Cуществует множество учебников, которые можно не читать. Существует много ученых книг, которые можно не изучать. Существуют, однако, такие ученые книги, которые читать нужно, как учебник. И только что переведенная у нас скандальная книга двух физиков принадлежит как раз к числу таких, которые наш читатель — студент и учитель в особенности — прочитать должны обязательно. Срочно. Отложив другие учебники. Сейчас объясню, почему.

Время от времени науку, искусство, а то и всю вообще общественную жизнь поражает род помешательства. Просто какая-то эпидемия. Специалисты, положим, знают чаще всего и причины, и лекарства. Однако масштабы бедствия бывают таковы, что при всем обилии знаний предотвратить, задержать распространение заразы или стихии бывает нелегко. Казалось бы, тогда просто необходим кто-то, кто скажет простые и трезвые слова так, чтобы воздействовать, убедить… Не тут-то было! Нужно ведь еще, чтобы услышали.

…Лет десять–пятнадцать назад, когда страна с замиранием сердца следила за суровым господином, крестообразными движениями заряжавшим воду с экранов телевизоров, довелось мне быть на одном серьезном философском собрании в Звенигородском пансионате Российской академии наук — не шутите. Сорок–пятьдесят ученых дам и этак десять–пятнадцать бородато-лысоватых ученых мужей единодушно внимали там сообщению молодого украинского гения, вдохновенно вещавшего о возвращении в Большую науку… астрологии. О том, что-де зря ученые высокомерно отвергали зависимость личной судьбы отдельного человека от расположения звезд на небосклоне и отрицали закономерности событий личной жизни, обусловленные зодиакально…

Нет, нельзя было в среде кивающих благосклонно головами ученых дам (сплошь все доктора наук!) просто рассмеяться докладчику в лицо и, хлопнув по плечу этого симпатичного жулика, пообещать ему рюмку водки в богатом академическом буфете в благодарность за хороший розыгрыш. Нет, меня, хулигана, явно не поняли бы. Поэтому я, скроив серьезную рожу, в конце выступления среди прочих вопросов, с которыми так легко разделывался эрудированный в вопросах астрологии докладчик, задал вопрос о том, как относится современная астрология к известным астрологическим закономерностям системы БСК.

Докладчик вопросом смущен не был и долго рассуждал о том, что равноправие различных систем отсчета, которое вытекает из специальной теории относительности Эйнштейна, и учитывая также теорему Гёделя о неполноте, дает ему право… и т.д. Ученые дамы и мужи все-таки заинтересовались таинственной и незнакомой им «системой» и наконец, боясь показать невежество, все-таки задали вопрос о том, что имеется в виду под таинственными письменами «БСК», после чего я объяснил им, что аббревиатура эта означает Бред Сивой Кобылы…

Несколько лет тому назад в авторитетном западном сугубо научном журнале одним из авторов рассматриваемой книжки, А.Сокалом (его имя у нас, наверное, правильнее было бы транслитерировать как «Соукэл»), была опубликована статья под вполне ученым названием «Нарушая границы: К трансформативной герменевтике квантовой гравитации». Каково? Как говорится, «внушаить». В самой статье — бездна знакомых каждому образованному гуманитарию слов, значение которых, как сказал классик, «темно иль ничтожно, но их без пол-литра понять невозможно». Но сказано было очень внушительно. Тем более что приведенные в статье цитаты принадлежали цвету постмодернистского бомонда: Ж. Лакану (тогда уже покойному, но оставившему бездну «учеников»), Ж. Деррида, Ж.-Ф. Лиотару, М. Серру, Л. Иригарей — и сопровождались комплиментами по академическому принципу «нельзя переборщить в лести своим коллегам». Статью заметили, на нее ссылались, хотя она была не хуже и не лучше массы других. Среди модных произведений литературы новейших направлений тогда в ходу были (а у нас еще и остаются!) рассуждения о дискурсе, различании, ризоме, деконструкции и децентрации, подкрепляемые ссылками на структурную лингвистику, с использованием логической и математической символики и проч. Через некоторое время автор признался, что его произведение представляет собой по литературной форме злую и бесшабашную пародию на постмодернистскую учено-философскую продукцию, а по содержанию все оно — да, да, правильно — БСК.

Разразился скандал, результатом которого было появление во Франции книги двух естествоиспытателей и исследователей-науковедов. Именно об этой книге здесь сейчас и идет речь. Пусть с почти пятилетним опозданием у нас перевели и издали ее не без влиятельного участия С.П. Капицы, за что его в первую очередь надо поблагодарить: не часто логика, разум и здравый смысл у нас в стране в наши дни так очевидно торжествуют. Ведь и у нас вслед за западной модой расплодилось огромное количество — целое научное поколение — людей, для которых упреки в отсутствии логики в рассуждениях, в наличии неустранимых противоречий в изложении самых простых вещей, в эклектике и невнятице — пустой звук, ибо и эклектика, и невнятица, и неустранимые противоречия — все названное для этих людей — это их среда обитания и… продукты их собственной жизнедеятельности. А с другой стороны стоят люди «старой закалки», завистливо поражаются обилию непонятных, но «вумных» слов, употребляемых походя нашими постмодернистами, и думают про себя: ни при какой погоде я этих книг, конечно, не читал, поэтому подожду с опровержениями — еще засмеют!

И правда засмеют, потому что опровергать-то надо доводами, а для постмодернистов обычная логика — не аргумент. Они слышат лишь слова, которые, как заклинания, произносит гуру, и которые понимать не обязательно. Но по старой привычке учитель-педагог доискивается смысла. Сопоставляет с фактами. Сделать это нелегко, потому что странное постмодернисты нам предлагают нововведение в понимании фактов. Путем чисто словесных уловок у них получается, будто факты остаются фактами, даже если обнаруживается их несоответствие действительности. Истина-то относительна, релятивна. Да и вообще сомнительно, существует ли она… Тогда просто прежние факты заменяются новыми. Сам вопрос о том, остался ли старый факт после его «замены» фактом, считается неприличным. Вот что по этому поводу, удивляясь, что все это «появляется в тексте, предназначенном для просвещения преподавателей» (у нас бы не удивились — еще и не такое появляется!), в особенно важном раздельчике под очень характерным названием — «Релятивизм и преподавание» пишут А. Сокал и Ж. Брикмон: «Если понимать это буквально, в обычном значении слова «факт», получается, что Земля вращается вокруг Солнца только после Коперника. Преимущество этого нового понятия «факта» состоит в том, что никогда не ошибешься (по крайней мере, когда утверждаешь то же, что и остальные вокруг тебя). Теория никогда не будет ложной в том смысле, что ее оспорят факты; меняться будут сами факты при каждой модификации теорий. Это переопределение, как сказал Бертран Рассел по сходному поводу, имеет все преимущества воровства по отношению к честному труду» (с. 93).

Столь разительно мощная попытка не просто сказать, но и «экспериментально доказать», что король голый — ибо полемика вокруг пародии А. Сокала на постмодернистскую науку породила целую литературу, — ставит много вопросов.

Теперь самое время сказать несколько слов о способах борьбы с БСК. Обычные пути — доводы, споры, презрительное игнорирование и пр. — не помогают. Здесь надо просто интеллектуально и фигурально бить по морде — переходить от теории к практике. Практика здесь — это мистификация и скандал — прямо-таки experimentum crucis в сфере логики научного познания на социологическом повороте! Вспоминается не менее разительный, но совершенно такой же по мощности удар по дури — знаменитый розыгрыш, осуществленный в прошлом веке французским журналистом Габриэлем Пажесом, писавшим под псевдонимом Лео Таксиль. Этот безбожник и антиклерикал вдруг неожиданно уверовал, да так, что в веру обратил «общавшуюся с диаволом» некую Диану Воган, каковое обращение было встречено восторженно в лоне католиков-клерикалов. А Лео Таксиль за эти и подобные подвиги был удостоен визита у папы Льва XIII в Ватикане, получив святейшее благословение на дальнейшие благочестивые подвиги… После чего Лео Таксиль представил документальные и прочие неоспоримые доказательства того, что все эти годы сознательно дурачил пастырей и паству, выдавая за действительность ахинею — одну другой невероятнее. Скандал! Одно из двух, рассуждали друзья-журналисты, — либо папа не непогрешим, либо он был сообщником насмешника. Не кто иной, как автор «Забавной Библии» — не менее исполненной юмора книги, чем статьи Вольтера и «Карманное богословие» Гольбаха, — на протяжении двенадцати (!) лет дурачил папу и делал из него посмешище. Скандал!..

Сходство двух обрисованных ситуаций — «нашего» БСК и этих двух западных — разительно. Но нельзя не заметить и различий. Там — скандал. Удар по БСК! У нас — молчание. Более того! Сколько я ни пытался обнаружить тех, кто сидел у телевизора, заряжая воду или получая «устаноуку-кашпироуку», — не мог: нет этих людей! Пропали, как не было… Сколько я ни пытаюсь нынче разговаривать с прежними сторонниками идеи, что в астрологии «что-то есть», в ответ от них получаю: ну что вы, что вы, это мы так… шутя, знаете ли… Шутя!

Шутки в сторону. Когда серьезные мыслители поддаются до такой степени идеологической панике, что готовы не только хвалить, но и сами носить платье голого короля (как это делают у нас, например, сторонники «концепции» так называемой «постнеклассической» науки), — это может означать только одно: сетовавшие в прежние времена на идеологическое засилье интеллектуалы, сторонники деидеологизации, были и остаются плотью от плоти идеологии, при всяком удобном случае хватаясь в годы идеологического разброда за любую соломинку любой идеологии. Значит, они действительными интеллектуалами — людьми с самостоятельным мышлением — и не были никогда, раз не могут даже и сейчас противостоять слабенькой квазиидеологической ерунде.

Конечно, и авторы, и мы с вами понимаем, что постмодернизм вырос не на пустом месте — нужны были прежде всего социальные условия для того «социологического поворота», в котором истина — это то, что «все» знают и говорят. Но чтобы идеологи постмодернизма не просто заблуждались, а сознательно врали, убежденные, что никто не схватит за руку, нужна была еще и обусловленная научным и философским разбродом интеллектуальная ситуация, которая отражала бы логику самого познания.

Для жестких, бескомпромиссных, непримиримых к БСК критиков постмодернизма, в котором они справедливо увидели (слушайте, слушайте, авторы постмодернистски «новаторских» статей в новой четырехтомной философской энциклопедии и участники многочисленных семинаров под эгидой «Ad Marginem»!) «смешение странных недоразумений и непомерно раздутых банальностей», — для этих критиков естественно было задаться вопросом о том, «что будет после постмодернизма». Каков же их ответ? Вполне в духе самой логики своей умной книжки они считают возможными три сценария. Первый предполагает возврат к догматизму, мистицизму и религиозности, из чего вытекает безудержный иррационализм — ученая дурь, то есть, попросту говоря, развитие «от плохого к худшему». Второй — интеллектуалы станут «подобострастными защитниками» существующего социального порядка. Собственные надежды А. Сокала и Ж. Брикмона (третий сценарий) — это «появление такой интеллектуальной культуры, которая была бы рационалистической, но не догматичной, научно обоснованной, но не сциентистской, открытой, но не поверхностной и политически прогрессивной, но не сектантской». Но, добавляют они, «это, конечно, только надежда и, наверное, только мечта» (с.172).

Я от себя добавлю: в этой утопии не все утопично. Время работает на разум. Чтобы оно работало быстрее, нужно немногое — больше учителей, педагогов, способных отличить разум от БСК. Вот на это, уж действительно, вся надежда.

По этой теме читайте также: