Следите за нашими новостями!
 
 
Наш сайт подключен к Orphus.
Если вы заметили опечатку, выделите слово и нажмите Ctrl+Enter. Спасибо!
 


Революционные предложения по преодолению кризиса и переговорам с предпринимателями

Интервью с Мануэлем Сутерландом

 Мануэль Сутерланд

Мануэль Сутерланд — сотрудник Центра исследований и подготовки рабочих, ответственный редактор Латиноамериканской ассоциации марксистских экономистов, профессор политической экономии Боливарианского университета Венесуэлы.

Диего Батеро, «Трибуна популяр» (орган Коммунистической партии Венесуэлы. — «Скепсис»): В чём причина высокой инфляции в Венесуэле и каковы её ближайшие последствия?

Мануэль Сутерланд: Основная причина — это отток капиталов, который приводит к недостатку капиталовложений в производство, падению производства и производительности, к бедности, распространению контрабанды и т.д. Главная часть капиталов уходит вследствие мошенничества в сфере импорта в частном секторе, когда импортные товары не попадают на магазинные полки. Это приводит к дефициту товаров, который взвинчивает цены и порождает инфляцию. Ситуацию усугубляет выпуск огромного количества необеспеченных денег. Денежная масса в обращении (влияющая в конечном итоге на ликвидность) за период с 1999 по 2013 годы выросла более чем на 7800%. Согласно нашим подсчётам, около 70% импортируемых товаров не поступает в страну (несмотря на то, что на них потрачены реальные доллары) или поступает в виде контрабанды. Это объясняет их дороговизну и нехватку по многим позициям. Я ни в коем случае не говорю об «экономической войне» — это просто конспирологический и идеалистический эвфемизм, используемый для отвлечения внимания от тяжёлых структурных проблем экономики, которые бесполезными «диалогами об экономическом примирении» не решить.

Д.Б.: Каковы возможные политические последствия дефицита продуктов в Венесуэле?

М.С.: Последствия серьёзные. Они развиваются по мере роста цен на приоритетные товары, по мере роста инфляции, которая составила в прошлом году 56,6% (это самый высокий показатель в мире, даже больше, чем в Судане и Сирии, где идут кровопролитные гражданские войны). Когда не хватает продуктов первой необходимости, народ перестает доверять правительству, снижается число голосующих за правительство на выборах. Доходы огромного большинства населения находятся на уровне сильно урезанной «потребительской корзины», включающей, по сути, лишь физиологический минимум. Отсутствие в достаточном количестве товаров по регулируемым ценам вынуждает людей выстаивать длинные очереди, а товары, продающиеся по нерегулируемым ценам, настолько дороги, что люди не могут за их счёт компенсировать нехватку. Покупка продуктов превращается в крайне изматывающее занятие.

Д.Б.: Достаточно ли сил у оппозиции, чтобы свергнуть режим президента Мадуро?

М.С.: Нет. В оппозиции нет единства, её силы раздроблены. Большинство оппозиции считает совершенно бесполезными такие «попытки переворота», когда «студенты» и специально нанятые люди жгут шины, грабят государственные учреждения и стреляют в должностных лиц (из почти сорока случившихся убийств меньше пяти связано с эксцессами с полицией). Ключевые фигуры оппозиции считают такую тактику ошибкой и дистанцировались от неё. Только «лидеры» с очень низкой популярностью, не располагая силами для совершения государственного переворота, упорно делают попытки, которые с треском проваливаются. Вооружённые силы декларируют верность конституционным, то есть демократическим позициям смены власти. Уличные беспорядки, мало того что политически бесплодны, помогают буржуазной элите выдвигать на переговорах с правительством массу антирабочих требований. Под предлогом беспорядков, разросшихся из-за крайнего попустительства со стороны правительства, в умы населения внедрена идея о том, что для решения экономических проблем нужно склонить голову, смириться и принять ультралиберальные предложения класса капиталистов.

Д.Б.: Что такое СЕНАГРО и какие сферы затрагивает этот проект?

М.С.: СЕНАГРО — это предложение, выдвинутое Надеждой Муньос, сотрудницей Центра научных исследований и подготовки рабочих. Суть выдвинутого предложения в следующем: необходимо сосредоточить в руках государства основную часть сельскохозяйственного и агропромышленного производств. Это государственное учреждение осуществляло бы исследование почв на национальном уровне и могло бы делать крупные капиталовложения в сельскохозяйственное производство в оптимальном масштабе, максимально технологично и с чётким соблюдением требований охраны окружающей среды. Это позволило бы возродить сельское хозяйство Венесуэлы, продукция которого на сегодняшний день едва достигает 3% от общего ВВП. Капиталистическое сельское хозяйство Венесуэлы, находящееся в руках тысяч мелких собственников, в 2012 году экспортировало продукции на 95% меньше, чем в 1998-м. Объём импорта продовольствия достиг гротескной суммы в 8 млрд долларов — валюты, продаваемой государством по льготной цене. С таким ростом импорта не должно бы быть дефицита, но трагедия заключается в том, что эти импортные товары не попадают на полки магазинов, отсутствуют в принципе, уходят на сторону, существуют только на бумаге. ВЕСЬ экспорт продовольствия Венесуэлы едва дотягивает до микроскопической цифры в 37 млн долларов.

Д.Б.: Каковы структурные проблемы венесуэльской экономики?

М.С.: Главная проблема — недостаточность, низкие объемы и низкая эффективность промышленного, сельскохозяйственного и наукоёмкого производства. Венесуэла продолжает укреплять свою моноотрасль экспорта (95% которого составляет нефть, а 80% от неё — сырая нефть, то есть нефть самой низкой степени переработки). Огромное большинство товаров импортируется, нет серьёзных вложений в научные исследования и развитие технологий, мало учёных и их труд плохо оплачивается. Из-за всего этого очень слабо развиты производительные силы. Деятельность большинства частных предприятий завязана на сферы спекуляции, непродуктивного труда и такие формы предпринимательства, которые не создают никакой ценности, только присваивают нефтяную ренту, прямо или косвенно перечисляемую им государством. Общественный сектор, как единственный ответственный за промышленное развитие путём проведения политики серьёзных долгосрочных инвестиций, вынужден тратить миллиарды долларов на финансирование бесплодных проектов. Я имею в виду проекты микроскопического финансирования, которые распыляют средства между крошечными предприятиями с никчёмным потенциалом научного развития. Эти кустарные предприятия, занимающиеся ни чем иным, как прожиганием общественных денег, связаны с исторически отсталыми формами экономической деятельности, такими как натуральный обмен, региональная валюта, мелкие приусадебные и общинные хозяйства, ремёсла и т.д. Продолжение политики поддержки мелких предприятий гарантирует серьёзное отставание в научной и производственной сферах.

Д.Б.: В Венесуэле капитал раздроблен?

М.С.: В стране один из самых высоких уровней раздробленности капитала. Предприятия, на которых работает менее 200 рабочих, у нас составляют 99%. Это значит, что производственная сфера переполнена микроскопическими предприятиями, которые по причине своего крошечного масштаба абсолютно неэффективны и неработоспособны. Выживают они только за счёт нефтяной ренты, получаемой разными путями от государства. Поэтому почти 87% предприятий заняты непродуктивной деятельностью, которая не создаёт новых ценностей, лишь потребляет нефтяную ренту: финансы, коммерция, медицинские услуги, индустрия развлечений и т.д. Основной вид экономической деятельности в стране — это закупка импортных товаров за валюту по завышенному курсу, то есть по льготным ценам, с последующей их перепродажей на внутреннем рынке с самой большой накруткой в мире. Вся буржуазия Венесуэлы (и отечественная, и иностранная), обеспечивает жалкие 3% валютных поступлений. Она экспортирует товаров почти в пять раз меньше, чем уругвайская буржуазия, численность которой меньше в 10 раз. Тем не менее, венесуэльская буржуазия (согласно данным Национального института статистики, её численность составляет 400 тысяч человек), поддерживаемая государством, имеет наглость расходовать около 70% валюты, создаваемой в стране.

Д.Б.: Как обстоят в стране дела с индустриализацией?

