До сих пор наш анализ касался в большей мере формы, чем существа дилогии Г.Э. Говорухина. Мы рассмотрели, насколько удачны заголовки обеих частей, разобрали текст с точки зрения его соответствия нормам русского языка, сверили аннотации с действительным содержанием, сопоставили декларируемые цели и то, что получилось в действительности; нас интересовал также вопрос о том, насколько понимание автором предмета своего исследования адекватно реальности.
Теперь необходимо проанализировать интересующий нас труд с точки зрения его идейного содержания.
Эта задача не относится к числу легких, но не потому, что в сем труде скрываются какие-то непостижимые глубины, а из-за фатального косноязычия автора.
Если ученый пишет ясно и четко, понимание его теории не составляет большого труда. (Другое дело — соглашаться с ней или нет.) Понять мутный текст значительно сложней. Текст Г.Э. Говорухина именно таков. Нелегко уразуметь, что же хочет сказать человек, если он не знает или плохо знает значения слов русского языка. Это касается и простых случаев. Вот, например, на с. 189 Д2 читаем: «Такая небрежность выражалась в отсутствии официальных документов о международном соглашении по разграничению пространства» (России и Китая — Р.Л.). Во-первых, фраза переусложнена. Речь должна идти не об «отсутствии официальных документов о соглашении», а просто об отсутствии соглашения. Во-вторых, слово «пространство» здесь явно не на месте. Следовало написать «территории». Где вы видели соглашение о разграничении пространства? А вот соглашений о разграничении территории — великое множество. Возьмем текст на с. 204 Д2:
«Отсюда возникает вопрос: что заставляет консервативные крестьянские семьи менять территорию оседлости, и как следствие — отказаться от наработанных веками символик социального взаимодействия внутри родного пространства?»
Запятая здесь не на месте, не выделен оборот «как следствие», но не в этом дело. Скажите, /114/ с какой стати автор вообще завел речь об оседлости? Не существует никакой «территории оседлости», а есть «территория оседлого проживания». Была также «черта оседлости», но она к делу не относится. Следовало написать: «Что заставило крестьян покинуть родные места?». Г.Э. Говорухин, как мы уже отмечали, путает аутентификацию и идентификацию, силлогизм и афоризм, обстоятельство и свидетельство, цепь и линию, экстрарецепторную систему и интерорецепторную, странность и особенность, слова «доминантый» и «доминирующий»; употребляет в неведомом смысле слова «экспонировать», «рефрен», «знаменатель», «перверсия». Он придумал «золоторазведывательные экспедиции» (с. 243), интенсивность у него обладает свойством активности (с. 243), численность сосредотачивается (с. 237), процесс коммуникации у него стягивается в треугольник (с. 283), у пространства появляются ландшафтные особенности (с. 214), пространство к тому же занимается хозяйственной деятельностью (с. 246), миграция артикулирует (с. 222), а территории, как уже упоминалось, мигрируют и т.д. и т.п. Его творческое воображение произвело на свет таких словесных бастардов, как «администратизация» (с. 234), «окрестьянизация» (с. 201), «земледельчество» (с. 197), «процентность» (с. 220), «макроисторичность» (с. 211), уже упоминавшиеся «застолбление» и «вытекаемый». Льву Николаевичу Толстому хватало слов русского языка для выражения своих мыслей. Григорию Эдуардовичу Говорухину их почему-то мало. У вас нет никаких гипотез, объясняющих сей странный факт?
Если бы Г.Э. Говорухин неверно употреблял слова, но при этом всегда придерживался принятого (им лично) значения, то это было бы полбеды. А то он иногда употребляет слово в одном, правильном, смысле, а иногда в другом. Так, на с. 260 Д2 Г.Э. Говорухин использует выражение «топонимика мест». Это выражение является плеоназмом (поскольку топоним — название места), но все-таки можно заключить, что само слово «топоним» автор понимает правильно. На с. 231 Д2 он также употребляет слово «топоним» в общепринятом смысле. Но в другом месте слово для обозначения места он именует уже не топонимом, а этнонимом. Выше уже отмечался один такой случай (с. 146 Д1)[34]. Вот другой такой пример. На с. 267 Д2 читаем: «Часть районов имеет свой этноним, например, «Красный» и «ДК ЗЛК», «Пивной завод» и «Шестой участок». /115/ Но на с. 249 Д2 слова «этноним» и «топоним» идут через запятую! Итак, нам предлагается считать, что 1) слово, обозначающее название места, — это топоним, 2) слово, обозначающее название места, — этноним, 3) слова «этноним» и «топоним» — синонимы. Если у автора такая каша в голове, то как понять, что же именно он хочет сказать?
Кстати о плеоназмах. Ими текст Г.Э. Говорухина засорен сверх всякой меры. Выше уже назывались некоторые из них: «особая специфика» (с.9), «номинальный титул» (с. 21 Д1), «теория концепции» (с. 77 Д1), «эпическая сага» (с. 142 Д1). Вторая монография содержит в дополнение к ним следующие плеоназмы:
1. «Интерактивное взаимодействие» (с. 204, 208, 271). Интеракция — в переводе с латыни — взаимодействие. Поэтому «интерактивное взаимодействие» — это «взаимодействующее взаимодействие».
2. «Рефлексивное реагирование» (с. 213). Рефлекс — ответ на внешнее раздражение. Слово «реагирование» означает фактически то же самое.
3. «Управленческий бюрократический аппарат» (с. 215). Понятия «управленческий аппарат» и «бюрократический аппарат» синонимичны, поэтому выражение «управленческий бюрократический аппарат» явно избыточно.
4. «Смысловое значение» (с. 230). Понятия «смысл» и «значение» близки по семантике. Тот же случай.
5. «Пространственная лакуна» (с. 251). Всякая лакуна занимает определенное пространство, поэтому в данном выражении также содержится избыточная информация.
6. «Лакунарное пространство» (с. 251). Лакуна — пространство определенного вида. Поэтому выражение «лакунарное пространство» имеет тот же смысл, что и «пространственное пространство».
7. «Коммуникативное взаимодействие» (с. 253). Взаимодействие непременно включает в себя момент коммуникации, поэтому в данном выражении имеется смысловая избыточность.
8. «Топонимика мест» (с. 260). См. выше.
Есть, конечно, и другие плеоназмы, оба издания монографии содержат их в изобилии.
Но и этого мало. Наш анализ показывает, что Г.Э. Говорухин неверно понимает устоявшиеся общепринятые термины. /116/
Возьмем, например, термин «кондоминиум». Он имеет ряд значений. «Википедия» дает такую справку:
«Кондоминиум (лат. con – вместе и dominium – владение) — совместное владение, обладание единым объектом, чаще всего домом, но также и другим недвижимым имуществом. Понятие “кондоминиум” получило большое распространение на Западе, в частности в США».
Товарищество собственников жилья (ТСЖ) — российский эквивалент кондоминиума. Это юридическое лицо для обеспечения эксплуатации многоквартирного дома, находящегося в совместном владении собственников помещений этого дома»[35].
В дилогии под кондоминиумом понимается «спальный район, куда входят жилые здания, детские сады, школы, магазины и пр.» (с. 271 Д2).
Сравните и делайте выводы.
На с. 216 Д2 читаем: «Эти агенты власти — местные органы управления — осуществляют надзор за территорией, что составляет основу прямого управления этой территорией». Итак, местными органами власти осуществляется прямое управление. В действительности управление территорией можно назвать прямым только в том случае если оно осуществляется через голову местной власти, непосредственно из центра. Так, по крайней мере, понимают суть дела люди, не читавшие труда Г.Э. Говорухина.
На с. 225–226 Д2 имеется любопытный пассаж. Процитируем его полностью:
«После революции привязка к земле теряет свой смысл[36] и ценным становится заполнение организуемого пространства различными социальными слоями общества, рекрутированными для ведения определенной деятельности. В этом случае переселение осуществляется по тому же принципу проточности. Маятниковые миграции проходят повсеместно и затрагивают не только Дальний Восток, но и Сибирь».
Итак, под маятниковой миграцией автор понимает «проточное» движение населения: люди приезжают на Дальний Восток, а потом уезжают назад; на смену им прибывают новые переселенцы. Но в социологии под маятниковой миграцией понимается нечто совсем иное. В «Википедии» приводится справка:
«Маятниковая миграция – условное название регулярных (обычно — ежедневных) /117/поездок населения из одного населённого пункта (места жительства) в другой — на работу или учёбу и обратно. Маятниковая миграция является результатом несоответствия размещения производства и расселения людей. Особенно развита маятниковая миграция в пригородных зонах крупных городов, городских агломерациях, мегалополисах. Маятниковую миграцию не относят к миграции населения»[37].
Вы думаете, это все? Нет, нас ожидает еще одно фундаментальное социологическое открытие. На с. 223–224 читаем: «Важным фактором сдерживания населения в новых городах становилась политики поощрения дальневосточников путем «широкомасштабного субсидирования потребительских товаров, жилья и коммунальных услуг» (Берлинер, 2004:12). В этом случае маргинальное население, направляемое на новые земли, не являлось гастарбайтерами, а представляло собой слой вахтовиков, поселение которых на данной территории было явлением временным». Итак, согласно автору, вахтовики — это те люди, которые приезжали в дальневосточные города на некоторое время. Период точно не указан, но понятно, что речь идет не о неделях, а о годах, ибо в противном случае не имеет смысла создание для дальневосточников привилегированных условий. Но все, кроме Г.Э. Говорухина, понимают вахтовый метод иначе. Статья 297 Трудового кодекса РФ гласит: . Итак, согласно автору, вахтовики — это те люди, которые приезжали в дальневосточные города на некоторое время. Период точно не указан, но понятно, что речь идет не о неделях, а о годах, ибо в противном случае не имеет смысла создание для дальневосточников привилегированных условий. Но все, кроме Г.Э. Говорухина, понимают вахтовый метод иначе. Статья 297 Трудового кодекса РФ гласит:
«Вахтовый метод — особая форма осуществления трудового процесса вне места постоянного проживания работников, когда не может быть обеспечено ежедневное их возвращение к месту постоянного проживания. — Вахтовый метод применяется при значительном удалении места работы от места нахождения работодателя в целях сокращения сроков строительства, ремонта или реконструкции объектов производственного, социального и иного назначения в необжитых, отдаленных районах или районах с особыми природными условиями»[38].
Статья 299 содержит такой пункт: «Продолжительность вахты не должна превышать одного месяца»[39].
Такие города, как Владивосток, Хабаровск, Благовещенск, Комсомольск-на-Амуре, Магадан, Петропавловск-Камчатский никак не могут быть отнесены к необжитым районам. И люди в них работают там, где проживают. А вахтовый /118/ метод предполагает, что люди работают вдали от того места, где постоянно проживают. Работают недолго, не более месяца.
Человеку, который решится погрузиться в чтение трудов Г.Э. Говорухина, следует учитывать еще одно немаловажное обстоятельство: стремление Григория Эдуардовича блеснуть знанием иностранных слов. Вот, например, он нигде не употребляет слово «сообщества». Повсюду он пишет о коммьюнити (например, с. 120 Д1, 212 Д2). Но чем «коммьюнити» лучше «сообщества» (или «общины»)? Да только тем, что демонстрирует приобщенность автора к англоязычной культуре. Есть такие авторы, которые «словечка не скажут в простоте, все образованность хочут показать». Г.Э. Говорухин — один из типичных представителей этого племени.
Так, на с. 194 Д2 написано: «Здесь важен тот локал пространства, на котором размещается тот ресурс, ради которого переселенцы приезжают». Что такое локал? Честное слово, нам это неведомо. Словари хранят молчание. Зачем вообще нужен этот претенциозный «локал»? Без него никак нельзя мысль изложить?
Едва оправившись от «локала», читатель налетает на «по-зит». На с. 198–199 Д2 читаем: «Подобная тенденция может означать, что освоение Дальнего Востока русскими переселенцами осуществлялось за пределами земледельческих смыслов позитов». Тот редкий читатель, который осилит текст до этого места, будет несказанно удивлен: что такое «позит»? Ни один словарь, ни один справочник ответа на этот вопрос не дает. Ну, нет в них такого слова, и все тут. Тогда попробуем выяснить смысл из контекста. Находим еще одно высказывание, содержащее слово «позит». Вот оно:
«Появление идеологем применительно к городу связано с трудовым подвигом его строителей. Активно популяризируемый подвиг ложится в основу властных позитов государства и определяет формы управления городом»
(с. 258). Итак, получаем в итоге, что 1) у позита есть смысл, 2) позитами владеет государство. Понятно, что ничего не понятно. Естественным образом возникает вопрос: а без «позита» как-нибудь можно обойтись? Ведь обходятся же другие авторы, которые пишут на те же темы. Правда, у них и с орфографией все в порядке, и с пунктуацией, да и со стилистикой и грамматикой тоже.
Но на «локале» и «позите» словесные сюрпризы не закончились.
Нас ждет еще «иллокуция». Цитируем текст на с. 229 Д2:
«Важно, что эти формы приходят из метрополии (точки /119/ отсчета освоения пространства) именно иллокутивно, т.е. население осваиваемого пространства только воспроизводит эти указания, не вдаваясь в смысл указаний метрополии».
