал:

«О, в какой бессильной ярости я метался тогда в своей тюремной клетке, как бился головой о тюремную стену, как бессильно ломал руки, которые не могли сокрушить тюремных решеток, и как горько, какими унизительно горькими слезами я плакал. Я молил судьбу: о, если бы мне теперь воля!

Зато, когда я узнал, что палач златоустовцев погиб, как свободно, полною грудью, я вздохнул. /8/ Боже мой, да будут вечно благословенны те люди, которые сделали то, что должны были сделать».

Богданович был убит 6 мая 1903 г. в Уфе, в общественном саду слесарем уфимских железнодорожных мастерских Егором Дулебовым, принадлежавшим к кружку Е. Сазонова. После убийства Е. Дулебов скрылся.

Вся эта история привела к тому, что Сазонов признал террор средством борьбы с царской властью. Придя к этому выводу, он уже не был в силах сидеть в тюрьме. Тянуло на волю. Уже тогда в его голове мелькали мысли об убийстве главного врага свободы — Плеве.

Еще до этих событий Е. Сазонов, сидя в уфимской тюрьме, подал прокурору окружного суда следующее заявление:

«Не желая долее выносить жандармского произвола, требую немедленного освобождения из тюрьмы. С 8 июля объявляю голодовку, которая будет продолжаться до исполнения моего требования, или до того момента, когда смерть даст мне свободу. Никаких ссылок на то, что я обратился с моим заявлением не по тому адресу, я не принимаю».

Голодовка длилась семь суток. В результате Сазонова перевели в самарскую тюрьму. Наконец, в июне 1903 г. пришел приговор. Сазонова ссылали на пять лет в Восточную Сибирь. По дороге он бежал из Верхоленской тюрьмы и направился за границу. К этому времени у него уже имелось вполне оформленное решение выступить против Плеве. /9/

«Когда я бежал из Сибири, — писал он, — я чувствовал, что за моей спиной стоят кровавые призраки, не оставлявшие меня ни днем, ни ночью, шептавшие мне: ты должен пойти. Когда я узнал, что творится в России, я чувствовал себя не вправе пользоваться благоденствием и мирным житием. Мирная деятельность отныне стала для меня невозможной».

Из Сибири Сазонов направился за границу через Одессу. Но здесь уехать не удалось, и он направился в Гусятин, намереваясь перейти здесь границу в Австрию. Сидя в деревенской халупе, в ожидании контрабандистов, он был застигнут пограничным жандармом. На вопрос последнего:

— Кто он такой?

Сазонов ответил:

— Приказчик купца из Проскурова.

Жандарм обрадовался земляку (он, как оказалось, сам был из Проскурова) и стал расспрашивать его о знакомых. Сазонов, никого не зная в Проскурове, ответил, что он москвич и в Проскурове живет недавно. Это показалось жандарму подозрительным, и он потребовал у Сазонова паспорт. Наступила тяжелая минута. Сазонов стал вытаскивать из бокового кармана бумажник. Оттуда выпала на пол черносотенная газета «Дружеские Речи», которую издавал кн. Мещерский, читавшуюся жандармами и полицейскими. Увидя черносотенный листок, жандарм спросил Сазонова:

— Вы читаете эту газету?

— Только эту и читаю, — ответил Сазонов. /10/

Это вполне удовлетворило жандарма, и он даже не стал смотреть его паспорт.

Сазонов в тот же день вернулся в Одессу. За границу он пробрался через Кишинев, на Румынию.

Примечания