В Росохранкультуры в конце прошлой недели поступило письмо из Государственного института искусствознания. В нем сообщается о грубых нарушениях, допущенных в ходе реставрации шедевра древнерусского зодчества – Успенского собора во Владимире. Одновременно вновь обострилось противостояние дирекции Владимиро-Суздальского музея-заповедника и Владимиро-Суздальской епархии РПЦ. Музейщики утверждают, что частые богослужения представляют угрозу для фресок Андрея Рублева в соборе, готовящемся отметить 850-летие.

Во Владимире 30 и 31 августа пройдут торжества, посвященные 850-летию со дня основания Успенского кафедрального собора. Это событие, по словам архиепископа Владимирского и Суздальского Евлогия (Смирнова), «станет настоящим праздником для всей Русской православной церкви». Хочется добавить: не только для нее. Собор и росписи Андрея Рублева в нем внесены в список Всемирного культурного наследия ЮНЕСКО. Туристы из многих стран мира приезжают полюбоваться жемчужиной древнерусского искусства. «Благолепие этого собора выше всех оценок», – подчеркнул владыка Евлогий в своем обращении к владимирцам. А вот с этим никак не поспоришь. Но, увы, в канун юбилея над собором сгустились тучи.

Ведущий научный сотрудник Государственного института искусствознания Армен Казарян направил в Росохранкультуры письмо, в котором рассказал о шоке, испытанном им и двумя его коллегами при посещении собора в середине августа. «Западная половина южного фасада выкрашена какой-то полимерной краской, – говорится в письме. – Ее отвратительная фактура и холодно-белый, с примесью грязно-серого оттенок контрастирует с оригинальной поверхностью белого камня чистых кремовых и охристых тонов».

«Закрашены ценнейшие рельефы, – продолжает автор письма. – Вокруг церкви взамен каменного настила появилась вымостка из мелкой бетонной плитки, выкладываемой обычно в современных парках. В метре от стен храма по всему периметру выкладывается отмостка из той же плитки. Она скрывает значительную высоту цоколя храма и кладется на цементно-песчаную подготовку, которая после первого же дождя должна будет замонолитить конструкцию».

Реставрационные работы с такими нарушениями, да притом еще такими темпами – успеть к юбилею! – напоминают не то о строительстве БАМа, не то о «потемкинских деревнях». Однако представитель подрядчика, комментируя письмо искусствоведа Армена Казаряна, заявил: реставрация собора ведется на основании всех необходимых разрешений, методики согласованы с Центральными научно-реставрационными проектными мастерскими Министерства культуры РФ. Что касается фасада собора, то он вовсе не покрашен, а «обработан специальными известковыми составами». Но кто поручится за их полную безвредность? Ведь собор, хоть и старенький, а дышит, как живое существо. В этом пришлось убедиться после того, как несколько лет назад белокаменный пол заменили на мраморный, и теперь вся влага оседает на стенах собора. А стены, между прочим, покрыты фресками кисти Андрея Рублева. Влага просачивается и сверху, сквозь повреждения в кровле. «В итоге вода у нас подошла к фрескам Рублeва. Практически уже на фресках. А это катастрофа», – негодует искусствовед и реставратор Александр Скворцов.

Еще одну угрозу для храма представляют частые богослужения в нем. Из-за них изменился температурно-влажностный режим, копоть от свечей покрывает фрески, и они нуждаются в скорой помощи. Однако, по словам Александра Скворцова, пока не будет налажен микроклимат в храме, «о подлинной реставрации фресок не может идти и речи – только о консервации, которой, конечно, недостаточно».

Ничего подобного и вообразить нельзя было, пока собор находился на балансе музея-заповедника. Сегодня вторым его пользователем является Владимиро-Суздальская епархия РПЦ. Генеральный директор Владимиро-Суздальского музея-заповедника Алиса Аксeнова возмущена: «О чeм говорить, это кафедральный собор. Там идут службы. Дождь, снег, люди, естественно, приходят во влажной одежде. Влажность мгновенно повышается. Говорить о закрытии храма невозможно, это вызовет бунт верующих, и руководство епархии никогда на это не пойдет. В идеале следовало бы проводить в храме только праздничные богослужения, то есть установить щадящий режим, но этого еще нужно добиться».

В свою очередь, секретарь Владимиро-Суздальской епархии архимандрит Иннокентий (Яковлев) во всем винит музейщиков: «Собор очень напряжeнно используется. Это огромное количество групп. Если его посещает тысяча человек туристов в день и сто человек прихожан, то, очевидно, что если будет десять прихожан, то тогда уже и туристов будет не тысяча, а сто».

Выдающийся российский реставратор и искусствовед Савва Ямщиков сообщил «НИ», что, по его убеждению, РПЦ должны быть переданы все храмы. Но храм храму рознь. «Сейчас идут переговоры о передаче храма Ильи Пророка в Ярославле, – пояснил г-н Ямщиков. – В нем уникальные фрески и иконостас. Если начать там регулярные богослужения, все это погибнет. Передача таких памятников может совершаться только при заключении договора между епархией и музеем, в котором на первом месте будут стоять интересы не Церкви, а памятника. К сожалению, сегодня в церковной среде крайне мало просвещенных людей, готовых дружить с музейщиками. Чего вы хотите: все они воспитывались при социализме, а живут при капитализме».