На с. 230 содержится следующая сентенция:
«Важен принцип включения осваиваемого пространства в единую коммуникативную сеть государства. Как следствие — формирование общих коммуникативных отношений, в которых были бы возможны иллокуции между дальневосточным регионом и центральной частью России».
Что такое иллокуция? Заглядываем в справочную литературу. В «Оксфордском толковом словаре по психологии» находим следующую статью:
«Речевой акт. Способ выражения речью того, что человек намерен с помощью слова сообщить, сделать так, чтобы что-то совершилось, или так, чтобы кто-то что-то совершил. Распространенными речевыми актами являются: коммиссивы, декларативы, директивы, экспрессивы и репрезентативы, см. подробнее каждый из этих терминов. Изучение речевого акта обычно осматривается как часть большей области — прагматики. Синоним — иллокутивный акт»[40].
Находим еще одно относящееся к делу суждение:
«Иллокуция — это действие при помощи говорения: вопрос, побуждение (приказ или просьба) и утверждение. Перлокуция — это действие, которым говорящий пытается осуществить некоторое воздействие на слушающего: «льстить», «удивлять», «уговаривать» и т.д.
Речевой акт можно определить как минимальную осмысленную (или целесообразную) единицу речевого поведения. Каждый речевой акт состоит из локутивного, иллокутивного и перлокутивного акта»[
41].
Итак, мы выяснили, что иллокуция — аспект любого речевого акта. В таком случае забота о том, чтобы она была возможна во взаимоотношениях периферии и центра, выглядит излишней. Иллокуция неизбежна.
Зададимся вопросом: а зачем вообще нужно было привлекать все эти филологические материи к изложению социологического материала? Они что-нибудь добавляют к существу дела?
Если вы думаете, что это всё, то ошибаетесь. Напоследок автор выстреливает в читателя термином.
Итак, мы выяснили, что иллокуция — аспект любого речевого акта. В таком случае забота о том, чтобы она была возможна во взаимоотношениях периферии и центра, выглядит излишней. Иллокуция неизбежна.
Зададимся вопросом: а зачем вообще нужно было привлекать все эти филологические материи к изложению социологического материала? Они что-нибудь добавляют к существу дела?
Если вы думаете, что это всё, то ошибаетесь. Напоследок автор выстреливает в читателя термином «нодальный». На с. 276 мы имеем возможность прочитать следующее: /120/ «Фокус опоясан транспортной сетью, он является узловым (нодальным) транспортным центром, что и приводит к созданию вокруг него «вихревых потоков» населения то уезжающих, то возвращающихся на данную территорию». Неуклонно следуя своему правилу. Неуклонно следуя своему правилу «ни фразы без ошибки», автор приписал вихревым потокам свойство уезжать. Не поставил он также запятую после слова «население». Однако в данном случае не это главное. Что такое «нодальный» — вот в чем вопрос. Делаем соответствующий запрос. В «Википедии» имеется статья «нодальная точка». Читаем: «Нодальная точка — точка пересечения оси объектива и его главной плоскости»[42]. «Большой медицинский словарь» указывает на такое значение: «Нодальный (nodalis; лат. nodus узел) относящийся к узлу, напр. лимфатическому»[43]. Теперь перечитаем фразу снова и зададим себе вопрос: а с какой стати автор использовал в своем тексте термин, применяемый в оптике и медицине? Что это слово прибавляет к смыслу сказанного? Да, к смыслу — ничего, но зато дает читателю еще раз ощутить свое невежество и восхититься глубиной познаний Г.Э. Говорухина.
Зачем автор стремится прикрыть свое безнадежное косноязычие фальшивыми цветами экзотических терминов, нам понятно. Непонятно другое: почему он по-русски пишет, как иностранец? Ответ на этот нелегкий вопрос нам удалось найти, когда мы заглянули в список литературы. Там мы нашли 29 источников на иностранных языках! И не каких-нибудь мелких заметок и статей, а в основном солидных монографий. Для провинциального автора — блестящее достижение. Судя по списку освоенной литературы, автор свободно владеет английским, французским, немецким и итальянским языками. Так вот чем объясняется «особая специфика» его стиля! Постоянно упражняясь в иностранных языках, он не имел досуга толком овладеть русским. И потому пишет на не известном остальному миру говорухинском языке, который с трудом поддается переводу.
Но ведь переводить-то как-то надо! Попробуем предложить свою версию. Если наша интерпретация покажется кому-то неверной, заранее приносим извинения: говорухински-русского словаря пока еще не создано, грамматика никому не известна, приходится полагаться на интуицию. /121/
Примечания
Предыдущая |
Содержание |
Следующая
