Несколько дней назад я официально перестал быть сотрудником Казанского института биохимии и биофизики РАН. Я уволился. Уволился «по собственному желанию», ничего юридически противозаконного против меня не предпринималось. Но насколько это желание было «собственным», знакомые с моей историей могут легко догадаться. Честно говоря, я решил искать другую работу еще до публикации статьи «Пилите, Шура, пилите», а именно, 9 ноября 2010 года. Тогда начальство решило устроить мое публичное аутодафе на заседании ученого совета. Мне объясняли, что я «не занимаюсь биологией» и потому моя работа институту не нужна. Причем, объясняли в совершенно свинской форме. А когда я попросил ученый совет принять официальное решение по тематике моей работы, совет (впрочем, не совет, члены совета сидели и молчали, все решал директор) это делать отказался. Дело, конечно, совсем не в том, имеет ли моя работа отношение к биологии или нет, а в моих статьях, прежде всего про Академинторг. Просто надо было хоть к чему-то прицепиться. Мне рассказывали, что потом мой завлаб отвечал разным людям на вопросы по поводу этого ученого совета, что есть «особые причины» такого отношения к Крушельницкому и при этом глазами показывал на потолок. Иллюзий по поводу начальников у меня к тому времени уже не было, были иллюзии, что они хотя бы не будут мне активно мешать работать. Но после этого мне все стало ясно, и я стал серьезно думать об уходе.

(В скобках замечу, что ситуация, когда завлаб не имеет реальной и легальной возможности избавиться от ненужного сотрудника, нормальной не является - такая возможность безусловно должна быть. Во всем мире, кстати, такой возможностью является система срочных контрактов. Другое дело, что система должна быть организована так, чтобы руководитель был заинтересован прежде всего в деловых качествах работника, а не в умении лизать нужные задницы, как сейчас в РАН. Ну и, конечно, не только в РАН.)

Решение об увольнении было очень непростое. 1-го сентября 2011 года, кстати, исполняется ровно 25 лет, как я поступил на работу в институт, и с тех пор я места работы ни разу не менял. Страшновато. На рациональном уровне мы, наверное, все понимаем, что откладывание на потом давно назревших перемен, боязнь неопределенного будущего жизнь очень сильно ополовинивает (и это касается не только работы). Но без внешнего толчка изменить свою судьбу самому бывает очень трудно, зачастую невозможно. И если такого толчка нет, то «осенний марафон» пожет продолжаться всю жизнь...

Хотя до того, как меня начали выдавливать из института, я искренне не хотел переезжать за границу, сейчас я уже две недели в Германии, подписал контракт на два года (с середины июля я был в последнем отпуске на своем предыдущем месте работы). Конечно, успешным развитием карьеры это назвать трудно — я был доктором наук, внс, а стал простым постдоком, при том, что мне уже под пятьдесят. Но если смотреть не на цацки, а на суть, то жизнь изменилась к лучшему практически во всех отношениях. Имею круглогодичный доступ к замечательной научной инфрастурктуре, благожелательную атмосферу и научную среду, возможность делать то, что я сам хочу. Не говоря об уровне зарплаты.  Да, конечно, есть неопределенность — после окончания контракта надо будет суетиться, но честное слово, эта неопределенность сейчас меня напрягает намного меньше, чем болотистая стабильность провинциального российского института. Тем более, что в моем случае о стабильности говорить не приходилось. Единственное, что меня серьезно гложет, это то, что я был вынужден оставить пожилую мать.

При всем при этом в воздухе висит вопрос, от которого уходить не хотелось бы. Его можно сформулировать приблизительно так. Ну вот хорошо, я поднял бучу в связи с академическим воровством, было много статей, были обращения в прокуратуру и т.п., прошло уже достаточно времени — и что? Результат нулевой, как воровали, так и воруют, никто с этим разбираться не хочет, из института меня «ушли», стоило это все затевать? Ведь за границу, в конце концов, можно было и без всего этого уехать, какой был в этом смысл, разве не ясно это было с самого начала?

Да, надо признать, что я и мои коллеги в этом конкретном вопросе пока не сумели добиться абсолютно НИ-ЧЕ-ГО. Очень мало кто хочет что-то реально изменить, и очень много кто хочет, чтобы все осталось, как есть (здесь РАН является очень показательной моделью всего нашего общества). Поэтому система воровства пока выглядит со стороны очень устойчивой и стабильной. Но не все так плохо. Во-первых, капля камень точит. Во-вторых, собранные по академ-воровству данные могут выстрелить в самый непредсказуемый момент, хотя этот момент может наступить и нескоро. И академ-ворьё это прекрасно понимает и по этому поводу явно нервничает, недаром эти друзья регулярно отслеживают сайт «Троицкого варианта». Ну и в третьих, как я уже раньше писал в ЖЖ, я не настолько наивен, чтобы всерьез думать, что из-за нескольких газетных статей что-то на самом деле начнет меняться в Академии. Я это делал для собственного удовольствия, и это удовольствие получил в полной мере :-)  Хотя, положа руку на сердце, сейчас мои личные приоритеты, по-видимому, будут меняться, и удовольствие я буду стараться получать уже от других вещей...