Теракты 11 сентября 2001 года с новой силой укрепили теории, отдающие первенство «культуре» как способу объяснения мира. Согласно этим теориям, конфликты определяются не социальными, политическими или экономическими причинами, а принадлежностью к большим культурным ареалам, борющимся за установление своей гегемонии.
Из ящика Пандоры, открытого американской империей, все еще выскальзывают чудовища. Они разлетаются по всему миру, и Соединенные Штаты неспособны их контролировать. Начиная с 11 сентября, подобное чудовище обосновывается на телеканалах, вещающих об угрозе, которую якобы представляют «варвары» для глобальной капиталистической цивилизации.
В 1993 году Самюэль Хантингтон, когда-то работавший в администрации Линдона Джонсона экспертом по предотвращению восстаний во Вьетнаме, потом директором Института стратегических исследований в Гарварде, опубликовал ставшее знаменитым «Столкновение цивилизаций». Книга была задумана как очерк против соперничающего теоретика при госадминистрации Френсиса Фукуямы, отстаивающего идею о «конце истории». Для Хантингтона падение Советского Союза положило конец всем идеологическим спорам, но не истории. Повестку дня в мире будет определять культура, а не политика или экономика.
Он выделил восемь культур: западная, конфуцианская, японская, исламская, индуистская, православно-славянская, латиноамериканская и, возможно, африканская (он не до конца уверен в цивилизованности Африки!). Каждая воплощает различные системы ценностей, символизируемые религией – «несомненно, центральной силой, мотивирующей и двигающей народами». Основная линия раскола проходит между «Западом и всеми остальными», поскольку только Запад ставит во главу угла «индивидуализм, либерализм, конституцию, права человека, равенство, свободу, право, демократию, свободный рынок». Вот почему Запад (то есть США) должен быть готов с оружием в руках защищать свои ценности против соперничающих цивилизаций, а именно против двух самых опасных: исламской и конфуцианской, которые, если объединятся, будут нести потенциальную угрозу западной цивилизации. И Хантингтон приходит к выводу: «Мир не представляет собой единого целого. Цивилизации объединяют и разъединяют человечество… Кровь и вера – вот что объединяет людей, вот за что они борются и за что умирают». Под такой декларацией охотно подписался бы Усама бин Ладен.
Упрощенный, но «политкорректный», этот анализ стал удобным идеологическим прикрытием для руководства Белого Дома. Если ислам и представляет главную угрозу, то по той причине, что Иран, Ирак и Саудовская Аравия владеют большей частью мировой нефти. В то время Исламской Республике Иран исполнилось четырнадцать лет и она выступала против «большого сатаны» (США); война в Персидском заливе (1990-1991) и последующие события нанесли удар по иракской мощи, но на их фоне Саудовская Аравия оставалась тихой гаванью, со своей монархией, защищаемой американскими войсками. «Западная цивилизация», по случаю поддержанная своими конфуцианскими и православно-славянскими коллегами, устроила медленную смерть десяткам миллионов иракских детей, лишенных питания и медикаментов из-за санкций ООН…
По поводу этих заявлений нужно сказать, главным образом, две вещи. Во-первых, ислам никогда не был монолитным. Различия между сенегальскими, китайскими, индонезийскими, арабскими или ближневосточными мусульманами даже большие, чем различия, которые их отличают от немусульман той же национальности. За прошедший век мусульманский мир перенес столько же войн и революций, сколько все другие общества.
Семидесятилетний конфликт между США и СССР не оставил нетронутой ни одну «цивилизацию». Коммунистические партии пользовались массовой поддержкой не только в лютеранской Германии, но и в конфуцианском Китае и мусульманской Индонезии. В 20-30-х гг. космополитические призывы марксизма и популистский вызов Бенито Муссолини и Адольфа Гитлера разделили арабских интеллектуалов точно так же, как и их европейских товарищей. Либерализм, воспринятый как идеология Британской империи, пользовался тогда меньшей популярностью. Ныне фундаменталисты могут рассматриваться как мусульманская версия французского Национального фронта или неофашистов из итальянского правительства. Одним из самых любимых западных идеологов для некоторых мусульманских мыслителей, строящих радикальный ислам, является Алексис Каррель, французский сторонник евгеники и милый сердцу лепеновцев петенист.
Во-вторых, после Второй мировой войны Соединенные Штаты поддерживали самые реакционные элементы, используя их как бастион против коммунизма или прогрессивного национализма. Зачастую они вербовали союзников среди религиозных фундаменталистов: «Братьев-мусульман» против Гамаля Абделя Насера, «Сарекат ислам» против Сукарно в Индонезии, «Джамаат-и-Ислами» против Бенезир Бхутто в Пакистане, позже в Афганистане бин Ладена и других против светского коммунистического лидера Мохаммеда Наджибуллы, которого в 1996 г. моджахеды вырвали из убежища (здание представительства ООН в Кабуле) и талибы казнили его, повесив труп на автокране, отрезав половые органы и растоптав их в грязи. (Между прочим, ни один западный правитель не выразил по этому поводу своего возмущения.)
Единственное исключение – Багдад и Тегеран. В 60-е годы Ирак не представлял необходимой почвы для создания религиозной политической группы. Самой популярной силой в стране была коммунистическая партия, хотя речи о ее приходе к власти не было. Вашингтон поддерживал мафиозное крыло Бааса и помогал истреблять коммунистов и активистов рабочих профсоюзов. Этим занимался Саддам Хуссейн, которого в виде вознаграждения снабжали оружием и коммерческими контрактами вплоть до его фатальной ошибки в августе 1990 г.
В Иране Запад поддерживал шаха (второго по счёту), а последний вел себя деспотически, попирал права своего народа, и ликвидировал, пытками и депортациями, (коммунистическую) партию «Туде». Политическим запустением воспользовались религиозные организации, возглавив народное восстание, свергнувшее монархию в 1979 г.
На Ближнем Востоке Запад развивал свою стратегию, опираясь на два столпа: Саудовскую Аравию и Израиль. Первая кардинально изменяется после открытия нефтяных месторождений и основания в 1930-х американского нефтяного гиганта «Арамко» («Арабско-американской нефтяной компании»), который нуждался в местном государстве для защиты своих интересов. В то время саудовцы с победой окончили жестокую гражданскую войну между племенами Хиджаза (запад Аравийского полуострова). Таким образом, восторжествовала особенно яростная и ультраконсервативная тенденция в исламе – ваххабизм (по имени ее основателя Мухаммада Абд-аль-Ваххаба).
Ваххабизм, проповедуя постоянный джихад против исламских модернизаторов и неверных, установился с 1744 г., объединившись с Мухаммедом ибн Саудом, также желавшим использовать эту страстную веру с целью военных завоеваний. Превратившись в 1932 г. в государственную религию Саудовской Аравии, где она властвует во всех социальных структурах, ваххабизм экспортируется с помощью нефтедолларов, финансируя фундаментализм во всем мусульманском мире, включая религиозные школы в Пакистане.
Вторая опора – Израиль, самый надежный форпост Соединенных Штатов в регионе. В прошлом, мусульмане и евреи поддерживали здесь относительно гармоничные отношения. В мусульманской Испании евреи находились даже под защитой государства. Так же поступил и Саладин, отвоевав Иерусалим у крестоносцев и вернув туда мусульман и евреев.
После католической реконкисты и изгнания евреев из Испании они получили гостеприимный приём в оттоманской империи. Так называемая «Накба» (катастрофа по-арабски) 1948 г., апогей противостояния между палестинцами и еврейскими иммигрантами в период между двумя мировыми войнами, обозначила первый настоящий разрыв в отношениях евреев и арабов.
Охваченные скрытым чувством вины по отношению к изгнанным палестинцам, израильские лидеры становились все более воинственными и нетерпимыми; они с радостью исполнили свою роль в 1956 г. (Суэцкая война), в 1967 г., 1982 г. (война в Ливане) и в настоящее время.
Опасаясь дестабилизировать своего главного военного союзника в регионе, Запад оказался совершенно неспособным гарантировать создание жизненного и независимого палестинского государства. Эта неудача подпитывает недовольство арабо-мусульманского мира, особенно в Египте и Саудовской Аравии, откуда происходят некоторые террористы, ответственные за трагедию 11 сентября. Это говорит о том, что глубинная причина нынешнего кризиса коренится в стратегии и экономической политике Запада, вдохновляемого двойными стандартами. Новая война только подстегнёт ожесточение от них.
Перевод Андрея Репы
Tariq Ali, Au nom du «choc des civilisations», Manière de voir / Le Monde diplomatique, avril-mai 2009. # 104. P. 91-93.
[
Оригинал статьи]
По этой теме читайте также: