Заметки капитана де Малейси.
Подоплека русской революции, ее причины и результаты.
4 апреля 1917 года

Причины русской революции в главных чертах общеизвестны. Это единодушное осуждение императора и императрицы всеми слоями общества, от близких к престолу кругов до трудящихся классов. Слабость венценосца, преобладание царицы, давнее скрытое сопротивление абсолютизму и самодержавной власти, потребность в свободе и отказ ее даровать, всеобщее отвращение к стоящим у трона придворным, нехватка хлеба для рабочего населения, вызванная транспортным кризисом и углубленная войной, тайные происки Германии - таковы очевидные факторы, не замедлившие в подходящий момент вызвать взрыв. Но у них имелась и закулисная сторона, которую нам, французам, важно знать.

Революция была предрешена, когда председатель совета министров Трепов в третий раз вручил царю прошение об отставке и довел до сведения Думы его мотивы. Он уже давно предупреждал монарха о кризисе в случае отказа удовлетворить следующие справедливые требования.

1. Предоставление главе правительства права свободного избрания собственных сотрудников, ответственных не только перед одним императором, но и перед Думой.
2. Дарование свобод, испрашиваемых земствами и Думой.
3. Отказ от единоличного правления и составление либеральной конституции.

После многих колебаний монарх нехотя согласился с мнением председателя совета министров и поручил ему подготовить сообщение для оглашения в Думе. Когда же тот представил написанные в духе либерализма и терпимости различные акты, то натолкнулся на категорический отказ. И тут председатель вручил третье прошение об отставке, использовав предварительно все средства убедить императора изменить негативное мнение, раскрыв перед его величеством губительные последствия подобной позиции для династии Романовых и внутреннего мира в России. Но тем манипулировала по своему желанию камарилья, повиновавшаяся намерениям царицы, и он остался непреклонным.

Глава правительства изложил Думе мотивы отставки и с этого момента, повторю, было принято решение о революции. Она началась в желаемое время и с учетом прочих обстоятельств. В оправдание императора надо сказать, что почти четыре месяца воля его была парализована наркотическими препаратами, которые ему ежедневно давал личный врач, подкупленный для этого совместно пронемецкой и проанглийской партиями. Перемена оказалась столь разительной, что даже взгляд государя изменился, свидетельствуя о состоянии полной подавленности, усталости и безразличия ко всему.

Лидером искусно и давно подготовленного заговора был Гучков, поддержанный Техническими комитетами при содействии вел. кн. Николая Николаевича, охотно согласившегося на проникновение таких организаций в армию для ее снабжения. Менее открыто, но эффективно действовал ген. Алексеев по договоренности с большинством генералов, в том числе с Рузским и Брусиловым[1], не говоря о других, также предоставивших этим комитетам возможность проведения необходимой пропаганды в частях под их командованием. Алексеев уже давно контактировал с Гучковым, втайне содействуя всем своим авторитетом в армии ходу последующих событий. К тому же революция была осуществлена не самими революционерами, а монархистами, желавшими лишь отречения самодержца с установлением либеральной опеки при одном из великих князей в качестве регента.

Заодно с Германией, не ведая, однако, об этом, поскольку оба направления действий шли на параллельных курсах, видным организатором выступил британский посол сэр Джон Бьюкенен, верховодивший всем заодно с Гучковым. В дни революции русские агенты на английской службе пачками раздавали рубли солдатам, побуждая их нацепить красные кокарды. Я могу назвать номера домов в тех кварталах Петрограда, где размещались агенты, а поблизости должны были проходить запасные солдаты[2]. Если Англия и ускорила события, то она перестала играть роль хозяйки положения, когда император уволил в отставку самого могущественного ее агента Сазонова[3]. И тогда с целью остаться арбитром при сохранении общего руководства делами и ходом военных действий она перешла на сторону революции и ее спровоцировала. Лорд Мильнер во время пребывания в Петрограде[4], это вполне установленный факт, решительно подталкивал Гучкова к революции, а после его отъезда английский посол превратился, если можно так выразиться, в суфлера драмы и ни на минуту не покидал кулис. По ходу исторических событий, вместо доведения до сведения императора, который тогда находился в Царском Селе, требований Думы с попыткой в последний раз добиться уступок, Бьюкенен просил лидеров гучковско-милюковской и т. д. группировки лишь потерпеть до приезда государя в Ставку (в Могилеве. - O.С.), чтобы из-за удаленности у него фактически не оставалось времени вмешаться в нужный момент, пойдя на уступки, которые у него вырвали бы в случае настойчивого отказа. Если бы он не уехал, весьма вероятно, не произошло бы самого события.

Во время пребывания союзных миссий в Петрограде было решено создать из глав французского, английского и итальянского правительств, а также полномочного представителя России Международный комитет по руководству военными усилиями с чрезвычайными полномочиями. Чтобы выиграть время в преддверии событий, которые, как он чувствовал, назревают, Мильнер потребовал одобрения такого плана своим правительством не с помощью телеграфного запроса, подобно всем остальным державам, а лишь по возвращении в Англию и после договоренности с ним. Цель проволочки состояла в замедлении, насколько возможно, образования такого комитета, ибо уже сам факт его учреждения сорвал бы махинации англичан, отсрочив революцию, обязательного осуществления которой они желали, повторюсь, потеряв тайных агентов у трона, чтобы вновь сделаться арбитрами участи русских.

Справедливости ради отметим, что события опередили расчеты Англии и русских лидеров. А теперь все они в состоянии влиять и на исход войны. Нынешнее правительство, к сожалению, недостаточно устойчиво и нуждается в поддержке союзных держав. Их военным представителям следует иметь в виду наличие у правительства силы [лишь] при сохранении спокойствия в Петрограде. А для его поддержания там, поскольку революцию совершила армия, надлежит настаивать перед ген. Алексеевым, впрочем полностью готовым, отправить нынешние воинские части Петрограда не только в казармы, но и на фронт для их рассредоточения.

Поскольку правительство находится в руках рабочих партий, единственно целесообразной политикой союзников является внесение раскола между войсками и рабочими, который и станет их разлагать. Это произойдет само собой, если вместо 120 тысяч запасных, лишь слоняющихся по улицам, ибо полиция заменена милицией, на фронт пошлют только 30 тысяч солдат, оставив прочих в казармах для занятий повседневными делами вне постоянных контактов с толпой. Следует всячески опираться на военный противовес, нивелирующий рабочее течение. Таков единственный способ консолидировать Временное правительство и именно на нем необходимо сосредоточить усилия всех.

Сейчас нельзя питать несбыточных с военной точки зрения иллюзий. Наступление на фронте русских невозможно, как считает и сам ген. Алексеев. Единственно правильная тактика, принятая уже на вооружение, сводится к обязательности концентрации всех усилий для сохранения нынешнего фронта. В случае же его прорыва на некоторых участках нужно отходить с нанесением противнику возможно больших потерь.

Исключительно серьезно и положение на флоте, особенно в Кронштадте, где мятежные матросы расправились с 300 офицерами технических служб. Крайне необходимо, если это не сделано, добиваться у (правительств) Франции и Англии присылки сюда аналогичного числа офицеров-техников, дабы позволить флоту в Кронштадте поставить прежде всего минные заграждения после таяния льдов, а затем привести военные суда в боевое состояние. Время не терпит в виду вероятного нападения немцев после очищения моря от льдов. Флот же в Кронштадте сейчас полностью парализован отсутствием офицеров технических служб.

Заметки де Малейси. 8 апреля 1917 года

Боюсь прослыть пессимистом, но после недавних бесед с важными лицами из различных партий нынешнее положение представляется очень серьезным.

Ген. Алексеев - прекрасный начальник Генштаба, но не обладает качествами высшего военачальника, особенно в переживаемые Россией тревожные времена. Ее армии не в состоянии перейти в наступление и, если фронт еще не разложился благодаря идеям неповиновения, на нем продолжает сказываться зловещее влияние таковых. Генералы и полковники отныне опасаются прибегать к строгим мерам для сохранения уважения к командирам из опасений жалоб подчиненных в рабочие и солдатские комитеты. Единственным хозяином остается теперь русский солдат, которого уверили в совершении именно им революции.

Хотя Временное правительство и решило в принципе продолжать войну с напряжением всех сил для ее успешного завершения, вблизи него действует и мощный фактор мира, уходящий корнями в партии рабочих и крестьян, привлекший к такой мысли немало членов Думы. Окажет ли правительство сопротивление этому течению или будет сметено им - вот вопрос для союзников. По моему, оно пойдет на уступки. Ведь переговоры в декабре о сепаратном мире слишком еще свежи в памяти, чтобы быть забытыми. Тогда еще действовал монарх, который с нами договаривался и дал свое слово. Несмотря на трудности и интриги вокруг престола, можно было еще напомнить об этом самодержцу. Теперь же династия Романовых свергнута, а сменившие ее у власти не связаны обязательствами. В массах война потеряла популярность, и не без причин. Польский вопрос решен, как и курляндский с финским[5]. Так ради чего народу России, [состоящему] из разнородных элементов, чьи малые родины [образуют одну] большую, продолжать воевать? Осведомленные круги Петрограда, приверженные идее продолжать войну ради унижения Германии и возвеличивания России, обуреваемы большими страхами. Опасаются нападения с моря на Кронштадт из-за неспособности русского флота к сопротивлению в настоящий момент. Когда Петроград услышит грохот канонады орудий Кронштадта, то убедится в гибельных последствиях подобного положения. Всячески подчеркивая воинственные намерения, решимость продолжать войну и верность союзникам, партия рабочих и солдат[6] сделает ставку на мир. Надо прямо признать, что в обстановке [ее] господства в стране ее решения будут приняты и мир воцарится. Посмотрим же смело правде в глаза. И что бы там ни говорили, Временное правительство также стоит за мир, оно лишь выжидает благоприятный момент, когда его вынудит к этому народ, оставляя тем самым (себе) в глазах союзников почетный путь к отступлению.

