«С пустырей и из казарм, где производились расстрелы, вытекали ручейки крови, которые заметно вырастали каждой раз, как гремели новые залпы. А 31-го мая одна версальская газета писала: “Вчера на реке Сене можно было видеть длинный кровавый след, несшийся вниз по течению и проходивший под второй аркой со стороны Тюильри. Эта полоса крови не прерывалась”. Это была кровь расстреливаемых в казарме Лобо. И во все время этой гнусной охоты за расстреливаемыми коммунарами присутствовал поп с крестом на груди, который, пробираясь по лужам крови к вновь приведенным, подходил к ним будто бы для утешения и, находясь здесь, именем своего бога освящал расправу над восставшими рабами».
«Мировая история знает всего три серьезные
попытки сознательного воплощения
анархистского социального идеала,
теорий анархизма в жизнь: Парижская
Коммуна 1871 г., махновщина и “либертарный
коммунизм” в Испании в 1936–1939 гг. Но в
двух последних случаях имел место
откровенный разрыв с принципами
анархизма <…> И только Парижская Коммуна, не отмеченная
печатью принуждения, эксплуатации и
ограбления трудящихся во имя анархии,
была чистым случаем воплощения
анархистских теорий в жизнь».
«Мы с вами — современники довольно мрачного периода истории человечества — когда воедино соединились постмодернистский цинизм (устраняющий гуманистическое и критическое мышление из системы образования), откровенная алчность, порождённая потребительским обществом и охватывающая под своим крылом немало людей; общественная, хозяйственная и экологическая катастрофа в виде глобализации; в огромных масштабах увеличилось страдание и эксплуатация людей так называемого “третьего мира”, а также — отупляющее “подчинение и стандартизация”, постоянно пропагандируемые мировыми аудиовизуальными СМИ — всё это создало мир, в котором мораль, нравственность, общественная солидарность и долг (кроме как к оппортунизму) — считаются “старомодными”. Где безудержная и дешёвая эксплуатация стала нормой жизни — этому учат с детства. В таком мире, как тот, что был в Париже весной 1871 года, представлена (и до сих пор представляется) идея необходимости борьбы за лучший мир и потребности в определённой форме общественно-социальной Утопии — в которой МЫ сегодня нуждаемся столь отчаянно, как умирающие люди нуждаются в плазме. Задача фильма — показать, из чего рождается эта потребность»
«Многие прославленные светочи тогдашней французской культуры, как это ни прискорбно, испытания не выдержали и почли за благо побрататься с версальской чернью. Под непечатной оскорбительной руганью, обрушенной на головы коммунаров, сплошь и рядом значились подписи не одних мелких наемных поденщиков пера, но и столь громкие имена, как Готье, Леконт де Лиль, Гонкуры, Флобер, Доде, Золя, Ренан, Тэн, Анатоль Франс, Дюма-сын, даже чувствительная народолюбка розоватого оттенка Жорж Санд».
«Только посредством насильственного
низвержения республики собственники богатства могли свалить тяжесть ими
же вызванной войны на плечи производителей этого богатства. Таким
образом, невиданное дотоле разорение Франции побудило этих патриотов —
представителей земельной собственности и капитала — на глазах и под
высоким покровительством чужеземного завоевателя завершить внешнюю
войну войной гражданской, бунтом рабовладельцев».
Все права на материалы сайта принадлежат редакции журнала «Скепсис». Копирование публикаций приветствуется при наличии гиперссылки на scepsis.net и гиперссылки на страницу заимствуемой публикации; коммерческое использование возможно только после согласования с Наш e-mail:
