Во Франции введение религиозных дисциплин привело бы к гражданской войне

Стоит или не стоит вводить религиозно ориентированные предметы в курсы средних школ? Этот вопрос в последние полгода стал одним из самых дискутируемых в образовательных кругах, и в ходе споров оппоненты уже не раз обращались к европейскому опыту. И особый интерес в этой связи вызывают отношения между государством, конфессиями и школой во Франции – стране, где история проблемы насчитывает более двух столетий.

Поэтому прошедшая 11 февраля в Государственном центре современного искусства лекция на тему: «Какое место должна занимать религия в школе?», организованная Французским культурным центром, Французским Университетским колледжем и журналом «Неприкосновенный запас», оказалась более чем актуальной. И хотя лектор – социолог, профессор социологии Университета Бордо, научный руководитель Высшей школы социальных исследований Франсуа Дюбе – старался не выходить за пределы чисто французской тематики, актуальности меньше не становилось.

Профессор Дюбе начал с довольно известной истории становления во Франции светской школы в эпоху Третьей республики. Несколько раз он отметил, что неверно было бы путать движение за светскую школу, т.е. движение антиклерикальное, с борьбой против религии вообще. Антиклерикальную позицию в вопросе об отношениях государственной школы и церкви занимали не только атеисты – против католического влияния, которое ассоциировалось с крайним консерватизмом монархии Бурбонов и Второй империи, выступали и деисты, и агностики, и протестанты и атеисты, и даже многие католики, отстаивавшие идеи свободы совести. В результате этой борьбы уже в начале XX века церковь в основном смирилась с положением вещей, при котором в государственной школе какое-либо преподавание религии было строжайше запрещено, при этом сохранялась католическая школа – но только как частная. Однако и она с течением времени становилась «все более частной и все менее католической», конфессиональный аспект постепенно уходил на второй план. Уже ближе к нашему времени, в последней трети XX века католичество стало восприниматься все больше как традиция, национальная и культурная, а католические школы – как часть этой традиции. Между тем, число посещающих церкви католиков все уменьшалось, религиозность французов падала, католичество окончательно перестало быть значимой политической силой. Социологи стали говорить о дехристианизации, французское общество в целом стало светским и, казалось, прежние проблемы ушли в прошлое.

Но вскоре появились новые.

Во Франции сейчас живет более двух миллионов мусульман. Дети из мусульманских семей ходят в обычные государственные светские школы, где они требуют уважения и внимания к своим религиозным практикам. В особенно резкой форме эта проблема оказалась сформулирована в споре о том, имеют ли право девочки-мусульманки носить в школах платок – знак их религиозной принадлежности. Для них это символ их религиозной и национальной идентичности, а для французской школы – это нарушение ее светского характера. Ожесточенные «споры о платке» в Европе идут и сейчас. Сам профессор Дюби считает, что мусульманам должно быть предоставлено требуемое ими право – именно как свидетельство уважения к любой религии и отсутствия предпочтений в светской школе: христианам-то для выражения их религиозной принадлежности платок надевать не требуется (уже после окончания лекции на эту тему из зала последовал ехидный вопрос: волновали ли французское общество все эти проблемы, связанные с соблюдением прав меньшинств, если бы мусульман во Франции было 200 человек, а не 2 млн.? На это у г. Дюбе четкого ответа, конечно же, не нашлось…).

Еще одна современная проблема французского образования связана с тем ,что за годы существования светской школы преподаванию религиозной культуры даже в светском духе уделялось слишком мало внимания. Считалось, что соответствующие знания дети и так смогут получить за пределами школы: в семье, в церкви и т.д. Но в итоге оказалось, что многие французы теперь толком не могут объяснить, что такое Пасха и что именно христиане празднуют в этот день. Очевидно, что если школа – светская школа – не возьмет на себя функцию передачи знаний о христианстве и его истории, это может привести к обеднению национальной культуры.

Но как же в светской школе изучать религиозную традицию? Если это делать в полном соответствии с требования светскости, то тогда следует говорить только об истории религии, причем так, что о Новом завете, и о древнегреческих мифах будет рассказываться с одинаковых позиций, без приоритета одного над другим. Церковь, конечно же, боится такого развития событий: ведь тогда о вере в школе не будет говориться ни слова, религия будет изучаться только с историко-культурных позиций. С другой стороны, иерархи понимают, что без преподавания соответствующих тем в государственных школах влияние католичества будет сокращаться еще быстрее. Вопрос приобретает тем большую остроту, что в школе должно изучаться не только христианство, но и ислам, и иудаизм, а среди учеников находятся и католики, и протестанты, и иудеи, и мусульмане, и неверующие. И если отдать приоритет какой-либо одной конфессии, то это может привести к крайне тяжелым социальным последствиям. Выход один – нейтральность преподавания, которую только светская школа в состоянии обеспечить. Проблема, как ее в завершение своей лекции сформулировал профессор Дюбе, звучит для уха отечественного интеллектуала парадоксально: преподавание религиозной истории и культуры ради сохранения светской традиции.

Естественно, столь знакомые для российского слушателя темы не оставили аудиторию равнодушной. Лектор уложился в полчаса, вопросы заняли почти втрое большее время. Выступивший вслед за французским профессором учитель и депутат Московской городской Думы Евг. Бунимович перевел разговор на вопрос о преподавании религии в школе российской и высказался резко против подобных проектов, широко обсуждаемых в последнее время. Представитель Союза православных граждан категорически не согласился и спросил: кто кроме «агонизирующих сторонников атеизма» еще отстаивает принципы недопущения религии в школу? Французский профессор ответил четко: невозможно себе представить, чтобы подобный вопрос был бы публично задан во Франции, это привело бы к тому, что на улицу вышли бы тысячи людей, включая католиков. «У вас есть право исповедовать любую религии. Но у вас есть долг ее не навязывать. И тот факт, что вы были жертвой нарушения этого принципа, не дает вам право нарушать его самим».

На вопрос известного московского учителя истории Леонида Кацвы о возможности преподавания во Французской школе представителей церкви, профессор Дюбе ответил четко: «Во Франции это привело бы страну в состояние гражданской войны».

В заключение можно только поздравить устроителей лекции: польза от таких встреч несомненна и жаль только, что слишком мало людей знало о ее проведении. Хорошо бы теперь, чтобы эта информация была принята к сведению теми, кто принимает решения в российском образовании: учиться на чужом опыте менее болезненно, чем на своем.

Сокращенный варинат статьи был опубликован в газете "Первое сентября" №39, 2003 г.