В подходящее время Германия перебросит новые крупные силы на русский фронт, который окажет некоторое сопротивление, но будет прорван по той основательной причине, что русский солдат через свои комитеты также ведет себя подобно хозяину положения, не желающему более войны. В результате французский фронт окажется ослабленным, англо-французские войска одержат успехи, а русское правительство после колебаний предпримет шаги по заключению сепаратного мира. Именно такой момент и должна использовать наша дипломатия. Нам следует первыми начать мирные увертюры за спиной России, иначе мир будет заключен без нас. Англия с выгодой для себя выйдет из положения, Франция же в случае упущения столь ничтожного шанса заплатит (за это) вместе с Россией. Единственно правильное решение для Франции при нынешних обстоятельствах - вновь взять в свои руки направление событий в России совместно с Италией и США, служа противовесом Англии.

Бьюкенен втайне, исподтишка ведет дела с рабочей партией, его эмиссары установили контакты с подлинной властью, держащей под контролем Временное правительство. Стоило бы спровоцировать ультиматум союзных держав последнему, говоря с ним высокомерно и твердо, напоминая о его союзническом долге. Но инициативу здесь следует проявить Франции, речь идет о деликатном маневре, ибо потребуется также вступить в переговоры с партией рабочих и солдат.

С финансовой точки зрения с прицелом на будущее британское правительство прибирает к рукам все крупные лесные и рудные концессии, которые предоставлены ему Временным правительством, ни в чем не отказывающим. И потому уже сейчас надлежит парировать удар путем образования французских финансовых групп, требуя получения крупных концессий, пока ими не завладела Англия. Еще есть время. Мне не составляет труда перечислить подобные концессии, но нужно еще иметь в Петрограде посла, который не шел бы на поводу у Англии. Нужно любой ценой расстроить английскую интригу, иначе будет слишком поздно. В этом и кроется опасность послевоенного периода. Франция уже должна вступить в него, ведя переговоры с Америкой, не оставаясь больше зависимой от британского золота. Франции нужно всемерно противиться расчленению России, к чему тайно стремится Англия ради своего доминирования.

С военной, политической и финансовой точек зрения русская революция губительна для французских интересов. Она была развязана и направляется английскими руководителями, которым помогают и ассистируют Родзянко, Сазонов, Милюков и Гучков. Цель Англии весьма проста - прежде всего разгромить Германию, но с одновременным уменьшением влияния России во имя обеспечения собственного мирового господства. Англия сражается с центральными державами, дальновидно подготовляя элементы урегулирования, ведя двойную игру.

Вчера я присутствовал на торжественном революционном вечере в императорском театре, приглашенный (сразу) в две ложи, занятые одна революционерами, другая - сторонниками старого режима. Выступали различные ораторы, члены Совета рабочих и солдатских депутатов Чхеидзе, Церетели, Стеклов, член думы Дмитрюков и представитель Кронштадта Скобелев, три офицера-республиканца и два члена шведской социал-демократической партии. Все говорили о русской республике, свободе для солдата, демократии, но не о войне. Только офицер-республиканец сказал, что русская армия должна идти рука об руку с солдатами ради победы. Аплодировали его чувствам по отношению к солдатам, но зал оставался безучастным к войне. Ежеминутно оркестр исполнял первые куплеты «Марсельезы», которые зал выслушивал стоя.

Впечатления о различных собранных мнениях сводятся к тому, что Демократия хочет мира и мало кто думает о войне. Граница в Хапаранде (между Швецией и Финляндией. - O.С.) открыта и через нее могут легко проникать немецкие эмиссары. Многие ложи театра вчера были заняты офицерами в окружении простых солдат.

Заметки де Малейси. 8 июня 1917 года

Нижеследующие сведения подлежат серьезному рассмотрению. Они исходят от различных политически влиятельных лиц. Я смог их перепроверить по другим источникам, и сколь бы малоправдоподобной ни показалась такая информация на данный момент, она все же заслуживает совершенно особого внимания.

До контрреволюции осталось не слишком много времени. В последние дни я имел честь доложить, что идея диктатуры обретает плоть и кровь в качестве единственно возможного шанса спасения России. Я назвал военные силы, на которые опиралась бы эта диктатура, привел имена уже выдвинутых лидеров, имеющих предпочтительные шансы для исполнения такой роли. Теперь же возможные или вероятные кандидатуры отпали. Керенский отверг всякую идею диктатуры, Гучков потерял силу, у Милюкова есть сторонники, но он не является резким и энергичным человеком действия. Ген. Гурко из-за жены, урожденной Мартыновой, сестры бывшего генерал-губернатора Варшавы, чье имя несколько лет назад было замешано в шумном деле немецкого шпиона, - человек непригодный для нынешней ситуации, генералам ныне мало верят. И тогда взоры остановились на двух персонажах старого режима: вел. князьях Николае Николаевиче и Михаиле. Первый весьма популярен в армии, обладает многими сторонниками, считаясь энергичным, властным и способным объединить всех заинтересованных.

Примерно месяц назад в своих заметках я упоминал о проводимой работе с опорным пунктом в Крыму, освещал настроения крестьян во главе со священнослужителями и полную реальность оформления такого движения. Дело продвинулось вперед больше ожидаемого, и уже недалек момент, когда столь непредсказуемая страна еще преподнесет сюрприз.

