Да, но для этого обществу нужны перемены

На этой неделе Комиссия по народонаселению ООН скорректировала в большую сторону свой прогноз роста народонаселения в текущем столетии. Тенденция такова, что к 2100 году мы перешагнём отметку в 10 миллиардов. Того продовольствия, которое производит человечество сегодня, достаточно, чтобы накормить каждого. Но из-за нерациональных схем распределения пищи более миллиарда человек продолжают голодать. Не нужно быть убеждённым сторонником мальтузианской доктрины, чтобы обеспокоиться тем, что мы будем есть завтра. По последним прогнозам, наибольшая плотность населения будет наблюдаться в Азии, наивысший уровень потребления придётся на Северную Америку и Европу, в то время как самый высокий процент прироста населения будет характерен для Африки, население которой может утроиться в течение следующих 90 лет.

Тем временем международные эксперты по вопросам устойчивого развития уже задумались над тем, как прокормить мир. Малави — одна из «пробных площадок» для таких проектов. Малави, не имеющая выхода к морю и слегка уступающая по размерам Пенсильвании, традиционно входит в список беднейших стран мира. По последним данным, 90% из 15 миллионов её граждан живут менее чем на 2 доллара в день. Как ожидается, к концу этого века население вырастет почти до 132 миллионов человек. Уже сегодня приблизительно 40% малавийцев находятся за чертой бедности, и причиной почти поголовной хронической нищеты является тот факт, что более 70% населения сконцентрированы в сельских районах. Они выживают за счет сельского хозяйства, причем почти все фермеры выращивают маис. «Чиманга нди мойо» («Маис есть жизнь»), — гласит местная пословица, однако производство маиса приносит столь мало денег, что мало кто из крестьян может позволить себе разнообразить рацион чем-то другим.

Если приехать в Малави в марте, как раз когда кончится сезон дождей, можно увидеть, как крестьяне всеми способами пытаются перехитрить природу. Сложно отыскать такой участок красной малавийской почвы, который не покрывали бы буйные зелёные побеги. С дороги виднеются поля наливающейся под солнцем кукурузы, разнообразные бобовые и тыквенные культуры, посаженные на месте выкорчеванных толстых стволов. В этом году уродился даже табак. Но эта благостная картина — всего лишь затишье перед бурей. Среди колеблющихся от ветра посевов разворачивается настоящая битва между тремя различными взглядами на будущее мирового сельского хозяйства.

Три подхода

С точки зрения первой и получившей наибольшее распространение стратегии развития Малави, крестьяне — это пережиток жизненного уклада, обречённого на отмирание, и потому они нуждаются в помощи для перехода на более прогрессивную стадию. Профессор экономики Оксфордского университета Пол Колльер — прекрасный образец представителя этого «модернистского» направления. Свои взгляды он изложил в разгромной статье, появившейся в ноябрьском номере журнала «Форин Эффейрз» за 2008 год. В ней он яростно обрушился на «романтиков», сочувствующих крестьянскому хозяйству. Заметив, во-первых, что в городах зарплаты выше, чем в деревнях, а во-вторых, что любая крупная развитая страна способна прокормить своих жителей и без участия крестьян, Колльер усомнился в достоинствах объемного сельскохозяйственного сектора. Он также призвал Европейский Союз распрощаться с предрассудками в отношении генетически модифицированных продуктов, а Соединённые Штаты — отменить внутренние субсидии на производство биотоплива. На одну треть он был прав: субсидии на биотопливо абсурдны. И при этом не только потому что способствуют повышению цен на продукты питания, тем самым выхватывая кусок из рук беднейших людей и пополняя запасы топлива в бензобаках богатейших: их польза для окружающей среды весьма ограниченна, если, конечно, таковая в принципе существует.

Однако источником пренебрежительного отношения Колльера к крестьянам могут оказаться отнюдь не факты. Хотя международный агробизнес со времён Ост-Индской компании считается занятием весьма и весьма прибыльным, на нём не смогли нажиться ни крестьяне, ни сельскохозяйственные работники, так и оставшиеся на самом дне общества. Крупномасштабное сельское хозяйство вполне оправдывает своё имя: оно, как правило, получает изрядный доход от крупных плантаций и операций, а мелкие крестьянские хозяйства — лишь немногим больше, чем досадная помеха.

