Правомерно ли судить о народном образовании по отдельным учебникам, даже если они изукрашены штампами о допуске, как загранпаспорта гг. «реформаторов»? Ведь у книг все-таки имеются конкретные авторы. Наверное, их и следует благодарить за земноводного крокодила, постмодернистку Ахматову и войну славян с динозаврами.

При чем же тут уважаемые министры и их не менее уважаемые заместители?

Что ж. Для самых недоверчивых — памятник педагогической мысли, который стал итогом длительного коллективного творчества не частных, но сугубо официальных лиц.

Закончился очередной учебный год. Закончился он новым начальником в Министерстве образования и очередным митингом в защиту образования — не от врагов-интервентов, а от собственного министерства. Надежды на будущее сформулировал за меня уважаемый коллега.

«В… кругах “реформаторов образования” его (Дмитрия Викторовича Ливанова. — А.М.) хорошо знают и ценят. К примеру, А. Асмолов упоминает Ливанова через запятую с ректором ВШЭ Кузьминовым[1]. Еще бы, ведь Ливанов “имеет четкий опыт в области инновационной политики”. Не секрет, что Министерство образования в России уже давно (с начала 90-х) превратилось в Министерство образовательных реформ»,

а

«“образовательные реформы” означают не что иное, как организованное уничтожение системы образования… Новый министр, судя по всему, будет идти по тому же пути, что и его предшественники: “совершенствовать ЕГЭ”, приобщать отсталую Россию к “болонскому процессу”»[2]

Случаются, конечно, в истории виражи. Хрущев был сталинский выдвиженец, а потом политзаключенных освобождал. Но все-таки более вероятно продолжение того, что академик В.И. Арнольд определил как «серьезный и длительный вред»[3].

И оно уже продолжается.

«Новый министр образования и науки Дмитрий Ливанов уже успел сделать то, на что больше года не решался его предшественник Андрей Фурсенко. Он утвердил новый федеральный образовательный госстандарт (ФГОС) для старшей школы… Физика, химия и биология не попали в число обязательных предметов для старшеклассников…»[4]

А в организации с красноречивым наименованием ВШЭ в это самое время подводят итоги правления Фурсенко:

«— Лев Львович, как вы оцениваете реформы образования последних восьми лет?

— У Андрея Фурсенко есть ряд крупных достижений, против которых боролись влиятельные силы. Прежде всего, он не убрал ЕГЭ, хотя этого добивались и ректоры, и губернаторы, и СМИ, и значительная часть учительского корпуса».

И дальше по пунктам, всего шесть, а пятый такой: «Был развеян миф о лучшем в мире российском образовании»[5]. Понимаете? У них это достижение. Хотя обычно такая формулировка употребляется, когда речь идет о большом ущербе, нанесенном врагу («под Москвой был развеян миф о непобедимости германской армии»). Люди даже не притворяются.

Специально для наших левых, которым чудится за министерским креативом «коммерциализация» и звериный оскал капитализма. Успокойтесь, товарищи. Школьника освобождают от лишних наук не для того, чтобы погнать на работу. Он отсидит за партой положенные часы и годы, и даже больше, чем положено, не 10 лет, как в СССР, а 11, может быть, даже 12. И обойдется государству эта «модернизированная» школа ничуть не дешевле нормальной. Смысл «инноваций» совсем в другом.

В чем же?

Я здесь не стану оценивать перспективы физики и химии в свете того, что они станут «необязательными». На то есть свои специалисты, и, слава Богу, физики и химики знают дорогу в Кремль, минуя ВШЭ, а если уж не пожелают заступиться за свою науку, то я их в этом деле не заменю. Я просто воспроизведу с сайта минобрнауки.рф фрагмент этого самого стандарта по своей специальности, «общественные науки».

«“Россия в мире” (базовый уровень) — требования к предметным результатам освоения интегрированного учебного предмета “Россия в мире” должны отражать

1) сформированность представлений о России в разные исторические периоды на основе знаний в области обществознания, истории, географии, культурологии и пр.;

2) сформированность знаний о месте и роли России как неотъемлемой части мира в контексте мирового развития, как определяющего компонента формирования российской идентичности;

3) сформированность взгляда на современный мир с точки зрения интересов России, понимания ее прошлого и настоящего;

4) сформированность представлений о единстве и многообразии многонационального российского народа; понимание толерантности и мультикультурализма в мире;

5) сформированность умений использования широкого спектра социально-экономической информации для анализа и оценки конкретных ситуаций прошлого и настоящего;

6) сформированность умений сравнительного анализа исторических событий, происходивших в один исторический период в разных социокультурных общностях, и аналогичных исторических процессов, протекавших в различные хронологические периоды;

7) сформированность способности отличать интерпретации прошлого, основанные на фактическом материале, от заведомых искажений, не имеющих документального подтверждения;

8) сформированность представлений об особенностях современного глобального общества, информационной политике и механизмах создания образа исторической и современной России в мире;

9) сформированность умений реконструкции и интерпретации прошлого России на основе источников, владение умениями синтеза разнообразной исторической информации для комплексного анализа и моделирования на ее основе вариантов дальнейшего развития России»[6]

Если слить канцелярщину и откровенную белиберду: «понимание толерантности и мультикультурализма в мире…», — остается на трубе именно то, что всегда относилось к предмету «история». Причем пункт 9 — «синтез разнообразной исторической информации для комплексного анализа и моделирования на ее основе вариантов дальнейшего развития России» — задача не для школьников, даже не для аспирантов, а для академиков.

Скажите на милость, если школьники якобы и так ужасно «перегружены» — зачем «интегрировать», то есть высасывать из пальца новые предметы? Почему о месте России в мире нельзя рассказать на уроках истории и географии? Именно затем. Чтобы не знали ни истории, ни географии, ни места России в мире.

Примечания