М.С.: Индустриализация — это ключевой момент для любого революционного процесса, протекающего в капиталистических странах с низким уровнем промышленного производства. В Венесуэле индустриализация не была проведена. К сожалению, доля промышленности в ВВП снижается, а наибольший рост отмечается в непроизводственных секторах экономики, таких как банки и финансы, коммерция, индустрия развлечений и социальное обеспечение. Эти секторы экономики, по большей части — потребители ренты, они не создают прибавочную стоимость и не развивают производительные силы. К концу прошлого года индустриальное производство едва дотягивало до 13,7% от ВВП, обостряя, таким образом, проблему низкой роли промышленности в экономике и углубляя тенденцию, начавшуюся в 2005 году, когда доля индустриального производства в ВВП составляла 16,7%. К сожалению, правительство тоже никак не способствует индустриализации. Продолжается бесплодная и бессодержательная политика микрофинансирования, микрокредитования, коммунальных займов без возмещения и контроля. Эти займы, почти никогда не возвращаемые и предоставляемые по до смешного низким ставкам, ничему не служат. Они никоим образом не стимулируют ни рост производства, ни производительность, ни развитие производительных сил, в которых нуждается любая страна с таким высоким уровнем импорта. Эта политика фрагментации и деконцентрации капитала (его ослабления) означает болезненный экономический — а значит, и политический — регресс.

Д.Б.: Что вы предлагаете для преодоления экономического кризиса?

М.С.: Государственную программу массовой индустриализации — высокотехнологичную, масштабную, с использованием научных знаний. СЕНАГРО. Передачу внешней торговли в руки государства посредством создания Центральной государственной системы импорта — автономной, наглядной, с цифровым управлением, просто отслеживаемой и периодически проверяемой на любой стадии проведения операций, в стиле североамериканской электронной системы продаж Amazon, которая обеспечивает прозрачность покупок, существенно снижающую их стоимость, позволяет отслеживать товары и распределять их по стране. Национализировать финансовую систему страны. Приостановить выплату долга и пересмотреть кабальные и чудовищно вредные международные инвестиционные договоры — например, несправедливые соглашения об избегании двойного налогообложения. Рабочему классу, организованному в рабочие советы, должна принадлежать главная роль в вопросах аудита, внесения предложений, управления и ревизии в любой момент по отношению к ЛЮБЫМ действиям государственных органов и должностных лиц. Коррупция за прошедшие годы стала чудовищной.

Д.Б.: Каково, на ваш взгляд, будущее альянса АЛБА[1]?

М.С.: Похоже, что он отошёл на второй план вместе с Сообществом стран Латинской Америки и Карибского бассейна и Союзом южноамериканских наций[2]. Жизненно необходимо международное объединение рабочего класса, создание одного мирового рабочего класса, который вёл бы революционную борьбу в международном масштабе. Необходимо преодолеть все эти буржуазные национализмы и патриотизмы, которые тормозят класс трудящихся в политическом отношении.

Д.Б.: Что произошло с управлением доходами от продажи нефти?

М.С.: Прозрачность этой деятельности очень низка, и её результат — доходы от продажи нефти — массово присвоен буржуазией посредством оттока капиталов при попустительстве высшей бюрократии, также имеющей с этого доход. В Венесуэле, надо сказать, наблюдается самый большой в Америке отток капиталов. С 2000 по 2010 год из страны ушло 150 млрд долларов, что эквивалентно полутора планам Маршалла (по курсу доллара на 2000 год) и равняется 43% ВВП страны в 2010 году. И если бы мы сравнили по величине оттока капиталов Венесуэлу с Колумбией (чья экономика крупнее), мы бы увидели, что за один и тот же период объём капиталов, ушедших из Венесуэлы, оказался в 43 раза выше, чем тот же показатель для Колумбии.

Д.Б.: Хайнц Дитрих[3] отметил, что президент Мадуро должен срочно обратиться за советом в вопросах экономики к президенту Корреа или президенту Дилме Русеф. Каково Ваше мнение об этом?

М.С.: Международная помощь марксистских исследователей — явление очень позитивное. Поддержка со стороны других президентов также может облегчить ряд задач. Прислушиваться к другим мнениям хорошо, но при этом в самой Венесуэле имеются обоснованные социалистические предложения, которые открыто игнорируются. К сожалению, правительство обращается к предпринимателям и к лживой буржуазии непроизводственного сектора, просит их о создании всякого рода объединений и «круглых столов». При этом нет никакого сближения с рабочими, с университетами, с марксистскими социальными исследователями и критиками. Недостаточное взаимодействие, нулевая восприимчивость и совершенное нежелание слушать. Они не прислушиваются ни к предложениям, ни к радикальному анализу, предлагаемому сторонниками социализма. Критические замечания принимаются в штыки и сбрасываются со счетов, тогда как ультралиберальная прокапиталистическая критика со стороны крайне правых на слуху, и её обсуждают на национальном радио и государственном телевидении.

Д.Б.: 30 апреля были повышены на 30% минимальный размер оплаты труда и размер пенсий. Это важное достижение для рабочего класса?

М.С.: Повышение оплаты труда — это всегда положительное явление для рабочего класса. Тем не менее, ясно, что этого повышения недостаточно. Оплата труда повысилась незначительно, учитывая что прошлом году инфляция (по очень заниженным оценкам) составила 56% и за период с начала текущего года выросла ещё на 10% (по сверхзаниженным оценкам). Те же регулируемые государством цены переживают астрономический взлёт. Серое куриное мясо подорожало на 129%, куриная грудка — на 180%, цена на сахар возросла на 95%, и на другие основные продукты питания — вдвое и втрое. А оплата труда всего лишь на 30%. Я приветствую небольшое повышение оплаты труда, но оно не должно вызывать скачок инфляции. Заработная плата не является ни самым большим компонентом в структуре цен, ни определяющим фактором на огромном большинстве предприятий. Для страны, существующей за счёт импорта, зарплаты действительно низкие и образуют меньшую часть стоимости товаров. Поэтому повышение оплаты труда на 30% не должно вызвать такого же повышения цен.

Повышение оплаты труда — не главное, гораздо важнее производить больше и дешевле. Это достигается только внедрением высоких технологий, крупным масштабом производства и программой индустриализации на среднюю и долгосрочную перспективу. А это под силу только государству, по причине малых размеров и скудных индустриальных и финансовых возможностей предприятий частного сектора страны, кроме заметных исключений. Поэтому единственный способ остановить глубокие ухудшения в сфере оплаты труда, её полную деградацию — это национализация, по меньшей мере, внешней торговли и банков и запуск научно обоснованного государственного плана массовой индустриализации. Это подняло бы производство и производительность и снизило бы цены, следовательно — радикально подняло бы реальную заработную плату. Если сейчас поставить ультракоррумпированных, плохо подготовленных профессионально и деспотичных военных и гражданских управленцев руководить государственными предприятиями, то такое лекарство окажется хуже болезни. К сожалению, огромное большинство учреждений и предприятий работают вчёрную: нет ни численных данных, ни открытой для публичного аудита статистики, всё засекречено. Это вызывает воровство и упрощает все варианты растраты средств. Должна быть единая, прозрачная и контролируемая процедура, с электронными средствами гражданского контроля и рабочего управления на местах, что предотвратит воровство и покончит с практикой, когда частные предприниматели и государственные чиновники наживаются в условиях полной безнаказанности.

Перевод и примечания Андрея Константинова. Редактор перевода Мария Десятова. 

Опубликовано на сайте Аporrea.org [Оригинал интервью]


Примечания

1. Боливарианский альянс для народов нашей Америки (исп. Alianza Bolivariana para los Pueblos de Nuestra América, ALBA) — международный социалистический альянс стран Южной Америки и Карибского бассейна, созданный в 2004 году по инициативе Фиделя Кастро и Уго Чавеса.

2. Сообщество стран Латинской Америки и Карибского бассейна (исп. La Comunidad de Estados Latinoamericanos y Caribeños, CELAC); Союз южноамериканских наций (исп. Unión de Naciones Suramericanas, UNASUR) — международные региональные организация, созданные с целью содействовать интеграции и развитию стран соответствующих регионов.

3. Хайнц Дитрих Штеффан — немецкий социолог и политический аналитик, создатель концепции «социализма XXI века» (по названию одной из его книг), который он связывал с «левым поворотом» в Латинской Америке, прежде всего в Венесуэле. До 2007 года был советником правительства Венесуэлы, однако затем разошёлся с Чавесом.



По этой теме читайте также:

Имя
Email
Отзыв
 
Спецпроекты
Варлам Шаламов
Хиросима
 
 
«Валерий Легасов: Высвечено Чернобылем. История Чернобыльской катастрофы в записях академика Легасова и современной интерпретации» (М.: АСТ, 2020)
Александр Воронский
«За живой и мёртвой водой»
«“Закон сопротивления распаду”». Сборник шаламовской конференции — 2017