Оказалось, что если вы хотите сделать жизнь беднейших в мире людей лучше, более умным шагом будут инвестиции в их хозяйства и рабочие места, а не попытка согнать их в города. Отчёт о мировом развитии, представленный Всемирным банком в 2008 году, показал, что инвестиции в крестьянские хозяйства и вправду являются одним из наиболее действенных методов их спасения от голода и нищеты. Но этот вывод поставил Всемирный банк в весьма щекотливое положение, так как он уже достаточно долго занимался активной пропагандой модели сельскохозяйственного развития по Колльеру. Крестьянские организации от Малави до Индии и Бразилии указывали, что их участь облегчит доступ к земельным и водным ресурсам, надежным технологиям, образованию и рынкам, государственные инвестиции в обработку продукции и, что важнее всего, однородная конкурентная среда на внутреннем и международном рынках. Но на осознание данного факта занимающим ключевые посты чиновникам потребовалось ещё тридцать лет, в течение которых стратегическая политика оставалась неадекватной, но даже понимание этого факта никак не приблизило их к исправлению положения.

Колониальное прошлое научило Малави поступать в соответствии с проверенной экономической схемой: экспортировать то, в чём у неё было относительное преимущество (в случае Малави это табак) — и на вырученные средства покупать на международном рынке товары, в которых такого преимущества не было. Но если цены на табак упадут, что и наблюдается в последнее время, то стране нечем будет расплатиться на международном рынке. Не имея выхода к морю, Малави вынуждена расплачиваться за зерно по более высокой цене, чем четыре её соседа — Зимбабве, Мозамбик, Замбия и Танзания — просто потому, что ввезти его в страну стоит гораздо дороже. Согласно некоторым оценкам, предельная стоимость импорта тонны маиса, поставляемого в рамках продовольственной помощи, составляет 400 долларов — против 200 долларов при коммерческих поставках и всего только 50 долларов при выращивании его внутри страны с использованием удобрений. Именно сейчас, когда аналитики прогнозируют рост цен на продукты питания и удобрения, Малави благоразумно озаботилась тем, насколько сильно она желает зависеть от капризов международных рынков.

Это отчасти объясняет, почему в конце 90-х, почти за десять лет до того, как подобное поведение стало в порядке вещей, Малави пренебрегла советами своих кредиторов и решила направить большую часть своего сельскохозяйственного бюджета на удобрения — первый и, возможно, самый необходимый элемент для подготовки почв к стойкому урожаю. Правительство выдало крестьянам «стартовый пакет» с достаточным количеством бобов, гибридными семенами и удобрениями, которых хватит примерно на 0,1 га (одну пятую акра). Международные кредиторы были не слишком этому рады. Агентство США по международному развитию осудило программу как обрекающую крестьян на вечное прозябание в нищете. По расчетам американских экспертов, крестьяне могли бы производить ровно столько маиса, сколько необходимо для того, чтобы не умереть с голоду, но ни о каких доходах не могло быть и речи. Хотя успехи программы были скромны, но дела стали лучше, когда президент Малави Бингу ва Мутарика продлил её на посевной период 2005-2006 годов, тем самым в четыре раза увеличив количество дотационных удобрений. Несмотря на то, что данный шаг основывался на национальном интересе, предпринятые им меры идеально вписались в международную политическую конъюнктуру — он стал придерживаться того курса, который наиболее соответствовал веяниям времени. Именно поэтому то, что происходит сегодня на полях Малави, так много значит и за ее пределами.

История сельскохозяйственной политики

Чтобы разобраться в причинах, нам необходим краткий экскурс в историю сельского хозяйства развивающихся стран. Многие из них — в особенности до Второй мировой войны — были своеобразными кладовыми, которые периодически подвергались разграблениям колонизаторов. После получения независимости государственная казна пополнялась практически полностью за счет сельских районов. Однако взамен правительство предоставляло им некоторые гарантии стабильности, выкупая продукцию по твёрдой цене в соответствии с государственными программами. После Второй мировой войны правительства по всему миру, а особенно в Азии, отчаянно пытались накормить опасно своевольное население, все чаще задававшееся вопросом: может ли социализм и смена принципа землевладения облегчить их участь? Ведя «холодную войну» на чужом сельскохозяйственном фронте, правительство и ключевые организации США массово инвестировали в аграрные технологии, например — в модификацию семян и удобрений. Всё было рассчитано таким образом, чтобы феодалы сохранили землю, продовольствие оставалось в изобилии, а коммунисты не получали поддержки. В 1968 году Уильям Гауд, директор Агентства США по международному развитию, окрестил эту стратегию «зелёной революцией», поскольку она была призвана предотвратить революцию красную.

По ряду причин, по большей части геополитических, в Африке «зеленая революция» осуществлялась с меньшим рвением и имела меньший успех, чем в Азии. В 2006 году Международный центр разработки удобрений отметил: из-за того, что африканские крестьяне вынуждены буквально сводить концы с концами, они слишком интенсивно возделывают почву, и она невосполнимо лишилась запасов азота, калия и фосфора на общую сумму в 4 миллиарда долларов США.

Проблему нельзя решить, просто улучшив положение крестьянства, но даже сам факт тяжести этого положения был признан лишь в 2007 году, во внутреннем отчёте Всемирного банка — несмотря на то, что оно было очевидно ещё в 80-е. Технологии помогут в корне переломить сложившуюся ситуацию. Так, в 2006 году Фонд Рокфеллера, истинный спонсор азиатской «зелёной революции», присоединился к попыткам Фонда Гейтса сформировать «Альянс за зелёную революцию в Африке». Это уже вторая смелая инновационная стратегия, создатели которой надеются накормить Африку.

Технология обработки почвы: решение проблемы?

«Альянс» утверждает, что ему удалось учесть ошибки предшественников: он отвергает взгляды Колльера и смещает акцент на политику, которая, «в отличие от “зелёной революции” в Латинской Америке, занялась решением проблем маленьких крестьянских хозяйств». В Латинской же Америке «по большей части выиграли крупные латифундисты, имевшие доступ к ирригационным системам и, соответственно, возможность использовать более широкий набор инструментов...»

Но помогло ли это Малави? Для ответа на этот вопрос нужно понять, какие цели ставились. Если целью было увеличение объёма продукции — то ответ будет положительным. Хотя оценки, которые представил в недавнем выступлении экономист и директор Института почв Джеффри Сакс, заявивший, что благодаря субсидиям удобрений урожаи удвоились, представляются чересчур завышенными: в реальности они увеличились только на 300-400 тыс. тонн, то есть на 15%; и нельзя забывать, про другую причину: окончание засушливых лет. Но в любом случае, то, что производство кукурузы в Малави выросло, ни у кого не вызывает сомнений.

Пятидесяти миллионам социально незащищенных американцев прекрасно известно, что факт наличия достаточного количества продуктов в стране не означает того, что люди смогут их получить. Так и в Малави: дистрофичных, со стеклянными глазами детей там куда больше, чем хотелось бы. Хронически недоедая, они растут медленнее, чем их сытые сверстники, и число таких детей — в сухих терминах статистики: «отстающих в развитии» — упрямо не желает снижаться с тех пор, даже в ответ на начало субсидирования сельского хозяйства.

Обеспеченность населения пищей и экономически устойчивое сельское хозяйство отнюдь не находятся в прямой зависимости от увеличения урожаев маиса с помощью удобрений и содержимого «стартовых пакетов», выдаваемых правительством крестьянам. Такое положение дел не удивляет Рейчел Безнер Керр, профессора географии из Университета Западного Онтарио, которая также является координатором проекта «Почвы, продовольствие и здоровое общество» в Малави: «Заявление, будто более высокие урожаи автоматически приводят к улучшению питания, вызовет усмешку у любого специалиста по питанию».

Безнер Керр рассказала, что увеличение количества посевов и более высокие урожаи могут в действительности иметь и негативный эффект — «женщинам придется оставить дома и домашние обязанности. Последствия могут быть особенно плачевными для детей, если в это же время женщина кормит грудью». Превратятся ли большие урожаи в хорошее питание — это во многом зависит от процессов, происходящих в домохозяйствах.

Женщины

Пол действительно имеет значение, когда речь заходит о питании и земледелии. 60% недоедающих в мире — женщины. Продовольственная и сельскохозяйственная организация ООН не так давно отметила, что при получении женщинами доступа к ресурсам наравне с мужчинами производительность их хозяйств могла бы вырасти на 30%, что привело бы в итоге к 4-х процентному росту объёма сельскохозяйственного производства в развивающихся странах в целом. В Малави 90% женщин работают неполный рабочий день и получают в среднем на 30% меньше, чем их коллеги-мужчины. На плечах женщин также лежат семейные обязанности, особенно в странах, где остро стоит проблема ВИЧ и СПИДа. Даже если они владеют землей и имеют доступ к тем же ресурсам, что и мужчины, они вынуждены разрываться между заботой о детях и стариках, приготовлением пищи, ношением воды, поисками хвороста, посадками, прополкой сорняков и сбором урожая.

Социальные сдвиги

Эффективным решением этих проблем могут стать социальные изменения, которых можно достичь, к примеру, с помощью программы «Почвы, продовольствие и здоровое общество» и ей подобных — а не одной химией. Однако как раз эта категория проектов вытесняется субсидией на удобрения. Будто завистливый ребенок, они оттягивают на себя ресурсы прочих программ. Альтернативные затраты на удобрения для крестьян — это те деньги, которые они могли бы потратить на что-то ещё. Это становится серьёзной проблемой, если цены на удобрения почти заоблачны. Проведённое Всемирным банком исследование в Латинской Америке и Юго-Восточной Азии показало, что правительства поступили бы разумнее, субсидируя общественные блага, например ирригационные системы или сельскохозяйственные исследования и обучение, а не вливая средства в частный сектор, в том числе с помощью распределения удобрений.

Это опять-таки имеет значение не только для Малави. В частности, это важно для Тропической Африки. По оценкам экспертов, население Земного шара будет расти за счёт стран с высокой рождаемостью, большинство из которых находится в Африке. Специальный докладчик ООН по праву на достаточное питание Оливье де Шуттер недавно заявил, что бесконтрольное использование химикатов в мировом сельском хозяйстве не сможет сократить число голодающих — ситуацию смогут исправить новейшие «агроэкологические» технологии для восстановления плодородности почв, а также меры по достижению экологической и социальной стабильности. Команда экспертов, возглавляемая британским специалистом по окружающей среде Джулсом Претти, сделала обзор 286-и сельскохозяйственных проектов в 57-и развивающихся странах, охватив в общей сложности 36,8 га (91 миллион акров) земли. Она выявила рост производительности на 79% — куда выше эффекта от распределения удобрений в Малави — причём рост объёма производства сопровождался созданием более благоприятной экологической и социальной среды.

Отчасти успех этих программ объясняется тем, что они рассматривали голод не как следствие неумеренности крестьян или дефицита почв, а как результат переплетения экологических, социальных и политических причин. Чтобы справиться с голодом, нужны не только химики — нужны социологи, специалисты по почвам, агрономы, этнографы и даже экономисты. Драгоценные доллары, потраченные на импорт удобрений, можно было бы потратить на этих специалистов. Разумеется, агроэкология — это система, совершенно непохожая на ту, где технологии из зарубежных лабораторий падают прямо в руки исполнителей с длинным списком инструкций. Эти программы требуют значительно большего низового участия и образовательной работы, значительно больших инвестиций в социальные блага, чем те, что намерены обеспечить малавийское правительство и международные доноры.

Агроэкология представляет собой совершенно отдельный подход к будущему. В Малави она работает. Выращивая наряду с маисом бобовые и арахис, то есть расширяя разнообразие сельскохозяйственных культур, Безнер Керр удалось превзойти результаты программы государственных субсидий на 10%, а также добиться улучшения питания. Однако даже возможности агроэкологии не беспредельны. 15% малавийцев живут далеко за чертой бедности — менее, чем на доллар в день, и просто не могут приобретать достаточно пищи. Чаще всего это люди, либо не имеющие земли, либо имеющие участки с бедными почвами и потому вынужденные продавать свой труд в период сбора урожая, когда это им особенно необходимо. Малавийское сельскохозяйственное чудо их совершенно не коснулось.

Перемещение крестьян

Перспективы агроэкологии выглядят не слишком радужно. Малавийское правительство, обеспокоенное финансовой стабильностью программы по распределению удобрений, готово начать проект «Зеленый пояс», в рамках которого на тысячах гектаров земли будут проведены ирригационные работы с целью привлечения иностранных инвесторов. Последние же развернут в стране обширные плантации сахарного тростника и прочих экспортных культур. Политики надеются, что за счёт притока иностранной валюты удастся финансировать расходы на удобрения. В результате программа должна помочь выровнять текущий платежный баланс страны. Однако, тысячам мелких землевладельцев придётся распрощаться со своими участками, чтобы освободить площади для крупных хозяйств. Это вполне одобрил бы Колльер.

В свете новых прогнозов по росту народонаселения на XXI-й век кажется глупым придерживаться сельскохозяйственной политики века XX-го. Не лучше ли обратить внимание на то, что агроэкологические вмешательства в экономику Малави способствовали эмансипации женщин. Лауреату Нобелевской премии Амартии Сену принадлежит известное утверждение: мало что способно повлиять на благосостояние отдельных граждан, семей и обществ (а заодно и снизить уровень рождаемости) сильнее, чем образование, в частности, образование для девочек и женщин. Предсказания демографов, однако, сильно различаются — стоит только изменить методику подсчёта, и прогнозируемый рост мирового населения подскочит от 8 до 15 миллиардов человек. Неважно, что нам готовит будущее. Совершенно ясно одно: то, будем ли мы жить в мире, где все люди сыты, напрямую зависит от изменения положения женщин, и вместо того, чтобы игнорировать данный факт как совершенно не относящийся к продовольственному кризису, агроэкология ставит его во главу угла.

Большая часть подходов к сельскому хозяйству в прошлом имела целью либо экономически подорвать деревню во имя её «спасения», либо организовать быстрый технологический прорыв, призванный отвлечь людей от политики. Колльер хочет избавиться от крестьян. Авторы новых задумок хотят сохранить их, но оставить по колено в химикатах. Но если мы серьёзны в своих намерениях накормить голодных, в Малави или где-либо еще, нам следует признать, что большинство голодающих — женщины и что нам необходимы государственные — не частные — инвестиции в поддержку тех, кто имеет меньше всего доступа к сельскохозяйственным ресурсам. Потому что когда дело касается производства пищи, тех людей, в чьих руках земля, так просто не обманешь.