Полное название - «Шведские военнопленные в Сибири. Первая четверть 18-го века». Шведской державе тогда служили не только этнические шведы, но целый Евросоюз. В таёжные дебри подался он не по своей воле. Но Сибирь, вообще, обживалась не от хорошей жизни, начиная с первопоселенцев, которые отступали на северо-восток под натиском воинственных соседей. А в начале 18-го века счастье изменило королю Карлу. 
Он-то планировал кампанию применительно к рыхлой отсталости России допетровской: север с Архангельском присоединим, что-то подарим польским союзникам, а что будет ненужное, порежем на уделы и оставим догнивать. И не заметил, что Россия меняется. «Северный метеор» разбился о «регулярное государство», внезапно выросшее на Востоке. А солдаты, «во главе с фельдмаршалом Реншельдом и… министром графом Карлом Пипером», прошли парадом по Москве. Только в процессии царя - победителя. С петровского триумфа Галина Викторовна Шебалдина начинает рассказ: «…слуги угощали всякого проходящего. Предлагали и несчастным пленникам – около каждой из семи арок стояло несколько бочек с вином. Вечером по всему городу зажглась иллюминация». Вряд ли она улучшила настроение тех, кому предстояла дорога в Тобольск и Тюмень, но ведь их, согласитесь, в чужую страну не звали. А набралось пленных более 20 тысяч.
Мы знаем: «Царь Пётр любил порядок почти как царь Иван». Бывал очень жесток. Но, читая книгу, задумываешься: как он обращался с подданными, которых обвинял в измене (часто имея для этого основания, чем и отличался от Ивана с Иосифом), и как - с иноземными врагами? По его собственным словам, несмотря на войну «с короной Шведскою, партикулярной противности к тому народу никакой не имеем». Пленных содержали как ссыльных, а не заключённых. Через свой Фельд – Комиссариат, во главе с вышеупомянутым графом Пипером, они получали деньги из Швеции (кстати, королевское правительство платило неохотно и нерегулярно). Занимались торговлей и ремеслами. Свободно совершали религиозные обряды. Пленных охотно брали на русскую службу, гражданскую и военную, даже с повышением в чине и с оговоркой, что «против шведского короля не будут посланы». Многие соглашались, женились на русских, некоторые и православие принимали. А если и терпели лишения, то положение победителей мало чем отличалось: капитан Петр Клочков жаловался, что из-за недофинансирования прогонными деньгами «умирает голодной смертью на Вологде» вместе с подопечными шведами. Тут уже русская бюрократия подсуетилась.
Переселение в Сибирь связывают с заговором 1711 года: пленники хотели взбунтовать драгунские полки и с ними пробиваться в Польшу. Кстати, наказания заговорщиков, по тем временам и по характеру Петра, просто несерьёзные. Но Галина Шебалдина подвергает сомнению причинно-следственную связь: высылка на Восток начинается раньше, и логичнее связать её с очередной войной – турецкой - угрожавшей вторжением в центральную Россию с юга, ну и со старой традицией – использовать военнопленных для освоения диких земель. Грамотные, искусные в науках и ремёслах шведы представляли идеальный контингент. Подчёркиваю: автор не пытается переписать историческую драму в пастораль. Уже после Ништадтского мира, когда пленные получили свободу, многих под разными предлогами удерживали, требуя доработки «урочных лет», разрушая смешанные семьи (православных жен и детей не пускали к иноверцам). Конфликты с местным населением – и ведь не столько из-за «менталитетов», сколько из-за того, что на это население возлагались дополнительные повинности по содержанию пленных. А жизнь была трудная и страшная для всех. В Тобольске большой пожар 1712 года вызвал беспорядки, жертвами толпы стали 6 шведов. Но порою и сами они были хороши. Карл Фолкерер заходит в церковь с собакой. Капитан Стакелберг русских солдат «не только бьёт кулаком, но и дерёт платье, а также на руках его из мытни в избу велит тащить». И всё-таки главное для истории – не эта криминальная хроника, а то, что в том же Тобольске, в 1715 году, драгунский капитан Курт фон Врех открыл школу для шведских и русских детей, позже там появились больница, аптека и <…> кукольный театр. Там же, в Тобольске, из шведов, перешедших на царскую службу, был сформирован драгунский эскадрон. Между прочим, когда пленных отпустили на родину, местные власти не просто переписали на себя школу и больницу, но выплатили за них 150 рублей (большие деньги). Филипп Страленберг составил карту Сибири, о которой, по его собственным словам, европейцы тогда знали не больше, чем ханты о Германии. Лоренц Ланг совершил 5 путешествий в Китай и дослужился в Иркутске до вице-губернатора. Таких примеров просветительской, геологоразведочной, кораблестроительной и прочей полезной деятельности подданных короля Карла в книге приводится много, так что и им причитается толика нашей сегодняшней благодарности за бюджет, который прирастает ресурсами Сибири.
15.06.2006