Контрреволюция организуется быстро и надежно, имея точку опоры и поддержку в крестьянстве, которому обещали земельный передел, что сейчас всеми одобряется, причем согласно методам осуществления зажиточные крестьяне сохранят собственность, если сами обрабатывают все или часть своих земельных наделов. Крупные помещики не будут экспроприированы, а получат компенсацию благодаря созданию нового банка или по договоренности с уже существующим банком, которые обретут дополнительные капиталы от продажи всего имущества короны, исключая пахотные земли. На крестьян произвели сильное впечатление разъяснения претензий рабочих на 8-ми часовой рабочий день и повышение зарплаты, в то время как первым в силу своей профессии приходится иногда трудиться по 20 часов. Подобная регламентация труда их сильно стеснит. Кроме того, повышение зарплаты скорее причинит им ущерб, чем принесет пользу. И такая новая зависть в сочетании с другими мотивами недовольства двух классов друг другом станет еще больше подпитывать уже имеющуюся их взаимную ненависть. Наконец, крестьян особенно поразило, что только они одни должны осуществлять контрреволюцию ради собственной выгоды без учета 10 миллионов рабочих России, которые тем самым не приняли бы участия в переделе земли. Она должна распределяться только между теми, кто ее обрабатывает.

Идею такой контрреволюции одобряют все крупные и мелкие торговцы больших и малых городов России, с испугом взирающие на распространение анархии и отсутствие стабильности в правительстве, его неспособность поддерживать порядок на улицах, в том числе усиливается недовольство вспыхивающими в интересах рабочих и служащих стачками, невозможностью продолжать и направлять трудовую деятельность, вследствие анархистских выходок под прикрытием свободы. На сторону такой идеи привлечена и значительная часть студенчества всех важных городов России, проповедующая необходимость диктатуры.

Сила, на которую опиралась бы контрреволюция, состоит из сложного ядра солдат и юнкеров военных училищ, сформированных офицерских и унтер-офицерских полков, недавно изгнанных из армии, наконец, из казаков и верных кавказских частей, мелкие группы их находятся неподалеку от Петрограда. На днях был сделан большой шаг к скорейшему решению, когда духовенство узнало о вероятности интернирования царя, по-прежнему религиозного лидера святой Руси и тем самым неприкосновенного в глазах верующих, то есть подавляющего большинства населения. Монахам к тому же стало известно о возможной конфискации их имущества.

Новый верховный главнокомандующий еще более предыдущего, видимо, имеет определенно диктаторские наклонности, как и сам губернатор Петрограда, скрывающий свои намерения[7].

Недовольство всех русских чиновников, которым вскоре не будут платить жалованья, подталкивает и их к подобному решению, объединяя всех недовольных, а их теперь целый легион. Во главе движения стоит Москва. Денег вполне достаточно, их предпочитают тратить на это дело, а не на государственный заем. Говорят о больших денежных средствах на контрреволюцию, поступивших от французов и англичан. Крупные банки также выделили значительные средства.

В случае реализации такой контрреволюции она, несомненно, встанет на сторону союзников и продолжения войны. Этого желает и Англия, с тревогой убедившаяся в слишком серьезных последствиях, ею спровоцированных и по размаху превзошедших ее предположения. Да и сами мы должны желать этого, ибо после неизбежных беспорядков, очевидно, восстановится спокойствие, здравые идеи возьмут верх и полезное продолжение войны станет более очевидным.

«Канва устных сообщений, которые ген. Ниссель поручил подполковнику Ланглуа сделать председателю совета министров, военному министру и начальнику генштаба» (начало января 1918 года[8])

1. Моральное состояние России.

Характерная черта всего населения: желание мира любой ценой и беспредельное слабоволие, твердая решимость уклоняться от любого сопротивления. Доказательство: незначительность боев гражданской войны (под Петроградом войска Керенского потеряли 6 человек ранеными, их бронепоезд захватили 400 пехотинцев). Это большевиков к власти привело всеобщее стремление к миру, а не их правительство навязало мир.

Народные массы хотят мира любой ценой, полагая, что он немедленно покончит с нищетой и обеспечит легкую жизнь. Желают, ничего в этом не понимая, раздела всего и полного равенства без офицеров в армии, инженеров на фабриках и т. д. Опьянены громкими словами, в которых совсем не разбираются: «демократический мир», «право наций на самоопределение», «без аннексий и контрибуций», «революционная дисциплина», «социальная революция» и т. д. Под воздействием ловкой пропаганды видят в немце пацифиста и демократа, противостоящего французским, английским или итальянским милитаристам и империалистам*. Германская пропаганда нашла почву, подготовленную выступлениями прессы при старом режиме (ей мы никогда не оказывали противодействия)**, изображающей Россию одинокой жертвой военных тягот без какой-либо помощи союзников. Антисоюзнические настроения усиливаются мифами о русских бригадах во Франции: «Николай продал людей за снаряды, Франция сняла солдат с фронта, отправив на заводы с заменой их русскими». Мучения русских во Франции и т. д.

Единственный стимул - боязнь побоев. Только палка в твердой руке заставит маршировать тысячи. В качестве примера - случай на Северном фронте примерно за три недели до переворота большевиков. Перестрелки, между окопами убитые и раненые обеих сторон и локальное перемирие для их удаления. Сочтя русских солдат слишком медлительными в работе, немецкие офицеры начали сильно избивать их. Последовало резкое повышение производительности и никакой иной реакции. По возвращении русских солдат в окопы офицеры спрашивают: «Почему вы молчали при избиении вас немецкими офицерами? - Ах, немецкие офицеры! Мы их страшно боялись». Это весьма похоже на рассказ врача Крессона о поведении русских солдат при захвате французского лазарета в Вербаллене (Virballen) в феврале 1915 года.

Просвещенные классы. Почти общая характерная черта: приход немцев приведет к восстановлению порядка: для собственников, знати, офицеров и т. д. возврат прежних привилегий; для торговцев* - ожидание поступления немецких товаров, поскольку союзники не в состоянии прислать что-либо; для интеллигентов, в прошлом почти поголовно революционеров, а ныне питающих отвращение к происходящему - надежда на возобновление занятий (у них чрезмерный вкус к преподаванию).

Лишь ничтожное меньшинство не разделяет настроений масс либо в силу искренней дружелюбности к Франции (Маклаков, Стахович, Милюков), либо патриотизма (Савинков), либо боязни слишком тяжелого германского ига, равно как и влияния последствий теперешнего предательства (страна, предав союзников, вряд ли найдет таковых в будущем).

Но для большинства столь бесхребетных, как остальные, прежде всего необходимы спокойствие и внутренний порядок, то есть мир. Восхищены приходом большевиков для его подписания, чтобы иметь возможность позже нам заявить: «Истинная Россия никогда вас не предавала, а русская душа всегда оставалась с вами, но что же мы могли предпринять против этих узурпаторов, поддержанных немцами без вашей действительно эффективной помощи?»

2. Большевистское правительство (Смольный).

Его олицетворяют два человека: Ленин и Троцкий, окруженные соратниками. Ленин (Ульянов) и Троцкий (Бронштейн) больные люди, причем первый честнее второго. Их желание повсюду разжечь социальную революцию: сперва в странах, кажущихся им менее защищенными (Италия*, Англия и Франция), при необходимости опираясь на помощь германского милитаризма (Троцкий). Поссорить любой ценой союзников. Без зазрения совести. Два побудительных мотива: ненависть к «буржую» и спесь, более наглая у Троцкого.

Окружение почти исключительно состоит из иудеев польского или украинского происхождения. Крыленко - Арон Брам или «товарищ Абрам», Ганецкий - Фюрстенберг, Радек так плохо владеет русским, что ему пришлось сделать доклад Комиссариату иностранных дел в Смольном на немецком, и т. д. За двумя-тремя исключениями (Луначарский, Спиридонова) все являются немецкими агентами или монархистами, вроде фон Шнеура, арестованного после нашей кампании в прессе, Муравьева и др[9].

Хитро играя на честолюбии Ленина и Троцкого, мы, возможно, сумели бы удержать их от чрезмерных уступок [немцам] и продолжать с ними переговоры. В противном случае, когда они стали бы ломать перед нами комедию по германскому сценарию, нужно использовать их заявления для разжигания народного возмущения, целясь прямо в их гордыню.

Учредительное собрание состоится лишь в случае принятия большевистской программы. Выражение Чернова: «Большевики украли нашу программу». Если оно продержится, то захочет хорошо выглядеть перед народом в своем качестве Учредительного собрания и, следовательно, пойдет на самые унизительные условия ради заключения мира. В общем при всей парадоксальности положения можно, пожалуй, сказать, что наименее склонными в России пойти на мир любой ценой стали бы Ленин и Троцкий при соответствующем на них воздействии.

Священная война. О ней часто говорят Ленин и Троцкий. Но кем ее вести? 14 миллионами солдат, готовыми бежать при первых же выстрелах винтовки (если они не чуют за собой палки, а кто же ее будет держать?), 100 тысячами не столь плохих матросов, с зародышем организации и каплей мужества. Красная Гвардия прекрасна для грабежей и обысков у «буржуазии». При ее неординарности, быть может, удастся из нее нечто вытянуть, играя на революционной гордости.

В общем, делать почти нечего, пока сильный режим не восстановит смертную казнь* и даже массовые расстрелы за побеги или дезертирство. Нельзя исключать в случае возобновления военных действий формирования национальных частей: латышских и эстонских, польских, чехословацких, югославских, не столь уж плохих. Затем идут армяне, татары, наконец, казаки и украинцы. Но для этого необходимы: 1. Содействие центрального правительства, чего трудно добиться, и его согласие на введение настоящей дисциплины, еще менее достижимое; 2. Время; 3. Деньги; 4. Предвидение значительного отступления, ибо в настоящее время немцы даже без восполнения своих войск на русском фронте могут без труда дойти до Петрограда, Москвы, Киева и, конечно, Одессы. Они в состоянии использовать и военнопленных, которых легко вооружить (сейчас винтовка стоит 35 рублей), их организация предписана Троцким (отряды по 50 солдат с выборными командирами).

И в качестве итога. Трудно рассчитывать на что бы то ни было. Однако в случае «священной войны» следует подготовиться к оказанию помощи всеми нашими силами, даже посредством формирования «революционных» частей с выборными офицерами, комитетами и т. д., а при необходимости придавать им наших офицеров в качестве технических советников, несмотря на рискованность этого.

3. Намерения немцев.

Каковы же они? 1. Втянуть нас в ловушку мира. Сперва это казалось самой верной гипотезой, а теперь - в несколько меньшей степени, ибо немцы отказались перенести переговоры в нейтральное государство, куда было легче бы привлечь союзников, чем в Брест-Литовск. 2. Завершить длительным перемирием военную дезорганизацию России, используя его для экономической эксплуатации и отложив на будущее возможные крупные победы на восточном фронте. Они смогут теперь почти беспрепятственно достичь Петрограда и Москвы, а также, несомненно, вскоре добиться аналогичного результата на юге в направлении Киева и Одессы. 3. Заключив мир, начать немедленно эксплуатацию России с военной и экономической точек зрения. Затруднения: несмотря на все это, им все же придется сделать ряд уступок, особенно пойдя на риск подвергнуться разложению. Во вторую очередь русско-немецкий союз.

Военное использование могло бы сразу привести к овладению огромным количеством военных материалов (от 8 до 10 тысяч орудий, 30 миллионов снарядов и т. д.), столь крупным, как не подозревали и сами русские. Обследования Людманом авиации и Аппиано* телеграфной связи свидетельствуют, что русское командование безосновательно жаловалось на нехватку всего, а на деле оно бесполезно рассредоточило огромные военные ресурсы. И ничто не защитит эти военные материалы от немецкой алчности.

Вторым этапом станет собственно военный альянс, который легче осуществим, чем обычно полагают, поскольку, повторюсь, с помощью палки из русских можно выбить все желаемое.

Экономическая эксплуатация пошла бы чрезвычайно быстро. 1. Пшеница самотеком поступит от крестьян в [тот же] день, когда им предложат готовые товары. 2. Транспорт можно задействовать без особых трудностей сперва через Одессу и Ростов на Констанцу, Бургас и Константинополь.

Все это, видимо, и станет первоочередной задачей немцев, а второй - фактический союз с Россией. Действительно, нынешние их акции двуедины. 1. Немецкое окружение в Смольном подталкивает на чрезвычайные меры для разорения страны и возбуждения недовольства народа. 2. В последнем, с одной стороны, и в просвещенных классах, с другой, ведется пропаганда реставрации монархии с возложением короны на цесаревича при германском регентстве*.

Отметим в этой связи, как повод для беспокойства, проходящие сейчас в Петрограде переговоры об организации русско-германского судоходства в Северном Ледовитом океане. Для Германии такой путь лишен коммерческого значения; нет и речи о затруднении перевозок между Россией и союзниками, (и без того) упавших почти до нуля. А что же тогда? Возобновление поставок из Владивостока или создание около Мурманска базы подводных лодок и крейсеров-корсаров? Людские затраты Германии при военной и экономической эксплуатации России окажутся минимальными, вследствие рабской души русских. Очевидно, немецких военнопленных в России, которых затруднительно сразу использовать на фронте, окажется вполне достаточно для необходимых организационных мероприятий.

4. Национальности.

Украина. Искусственное образование, в истории никогда не существовавшее. Поначалу литературное течение вроде нашего «Мистраля» в Провансе, специально использованное австрийцами при развязывании войны против русского царизма. Оно, однако, оставалось незначительным и никто до революции о нем всерьез не говорил. Удвоение усилий австрийцев против Временного правительства, когда оно заявило о продолжении войны. Даже тогда результаты оставались ничтожными. В момент большевистской революции сильное развитие (украинского движения) не из верности договорам и т. д., но исключительно в результате различных социальных идей и стремления сохранить плодородные земли от вожделений людей с Севера. Несмотря на утверждения о независимости, навсегда останется тяга к экономическому сближению с Северной Россией. В самом деле, Украина обладает пшеницей, сахаром, железной рудой и углем*, но лишена лесов и готовых изделий. На севере же положение совсем обратное и потому они не смогут обойтись друг без друга. Кроме того, свыше двух веков вся политическая жизнь России определяется Петроградом. После революции Украина всегда направляла туда своих представителей. Телеграмма, с которой я ознакомился в Лондоне, сообщала о прибытии украинских делегатов на Учредительное собрание с предъявлением якобы (ими) своих мандатов большевикам на визирование. Нам никоим образом нельзя доверять Украине: даже в России тамошние люди слывут лжецами! Наблюдается там и сильное австрийское влияние. Не стоит ожидать отказа в поставках ими зерна центральным державам, поскольку нехватка готовых товаров настолько велика, что их появление позволит выкачать из страны все. Следует учитывать и тот факт, что даже в периоды заявлений Рады или Генерального секретариата Украины и Смольного о будто бы идущей между ними войне, их прямые переговоры не прекращались ни на минуту.

Казачество. Его земли служат базой казачьих формирований и прибежищем многочисленным изгнанникам (Родзянко, Алексеев, Корнилов, Савинков и т. д.).

- 1. Каледин и казаки. Программа: у себя оставаться нейтральными и больше ничем не заниматься. Каледин - слабохарактерен, нерешителен, не доверяет и самому себе. Впрочем, он не может рассчитывать и на свои войска для наступления на территорию вне Донской области, которую он к тому же не полностью контролирует. Ростов и Макеевка - в руках большевиков. Казаки являются истинными революционерами и обвинения их в «корниловщине»*, адресуемое без разбора, побуждает к отказу от всякой политической борьбы с передовыми взглядами. Впрочем, они, подобно остальным, нерешительны и питают отвращение к войне. Весьма подвержены большевистской пропаганде.

- 2. Родзянко. Потерял всякое влияние из-за вялости в первые дни революции. С ним нечего делать.

- 3. Алексеев. Человек исключительно фальшивый. В течение нескольких дней он дважды солгал. Доказательством являются лживые объяснения ген. Нисселю причин отказа прибыть на парижскую конференцию союзников и таковые же заявления прессе, чтобы вызвать отставку ген. Верховского[10]. Это амбициозный старец, желающий любой ценой сделать карьеру. Он старорежимный монархист, выступающий за абсолютизм и централизацию. Действует исключительно ради реставрации империи. По моему убеждению, для осуществления этого он согласился бы принять и помощь немцев. При контактах с ним нужна чрезвычайная осторожность, без оказания и тени доверия.

- 4. Корнилов. Потерял всякое влияние из-за провала своей попытки. Он прибыл на Кавказ в стремлении поднять племена горцев.

- 5. Савинков - бывший террорист, теперь изгнанник. Кажется одним из редких русских патриотов. Он корниловец и лишен влияния. Его стоит приберечь для будущего.

В этом сборище идет самое острое соперничество без какого-либо согласия. Каждый действует не только на себя, но и против остальных. Полное отсутствие войск, казаки не «идут» вперед, белые офицеры хотят сохранить свой статус. Нет там и оружия*. Его нельзя получить без завоевания большевистских территорий с овладением Казанью и Харьковом, где есть крупные арсеналы, и Тулой с ее оружейными заводами. К тому же здесь полностью отсутствует промышленная база, не считая завод в Макеевке.

Кавказ. Одна из областей, откуда не исключена возможность извлечь кое-что полезное (армяне-грузины и т. д.). В значительно большей мере по сравнению с другими она избавляется от большевистского влияния. Но все придется создавать заново с возможностью кое в чем преуспеть в случае проведения боевых операций на месте против турок.

Бессарабия и Сибирь. Полное отсутствие точных данных. Установлены контакты с момента образования правительства[11].

Все эти национальности, кроме Кавказа и Бессарабии, являются русскими, то есть азиатскими. Слова [здесь] лишены всякого точного смысла, а обещания совершенно пустые. Вместе с тем наблюдается обоюдное стремление к федерализму при получении директив из Петрограда (по привычке). Его могла бы заменить Москва в качестве руководящего центра, если Временное правительство заранее переехало бы туда. Тяга к сепаратизму не устоит перед их болезненной потребностью к переговорам, пустословию и т. д. Во всяком случае, они ни за какую цену не начнут сражаться друг с другом. Примером может быть путешествие Корнилова по железной дороге на трех воинских эшелонах с пересечением 1500 километров по большевистской России от Жлобина до Новочеркасска без серьезных помех.

Позиция Смольного. Теоретическое признание автономии, даже независимости каждого, но на деле решимость сохранить все под своим управлением, представляясь перед иностранцами ответственным правительством всей бывшей России.

Наши отношения с национальностями. С самого начала мы имели дело со всеми ними, но с максимумом осторожности. К примеру, последовательное направление в Новочеркасск с ноября двух офицеров запаса, инженеров во Владикавказ и Ростов под видом гражданских лиц, переписывающихся открыто с военной миссией (согласованным шифром на родном и коммерческом языках), либо путем передачи сообщений через надежных эмиссаров из французских офицеров, обеспечивающих связь от Петрограда до Тифлиса, минуя Новочеркасск.

В Киеве использование уже находящихся там офицеров, теоретически выполняющих прежние функции.

В Сибири - направление, так сказать, миссии по розыску военнопленных из числа эльзас-лотарингцев.

Пока изложенные действия осуществлялись без инцидентов. Но позднее, в случае появления в Киеве и Новочеркасске крупных французских частей от ген. Бертело[12], возникнет серьезный конфликт со Смольным и угроза ареста ген. Нисселя, что определенно вытекает из беседы Троцкого с Нулансом[13].

«Южный блок»[14] и Румыния. Такой блок не станет продолжать войну, как и Север. Вряд ли он по вышеизложенным причинам откажет в чем-либо австро-германцам. Следовательно, есть все основания опасаться его отказа занять в отношении Румынии желаемую нами позицию. Ведь Россия и Румыния всегда враждовали, даже являясь союзниками, а одним из самых активных противников Румынии был украинец ген. Гурко.

Финляндия. С ней дело обстоит совершенно иначе (раса и т. д.), она образовала нацию, независимую от русской даже под единым царским скипетром, имея собственную конституцию, язык, финансы, таможню, полицию и т. д. Для подтверждения того, что центральная русская администрация представляла собой нечто вроде дипломатического агента суверенного монарха, речь генерал-губернатора при открытии сейма - тронная речь - произносилась по-французски. Надо поощрять ее стремление к независимости, что легко сделать поддержкой от посягательств шведов. Трудность состоит в обеспечении существования страны, которая почти все получала от России и теперь голодает.

Отношение Смольного к национальностям имеет свою специфику применительно к Финляндии. Несмотря на признание ее независимости правительством Троцкого, оно отказывается вывести оттуда войска, настоящие разбойничьи банды, вооружает финских анархистов, собирается ликвидировать Сенат (правительство) и Сейм, избранные на совсем недавних выборах.

5. Как нам действовать в России.

Цель. Воспрепятствовать немцам наложить руку на Россию, замедлить ее экономическую и военную эксплуатацию, что они пытаются сделать. Для этого оказывать содействие всем элементам порядка, работающим на нас, или же, напротив, поощрять элементы беспорядка и анархии, коли порядок восстанавливается в пользу противника.

Исполнение. Следует сохранить присутствие в России, держаться там любой ценой, как на Севере, так и на Юге. Избегать всего, могущего привести к разрыву. В отличие от методов англичан с отзывом всех важных персон, посла, высших офицеров и т. д. и поддержанием контактов через второстепенных лиц вроде генконсула Локкарта и подполковника или полковника Торнхилла, применить французский подход при сохранении всего дипломатического и военного персонала, посла и трех генералов Нисселя, Рампона, Лаверня. Наша линия дает большую свободу действий, но она и раскованнее. Любой инцидент с Нулансом или Нисселем сразу же станет намного серьезнее, чем с консулом или полковником.

С военной точки зрения нужно уже теперь учитывать, что подписание мира с превращением России в нейтральное государство может вынудить нас отозвать оттуда «военную миссию», сохранив лишь «военного атташе» с помощниками. Следует немедленно приступить к изучению такой новой службы, чтобы не быть застигнутыми врасплох. Военное представительство в Финляндии должно, по крайней мере временно, подчиняться, как и ныне, Петрограду.

Отношения со Смольным должны сохраниться при всех трудностях. Французская военная миссия располагает сейчас агентом связи, встречающимся почти ежедневно с Троцким[15]. А посольство в этом плане имеет меньше возможностей. И потому нужно всячески избегать предъявления ультиматума. Вопросы Украины и казачества чуть было уже не привели к серьезному конфликту. Надо всячески опасаться, как бы кичливость наших агентов в Киеве и Новочеркасске, чрезмерное расширение направленных туда миссий, не вызвали нового инцидента, когда Рада или Каледин займут открыто враждебную позицию в отношении Смольного. В случае изъятия юга России из сферы компетенции нашего представительства в Петрограде большевистский ультиматум был бы направлен не Нулансу или ген. Нисселю, а Франции, что является не менее опасным, ибо может повлечь за собой либо нашу капитуляцию, либо оставление Петрограда. Именно здесь и кроется самый опасный риск.

Отношения с национальностями поддерживать без всякого исключения, но с предельной осторожностью и некоторой сдержанностью, не забывая, что в России слова лишены всякого значения, а обещания пустопорожни. Доверять лишь делам, а не заявлениям и отдельным личностям. Нам вести переговоры, как делали бы в Китае, а не в Европе, обсуждая, долго обговаривая все второстепенные детали, оттягивая по возможности момент для принятия решения или твердого обязательства. Таковое будет нас всегда связывать, тогда как обязательства русских никогда их не свяжут.

Действия в массах. Народ полностью дезориентирован действиями немцев. Мы должны полностью возобновить пропаганду. Проводимая до сих пор пропаганда является «буржуазной», не имеющей теперь никакой ценности. Народ, читающий сейчас как можно больше газет, хочет слышать лишь о «войне с буржуем». Использовать это, создавая или всюду скупая передовые газеты, комитеты по их распространению и содействию и тому подобное. Но, вопреки ныне происходящему, такие газеты представят «буржуем», «милитаристом» и т. д. немца, а не француза или англичанина.

Такова первостепенная задача, которую надо поручить весьма активному дельцу, не стесненному слишком узкими моральными рамками. Ведь в России все или почти все продается. Разбирающийся в делах человек с широкой свободой действий добьется самых интересных результатов. Подполковник Таффанель, ныне сотрудник кабинета министра вооружений, по возвращении из России уже ставил таким образом вопрос. Он располагает сведениями о многих лицах с желаемыми качествами и недостатками.

Разработка плана разрушений. Слишком секретный вопрос для письменного рассмотрения[16].

Выводы. Сохранить присутствие в России, чтобы: 1. устранить немцев, 2. помешать им быстро эксплуатировать страну, 3. побудить местное общественное мнение к более верной оценке демократических чувств Германии в противоположность таковым у союзников.

Нигде не связывать себя, разговаривая со всеми. Остерегаться любого шага, способного вызвать серьезный инцидент. Не рассчитывать ни на чью твердую волю как на Севере, так и на Юге, противостоять немецкому засилью военным, либо экономическим путем.

Подготовить военный механизм и план действий на случай подписания русско-германского мира.

---

---