Разбираемая критика ролика Тимоновой содержит большое количество ошибок и неточностей, не говоря уже о том, что в ней присутствуют вольные интерпретации и искажение содержания цитируемых публикаций, а также избирательное цитирование. Например, племена, названные в одной цитируемой статье современными, критики называют древними. Кроме того они игнорируют примеры сходства человека с шимпанзе, приведенные в цитируемых ими источниках, называют равенство полов матриархатом, делают некорректные обобщения по целым семействам приматов на основании одиночных особей, умалчивают немаловажные (но неудобные) детали и пояснения, присутствующие в оригинальных публикациях и это лишь часть примеров.

Примечание
Ссылки на источники с указанием [номеров в квадратных скобках] – как в оригинальной статье критики на сайте Scepsis.

Разбор критики

С тем, что «не только мужчины конкурируют за женщин, но и женщины за мужчин, равно как и самки других видов приматов — за самцов» можно согласиться. Очевидно, что выбор у некоторых самок приматов имеется, и мы имеем дело с некорректным упрощением у Тимоновой, когда она говорит, что «самки приматов лишены какого бы то ни было выбора». В оправдание можно сказать, что ввиду очевидной ошибочности тезиса, лично я воспринял его как гиперболу – стилистическая фигура явного и намеренного преувеличения, с целью усиления выразительности и подчёркивания сказанной мысли. Например, в другом ролике Тимонова говорит, что Лев – животное-м*дак, и это не вызвало у членов Equality желания написать подробный разбор. Тимонова говорит:

«Дело в том, что у нас очень тяжёлая наследственность: мы произошли от высших приматов, а они — за редким исключением — самые ужасные мужские шовинистические свиньи в мире».

Критики пишут:

«Более серьезную проблему для идеи Тимоновой представляет тот факт, что в число упоминаемых ею исключений входит один из филогенетически ближайших к нам видов шимпанзе-бонобо (а по некоторым аспектам, которые мы рассмотрим ниже, в наибольшей степени похожий на нас). У бонобо господствует матриархат [4],[5]». Ниже по тексту они напишут: «они [большие шимпанзе] и в целом меньше похожи на нас, чем бонобо».

Стоит сразу оговориться, что шимпанзе имеют такую же степень эволюционного родства к человеку, как и шимпанзе-бонобо. В качестве очевидного доказательства предоставляю ссылку на филогенетическое дерево некоторых приматов. К сожалению, из текста критиков может сложиться ложное впечатление, что это не так. Любопытно, что в статье [4] авторы прямо пишут, что «оба вида [шимпанзе и бонобо] в равной степени ближайшие родственники человека».

Слово матриархат в цитируемых публикациях по отношению к бонобо не используется. Во второй статье говорит о «близком социальном статусе самцов и самок», а также о том, что «доминирование между самцами и самками не ясно, но самки имеют приоритетный доступ к еде». При этом по мнению автора этого исследования, такая ситуация у бонобо могла возникнуть, в частности и за счет продления эструса – состояния самок, предшествующего спариванию. По-моему это вполне согласуется с гипотезой, что «из-за возможности постоянно получать секс самец превращается из агрессивного в мирного», очень не нравящейся критикам.

Кстати, в более поздней публикации в Американском журнале антропологии, на которую критики не ссылаются, отмечается, что самки бонобо «имеют приоритет при получении доступа к пище, когда речь идет о малых ее количествах, но не больших», что «самцы стабильно доминируют в парных взаимоотношениях», а также что «доминирование самцов бонобо самками, по-видимому, требует коалиции между самками».

В цитируемой (в другом месте) критиками публикации [10] на рисунке 2 приведены данные о «степени доминирования самок» у различных видов приматов в виде величины от 0 до 1 (1 – полное доминирование самок, 0 – полное доминирование самцов). Здесь тоже никакого матриархата у бонобо не заявлено (значение степени доминирования самок находится между значениями 0.5 и 0.6). Кстати, для шимпанзе – нашего второго ближайшего родственника, и гориллы (следующего по родственности из приведенных приматов) значения «степени доминирования самок» – 0.1 и 0 соответственно.

Таким образом, из приведенных критиками ссылок не следует столь категоричное утверждение, что у бонобо матриархат (господствующее положение самок). Их них скорее следует, что у бонобо имеется близкий социальный статус самцов и самок и что тема намного сложнее, чем пытаются представить критики.

Но чем именно, по мнению критиков, шимпанзе-бонобо больше похожи на нас?

«Например, способностью к эмпатии и особенностями физиологии мозга [13], угадыванием мотивации [14], способностью к кооперации [15], жестовым общением и разнообразием артикуляции [16] и т.д.»

А как насчет агрессии? Да, лучше бы мы были похожи на шимпанзе-бонобо, но по данному признаку это скорее всего не так. Почему авторы игнорируют те факты, которые не укладываются в их изложение? Критики тенденциозно отобрали 4 произвольных параметра, по которым мы больше походим на шимпанзе-бонобо, и не упомянули ни про один параметр, по которому мы похожи на крупных шимпанзе. Учитывая равное филогенетическое удаление обоих видов шимпанзе от человека, я думаю, таких признаков будет примерно поровну, если подойти без предубеждений и взгляда на человечество через розовые очки Equality.

При этом агрессия упоминается по ссылке [13]. По ссылке [14] авторы отмечают, что шимпанзе более зависят от собирательства, с использованием орудий труда: они лучше выполняют задания, требующие использования орудий труда и лучше понимают причинно-следственные связи, связанные с физическими процессами (надо ли говорить про роль орудий труда в нашей культуре?). Со ссылкой [15] тоже не все так просто: шимпанзе и шимпанзе-бонобо имели одинаковый уровень кооперации, если нужно было добыть еду, которую сложно монополизировать. Более высокий уровень кооперации у бонобо наблюдался только в условиях, когда еду можно было легко монополизировать. Очевидно, что авторы выбирали из источников то, что подтверждало сходство человека с бонобо, игнорируя упомянутые в тех же и других работах сходства человека и шимпанзе.

Можно добавить, что в плане статуса самок бонобо – это скорее исключение, специализация, т.к. ни у обыкновенных шимпанзе, ни у горилл, ни у орангутанов мы такого не встречаем.

Критики пишут:

«Если же рассматривать древние человеческие сообщества охотников-собирателей, то есть основания полагать, что их отличало равенство полов [6], а патриархальные отношения начали складываться при переходе к сельскому хозяйству».

Но в цитируемой статье [6] [http://www.ncbi.nlm.nih.gov/pubmed/25977551] рассматривают не древние, а современные сообщества охотников-собирателей, причем всего несколько сообществ. Если заглянуть дальше краткого содержания, то первое предложение статьи начинается со слов «Современные охотники-собиратели». То, что они могут быть похожи на древние сообщества собирателей, как пишут сами авторы, — допущение.

Кстати, в книге «Мифы об эволюции человека» (миф № 58) Александр Соколов приводит анализ литературы по данной теме. Фрагмент главы я прикладываю с разрешения автора.

«В некоторых группах не матриархат охотников-собирателей сменился патриархатом земледельцев, а совсем наоборот! Возможно, это связано с тем, что на охоту ходят мужики, а в поле с мотыгами вкалывают женщины, соответственно у мотыжников женщинам почет и уважение. Но потом на смену мотыге приходит плуг, и здесь опять нужна мужская сила, а женщина сидит дома с детьми и ностальгирует по мотыгам».

Соколов цитирует этнографа Владимира Кабо:

«В общинах охотников и собирателей наибольшее значение с точки зрения организационных форм и эффективности совместного труда придается деятельности мужчин в объединенных трудовых коллективах. Немаловажны и солидарность мужчин-сородичей в защите своей общины, а также то обстоятельство, что в руках мужчин находится производство основных орудий труда. Всем этим во многом объясняется руководящее общественное положение мужчин».

А также историка, доктора исторических наук В. Першица:

«Первобытные общества, в которых женщины были бы традиционными главами родов, общин, а тем более племен, этнологией не зафиксированы. Этими главами в материнско-родовых обществах были братья женщин. Вообще известно немало примеров того, что в материнско-родовых обществах женщины обладали меньшим общественным и семейным весом, чем мужчины. Да это и понятно. Мужчина, как правило, сильнее женщины, и в случаях острых конфликтов может настоять на своем простым рукоприкладством. Именно такие ситуации хорошо известны у тех же аборигенов Австралии, и не только у них».

На основании все той же статьи [6] критики заявляют:

«То есть главной причиной расцвета патриархата предполагают тип экономического хозяйствования, а вовсе не «тяжёлую наследственность» приматов-шовинистов».

Но этот вывод никак не следует из предложенной работы. Если отстраниться от спекулятивных интерпретаций, основной результат исследования, как пишут сами авторы, такой: «Даже если все индивидуумы в сообществе пытаются жить с максимальным числом родственников, родственность людей в группе снижается, если мужчины и женщины имеют равное влияние на выбор тех, кто станет членами группы». Насколько далеко это наблюдение от предложенного категоричного утверждения критиков оцените сами. Получается как в анекдоте: «ученый изнасиловал журналиста».

К вышесказанному критики добавляют:

«Не в последнюю очередь из-за экономики, кстати, в последние 100-150 лет мировой уровень эмансипации также повысился, а мир узнал большую часть женских имен среди ученых, писательниц и т. д.».

Непонятно к чему это здесь упоминается. Безусловно, мы живем совсем в других условиях, чем жили наши предки. И это замечательно, что уровень эмансипации повысился. И только совсем отсталые люди не хотят равных прав для мужчин и женщин во всем мире (например, исправить ситуацию в некоторых исламских странах). Только это мало говорит про наше эволюционное прошлое. Зато это объясняет идеологическую подоплеку затеянной критики, наряду с использованием термина «патриархат».

Критики пишут:

«На самом деле даже у видов, самцы которых склонны к монополизации самок, последние способны противостоять этой монополизации самыми разными способами, образуя коалиции с соперничающими группами самцов (например, у агрессивных бабуинов[8]) или же уединяясь с избранником».

Но по ссылке [8] нет ни слова о коалициях. Про коалиции есть другая статья того же автора. Я ее нашел: Coalitions, cooperation, and reproductive tactics among adult male baboons. Anim. Behav. 36: 1198-1209.

В ней написано, я цитирую: «Коалиции, как правило, образуются более старыми самцами, а также самцами среднего и низкого ранга, а их целью являются самцы более высокого ранга». Про роль самок в коалициях не упоминается. Я не специалист по приматам и не знаю, участвуют ли самки бабуинов в таких коалициях (может иногда и участвуют). Все что я могу – проверить соответствие заявлений критиков, цитируемым публикациям. В данном случае налицо несоответствие.

Забавно, что в предложенной публикации [8] есть еще такой вывод: «Выбор, который осуществляют самцы, может быть самым важным компонентом, определяющим половой отбор у бабуинов». Речь идет о том, что самцы должны выбирать наиболее фертильных самок и монополизировать их. Расхождение между тем, что написано в реальных научных публикациях и позицией критиков настораживает.

Любопытен и следующий пассаж критиков:

«В случае гаремных горилл [9] самцы позволяют самкам спариваться с другими самцами, поскольку в противном случае статус самцов окажется под угрозой по все той же причине коалиционного соперничества. Самцы, которым не достается самок, могут объединяться в группу (зачастую вместе с самками) и свергать или даже изгонять зарвавшегося вожака».

На основании вышеизложенного критики пишут, что «говорить о том, что самки лишены всякого выбора, попросту некорректно, с какой стороны ни посмотри».

Может быть, так говорить и не корректно (мы обсуждали это выше), но выражения, выбранные авторами по ссылке куда менее категоричны:

«Интенсивная конкуренция между самцами, чтобы привлечь и удержать самок, а также самцов – дифференциальный успех в этом соревновании, не исключает возможность для активного выбора со стороны самок».

«У большинства же видов самки приматов вовсе не испытывают таких ограничений. Так что заявить, что «самки не имеют места в иерархии» у приматов, — значит вообще не понимать, что такое приматы с их разнообразием социальных схем, в том числе матриархатом[10],[11], как у бонобо, макак, приматов Нового Света».

По уже упомянутой ранее ссылке [10], на уже упомянутом рисунке 2 мы видим, что большинство рассмотренных видов имеют низкий уровень «доминирование самок» (ниже 0.3 по шкале от 0 до 1, где 0.5 – равенство). Никакого матриархата у бонобо, как я уже писал, в цитируемых публикациях не заявлено (значение степени доминирования самок находится между 0.5 и 0.6).

«У другого вида, больших шимпанзе, с эгалитарностью хуже, но они и в целом меньше похожи на нас, чем бонобо».

Стоит уточнить, что у шимпанзе, которое не бонобо уровень доминирования самок по данным статьи [10] не просто хуже, а близок к нулю (значение 0.1).

Тимонова говорит по поводу скрытой овуляции: «И вот так происходит у всех высших приматов за исключением шимпанзе бонобо и мартышек верветок».

Ее справедливо поправляют:

«Во-первых, исключений вовсе не два. По научным данным [19], среди высших приматов признаки овуляции скрыты у орангутанов, многих видов лангуров, некоторых видов макак и колобусов, частично скрыты у горилл. А если мы под «высшими приматами» мы понимаем обезьян, противопоставляя их полуобезьянам, то тогда вообще насчитываются [20] десятки видов обезьян со скрытой овуляцией: коаты, паукообразные обезьяны, игрунки и т.д. А вот у бонобо, кстати, овуляция не скрыта, так что исключением здесь они не являются».

Тут, мы действительно, имеем дело с неточностью. Аналогично критики справедливо пишут, что «в недавнем исследовании японских макак дан обзор видов приматов, у которых случается нерепродуктивный секс. Их довольно много [23]: это разные виды лангуров, макаки-резусы, японские макаки и т. д.»

Однако стоит отметить, что по ссылке [23] (сама работа посвященная японским макакам), авторы, перечисляя различные виды приматов с нерепродуктивным сексом в обзоре литературы, добавляют немаловажную информацию, что

«многие из сообщений были основаны на наблюдениях того как самец взбирается на самку без совокупления и эякуляции, собранных не систематично, с выводами о репродуктивном состоянии самок в отсутствии эндокринного подтверждения беременности». Затем они поясняют, что «cистематические исследования показывают, что самцы некоторых видов (ассамский макак, лангуры) могут отличать беременность, а у некоторых других видов (макак-крабоед и магрибский макак) беременность возможно скрывается».

То есть критики даже здесь демонстрируют некорректные упрощения научной картины мира. Для научно-популярного жанра такие упрощения не играли бы особого значения, ибо это не влияет на общий посыл и выводы изложения, однако критики выступают против упрощений, докапываясь даже до мелочей (вроде точного числа исключений из правила), поэтому справедливо и их упрекнуть в том, в чем они упрекают других. Далее в критике сказано по поводу выгоды от скрытой овуляции для манипуляции самцами:

«Эта версия получила широкое распространение у поп-этологов, которые умудряются обосновывать «естественность» проституции у человека, проводя некорректные параллели с приматами. Однако, как мы видим, сводить мотивацию самок приматов к такого рода выгоде ошибочно».

Казалось бы, это одно из важных мест критики, но именно здесь нам не приводят никаких ссылок на научную литературу при том, что используется очень категоричное утверждение «ошибочно», а не более мягкое «сомнительно» или «недостаточно обосновано», более принятых в рамках научных дискуссии. Кроме того, речь идет все-таки не о том, что у самок приматов имеется только одна мотивация к которой все сводится, а о том, что такая мотивация, возможно, сыграла определенную роль в эволюции. Но религия социализаторов, по-видимому, не позволяет даже мысль такую допускать, отсюда и категоричность их суждений.

Далее критики пишут про «инверсию доминирования»: «Нам не удалось найти в научных работах по этологии данный термин».

Мне тоже. Может быть, и нет такого термина, но критики сами этот термин расшифровали: самцы, заметив изменения в поведении и облике противоположного пола, становятся заботливыми и стараются угодить самке. В научной литературе  фигурирует «расширенная сексуальность» и «скрытая овуляция», которые позволяют самкам получать выгоду от самцов: помощь в заботе о потомстве. Процитирую обзор в биологическом журнале Британского королевского общества: «в отличие от близких родственников, расширенная сексуальность у женщин по-видимому выполняет функцию усиления притока материальных ценностей, который приносят основные партнеры внутри пар». То есть идея о роли обмена секса на материальные блага и заботу озвучена в научной литературе. Едва ли к популяризатору можно предъявить более строгие требования, чем предъявляют рецензенты серьезных научных журналов к специалистам, которые позволяют себе такие сравнения. Кстати, некоторые модели, построенные в рамках теоретической эволюционной биологии, говорят о том, что такая скрытая овуляция может играть важную роль в поддержании моногамии у приматов.

Вообще скрытая овуляция и «секс в обмен за пищу» – центральная идея концепции Оуэна Лавджоя, признанного в мире антрополога, и эти идеи цитируют в сотнях публикаций в самых престижных научных журналах. Ну а его работы по антропологии можно найти в таких журналах как Science, PNAS и Nature, а также ведущих специализированных журналах по антропологии.

«В основу концепции о так называемой инверсии доминирования легла идея о том, что секс — главный фундамент семьи, равно как и представление о жесткой, вертикальной иерархии внутри сообщества приматов, где самки подавленны и бесправны. Оба основания неверны»,

– пишут критики. Но не слишком ли это категоричное утверждение? Мы видим, что некоторые специалисты рассматривают гипотезу о важности секса для формирования устойчивых пар. Тогда почему об этом нельзя рассказать в научно-популярном ролике? Не потому ли, что это противоречит идеологии авторов критики? Критики пишут: «У гиперсексуальных видов (бонобо, большие шимпанзе, верветки) секс может происходить с разными партнерами по несколько раз в день, при этом постоянных пар они не образуют». Допустим. И что это опровергает? Вы же сами написали, что у бонобо нет скрытой овуляции. Может поэтому и не образуют. «А вот у представителей семейства гиббоновых, которые как раз часто образуют моногамные связи, секса может не быть в течение долгого времени [25]». А это, пожалуй, самая смешная попытка сослаться на источник во всей этой истории. В оригинальной статье описываются похождения одного самца, который ушел из группы. Потом к нему пришла одна самка, а затем другая, постарше. За 20 дней наблюдений самец 9 раз занялся сексом со взрослой самкой. С молодой самкой он только играл и занимался грумингом. Я, конечно, разделяю идею, что секс раз в два дня может ощущаться как редкий и недостаточный, но не настолько, знаете ли. Да и выводы обо всем семействе гиббоновых делать на основании жизни одного самца и двух самок как-то странно. Может быть, есть и другие публикации по этой теме, но ссылка дана именно на эту.

Критики пишут, что «нельзя сводить взаимопомощь приматов, особенно человекообразных, к одним родственным связям. У тех же верветок замечены проявления альтруизма по отношению к особям, которые не являются ближайшими родственниками». Все это верно, только никто не утверждал, что невозможны иные формы альтруизма. В данном случае мы имеем дело с избиением «соломенного чучела». Я тоже могу проявить альтруизм и покормить голодного котенка, но при этом я буду больше заботиться о родственниках. По-моему это логично. Речь ведь не о невозможности иных форм альтруизма.

Критики пишут, что «далеко не всегда скрытая овуляция может быть наиболее адаптивной стратегией — вполне возможно, что у наших предков не раз происходили реверсы». Не всегда, но то, что у наших предков было не как у бонобо подкрепляется филогенетическим анализом. Яркая демонстрация овуляции у шимпанзе и бонобо – это, по-видимому, нововведение, судя по данным, которые можно найти по ссылке [19] разбора ролика Тимоновой. Там же по ссылке [19] есть кое-что и по другим обсуждаемым темам. Например, что «есть связь между отсутствием признаков овуляции и моногамией», а также, что «отсутствие сигналов овуляции более вероятно способствует моногамии, чем моногамия способствует исчезновению признаков овуляции». Но видимо критики очень избирательно читают работы, на которые ссылаются.

Кроме того есть более современная работа в журнале Американский Натуралист, посвященная реконструкции эволюции демонстрации эструса у наших предков. По данным этой работы, последнему общему предку нашего вида, шимпанзе и бонобо было свойственно отсутствие демонстрации эструса.

Резюме я сделаю калькой с резюме критиков. Разбираемая критика ролика Тимоновой содержит большое количество ошибок и неточностей, не говоря уже о том, что используется вольная интерпретация и искажение содержания цитируемых публикаций, а также избирательное цитирование.

Конечно, мои выводы касаются только одного критического разбора от членов сообщества Equality, но сильно ли он отличается от остальных?

Это были факты: примеры конкретных искажений источников. А теперь мое субъективное мнение.

Мое мнение заключается в том, что критика ролика Тимоновой от сообщества Equality исходит не из честной попытки разобраться в том, как все на самом деле, а из идеологических соображений. Я убежден, что сначала был сделан вывод, что ролик неверный (идеологически), а потом аргументы избирательно притягивались за уши (примеры избирательности я продемонстрировал). Это объясняет, почему из всех роликов Тимоновой был выбран именно этот, а не, скажем, ролик про скверного Льва, где неточностей, упрощений и мелочей, к которым можно докопаться, можно найти не меньше.

Я хотел бы подчеркнуть, что мой разбор критики – это не научно-популярная статья. Как на самом деле устроен мир – вопрос не ко мне, ведь обсуждаемая тема очень сложная. Но что легко сделать: проверить соответствие критики источникам, на которых она базируется. Поэтому я и критикую конкретную заметку участников Equality, в которой я обнаружил многочисленные искажения научных источников. Я склонен считать подобную критику псевдонаучной, ибо она имитирует научную критику, таковой не являясь.

Меня можно упрекнуть в том, что я в нескольких местах докапываюсь до несущественных деталей, однако здесь я поступаю также, как поступали критики Тимоновой, докапывающиеся даже до таких мелочей (в контексте основной идеи ролика), как точное число видов приматов, у которых имеется нерепродуктивный секс (как будто это что-то меняет). Моя критика критики построена по принципу зеркала, и я это подчеркиваю, начиная с эпиграфа.

После ознакомления с ответом на мои возражения, констатирую, что с моей стороны допущено две ошибки. Я не заметил одну ссылку от Equality. Я некорректно рассказал историю про гиббонов. У гиббонов было две группы. В одной в период наблюдений был регулярный секс. В другой секса в течении некоторого периода наблюдений не наблюдали. Впрочем, делать выводы о том, что у гиббонов редкий секс на основании наблюдений за двумя группами (N < 10) при том, что в одной в период наблюдений был регулярный секс, все равно некорректно. Все остальные возражения, на мой взгляд, остаются в силе: ответ на них мне не кажется убедительным, но это я оставляю на суд читателей.

---

По этой теме читайте также:

Имя
Email
URL
Отзыв