Сначала два слова о библиотеке техникума, в котором я имел честь получить книготорговое образование. Фонд был шикарный — он-то и сохранился, видимо, потому что в сам фонд никого не пускали, а выдавали книги по заявкам. Ежедневно посещая эту библиотеку, через полгода я завоевал доверие её сотрудников (таким образом можно покорить почти любого библиотекаря). И меня в виде исключения впускали в святая святых на 3-5 мин. Вбегая в фонд, я брал первые попавшиеся книги (а там они все были как на подбор — интересные), быстро выбегал из книгохранилища — интуитивно понимая, что если замешкаюсь, то меня сюда больше никто не пустит.

* * *

В книжную торговлю я пришёл в 1983 г. После окончания техникума (по специальности «товароведение книги») как отличник распределение на работу выбрал сам — в один из областных центров Украины. Работать на универсальной межрайбазе облпотребсоюза заместителем директора по книжной торговле было очень интересно.

Лет пять ушло на «схватывание картины» книгоиздания и распространения печатных изданий в СССР, общение со старшими коллегами — книжниками, чтение газет «Книжное обозрение» и «Друг читача», общение с Михалычем. Михалыч — уникальная личность: мало того что, живя почти впроголодь (все средства тратил на покупку книг), он собрал библиотеку в 15 тыс. экземпляров, так ещё и прочёл все книги из своей библиотеки — и помнил не только авторов, героев, содержание, но и тиражи изданий. Он каждые полгода посещал Москву с целью приобретения книг. Первые три года общения с ним я только внимал ему, это потом я уже мог вставить и своё слово в его монологи.

А как я радовался, когда мне удавалось поймать его на ошибке. Михалыч для меня — идеал интеллигента: всего себя, личную жизнь, средства — всё отдал книге. Но вернусь к книжной торговле конца XX века в СССР.

За год до издания книг издательства страны рассылали во все магазины планы выпуска литературы, по которым работники книготорговой сети с помощью покупателей составляли заказы на каждое издание. Оформленный заказ следовал по маршруту район — область — центр — издательство. Проходил год, и издательства начинали (с помощью книготорговых баз) присылать книги. Необходимо отметить, что республиканские издательства выполняли заказы полностью — на 100%, центральные (т.е. Москва, Ленинград, Саратов, Калинин) так же на 100%, а то и на 120% на политическую и специальную литературу. Но заказы на литературу «повышенного спроса» (например, на И. Бунина, М. Булгакова, А. Солженицына и т.д.) выполнялись всего на 10%. Книги «дефицитных» писателей выходили (как правило) тиражом в 100 тыс. экземпляров. При таком раскладе «моя» область (система потребкооперации) получала 100 экземпляров, хотя заказано было, допустим, 800. А если тираж был 20-50 тыс. экз., то наша область не получала ни одного.

Изучив эту, прямо скажем, непростую систему книгоиздания и книгораспространения, я понял, что многих книг книгочеи области не увидят вообще — заказывай их хоть по 10 тыс. экз., всё равно не выделят ни одной. Судьбе было угодно, чтобы мне на глаза попался телефонный справочник системы ВГО (всесоюзное государственное объединение) «Союзкнига» (кто отгружал нам книги центральных издательств). Набрав начальника отдела художественной литературы Ирину Арутюновну, я объяснил ей, что, да, мы аграрная (символ отсталости) область и нам, может быть, действительно высокоинтеллектуальные книги и ни к чему, но, тем не менее, прошу Вас, отгружайте нам хоть по одной пачке (8-10 экз.) особо дефицитных книг. К её чести многие годы до развала СССР она осчастливливала книголюбов нашей области. Я намеренно не называю область — думаю, что такая ситуация с книгами была по всей республике, если не во всём Союзе.

В середине 90-х я побывал в ВГО «Союзкнига» и искренне поблагодарил Ирину Арутюновну за присланные нам книги. Да, украинские издательства выполняли заказы полностью, но ассортимент издаваемых ими книг оставлял желать лучшего.

Как правило (плохое правило) лучшая литература «оседала» в областных и районных центрах, а в сельский книжный магазин доходили в основном политические и сельскохозяйственные издания. Для ломки этой порочной системы в 1984 г. был внедрён центрозавоз печатных изданий, то есть распределяли и отгружали книги с областной базы прямо в сельские книжные магазины, минуя районный книжный склад. Это позволяло избегать изъятия лучших книг районным звеном; конечно, и областное звено было не святое, но всё-таки это стало большим шагом вперёд в деле поставки хороших книг сельским жителям. Конечно находились районные сатрапы, которые выгружали книги на районный склад, «перебирали» и везли в село лишь худшие, но это были единицы.

Книга и КПСС

Описывая книжную торговлю в СССР, нельзя не упомянуть о роли коммунистической партии. Распределение «книг повышенного спроса» в СССР происходило следующим образом: книжная экспедиция ЦК КПСС — Россия/Москва/Ленинград — все остальные регионы/союзные республики. Где-то через месяц после издания книга поступает (как правило, железной дорогой) на областную базу облпотребсоюза (книготорга) и директор (его зам.) должен отобрать книги — учитывая вкус и уровень развития местного первого секретаря райкома партии и председателя райисполкома — и доставить их на просмотр-продажу «пред ясные очи», при этом он должен кратко рассказать содержание каждой книги, и партийная бонза покупала понравившиеся издания. В этом процессе было чёткое разделение: облкниготорг обеспечивал книгами первых лиц обкома и облисполкома, а облпотребсоюз — руководителей партии районного звена областного центра. Очевидно, по этой причине книготорги получали лучшие книги, быстрее и в бóльшем количестве. Открою ещё один важный канал «утечки» хороших книг — торговля книгами на форумах облмилиции, облпрокуратуры и т.д. Поступило, допустим, 50 экземпляров книги М. Булгакова «Мастер и Маргарита», и все ушли на годовщину родной милиции, а что сельские жители вообще не увидели этих книг — да на кой они им нужны!

Я описал ситуацию лишь в одной области Украины, но думаю, что и на остальной территории СССР ситуация в книжной торговле была такая же. И сегодня не перестаю удивляться, как меня — руководителя книжной торговли областного масштаба — не заставили вступить в члены КПСС.

Особый всплеск книжного спроса (что повлекло за собой и оживление книжной торговли) произошёл в «лихие» 90-е, когда начали издавать ранее запрещённых писателей. Странно было видеть книги в руках у людей, которые до этого 20-30 лет ими вообще не интересовались. Забавная зарисовка из жизни того времени: ко мне в кабинет заходит директор крупного торгового предприятия и хвастается, что прочёл «Дети Арбата» Рыбакова в «Нашем современнике», я отвечаю, что это сочинение опубликовано не в «Нашем современнике», а в «Дружбе народов». Спор! В итоге мой выигрыш составил ящик шампанского.

* * *

В постсоветский период я вынужден был продавать свои книги (ещё раз спасибо книге — в трудную минуту она спасла мою семью от голода, в этот раз не интеллектуального, а физического). И вот на «диком» книжном рынке я на газоне разложил книги, в основном по философии и социологии. Подошёл мужчина лет 60 и, изучив ассортимент литературы, предложил мне собрать книги и пойти к нему домой. Это был в прошлом научный сотрудник новосибирского отделения АН СССР. Библиотека его — 2 тыс. экз. книг, в основном — философия и социология. Впоследствии мы с ним «книжно» дружили лет 10. Вот так книги сформировали меня как личность и сопровождали по жизни.

Думаю, не правы те, кто считает, что сегодня книга не нужна. Неужели холодно мерцающий экран компьютера может заменить живое общение с книгой? Да, я приобрёл ноутбук, да, я прочитал многое из того о чём раньше только мечтал… знаете, это как в одном фильме: да, но нет!

Увы, центрозавоз книг (как, впрочем, и вся книжная торговля в советском её понимании) канул в лету вместе с СССР. И вряд ли в обозримом будущем его возобновят: «Книги это же не хлеб, что бы их по сёлам развозить». Конечно, возить литературу по сёлам — роскошь, я понимаю, но это — интеллектуальная роскошь, роскошь, которую может позволить себе лишь богатое и умное государство.

P.S. При написании этого «Реквиема…» я сознательно не указывал конкретные места — тем самым экстраполируя мою книжную жизнь на жизнь большинства книжников бывшего Союза ССР.