«Скепсис» в программе «Читаем журналы» на радио «Свобода»7 сентября 2003 г.
Ведущие: Вероника Боде и Алексей Кузнецов
Ведущие: - В прямом эфире радио "Cвобода" программа "Читаем журналы". В нашей студии мы приветствуем главного редактора журнала "Скепсис" Сергея Соловьева. Здравствуйте, Сергей.
С. Соловьев: - Здравствуйте.
- Журнал "Скепсис" - научно-просветительский журнал, тираж 1000 экземпляров, 92 полосы, выходить начал в 2002 году, заявлен как ежеквартальное издание, однако до сих пор в свет вышло два номера. У меня сразу вопрос к Сергею Соловьеву, нет, не про два этих номера, об этом поговорим, а вопрос вот какой: программная статья в первом номере называется "Необходимость Скепсиса"; в чем же, если попробовать сказать в двух словах, этого самого скепсиса необходимость?
- Наш журнал в качестве лозунга выбрал фразу: "Свобода начинается с сомнения", и, если совсем коротко обозначить программу журнала, необходимость скепсиса заключается именно в том, что без скепсиса невозможно существование свободной личности. А в современной российской ситуации, прежде всего ситуации политической и, как следствие, интеллектуальной, этого самого скепсиса, недоверия к существующим догмам очень не хватает.
- Ну, что ж, спасибо, ответ вполне понятен, скажем так. Мы вернемся к обсуждению темы чуть попозже. А в начале послушаем рецензию на журнал "Скепсис". Мы попросили написать эту рецензию нашего коллегу, обозревателя Радио свобода Якова Кротова. (Рецензия Якова Кротова) Яков Кротов внимательно изучал журнал Скепсис. А его главный редактор Сергей Соловьев сейчас рядом с нами в московской студии радио "Свобода". Вопросы ему можно задавать по телефону. Пока же предлагаем гостю ответить на вопросы, которые задал наш коллега Яков Кротов. Сергей, первый вопрос по поводу избирательности "Скепсиса", вашего журнала. Против кого он направлен? Против тех, кто либо очень далеко, либо конкурент в борьбе за государственные дотации? Итак, Ваш ответ на первый вопрос.
- Прежде всего, я хотел бы поблагодарить Якова Кротова за замечательно риторически построенную рецензию. Что же касается вопроса, то мне странно, что сложилось такое ощущение от журнала, потому что мы нигде в журнале денег не просим, ни в коем случае. Ну, и, кстати, далеко не все организаторы журнала являются университетскими преподавателями, многие из них еще аспиранты или студенты. Наша критика направлена против целой интеллектуальной тенденции, которая является сейчас господствующей, и именно поэтому у нас журнал и финансируется самими же его издателями, поэтому-то и вышло всего два номера. Мы считаем, что тут, как в известном анекдоте, "всю систему менять надо". Ту систему, при которой, с одной стороны, из школ и институтов выходят люди совершенно необразованные, а с другой, в них всячески воспитывается конформизм. Поэтому не денег мы просим, просто считаем, что существующая ситуация, в частности, по той причине, что она уничтожает систему образования, должна быть изменена. А значит, нужно воспитывать возможность сопротивления этой системе.
- Сергей, я вынуждена Вас прервать. У нас есть звонок слушателя. Здравствуйте, представьтесь, пожалуйста, задавайте вопрос.
Здравствуйте, меня зовут Илья, я из Москвы. Скажите, пожалуйста, критикуете ли Вы распространенный предрассудок о том, что научная картина мира стала возможной с отходом от догматов религии? И то, о чем пишет Гейзенберг: "Что служило Копернику, Галилею и Кеплеру опорой в их доверии к новому пути, к научному пути?". "Эта основа была теологической" - пишет Гейзенберг. "Математические законы выступали зримым выражением божественной воли, - читаем у Кеплера, - с отходом от религии новое мышление явно не имело поэтому ничего общего". Как вы прокомментируете эти слова Гейзенберга? И критикуете ли вы распространенный предрассудок, что научное мышление стало возможным только с отходом от религии? Спасибо.
- Я не считаю, что это предрассудок, ни в коей мере. Дело в том, что нужно очень четко различать в позиции ученых их религиозную веру и их научную деятельность. Если бы тот же самый Кеплер, или Ньютон, или Паскаль в научные объяснения в рамках физики или астрономии вводили религиозные догматы, мы бы сейчас не знали их имена. Дело в том, что они действительно приспосабливали религиозные догматы к своим научным открытиям. И делали они это как для того, чтобы существовать в рамках существовавшей тогда системы, где религия все-таки продолжала господствовать, так и чтобы уравновесить свое собственное мировоззрение. Но факт остается фактом: религия и наука принципиально различны, одна базируется на вере, другая - на рациональном доказательстве.
- Таков Ваш ответ. Спасибо, Сергей. У нас есть еще один звонок слушателя. Добрый день, представьтесь, пожалуйста, Вы в эфире.
Добрый день, меня зовут Эвелина, я из Москвы. Я абсолютно согласна с Сергеем по поводу конформизма в современном мире. Причем, касается это не только России, ведь один из сенаторов США предъявил претензии правительству США и президенту о том, что современные научные открытия скрываются от народа. То же самое, естественно, происходит и в России. В связи с этим вопрос о теории Вернадского - я цитирую: "Научное мировоззрение не является синонимом истины точно так, как не являются ею религиозные и философские системы". И второй вопрос, есть современный ученый, продолжатель Вернадского, его зовут Шабетник Василий Дмитриевич, он академик Академии космонавтики. Он продолжает Вернадского: "Наука, образование и государство привели человечество к неотвратимой гибели, поэтому они являются не фактором национальной безопасности, а фактором обструкции истины и разрушения жизни на Земле". Этот доклад получил почетный диплом на пятом юбилейном международном конгрессе народной медицины России, который ведет Гальперин. Сергей, прокомментируйте, пожалуйста, этих ученых. И я Вам желаю, чтобы Ваш журнал выходил, мне он нравится. А Якова Кротова можно слушать, как слушаем мы Жванецкого, не более того. Спасибо.
- Сергей, Ваше мнение, пожалуйста.
- Я ни в коем случае не могу согласиться, что наука и образование привели человечество к кризису. Я бы скорее сказал, что наоборот, недостаточное просвещение и те возможности манипуляции сознанием, которые существуют в наше время и вообще существовали в XX веке, и привели к тому, что те глобальные проблемы, которые перед человечеством стоят, угрожают ему уничтожением. Ни в коем случае, я считаю, нельзя говорить о том, что наука в чем-то виновата. Вот использование науки в античеловеческих целях - это известная проблема. Но наука сама по себе, стремящаяся к истине как к главной своей цели, как гуманитарная, так и естественная, напротив, должна в XXI веке служить основой для борьбы с "разрушением жизни на земле".
- Сергей, я напомню, что Яков Кротов в своей рецензии задал Вам еще один вопрос: "Уверены ли вы, что шутки типа "канализация святых" украшают журнал и помогают найти истину?".
- Очень хороший вопрос. Видимо здесь имеется в виду пародия на канонизацию Николая II, - "Житие атамана Козолупа", которое опубликовано во втором номере нашего журнала. Дело в том, что то, что сейчас происходит в рамках официальной политики православной церкви даже пародировать трудно, эта политика сама по себе дискредитирует РПЦ больше любой пародии. Если говорить насчет подобных шуток вообще, то атеистическая юмористика, представленная огромным количеством имен, с Гольбаха начиная, была очень серьезным оружием, и она им остается, в особенности в тех условиях, когда идеологическая роль Русской православной церкви растет. А для поддержания этой идеологической роли РПЦ канонизирует даже таких фигур, как тот же самый Николай II, а кое-где уже ведутся разговоры о возможной канонизации Распутина. Так что, по-моему, сатира - это вполне приемлемое орудие в полемике.
- Сергей, ваш журнал называет себя правопреемником журнала "Новый безбожник". Исходя из этого, можно ли назвать "Скепсис" антирелигиозным изданием, или вопрос в чем-то более широком или глубоком?
- Ни в коей мере. Что касается истории возникновения журнала - действительно, изначально большая часть организаторов этого проекта пыталась создать атеистическую организацию. Но, прежде всего, я думаю, что речь должна идти не об антирелигиозной деятельности, а об антиклерикальной, и это принципиальная разница. Против религии, против верующих мы не боремся и ни в коем случае не хотим, чтобы современный российский - и не только российский - атеизм отождествлялся с традицией взрыва церквей и массовых репрессий. Советский атеизм был частью государственной идеологии и, в том числе, подразумевал фактически религиозную веру в свои постулаты. А настоящий атеизм, основанный на традициях эпохи Просвещения XVIII-XIX веков, догм не приемлет. К верующим, к религии как таковой никаких претензий мы не имеем. Но только при одном условии: если религия не вмешивается в науку, с одной стороны, и если религия, как это сейчас происходит в России, не становится основой для новой, причем националистической идеологии.
- К нам в эфир дозвонилась еще одна слушательница. Здравствуйте, пожалуйста, говорите, Вы в эфире.
Здравствуйте. Меня зовут Ирина Петровна. Я хотела бы задать такой вопрос господину Соловьеву. Дело вот в чем. Есть, конечно, религиозные люди, есть верующие, глубоко верующие люди, но есть также и верхушка религиозных деятелей. Так вот, не лучше ли заняться этому нашему журналу вопросами толерантности среди религиозных деятелей и среди религий, дабы не было никаких разногласий внутри этих религий.
- Спасибо Вам большое. Сергей, как насчет того, чтобы заняться вопросами толерантности?
- Мне кажется, что было бы довольно странно, если вопросы толерантности внутри определенных конфессий или конфессиональные отношения будут интересовать атеиста. Другой, гораздо более важный вопрос: использование церкви в политических целях, в знаменитой схеме "разделяй и властвуй". Как это сейчас происходит в России, когда с помощью церкви насаждается националистическая идеология. Вот это действительно одна из главных тем нашего журнала, который, тем не менее - и это я хотел бы подчеркнуть - занимается не только вопросами, связанными с религией. Нас интересует и масса других проблем. Так, например, наш следующий номер будет посвящен реформе образования и коммерциализации образования в России.
- А когда ожидается выход следующего номера?
- В течение месяца.
- Еще вопрос. Можно ли рассматривать название "Скепсис" как антоним понятию "вера"? Ведь вера в религиозном смысле слова никакого скепсиса, как мне кажется, не допускает, иначе получается ересь с точки зрения классической веры.
- Думаю, что Яков Кротов здесь с Вами бы не согласился. Но, тем не менее, да, я считаю, что "скепсис" действительно является антонимом понятия "вера", и мы говорим о скепсисе именно как об основе научного мировоззрения, без которого, как я уже говорил, невозможна свобода. Такой скепсис вера исключает; о чем бы мы ни говорили: будь то вера в те или иные догмы, существующие и в науке, или вера религиозная, - она подразумевает отсутствие критики и отсутствие сомнения.
- У нас есть еще звонок слушателя. Пожалуйста, Вы в эфире, представьтесь.
Здравствуйте, меня зовут Александрова, я живу в Москве. Не можете ли Вы хоть как-нибудь объяснить, как могут люди, которые пользуются телевизором, телефоном, спутниковой связью, верить в бога? И наоборот, как люди, которые могут верить в бога, верят и гороскопам, и астрологии, и инопланетянам, и всему прочему?
- Вот пример классического скепсиса, Сергей. Прошу Вас.
- Дело в том, что ничего странного в этом нет, и идея, просвещенческая идея о том, что с победой технического прогресса религия навсегда уйдет в прошлое, оказалась более чем утопической. А что касается суеверий и религиозной веры, они никогда друг друга не исключали. Более того, здесь есть действительно очень важная проблема. Религия одновременно с различными суевериями всегда усиливает свое влияние в те моменты, когда общество погружается в состояние, которое в социологии называется состоянием социальной аномии, когда старые идеалы исчезают, а в обществе начинается кризис. И в этом случае, когда огромная часть общества (как это и произошло у нас) оказывается в состоянии полной безнадежности, когда человек не может ни понять того, что с ни произошло, ни прогнозировать свое будущее, вот тогда и суеверия, и религия начинают набирать сторонников.
- Сергей, любое столкновение мнений, на мой взгляд, в том числе и прямо противоположных, может быть конструктивным только во взаимодействии. Даете ли вы возможность высказаться на страницах журнала своим оппонентам?
- Да, конечно. И в первом, и во втором вышедших номерах нашего журнала есть такая рубрика, которая называется "Поле брани", и вот на нем-то и сталкиваются противоборствующие точки зрения. В последнем номере была, как мне кажется, довольно интересная дискуссия о религиозности Пушкина и о интеллектуальной традиции в этой связи, а в первом номере была опубликована статья православного миссионера, в которой атеизм подвергался, довольно благожелательной, но, тем не менее, острой критике.
- У нас остается совсем немного времени. В каком направлении Вам бы хотелось, чтобы развивался журнал Скепсис? Буквально несколько секунд на этот ответ.
- Прежде всего, мы хотели бы, чтобы как можно больше молодежи читало наш журнал. И мы ориентируемся, прежде всего, на молодых интеллектуалов, начиная со студентов и заканчивая молодыми учеными. И последнее - мы надеемся, чтобы наш журнал смог хоть как-то повлиять на ту ситуацию в обществе, против которой мы боремся.
- Спасибо большое. Гостем нашей воскресной студии был главный редактор журнала "Скепсис" Сергей Соловьев.
|
