Земельные платежи. — Налоги. — Аренда земли. — Скот. — Местные промыслы. — Отхожие промыслы. — Продовольствие населения
Едва ли возможно сомневаться, что экономическое положение населения является одним из могучих факторов, влияющих на его жизнь и здоровье. Обусловливая собою виды жилищ, питания, промыслов и занятий, оно доминирует во всех проявлениях бытовой жизни и роковым образом отражается на всех почти сторонах санитарного состояния жителей. Этот основной фактор, эта первопричина санитарных благополучий и неурядиц, комбинируясь с культурно-бытовыми условиями, составляет и в исследуемых поселениях краеугольный камень их санитарного положения. Красною нитью проходит он [фактор] везде, где приходится доискиваться причин высокой смертности, малого прироста населения, повышенной заболеваемости в определённых группах населения, или развития вредного для здоровья промысла. Рядом цифровых данных в последующих главах эти заключения будут подтверждаться на каждом шагу, и санитарное состояние Н.-Животинного и Моховатки найдёт при таком освещении чуть не единственное объяснение. — Это и составляет главное основание, заставляющее меня остановиться на экономическом положении населения, выделив его в особую главу.
Н.-Животинное и Моховатка получили при освобождении от крепостной зависимости даровой, так называемый «нищенский» надел. Этот надел, [состоявший] в общем пользовании обоих селений, был выделен им в количестве 320 десятин плохой песчаной земли на 395 ревизских душ: 227 душ в Н.-Животинном и 169 душ в Моховатке. — Пользуются этим наделом крестьяне и в настоящее время по ревизским душам; земля, оставшаяся в обоих селениях за смертью одних хозяев, или после ухода на сторону других — поделена по тем же наличным ревизским душам.
Совместное пользование землёю нередко давало повод к возникновению неудовольствия и споров между обоими селениями, и в настоящее время[1] новоживотинцы решили отмежеваться от моховатских крестьян, причём все расходы по этому размежеванию приняли на себя и уже заплатили через своих поверенных в разные места около 200 руб. всяких сборов.
Долгое время после освобождения, крестьяне пользовались на своей земле сенокосом, вырубили небольшой лесок, — остальная земля была в залоге и служила местом выгона скота. Землю брали в аренду у местного землевладельца; давали её тогда охотно и свой песок крестьяне не обрабатывали вовсе. Обработка своей земли и посев на ней начались лишь в 1884 году, когда условия аренды стали изменяться. Вся земля в момент надела распределялась таким образом, как значится в плане (1863 г.).
[Таблица 8]
| Земли (дес.) Селения | Усадебной с выгоном | Пахотной | Сенокос | Лес и кустарник | Всего удобной земли |
| Н.-Животинное | 36,5 | } 55,6 | 93,9 | 96,2 | 320,9 |
| Моховатка | 38,7 |
До 1884 года аренда земли стоила 2 рубля за десятину и, не обрабатывая своей земли, крестьяне брали её у владельца, сколько было нужно для их хозяйства. Промыслы в это время служили подспорьем в обработке земли. Держали лошадей, занимались извозом (камень на шоссе до Бестужева[I] за 15–20 руб. сажень кубическая), в Н.-Животинном, кроме того, брали питомцев на прокормление из земского приюта. До этого года, по словам крестьян, жили также почти, как и до освобождения: «хотя и бедно, но всё же не нищими». Около 1884 года общество продало 51 дес. леса из доставшегося им урочища Мохового (на болоте) по 18 рублей (?)[II] за десятину, выручив 950 рублей. Деньги пошли на постройку дома для священника и двух хлебозапасных магазинов. Вырубленное место расчистили, около 8 дес. отошло под пашню, около 3-х — под усадьбы (в Моховатке). Приблизительно в эти же годы был сильный падёж скота, подохло до 100 штук коров и лошадей в одном Н.-Животинном. Арендная цена сильно возросла, и пришлось крестьянам распахивать свою залежь. Леса осталось 45 дес., из которых только 7 дес. мало-мальски годного (в оглоблю[III]), остальные 38,2 дес. — забитый скотиною коряжник, пеньки, поросль кустарника и ольхи по болоту; площадь сенокоса быстро уменьшилась и свелась к 43,8 дес., из которых только около 10 дес. дают более или менее хорошее сено; часть пашни отводилась под усадьбы, а сенокос — под выгон для скота. Песчаная пашня скоро выпахивалась, приходилось её оставлять в залог[IV], пускать в выгон, запахивая части сенокоса. К настоящему времени вся земля распределена таким образом:
[Таблица 8а]
Общинные земли
| Земля (дес.) | Пл. селения | | | | Лес | Неудобная (овраги, пруд, ручьи и проч.) |
| Селения | Усадьбы | Выгон | Пашня | Залог | Сенокос | Кустарн. | Крупный |
| Н.-Животинное | 31,4 | } 65 | 39,2 | 30 | } 43,8 | 38,2 | 7 | 5,9 |
| Моховатка | 24,3 | 27,1 | 9 |
Пашни − 66,3 дес., что составляет в Моховатке надел на 1 душу величиной 3 саж. ширины на 80 длины или 1,5 саж. ширины на 120 длины, т.е. узкую длинную полосочку земли в виде ленты. − Животинцы переделили всю землю в 1894 году, уравнявши усадебную землю с полевою, при чём на каждую душу пришёлся участок земли 11 сажен шириной и 60 длиной. У нескольких домохозяев вся эта земля находится под усадьбой и огородом, и в поле нет ни одной борозды. В Моховатке землю не «равняли» ни разу. Не было больше переделов и в Н.-Животинном, потому что «делить нечего». − Часть земли (из рубрики «Залог») сдаётся своим же односельчанам; это мелкие куски и клины около леса, к дорогам, неудобные для обработки: такой сдачной земли в Н.-Животинном 3,5 дес. и 4 дес. в Моховатке.
Пользование выгоном, сенокосом и лесом и по настоящее время у обоих селений совместное. Если подвести итог всему доходу, который имеют животинские и моховатские крестьяне на каждую душу своего надела, то получатся такие количества, сообразуясь со средним урожаем. Леса приходится через 2−3 года по половине воза мелкого хворосту и по 5-10 слег (т.е. тонких жердей) [на душу]. Сена в средний год накапливается от 10 до 20 пудов на душу, оно невысокого качества, с бурьяном, потому что до 9-го мая по лугу пасётся скотина, и затем уже луг запускают под траву. Ржи уродится на надельной земле на 3-4 души 5-15 пудов, проса − 3-10 пудов [с десятины ?]. Овса никогда не сеют, гречиху сеют очень редко, изредка на залогах сеют бахчу − арбузы и дыни. Таким образом, средний ежегодный доход с надела на 1 душу в общем является крайне ничтожной величиной и, т.к. теперь на каждую прежнюю ревизскую душу приходится около 3-х душ населения, то станет вполне понятно, что прокормиться на получаемые продукты со своего надела даже в средний урожайный год крестьяне не могут. Нельзя в самом деле прокормить в год 3-х едоков каким-то до смешного малым урожаем в 5 пудов ржи, нельзя прокормить ни корову, ни лошадь или несколько овец 10-12 пудами сена в год, нельзя, наконец, протопиться зиму, получая 0,5 воза хвороста через 2 года! Естественная сила вещей должна была заставить население снимать землю в аренду или искать каких-либо иных источников дохода, − заняться промыслами. И условия аренды, и организация промыслов создались под давлением крайней необходимости заработка, диктовались перспективой самой настоящей, хронической голодовки. Прежде чем, однако, перейти к ним, я должен коснуться ещё вопроса о платежах которые несёт население в настоящее время. Как ни мал его земельный надел, как ни ничтожен его доход, но с него ещё должен быть внесён определённый платёж, как за всякую земельную собственность. − Никаких выкупных платежей крестьяне «дарственного» надела, конечно, не платили, но земля их облагается сборами уездного и губернского земств, казённым поземельным налогом; они платят, кроме того, мирские сборы (сельские и волостные), страховые премии по обязательному земскому страхованию построек[V]. Все платежи, а равно и недоимки распределялись так[2]:
[Таблица 9]
Облагается в Н.-Животинном 183 дес. 450 кв. саж. и 137 дес. 1 800 кв. саж. в Моховатке, всего: 320 дес. 2 250 кв. саж. удобной земли, и приходится без страховых платежей с каждого душевого надела 51 ¼ коп. земских и казённых повинностей и 36,5 коп. сельских и волостных (мирских), а всего: 87 ¾ коп. − Размер такого платежа ещё не очень велик, и в настоящее время почти всегда оклад полностью поступает с Н.-Животинного и Моховатки[3], но уже страховые платежи по своим размерам создают для населения обоих посёлков большие трудности, отсюда и является крупная недоимка по страховому сбору, почти в четыре раза превышающая ежегодный платёж. Огромная недоимка по мирским сборам, превышающая в сорок с лишком раз теперешний годовой оклад, образовалась потому, что прежде в мирской сбор должно было поступать по 1 руб. с ревизской души, каковую сумму ни в Н.-Животинном, ни в Моховатке собрать полностью было невозможно ни в какой год. С 1898 г. мирские сборы взимаются с земли. Для обоих селений годовой платёж уменьшился поэтому чуть не в восемь раз[4], и за эти годы недоимок по мирскому сбору уже не накопляется; что же касается до прошлых недобранных по обоим селениям 2 400 с лишком руб., то, конечно, они вполне безнадёжны к поступлению и никогда не поступят в общественную мирскую кассу. В прошлые годы образовавшаяся недоимка была в 1884 г. значительно меньше, чем в настоящее время. Так, в Н.-Животинном было всего 246 руб. недоимок, а в Моховатке 297 руб., что составляло на 1 хозяйство 3,1 руб. в Н.-Животинном и 5,5 руб. в Моховатке. Tе же [со]отношения в настоящее время равны для первого селения 24,5 руб. и для второго 16,4 руб. Помимо того, что теперь недоимки больше в Н.-Животинном, а тогда было в Моховатке, самый размер её и там и здесь очень возрос.
Кроме прямых налогов и платежей, население оплачивает, конечно, и ряд косвенных налогов. Определение этого последнего рода расходов весьма трудно, и может быть сделан лишь приблизительный подсчёт только по некоторым видам специальных налогов. Так, 4-хрублёвый акцизный сбор с ведра водки обусловил в 1900 году в Н.-Животинном и Моховатке около 750 руб. платежей − это самый главный расход по косвенным налогам; за табак их пришлось около 50 руб., за керосин около 100 руб., за чай и сахар около 60 руб., а всего на главные косвенные налоги обоими селениями выплачено в год около тысячи рублей (960 руб.), что весьма сильно повышает общую сумму платежей, а, между тем, потребление обложенных предметов в обоих селениях понижено по сравнению с другими местностями. Остаётся ещё значительная часть предметов обихода, железные изделия, ткани и пр., излишняя стоимость которых, повышенная в силу покровительственной таможенной системы, также оплачивается жителями. В заключение следует признать, что косвенное обложение выбирает с животинцев в два с лишком раза бо́льшую сумму, чем все остальные платежи. Одна «подать» на водку значительно их превышает. Так сказывается неудержимость действий «рациональной» системы обложения предметов потребления, действующей верно даже там, где прямым налогом ничего не получишь.
Арендовать землю приходится почти исключительно в соседней экономии, и только несколько домохозяев в Моховатке могут ещё арендовать немного десятин у крестьян с. Чертовицкого[VI], земля которых близко подходит к Дону. Арендная плата [в] 5 руб. за десятину (или 4 руб. 50 коп. и 20 возов навоза на владельческий участок) не изменяется с 1884 года, когда она сразу была повышена, и крестьяне [вынужденно] начали пахать свой надел.
[Таблица 10]
Из приведённой таблицы видно, что в настоящее время в Н.-Животинном арендуется (за деньги и испольно) 348 дес. земли (из них только 8 не у землевладельца), а в Моховатке − 371,5 дес., из которых [только] 49 дес. у крестьянских обществ (с. Чертовицкого); всего в настоящее время арендуется крестьянами обоих селений 719,5 дес. земли, на сумму 3 597,5 руб. Эта цифра, по-видимому, является показателем того минимума потребности в земле, который существует в обоих селениях в настоящее время. Без возможности арендовать эти 720 десятин все животинцы и моховатцы либо должны были бы вовсе покинуть свои дома и искать обеспечивающего существование стороннего заработка, либо совсем помереть с голода. Размер арендуемой площади, по-видимому, строго сообразуется с минимальным удовлетворением земельной нужды, ибо далеко не все домохозяева снимают землю. Так, в Н.-Животинном таких домохозяев[-арендаторов] 56 из 92 всех, т.е. 60,8%, а в Моховатке − 53 из 70, т.е. 75,7%. − Остальные 53 домохозяина, вовсе не арендующие земли, принадлежат, как указывают данные переписи, к наименее состоятельным элементам обществ, безнадельным, безлошадным и проч. Кроме того и в прошлые годы количество арендуемой земли очень мало колебалось и, по-видимому, было значительно больше лишь до 1884 года. К сожалению, точных данных о более раннем периоде по экономическому состоянию обоих селений не имеется. В 1884 году аренда земли была несколько больше для Н.-Животинного и немного меньше для Моховатки. Так, животинцы теперь арендуют меньше на 37 дес., а моховатцы больше на 19,5 дес. В Moxoватке аренда земли у крестьянских обществ уменьшилась почти вполовину и несколько возросла аренда владельческой земли, хотя и незначительно. Впрочем, при расчёте на 1 душу населения арендование земли понизилось и в Моховатке. Эта разница между Н.-Животинным и Моховаткой указывает на некоторое понижение земельного спроса, т.е. вернее − на уменьшение возможности аренды, более резкое для животинцев и меньшее в Моховатке. − Действительно, в настоящее время, как было указано сейчас, в Моховатке − арендует землю значительно большее число (в процентном отношении) домохозяев, чем в Н.-Животинном, но, мало того, на каждого арендующего домохозяина в Моховатке приходится 7 дес. земли арендованной за деньги, т.е. арендной платы 35 руб.; в Н.-Животинном на арендующего домохозяина приходится лишь 4,5 дес. арендованной за деньги земли и около 1,5 дес. взятой из половины урожая (исполу), т.е. арендной платы всего 22,5 руб. − Таким образом, в пользовании землёй между обоими селениями наблюдается резкая разница[6], и Н.-Животинное в этом отношении значительно отстаёт от Моховатки (что совпадает, как будет указано ниже со всеми остальными экономическими признаками), и эта отсталость сравнительно с 1884 годом увеличилась.
Из всей арендованной земли и взятой испольно приходится на озимые и яровые хлеба почти равное количество десятин: рожью было посеяно 362 дес., а просом 357 дес. − Минувший, 1900 год, был годом очень хорошего урожая в обоих селениях, по словам самих крестьян, для озимых и среднего урожая − для яровых.
Всего было собрано с арендной земли ржи в Н.-Животинном 4 577 пудов, т.е. 31,1 пудов с десятины (считая 45,5 испольных десятин пополам) и проса 1 508,5 пудов, т.е. 10 ¼ пудов с десятины; в Моховатке ржи собрано 4 560 пудов − 24,6 пуда с десятины и проса 1 663 пуда − 10 1/3 пуда с десятины. Переводя полученные продукты на существовавшие рыночные их цены (45 коп. крестьянская рожь и 40 коп. просо за пуд), получим, что крестьяне с каждой арендованной озимой десятины имели зерна на 10−14 руб., а с яровой − на 4−5 руб. Урожай ржи сами крестьяне считали очень хорошим, какой редко бывает на песчаных землях, и, как видно, сбор её (если не считать затраченных на посеве семян и труда) превышает арендную плату; средний урожай проса как раз равняется ей, и здесь в барышах арендаторам осталась лишь солома, да… затраченный труд. Средний урожай ржи в иные годы тоже не превышает этого излишка.
Прежде существовавшая аренда сенокосов − теперь отсутствует. В 1884 году животинцы арендовали 15 дес. сенокоса по 25 руб. за десятину, а моховатцы даже 44 дес. − по той же цене (32 дес. владельческих и 12 крестьянских). В настоящее время арендуется выпас скота по пахотным паровым полям за 30 коп. лишних за десятину в Моховатке и пастьба скота в прилежащем лесу по 1 руб. с головы скота за лето в Н.-Животинном.
Количество скота в обоих селениях стои́т, конечно, в зависимости от размеров земельной запашки и может служить одним из лучших признаков состоятельности населения. Как и a priori можно уже предположить, скота и в Н.-Животинном и в Моховатке весьма немного, особенно мало лошадей и крупного рогатого скота.
[Таблица 11]
| Н.-Животинное | Моховатка |
| рабочих лошадей | 95 штук | на 1 домохозяина 1,01 штук | 114 штук | 1,6 штук на 1 домохозяина |
| нерабочих | 25 | | 10 | |
| жеребят | 11 | | 11 | |
| коров | 61 | 0,66 | 68 | 1 |
| гулевого рогатого скота | 39 | | 62 | |
| телят | 22 | | 16 | |
| овец и ягнят | 700 | 7,7 | 440 | 6,4 |
| свиней и поросят | 92 | 1,02 | 82 | 1,2 |
| дворов без рабочих лошадей | 35 | 38,4% от всех дворов | 6 дворов | 8,8% от всех |
| без всяких лошадей | 33 | 36,6% | 6 | 8,8% |
| без рогатого скота | 22 | 24,2% | 13 | 19,1% |
| без дойных коров | 41 | 45% | 18 | 26,4% |
| без овец | 22 | 24,2% | 22 | 32,4% |
| без скотины | 12 | 13,3% | 2 | 3% |
| Всего скотины 1055 штук; на 1 домохозяина 11,7 штук | 803; на 1 домохозяина 11,7 штук |
Цифровые данные очень ясно устанавливают резкую разницу между обоими селениями. По общему количеству всякого скота, приходящегося на одного домохозяина, они совершенно равны: всего на 1 двор в обоих селениях имеется 11,7 шт. скота, но зато качественный состав этого скота весьма различен. В Н.-Животинном приходится по 1 лошади на домохозяина, в Моховатке по 1,6, и в то время, как в первом селении 36,6% безлошадных дворов, − цифра весьма значительная, − во втором безлошадных только 8,8%, т.е. в четыре раза меньше. Коров в Н.-Животинном приходится на 1 двор всего 0,66 а в Моховатке − 1. Свиней в Животинном на 1 хозяина — 1 шт., а в Моховатк − 1,2 шт.
Дворов без всякого скота в Н.-Животинном 13,3%, в Моховатке − только 3%, т.е. тоже в четыре раза меньше, только овец в Н.-Животинном больше − 7,7 шт. на домохозяина, тогда как в Моховатке только 6,4 шт.
Таким образом, лишь благодаря более значительному числу овец в Н.-Животинном количество скотины па 1 двор в обоих селениях в среднем даёт одинаковые цифры, но зато крупной скотины и особенно лошадей в Животинном значительно меньше, и если Моховатку можно счесть сравнительно обеспеченной рабочими лошадьми, то Животинное должно быть выделено по чрезвычайно высокому проценту безлошадных домохозяев. Количество дворов, не имеющих в течение зимы дойных коров, т.е. не имевших в своём обиходе молока, в Н.-Животинном почти вдвое выше чем в Моховатке. Необычайно высок в Н.-Животинном процент домохозяев, не имеющих никакого скота, т.е. почти нищенствующих, совершенно обедневших людей. Следовательно и здесь, как и в земельной аренде, Н.-Животинное должно быть признано значительно более экономически расстроенным, бедным селом, сравнительно с Моховаткой.
Если взять данные о состоянии скотоводства в обоих селениях, по исследованию в 1884 г.[7], то окажется, что тогда скота было больше, и особенно это относится к Н.-Животинному. Так, тогда была в Н.-Животинном 121 лошадь на 79 домохозяев и 103 коровы а теперь на 90 домохозяев только 95 лошадей и 61 корова; в Моховатке была 101 лошадь на 54 домохозяина и 79 коров, а теперь на 68 домохозяев 114 лошадей и 68 коров. Увеличилось только число овец — в Н.-Животинном их было 482, теперь — 700, в Моховатке — 250, теперь — 440 шт. Увеличение [количества] овец как бы заменяет собою потери крупного скота — лошадей и коров. Если припомнить вышеуказанное уменьшение арендной земли, особенно для Н.-Животинного, то это явление примет понятный, закономерный вид. И если для Моховатки приходится отметить лишь некоторое понижение экономических признаков — аренды и скотоводства, то для Н.-Животинного это уменьшение, выраженное значительно для аренды и очень резко для скотины, должно быть названо серьёзным экономическим недугом, прогрессирующим разорением. Если в 1884 году оно могло быть названо «бедным» селением, то какое же название приложимо к нему теперь, когда количество лошадей уменьшилось на 1/5, а коров — на 1/3 при увеличившемся числе домохозяев? Приходится признать, что с 1884 г. наступает заметное обеднение, чуть не до полной нищеты, многих домохозяев села.
Соответственно количеству скота, особенно рабочих лошадей, у домохозяев имеется и сельскохозяйственный инвентарь. В обоих селениях он в высшей степени невелик [в количественном отношении] и весьма немногосложен. Здесь, конечно, нечего искать плугов, молотилок, веялок и пр. Обыкновенные двухлемешные сохи, деревянные бороны, телеги и мелкие сельскохозяйственные орудия, [такие] как коса, цеп и пр. — вот и весь инвентарь. В Н.-Животинном не имеют сельскохозяйственного инвентаря[8], т.е. главным образом сох и телег, 33 двора (по числу безлошадных), в Моховатке — 5 дворов. В Н.-Животинном часть безлошадных дворов всё же занимается землёю, обрабатывая её чужим инвентарём и скотиной, и только 18 домохозяев, т.е. 20% всех имеющих надел, вовсе ничего не сеют; в Моховатке не занимаются земледелием 9 домохозяев, т.е. не только все безлошадные, но и часть имеющих лошадей, а всего 13% домохозяев. Эти данные как бы намекают, что потеря скотины в Н.-Животинном предшествовала прекращению земледелия, и многие безлошадные дворы всё ещё пытаются обрабатывать землю, всё ещё не могут окончательно порвать с нею кровную связь. Насколько выгодно такое хозяйство при местных условиях качества земли и урожайности, весьма трудно себе представить. Да и вообще земледельческое хозяйство в обоих селениях существует по какому-то непонятному стихийному тяготению крестьянина к земле, по многовековой привычке, — а может быть, вернее, по слабому ещё развитию в крае промышленной жизни и дешевизне рабочих рук. Иначе, в самом деле, мало понятно, как можно заниматься земледелием, когда собственной земли всего-навсего около 0,3 десятины на наличную душу населения, а пахотной из этой земли только 0,05 десятины на душу, и многие домохозяева вовсе не имеют пахотной земли, когда арендная плата за землю в среднем почти равна величине валового дохода от урожая, да и эта аренда далеко не всем доступна[9]. Сравнительно с прошлым, однако, земледелие значительно упало. В 1884 году было в Н.-Животинном хозяйств, не обрабатывавших земли 14%, а в Моховатке — 5,5%; теперь таких хозяйств в Животинном уже 20,9%, в Моховатке 13,4%. Так сказывается влияние общих условий землепользования.
Нужно изумляться, как много домохозяев ещё пашут и сеют свои песчаные полоски, как у многих ещё из них не пропала охота возиться с землёй. Между прочим, во время исследования было сосчитано в Н.-Животинном и Моховатке количество оставшегося от урожая 1900 года к l-му марта 1901 года хлеба — ржи и проса. Цифры получились весьма скромные: так в Животинном остатки были у 4 домохозяев в количестве всего 135 пудов ржи и 10 пу-дов проса, в Моховатке тоже у 4 домохозяев имелось 154 пуда ржи и 48 пудов проса, а между тем до нового урожая оставалось ещё четыре месяца. Таков годовой баланс продуктов земледелия. Не мудрено, что при нём в 85 дворах из 90 в Н.-Животинном не хватает своего хлеба и приходится покупать; а в Моховатке хлеб покупают в 52 дворах из 69.
Долги частным лицам, лежащие на Н.-Животинном и Моховатке, почти всецело относятся на долю арендованной земли: в Н.-Животинном крестьяне (66 домохозяев) должны 3 049 руб., из них 950 руб. должен один староста за керосиновый двигатель[10], 626 руб. частных долгов, взятых на различные нужды, и у 57 домохозяев 1 473 руб. долга за аренду земли (ежегодная плата около 1250 руб.); в Моховатке всего долга 1 868 руб. приходится на долю 65 домохозяев, из них за землю должны 48 домохозяев 1 788 руб. (всего арендной платы 1 857 руб.). В Н.-Животинном, следовательно, задолженность больше, все домохозяева, арендующие землю, должны за неё и должны сумму, превышающую годовую плату; в Моховатке должны за землю не все домохозяева, и их долг меньше годовой арендной платы, но в общем, и в том и в другом селении долг за землю почти равняется арендной плате, т.е. крестьяне, снимая землю в аренду, выплачивают эту аренду всегда как бы год спустя, являясь всякий раз должниками владельца.
Ничтожный собственный надел плохой земли, казалось бы, должен представлять почти незначащую величину, не иметь значения при таких условиях. Однако, это далеко не так и, комбинируя имеющиеся данные, невольно приходится заключить как раз обратное. Как ни ничтожен этот надел, не превышающий трети десятины на наличную душу, но он всё же представляет основу крестьянского обихода и, как это ни странно с первого взгляда, оказывается главной причиной различия в экономических различиях между отдельными домохозяевами села, сообразно тому, сколькими душами такого надела владеет каждый из них.
В нижеследующей таблице все домохозяева распределены по числу надельных душ. Так выделены сначала не имеющие надела, затем имеющие надел на 1 (ревизскую) душу, затем на 2 души, на 3 и т.д. Сообразно этой группировке приведены данные о количестве скота в каждой группе на одно хозяйство, о средней аренде земли, о количестве семейств, не занимающихся земледелием, о величине средней семьи и, наконец, о среднем объёме жилого помещения в каждой группе.
[Таблица 12]
Достаточно беглого взгляда на таблицу, чтобы убедиться, как велико влияние количества надельной земли. По мере его увеличения все экономические признаки строго законосоразмерно повышаются. Как в Моховатке, где все признаки сравнительно с Н.-Животинным во вех группах стоят выше, так и в этом последнем, по мере роста надельной душевой земли увеличивается средний состав семьи, увеличивается число коров, лошадей, резко увеличивается количество арендуемой земли и ещё резче падает процент хозяйств, не занимающихся земледелием. С 80−60% в безземельной группе он сразу понижается до 50−30% в группе с наделом на одну душу и затем падает до 20−8%, а в группе с наделом на четыре души и больше, вовсе отсутствует. Средний объём жилого помещения, который, как было выше приведено, далеко не всегда соответствуем числу живущих, оказывается, находится в строгой зависимости от количества надельной земли, постепенно увеличиваясь по мере роста последней.
Таким образом, величину этого надела (т.е. число душ в наделе) до́лжно принять за самый основной экономический признак хозяйства, регулирующий все остальные, при всей своей незначительности в данном случае. Отсутствие у многих хозяев достаточного количества земли обуславливает у них же и крайнюю экономическую необеспеченность, хотя занятие земледелием вовсе не так и выгодно на песчаной истощённой почве, хотя и сам размер душевого надела − «нищенский».
Весьма понятно, что, не имея возможности прокормиться своей и арендной землёй, жители исследуемых селений должны находить побочные источники дохода для своего существования, − которыми только и могут быть удовлетворены как продовольственная нужда, так и выплата повинностей и долгов. − Такими источниками дохода и являются промыслы, как местные, так и отхожие. Часть работоспособного населения находит заработок на месте, часть же уходит на сторону, не бывая дома чуть не круглый год. Являясь важным экономическим подспорьем, промыслы вместе с тем играют важную роль и в санитарном положении населения, изменяя, а иногда и ухудшая условия жизни и здоровья его. Эта сторона вопроса, рассматриваемая мною в одной из последующих глав, однако, должна быть признана одною из наиболее трудных для выяснения путём однократного, хотя бы и исчерпывающего подворного исследования селений. Что же касается до статистико-экономического положения промыслов в обоих селениях, то приводимые данные могут быть сочтены довольно близкими к истине, будучи записаны со слов хозяев семейств или самих уходящих на заработки и проверены как расспросами лиц, знакомых с положением дела, так и кое-какими официальными цифрами[12].
Развитие промыслов в обоих селениях началось, вероятно, давно, быть может, даже непосредственно вслед за освобождением от крепостной зависимости. По крайней мере местные заработки в соседней экономии стали получаться в годы, непосредственно следовавшие за освобождением. В эту же пору, а, может быть, и раньше создался и стал процветать питомнический промысел в Н.-Животинном. Что касается собственно отхожих промышленников, то они появились значительно позднее. В 1884 году в имеющихся сведениях[13] мы находим, что в Н.-Животинном в 58 семьях из 79 занимаются промыслами местными 59 мужчин и 5 женщин, отхожими − 17 мужчин и 1 женщина, в Моховатке местными промыслами занимались 14 мужчин, отхожими − 7 мужчин и 1 женщина. По отношению к населению в том году эти данные были таковы[14]:
В Н.-Животинном занимаются местными промыслами: мужчин 23,7% всего населения, женщин 1,8%. Отхожими промыслами: мужчин − 6,6%, женщин − 0,3%. В Моховатке занимаются местными промыслами: мужчин − 7,1%, женщин − 0. Отхожими промыслами: мужчин − 3,5%, женщин − 0,5%.
Тогда эти данные были довольно высоки сравнительно с общеуездными данными, в которых для группы крестьян с дарственным наделом значится в местных промыслах 9,8% населения, в отхожих − 4,9%, а по всему узду во всех группах для местных 14,3% и для отхожих − 2,8% населения. Следовательно, и в то время Н.-Животинное стояло довольно высоко как по местным, так и по отхожим промыслам, выше средней для крестьян-дарственников; Моховатка же − ниже.
Изменившиеся условия экономического положения селений, значительное объединение их, уже указанное нами во многих фактах их настоящего положения, a вместе с тем и общие условия последних лет вызвали значительное развитие промыслов в обоих селениях. Данные 1900 года таковы:
[Таблица 13]
[Промыслы]
| | Число семейств, где есть занятые промыслами | Число лиц, занятых местными промыслами | Число лиц, занятых отхожими промыслами |
| местные | отхожие | муж. | жен. | муж. | жен. |
| всего | % | всего | % | всего | % | всего | % | всего | % | всего | % |
| Н.-Животинное | 97 | 62 | 38 | 41,4 | 92 | 30 | 35 | 10,8 | 52 | 17 | 5 | 1,5 |
| Моховатка | 60 | 85 | 30 | 42,8 | 76 | 30 | 28 | 10,2 | 38 | 15,4 | 3 | 1,1 |
Местные промыслы в Н.-Животинном немного увеличились, сравнительно с прошлым, для мужчин (на 6,3%) и почти в пять раз выросли для женщин; в Моховатке очень выросли местные промыслы для мужчин и появились у женщин (раньше их не было). Отхожие промыслы в два с лишком раза увеличились в Н.-Животинном и в четыре с лишком раза в Моховатке. В общем, стоящие теперь в обоих селениях почти на одинаковой высоте промыслы значительно увеличились как на месте, так и в отходе. К сожалению, отсутствие сведений по всему уезду о состоянии промыслов в настоящее время лишает меня возможности выяснить положение обоих селений по отношению к общеуездным данным и указать, какое они заняли в них положение − стоят ли по-прежнему высоко, или же, наоборот, даже в развитии промыслов отстали от общего хода их в yезде[15]. Как бы то ни было, но и имеющиеся данные по исследуемым селениям указывают уже на значительное развитее промыслов, в которых участвует на месте целая треть мужского населения, и около 1/6 его уходит на сторону. Что касается возрастного состава лиц, занимающихся промыслами, то он, как и следовало ожидать, захватывает, главным образом, взрослые элементы населения. Труд подростков, который так обычен в местностях с развитой заводско-фабричной деятельностью, здесь невелик.
[Таблица 14]
Возрастной состав мужчин промышленников
| Возраст. группы | Местных промышленников | Отхожих промышленников |
| лет | 14-17 | 18-60 | более 60 | 14-17 | 18-60 | более 60 |
| Н.-Животинное | 7 | 75 | 10 | 5 | 47 | − |
| Моховатка | 2 | 70 | 4 | 4 | 30 | 4 |
| % ко всем | 5,4 | 86,8 | 8,3 | 10 | 85,5 | 4,5 |
Как в местных, так и в отхожих промыслах среди мужчин 85−86% приходится на возраст от 18−60 лет; подростки от 14−17-летнего возраста среди местных «промышленников» составляют только 5,4%. Среди отхожих их вдвое почти больше 10%. Старческий возраст даёт 8,3% местных промышленников и вдвое меньше отхожих − 4,5%, причём в Н.-Животинном отхожих «промышленников» этого возраста вовсе нет. Если эти данные сопоставить с возрастным составом населения, который приводится ниже в главе о движении населения, то получатся отношения, указывающая насколько та или иная возрастная группа населения принимает участие в промыслах. В следующей таблице сделано это сопоставление.
[Таблица 15]
Процентное отношение лиц, занимающихся промыслами, к населению
| Возраст. группы и пол | Местные промышленники | Отхожие промышленники |
| 7-13 | 14-17 | 18-60 | свыше 60 | 14-17 | 18-60 | свыше 60 |
| м. | ж. | м. | ж. | м. | ж. | м. | ж. | м. | ж. | м. | ж. | м. | ж. |
| Н.-Животинное | − | 8,7 | 35 | 27,1 | 50 | 15 | 62,5 | − | 25 | − | 31,3 | 3,1 | − | − |
| Моховатка | − | − | 12,5 | 10,5 | 54,2 | 18,5 | 19 | − | 25 | 5 | 23,1 | 1,4 | 19 | − |
Она показывает, что половина взрослого мужского населения занята местными промыслами, а третья часть его − отхожими. В местных промыслах занимается больше 1/3 подростков-мальчиков, а около ¼ их уходит на сторону.
Подростки-промышленники моложе 13 лет встречаются очень немного только среди девочек в Н.-Животинном; в возрасте 13−14 лет больше ¼ девушек Животинного и лишь 1/10 их в Моховатке заняты местными промыслами и в отход почти не уходят (единичный случай в Моховатке). Женщины занимаются отхожими промыслами в очень незначительных процентных отношениях − всего 3,1% в Н.-Животинном и 1,4 в Моховатке; в местных промыслах их участвует около 1/5 − 1/6, причём в Моховатке их работает больше, чем девушек, а в Н.-Животинном значительно меньше. Более зажиточные семьи моховатцев не неволят девушек заработками, но зато больше идут на работу женщины, в более бедном Животинном − приходится идти за заработком и девушкам, и бабам. Те же причины вызывают и больший процент местных промышленников-стариков в Н.-Животинном, где свыше половины их принуждены всё ещё искать заработка. В Моховатке старики мало занимаются промыслами на месте, но зато часть стариков живёт на стороне, доставая нетяжёлую, выгодную работу. Отлучаться из дома приходится как местным, так и отхожим промышленникам, но в то время, как первые скоро возвращаются домой, вторые иногда круглый год живут вне дома.
В Н.-Животинном продолжительность занятий местными промыслами более или менее точно отмечена в 32 семьях для 42 работников, которые в общей сложности провели за год в промыслах 6 286 дней вне дома, в среднем − около 150 дней на каждого промышленника. Продолжительность отлучек в отхожих промыслах зарегистрирована в 34 семьях у 50 человек, пробывших в отсутствии 10 042 дня, т.е. около 200 дней в среднем на каждого.
В Моховатке те же сведения для местных промыслов имеются по 25 семьям и 51 работнику, пробывшим вне дома 7 480 дней − [по] 146 дней на каждого, и по 28 семьям для 35 человек отхожих промышленников, которые пробыли в отходе 12 500 дней, т.е. около 1 года на каждого (357 дней).
Местные промыслы занимают у каждого работающего немного меньше полугода в обоих солениях (по 5 месяцев), в отхожих промыслах в Н.-Животинном пробывают [т.е. проводят] в среднем около 7 месяцев, а в Моховатке значительно дольше − почти круглый год.
В каждом отдельном случае, однако, наблюдаются уклонения от этой средней [величины] − есть случаи местных рабочих, занятых промыслами в течение года, и есть уходящие на сторону на короткие сроки. Распределение занимающихся промыслами лиц по продолжительности отлучки мужчин таково:
[Таблица 16]
Продолжительность отлучки в мужских промыслах[16]
Продолжительность отлучки в днях
| Селения | Промыслы | Число семейств | Число лиц | 20-30 | 30-60 | 60-90 | 90-180 | 180-240 | 360 |
| Н.-Животинное | Местные | 57 | 58 | 9 | 5 | 4 | 13 | 4 | 8 |
| Отхожие | 38 | 52 | 2 | 3 | 4 | 15 | 9 | 17 |
| Моховатка | Местные | 60 | 76 | 5 | 2 | 24 | 19 | − | 7 |
| Отхожие | 30 | 38 | − | 1 | − | − | − | 37 |
Кратковременное отсутствие в отхожих промыслах, встречающееся нередко в Н.-Животинном, объясняется, главным образом, тем, что уходят недалеко − в Воронеж на подённые работы, и часто могут возвращаться домой. − В Моховатке все промышленники кроме одного, живут круглый год вне дома. − Местные промыслы дают весьма разнообразные цифры. Есть здесь и такие лица, которые занимаются им как случайным заработком на короткое время, тратя на них меньше одного месяца в году, но есть, наоборот, и такая группа лиц, которые всё своё рабочее время посвящают промыслу, [который для них] становится, по-видимому, единственным средством существования. Наибольшее же число лиц отдают этим промыслам 2−4 месяца в году.
Промышленники, уходящие на сторону должны брать с собой из волостного правления виды на жительство, в которых отмечается, между прочим, и срок, на который выдан вид. Эти данные могли бы служить некоторым указанием на продолжительность отлучки уходящих на сторону, если бы только время ухода и возвращения домой совпадало бы со сроком, на который выдаются паспорта. В действительности этого, конечно, нет: уходящий на заработки во-первых, может вернуться раньше того срока, на который взял свой паспорт, а с другой − и легко просрочить это время, оставаясь на заработки долее определённого паспортом времени. Кроме того, бесплатность паспорта в настоящее время сделала несравнимыми данные о паспортах за прежние годы.
Прежде брали больше 3-х месячных паспортов, чтобы меньше платить, и часто пропускали срок, теперь все берут для удобства годовые паспорты, чем вовсе не определяется время, проведённое вне дома. Общее количество взятых паспортов тоже лишь до известной степени имеет связь с отхожими промыслами. Некоторое количество их берётся богомольцами и другими лицами, временно покидающими селения, но не для заработка; с другой стороны, встречаются и такие занимающиеся отхожими промыслами лица, которые, уходя неподалёку и ненадолго, вовсе не брали паспортов[17]. В результате [получаются] ошибки − и в ту, и в другую сторону, но как они велики − определить, конечно, очень трудно. Данные о паспортах могут ещё пригодиться для некоторого представления об изменении численности отхода в отдельные годы, допуская предположение, что в общем главный контингент лиц, берущих паспорты, составляют люди, идущие за заработком, причём ошибки, которые могли бы быть в таком предположении, были бы приблизительно одинаковы в разные годы. − Таким образом, лишь как побочные указатели отхода могут быть приняты во внимание и сведения о паспортах, взятых на сроки в определённое время. − Так как такие сведения за 1898 г. имеются в изданной санитарным отделением Губернской Управы брошюре[18] по всем уездам губернии, то отчасти возможно по ним сравнить исследуемые местности с данными по ближайшей волости и уезду.
В Воронежском уезде за 1898 год уходило на заработки, судя по взятым паспортам, 25,5% всего населения, в Подгоренской волости это отношение выше и равно 37,8% на тысячу населения. В Н.-Животинном за этот год были взяты паспорты 63 лицами, т.е. 103,7‰ жителей, а в Моховатке − 53 лицами, т.е. 106‰. Если судить по этим данным, то за 1898 год отход в исследуемых селениях был значительно выше, чем во всём уезде и даже в волости, к которой они относятся, превышая данные по этой последней в три раза. − Число выданных паспортов за прошлые годы в течение минувшего пятилетия[19] мало изменяется, указывая отчасти на значительную устойчивость размера отхожих промыслов. Цифры эти таковы:
[Таблица 17]
[Паспортизация населения]
| Селения | Годы | Число годовых паспортов | Число полугодовых паспортов | Число трёхмесячных паспортов | Всего |
| м. | ж. | м. | ж. | м. | ж. |
| Н.-Животинное | 1896 | 7 | 2 | 2 | 4 | 31 | 15 | 61 |
| 1897 | 37 | 27 | − | 1 | 14 | 9 | 88 |
| 1898 | 39 | 24 | − | − | − | − | 63 |
| 1899 | 38 | 20 | − | − | − | − | 58 |
| 1900 | 41 | 15 | − | − | − | − | 56 |
| Моховатка | 1896 | 10 | 1 | 2 | 1 | 32 | 8 | 54 |
| 1897 | 41 | 10 | 3 | 3 | 23 | 6 | 86 |
| 1898 | 41 | 9 | − | 1 | − | 2 | 53 |
| 1899 | 34 | 17 | − | − | − | − | 51 |
| 1900 | 39 | 16 | − | − | − | − | 55 |
Общий итог взятых паспортов по годам мало изменяется в обоих селениях; только 1897 год дал в них заметное увеличение.
Это был год значительного недорода хлебов в губернии и, конечно, число лиц, уходящих на посторонние заработки и незанятых дома сельскохозяйственными работами, должно было увеличиться. − Число годовых паспортов значительно возросло с 1897 года, в силу реформы о видах на жительство.
Со следующего года окончательно почти исчезли паспорта полугодовые и трёхмесячные, прежде составлявшие большинство. − Обращает на себя внимание, что цифры паспортов за 1900 год не сходятся с вышеприведёнными данными об отхожих промыслах, записанными со слов крестьян при исследовании селений.
[Таблица 17а]
| Н.-Животинное | мужчинами годовых паспортов взято | 41 |
| число мужчин в отхожих промыслах | 52 |
| женщинами годовых паспортов взято | 15 |
| число женщин в отхожих промыслах | 5 |
| Моховатка | мужчинами годовых паспортов взято | 39 |
| число мужчин в отхожих промыслах | 38 |
| женщинами годовых паспортов взято | 16 |
| число женщин в отхожих промыслах | 3 |
Прежде всего, замечается резкое преобладание числа женских годовых паспортов над числом женщин, отмеченных в отхожих промыслах: паспортов выдано в три–пять раз больше, чем было зарегистрировано женщин, находящихся на посторонних заработках. − Мужчин, наоборот, в Н.-Животинном значительно большее число занимается отхожими промыслами, чем взято годовых паспортов. В Моховатке две последние цифры совпадают. − Это сопоставление показывает, как могут разниться данные об отходе по паспортам и по подворному исследованию путём опроса всех домохозяев. − Что касается до причин такой разницы, то в моём распоряжении нет каких-либо положительных фактов, могущих её объяснить, и представляется возможным лишь высказывать более или мене вероятные догадки. Так значительное преобладание женских паспортов над числом женщин в отходе, быть может и объясняется указаниями на то, что часто паспорта берутся для богомолья. Кроме того, идут повидаться со своими мужьями жёны солдат, или других служащих, иногда жёны даже живут при мужьях на стороне, но сами не занимаются какой-либо службой или платной работой. − Преобладание в Н.-Животинном мужчин, уходящих на заработки, сравнительно с числом паспортов − указывает на отмеченное уже явление, что многие рабочие не берут паспортов, уходя на короткое время, или будучи поблизости. В Моховатке, где продолжительность отсутствия из дома для уходящих на заработки очень велика и почти равняется [целому] году, где многие из ушедших целыми годами живут вне дома, числа паспортов и лиц, значащихся в отходе, почти совпадают.
Из семьи уходит на заработки или занимается местным промыслом обыкновенно один человек, но нередки семьи, где двое и даже трое лиц − промышленники.
[Таблица 18]
| Число семейств с числом промышленников | с 1-им | с 2-мя | с 3-мя | с 4-мя и более |
| Н.-Животинное | местные пром. | 41 | 11 | 3 | 2 |
| отхожие пром. | 24 | 12 | 2 | − |
| Моховатка | местные пром. | 51 | 8 | − | 1 |
| отхожие пром. | 23 | 6 | 1 | − |
| % к общему числу семейств с промыслами | 75,2 | 20 | 3,2 | 1,6 |
Цифры таблицы указывают, что ¾ всех семейств, в которых занимается кто-либо промыслами, имеют по одному лицу уходящему на заработки или работающему на месте, в 1/5 всех семейств встречается по два работника. Семейства с тремя и более работниками-промышленниками составляют все вместе лишь около 4%. Таким образом, лишь в немногих семьях промыслы захватывают значительную часть семьи, но зато, с другой стороны, они захватывают большое число семейств, т.е. широко распространены в населении, слабо концентрируясь в отдельных семьях.
Самый характер промыслов исследуемых селений не является вполне однородным. Ещё местные промыслы более или менее очерчены в немногих крупных группах, как, например, каменоломы в Н.-Животинном, гужевые извозчики в Моховатке, но в отхожих промыслах существует большое разнообразие и количество профессий и занятий, избираемых уходящими работниками, довольно велико для двух селений и небольшого абсолютного числа уходящих на сторону. Это обстоятельство затрудняет, между прочим, выяснение санитарного значения для населения этих промыслов, как это будет указано ниже. Варьируя время отхода и возвращения домой, изменяя продолжительность отлучки и представляя полное разнообразие сферы занятий, обстановки, условий работы и заработка, оно тем самым лишает возможности установить какие-либо определённые санитарные факторы. Затруднения ещё увеличиваются самой дробностью отдельных промысловых групп.
Местные промыслы создались, конечно, под непосредственной зависимостью от окружающих условий. Крупная сельскохозяйственная экономия является здесь главным направляющим фактором, и значительная часть местных промышленников представляет из себя сельскохозяйственных рабочих — батраков, пастухов и пр., нанимаемых экономией на сроки, или работающих лишь подённо. Местные заработки женщин находятся почти исключительно в сфере сельского хозяйства в виде подённой или сдельной работы. Мужчины нанимаются на пахоту, сенокос, уборку хлеба, возку и молотьбу его, уход за скотиной и пр. Женщины, в качестве подённых [работниц] сгребают сено, копнят его, полют и жнут хлеб, работают на молотилке и т.д. Подённые рабочие возвращаются домой всякий день по окончании работы, но и постоянные рабочие (годовые, полетчики[VII] и пр.), в силу непосредственного соседства экономии с селом, могут в любое нерабочее время уйти домой. Подённые работают на своих харчах, полетчики и годовые получают от экономии определённый месячный паёк пищевых продуктов. У некоторых работников этот паёк поступает в их семью, где столуется и сам рабочий. Таким образом, группа сельскохозяйственных рабочих почти целиком живёт и питается у себя дома, работая в экономии.
Подённые работы особенно усиливаются во время сельскохозяйственной горячки − рабочей поры, когда при максимальном астрономическом дне приходится и максимальное количество рабочих часов − и рабочий день тянется от утренней зари в 3−4 часа утра до 9−10 часов вечера с двухчасовым перерывом на обед и по получасу − на завтрак и полдник, составляя от 14 до 16 рабочих часов в сутки при крайней напряжённости физических сил работающих. Уборка хлебов в июньские и июльские жары чрезвычайно тяжела, а кратковременный ночной отдых не может восполнить огромной затраты сил в течение дня. Значительно менее трудны и по меньшей продолжительности рабочего дня менее утомительны сельские полевые работы весной и осенью. Зимой почти никаких работ, кроме молотьбы и обработки хлеба, в экономии нет и напряжённость труда наименьшая, также как и самый рабочий день. Цены на рабочие руки здесь довольно постоянны и почти не изменялись в течение десятилетия[20] 1890−1900 гг.
Годовой рабочий получал 60 руб., работница − 36 руб. (плюс паёк провизии), полетчик − 40 руб., полетчица − 24 руб., месячные рабочие − весной 6 руб., летом 7 руб., зимой и осенью 3 руб., работницы − весной 5 руб., летом 6 руб., зимой 2 руб. − Подёнщики на своих харчах − весной и осенью 25 коп. в день, летом − 35-40 коп., зимой − 20 коп. Подёнщицы − весной и осенью 20 коп., летом 30 коп., зимой 15 коп.
[Таблица 19]
Местные промыслы и занятия
| Виды занятий и промыслов | Н.-Животинное | Моховатка |
| м. | ж. | м. | ж. |
| | рабочие на срок | число | % | число | % | число | % | число | % |
| Сельско- хозяйственные рабочие | годовые и прочее | 2 | 28,3 | 29 | 82,9 | 3 | 27,7 | 26 | 92,3 |
| чернорабочие (подённо) | 9 | 14 |
| кучера и конюхи | 4 | 1 |
| пастухи | 5 | − |
| сторожа | 6 | 3 |
| Гужевые извозчики | 12 | 13 | − | − | 51 | 67,1 | − | − |
| Ремесленники | кузнецы | 7 | 14,1 | − | − | − | 1,3 | − | − |
| плотники | 1 | − |
| каменщики | 3 | 1 |
| печники | 1 | − |
| сапожники | 1 | − |
| Домашняя прислуга | 1 | 1,1 | 5 | 14,3 | − | − | − | − |
| Домашние промыслы | (рушка проса, пряжа и прочее) | 4 | 4,3 | 1 | 2,8 | 2 | 2,6 | 2 | 7,1 |
| Каменоломы | | 36 | 39,2 | − | − | 1 | 1,3 | − | − |
| | Итого | 92 | 100 | 35 | 100 | 76 | 100 | 28 | 100 |
Сельскохозяйственные рабочие (годовые, подённые, кучера, пастухи, сторожа) составляют, почти треть всех местных промышленников мужчин: 28,2% в Н.-Животинном и 27,2% в Моховатке. − Среди женщин, занимающихся местными заработками, подённые работницы в экономии составляют в Животинном 89,3%, а в Моховатке — 92,1%. Следующая за сельскохозяйственными рабочими группа местных промышленников − гужевые извозчики очень близко примыкают к ним потому, что одно из главных занятий их − доставка экономического хлеба в г. Воронеж. − Этот вид промысла, сравнительно мало развитый среди малоимущих животинцев (всего 13% всех местных промышленников), составляет главный местный заработок для мужского населения Моховатки. Им занято здесь 67,1%, т.е. больше двух третей всех местных рабочих. Возникновение его должно быть отнесено ещё к концу [18]70-х и началу восьмидесятых годов, потому что уже в 1884 году крестьяне Моховатки указывали, что они занимаются извозом: возят хлеб в Воронеж, известковый камень для ремонта Воронежско-Задонского шоссе[VIII], зарабатывая на этом 50-100 руб. в год на работника. Прежде и животинские крестьяне больше занимались извозом, имея больше лошадей.
Моховатские извозчики помимо экономического хлеба, так же как и прежде, возят камень на шоссе, кроме того, возят и дровяной лес в г. Воронеж. Обычная экономическая цена за подводу в Воронеж с хлебом в 25 пудов была 80 коп., причём 2/3 этой суммы шло обыкновенно в уплату аренды за землю. Доставка камня на шоссе оплачивается различно, сообразно с расстоянием, на которое приходится возить камень. В общем, годовой заработок работника с лошадью колеблется от 40 до 150 руб. в год.
Моховатские крестьяне в последние годы, не довольствуясь только извозом чужих материалов, стали заниматься и барышничеством − покупали хлеб и везли его продавать в Воронеж, покупали в экономическое лесу дрова и также отправлялись с ними на воронежские базары. Пока этим занимаются лишь нисколько домохозяев, но больший заработок, получаемый таким путём, привлекает и других. В этой торговле и лежит отчасти причина большей зажиточности Моховатских крестьян, которые, издавна имея больше лошадей и больше зарабатывая извозом, в последнее время получают ещё барыши, пользуясь изменением базарных цен на хлеб и дрова. К сожалению, размер этих операций исследованием не установлен и каких-либо точных цифровых данных о них у меня не имеется. Извозный промысел, как в Н.-Животинном так и Моховатке ограничивается только г. Воронежем да прилегающими местностями Воронежско-Задонского шоссе, почему продолжительность отлучек из дома лиц, занимающихся извозом, весьма невелика: два-три дня, как maximum, а многие подводчики, накладывая груз с вечера, выезжают рано утром и к ночи того же дня могут возвращаться домой, почему собственно извоз и может быть сочтён почти местным промыслом, так же как и сельскохозяйственные работы. Здесь нет ни продолжительного отсутствия из дома, ни получения заработка на стороне. Тем не менее, извозчикам приходится бывать на базарах, входить в частое соприкосновение с городом и его населением, почему некоторые черты отхожего промысла как бы присущи и им. Особенно это относится к моховатским промышленникам, вывозящим на базары хлеб и дрова на продажу.
Следующая группа местных промышленников, также имеющая связь с экономией − это различные ремесленники, кузнецы, плотники, каменщики и т.д., более или менее обычна в Н.-Животинном, непосредственно примыкающем к экономии. Они составляют здесь как бы наследие дворовых ремесленников крепостного времени и значительную часть своего рабочего времени заняты и в настоящее время в экономии, хотя не состоят там на службе и работают всякую частную работу по вольному найму. Заработок их от 60 до 100 руб. в год в среднем, и только кузнецы вырабатывают до 150 руб. в год. Кузнецы работают в своих кузницах, находящихся недалеко от их дома, остальные ремесленники, особенно печники и каменщики хотя и работают большею частью в экономии и в своём селе, но нередко уходят и на постороннюю работу в ближайшие селения, бывая вне дома не больше 2-3 дней, почему сами они себя и причисляют к местным промышленникам. В Н.-Животинном ремесленники составляют 14,1% всех местных рабочих, в Моховатке ремёслами на месте почти никто не занимается и есть только один каменщик, работающий вместе с животинскими (всего 1,3% всех местных промышленников).
Группа домашней прислуги встречается также только в Н.-Животинном, где она составляет 1,1% всех мужчин, занимающихся местными промыслами и 14,3% женщин. Это прислуга в экономии, у духовных [лиц] и т.д. Заработок мужчины − 50 руб. в год, женщины − 36 руб. на готовом содержании. Прислуга почти всё время проводит вне дома, хотя часто может приходить повидаться с родными. Труд её − известен. Не представляясь очень тяжёлым физически, − он зато почти непрерывный и не регулированный. Работать приходится и в праздники и поздно вечером и т.д. Из Моховатки никто не служит прислугою на месте.
Группа местных промышленников, занимающихся домашним производством, весьма невелика в обоих селениях. В Н.-Животинном для мужчин она составляет 4,3% всех местных рабочих. Это работники из семьи старосты, занятые на просяной рушке, прежде бывшей конной, а теперь приводимой в движение керосиновым двигателем; в Моховатке мужчин из этой группы всего 2%, они тележники: чинят телеги, делают новые. Женщины в этой группе (в Н.-Животинном их 2,8%, в Моховатке − 7,1%) зарабатывают пряжей, шитьём, вышивкой и др. рукоделием.
Последняя группа местных промышленников − каменоломы − относятся почти исключительно к одному Н.-Животинному, в Моховатке работает только один каменолом. В Н.-Животинном же каменоломы составляют 39,2% всех местных промышленников. Ломка камня в настоящее время должна быть признана главным подспорьем к земледелию для новоживотинцев, являясь самым распространённым местным заработком, так же как в Моховатке извозный промысел. Было уже упомянуто в начале, что в окружающей Н.-Животинное местности, равно и в нём самом, по берегу реки Дона выступают мощные слои Девонского известняка[IX]. Во всех прибрежных селениях издавна существует ломка этого камня, идущего на постройку и приобретаемого губернским земством на ремонт шоссейной дороги. Версты полторы от Н.-Животинного находятся большие каменоломни в известняке, расположенные вблизи речного берега на земле крестьян д. Айдаровой, Берёзовской волости. Животинские каменоломы и в этой работе устроились весьма незавидно и невыгодно. Они ломают камень вовсе не самостоятельно, а лишь работают на ловкого предпринимателя, снявшего в аренду залежи известняка. Арендатор-предприниматель нанимает их сдельно, платя от куб. сажени выломанного и вынесенного на поверхность земли камня 5 руб. зимой и 7 руб. весной. Часть заработанных денег каменоломы получают товаром: мукою, керосином и прочими продуктами. Хороший работник обгонит в день тяжёлой работы 20–30 коп., плохой еле выработает 10−15 коп. в день. Ломать камень приходится в самых примитивных шахтах, без всяких приспособлений, правда не глубоких, но узких, душных и сырых, при свете керосинового коптящего ночника, в полусогнутом положении; ещё тяжелее вытаскивать камень из шахты на руках или в маленькой деревянной бадье верёвкой без блока. Роют и копают крестьяне в разнообразных направлениях, устраивая целые катакомбы с извилистыми и узкими ходами. Bерxние слои известняка рыхлы, сильно изменены атмосферными осадками и весьма непрочны, почему потолок подземных ходов нередко не выдерживает тяжести верхних слоёв песчаной почвы и подпочвы и обваливается внутрь. Такие обвалы особенно часты весной и в начале лета, когда оттаявшая тяжёлая земля не удерживается морозом. Поэтому весной копают камень немногие − опасно и плата за весеннюю работу дороже. Зимой морозы держат верхние слои довольно прочно, но всё же обвалы бывают от собственной тяжести потолка, т.е. верхних слоёв рыхлого известняка, хотя местные «инженеры» ставят кое-где деревянные подпорки. Обвалы часто причиняют работающим в галереях ушибы и серьёзные повреждения. За последние 10 лет смертных случаев не было, но в прежних годах метрических записей раза три попадались причины смерти − «задавлен горой». Бывают переломы рук и ног, но большей частью происшествие проходит благополучно: «то помнёт грудь, то по спине хватит», − говорят сами каменоломы, иронизируя над условиями своей работы. В 1901 году в начале марта мне пришлось наблюдать очень тяжёлую травму после одного из таких обвалов. Несчастный молодой каменолом, не успевший вовремя выскочить вместе со своими товарищами, был придавлен свалившейся с потолка каменною глыбою, которая упала ему на спину. Полный паралич обоих ног, сфинкторов пузыря и прямой кишки[X] надолго приковал беднягу к постели и навсегда сделал его калекой[21]. Единственный работник большой семьи, он беспомощно лежал на соломе в своей тесной избе без ропота, как-то безмолвно покорившись неизвестно за что обрушившемуся на него страданию, а кругом старик-отец и мать сетовали на «подземную, проклятую работу»...
Бывали такие случаи, по рассказам односельчан, и в прежнее время. Помимо ушибов и увечий сама обстановка работы далеко не здоровая. Многие каменоломы жалуются на ревматические боли в руках, ногах, спине; у многих пропадает аппетит, бывают головные боли и головокружения вероятно от плохого воздуха, а у иных глаза так отвыкают зимой от дневного света, что в дни без работы, солнечный свет их слепит и причиняет боль. Многие каменоломы работают уже 5−10 лет, бранят свою работу, жалуются на нездоровье, но нужда в насущном хлебе снова гонит их «в яму», а привычка, инертность − «тупая покорность судьбе» не позволяют попробовать счастья на стороне, поискать лучшего заработка. Их собственный заработок не превышает 20−40 руб. в зиму, еле обеспечивая пропитание семье, а, между тем, ломают камни лучшие сельские работники и наиболее молодые. Из 36 человек каменоломов 26 человек в возрасте от 18 до 40 лет и 10 человек в возрасте от 40 до 60 лет. Все каменоломы живут у себя дома, уходя на работу утром и возвращаясь к вечеру; обедать домой ходят не все, проводя таким образом вне дома весь рабочий день.
Отхожие промыслы, как было упомянуто, представляют большое разнообразие занятий, в которых ищут заработка уходящие из дома работники, хотя в Н.-Животинном и в Моховатке существует некоторое преобладание одного вида промысла, каменщики в первом селе и дворники во втором; все остальные группы ремесленников, рабочих и служащих, имеют весьма незначительное количество лиц. Собственно время отхода работников и возвращение их домой, имеющее такое большое санитарное значение для населения[22], только и может быть установлено для новоживотинских каменщиков. Моховатские дворники живут в Воронеже круглый год, изредка приходя домой повидаться с родными во время больших церковных или сельских престольных праздников. Каменщики покидают Н.-Животинное в конце апреля, начале мая и возвращаются к первым числам ноября. Это так сказать весенний и летний отход. Bсе остальные группы отхожих промыслов нельзя подвести под какие-либо определённые рамки по времени отхода и возвращения домой. И отход, и возвращение в них происходят в любое время года, в зависимости от тех или иных индивидуальных домашних обстоятельств или [обстоятельств] личной жизни работника. Но, тем не менее, для всех них, равно как и для вышеприведённых дворников и каменщиков, можно установить общие положения: все работники большею частью уходят недалеко, в г. Воронеж или его окрестности, к ним часто могут приходить или приезжать, пользуясь поездками на базар, их жёны − это первое; второе заключается в том, что почти все отхожие работники приезжают домой к престольным праздникам, т.е. к 8-му ноября (Михайлов день) и ко дню Св. Троицы: третье обстоятельство состоит − в полной возможности для большинства уходящих на заработки приехать домой повидаться, если бы это оказалось почему либо необходимым, так как уходят из дома не далее 25−30 вёрст. Таким образом, если и есть влияние ухода значительного количества работников мужчин на распределение рождаемости (т.е. зачатий) по временам года, то оно должно сильно маскироваться частыми свиданиями в Воронеже и возможностью уходить на короткое время домой. Это обстоятельство приходится, однако, принимать во внимание в разборе движения населения, как будет указано ниже. Для удобства рассмотрения отхожих промыслов они соединены мною в нижеследующей таблице в три большие группы. Первая состоит из ремесленников, во вторую входят служащие различного рода и домашняя прислуга, третью составляют простые рабочие и извозчики.
При такой группировке отхожие промышленники распределяются так:
[Таблица 20]
[Отхожие промыслы]
| Занятия и промыслы | Н.-Животинное | Моховатка |
| м. | ж. | м. | ж. |
| число | % | число | % | число | % | число | % |
| Ремесленники | каменщики | 20 | 46,2 | | | | 2,6 | | |
| столяры | 1 | |
| плотники | 1 | |
| кузнецы | 1 | 1 |
| пекари | 1 | |
| Служащие и прислуга | служащие в банках и винных складах | 1 | 28,8 | | | 1 | 37,7 | | |
| приказчики и разносчики | − | 2 |
| сторожа и караульные | 3 | 5 |
| кучера, конюхи, коровницы | 2 | 1 |
| повара, кухарки | 1 | 3 | 100 | − | 2 | 100 |
| домашняя прислуга | − | − | − | 1 |
| половые в трактирах | 2 | − | 1 | | |
| кормилицы | − | 2 | − |
| Рабочие | чернорабочие | 4 | 25 | | | | | | |
| рабочие на железной дороге | 4 |
| извозчики | 4 |
| ломовые извозчики | 1 |
| | И т о г о | 52 | 100 | 5 | 100 | 38 | 100 | 3 | 100 |
В Н.-Животинном главную группу составляют ремесленники, дающие 46,2% всех уходящих работников; среди них единственно преобладающим элементом являются каменщики. Они занимают в отхожих промыслах первое место по своей численности (38,4% всех уходящих на сторону). Они нанимаются какому-нибудь подрядчику на строительные работы в г. Воронеже за 40−50 руб. на 5−6 мес., уходят из дома весной на всё лето и возвращаются в середине осени; остальные ремесленники, плотники, столяры, кузнецы и пр. очень немногочисленны (всего по одному лицу каждой профессии) работают также в Воронеже, имея заработок, от 80−120 руб. в год и обычно в течение всего года пробывая на стороне. Следующая группа мелких служащих и прислуги составляете 28,8% всех отхожих промышленников и представляется далеко не однородной. Здесь есть и служащие, получающие хорошее, сравнительно, вознаграждение (например, один служащий в казённом винном складе получает по 180 руб. в год, служащий в Государственном банке − 150 руб.), есть дворники, сторожа, караульщики, кучера и конюхи, половые в трактире, зарабатывающие от 60−80 руб. в год и домашняя прислуга − женщины, заработок которых не превышает 40−50 руб. и, наконец, кормилицы с 60 руб. вознаграждением в год. Большинство служащих и многие из дворников, конюхов и пр. круглый год живут в Воронеже, являясь на [малую] родину лишь к престольным праздникам. В этой только группе и имеются представительницы женского отхода, который будучи весьма незначителен, целиком состоит из лиц, служащих в качестве домашней прислуги, или нанимающихся в кормилицы. Следующая и последняя группа состоит из чернорабочих и извозчиков. В ней участвует 25% общего числа уходящих на заработки. Чернорабочие или просто занимаются подённой работой или служат на железной дороге, зарабатывая при удаче до 180 руб. в год; извозчики легковые и ломовые нанимаются к хозяевам с платою 70−80 руб. в год.
Многие из членов этой группы живут постоянно в Воронеже, но иногда на 1−2 мес. уходят домой, потерявши место, и снова возвращаются в город при первой возможности. Не имея какой-либо специальности, они легко меняют свои занятия, являясь на рынке городского труда одним из элементов непостоянного босяцкого люда, будучи лишены того или иного [временного] заработка.
В Моховатке указанные группы распределяются несколько иначе: ремесленников совсем почти нет, и на первый план выдвигается вторая группа служащих и прислуги, составляющая 73,7% всех отхожих промышленников. Преобладающим элементом в ней являются дворники, которые дают почти половину всего отхода (47,3%). Они живут постоянно в Воронеже, получая от 50−70 руб. в год. В числе прочих элементов стоит отметить, кроме мелких служащих с жалованьем от 150−180 руб., ещё сторожей и караульщиков, которые не уходят в город, как все остальные, а живут в больших владельческих лесах, верстах в 4−10 от своей деревни[XI]; их жалованье − 40 руб. в год. Группа рабочих, также как и в Н.-Животинном, составляет около 1/4 всех уходящих на сторону и состоит, главным образом, из чернорабочих и из железнодорожных рабочих. Условия их заработка, такие же как и в Животинном. Женский отход, очень незначительный, также состоит из лиц, нанимающихся в прислуги.
Оставляя пока в стороне санитарное значение промыслов для населения исследуемой местности, я коснусь вкратце лишь экономического их влияния. Являясь главной, а в некоторых случаях и единственной поддержкой в жизни крестьян Моховатки и, особенно, Н.-Животинного, промыслы дают возможность кое-как сводить концы с концами в убогом годовом бюджете [крестьян]. Благодаря им является возможность покупать хлеб, который у крестьян плохо родится на ничтожном наделе. Зависимость промыслов от этого надела, также как и других [именно] экономических признаков, стоит вне всякого сомнения.
Уже a priori можно предположить, что семьи, не имеющие своей земли надельной, или имеющие её на одну душу, снимающие мало земли в аренду, должны волей-неволей посылать своих членов за заработком, чтобы обеспечить своё существование. Это предположение подтверждается данными и настоящего исследования.
За исключением последней группы приводимой таблицы, где недостаточность цифровых данных может искажать выводы (в группе всего одна семья), в остальных группах ясно заметно падение промыслов, т.е. уменьшение числа лиц, ими занятых, в процентном отношении к общему числу членов каждой группы. Это падение промыслов резче и правильнее в группе отхожих промыслов, где семьи безнадельные и с наделами на одну душу посылают 10% своих членов работать на сторону, тогда как имеющие надел на четыре души отправляют на сторону только 4% всех членов. Это уменьшение числа уходящих на заработки вместе с увеличением надела тем боле заметно, что средняя семья увеличивается по мере увеличения надела, и в то время, как семьи в 4 и 5 человек лишаются многих своих членов, семьи в 10 человек теряют их значительно меньше. Колебание в местных промыслах, так же, как и в отхожих, идёт обратно величине надела, но разница в отдельных группах невелика, что стоит в зависимости от кратковременности местных заработков, дающих многим возможность заниматься и своим хозяйством.
[Таблица 21]
Величина наделов и промыслы
| Наделы | Число семейств | Общее кол-во душ в них | Величина средней семьи | Промыслы |
| местные | отхожие |
| Число | % к своей гр. | Число | % к своей гр. |
| Без надела | 9 | 40 | 4,4 | 9 | 22,5 | 4 | 10 |
| на 1 душу | 45 | 215 | 5,5 | 59 | 23,6 | 26 | 10,4 |
| на 2 души | 74 | 517 | 7 | 101 | 19,5 | 44 | 8,5 |
| на 3 души | 22 | 228 | 10,3 | 39 | 17,1 | 17 | 7,9 |
| на 4 души | 10 | 100 | 10 | 18 | 18 | 4 | 4 |
| на 5 душ | 1 | 14 | 14 | 4 | 28,5 | 2 | 14,2 |
Существует в исследуемых селениях ещё один вид промысла, кроме рассмотренных уже местных и отхожих. − Это питомнический промысел. Время его возникновения не может быть точно установлено, но в начале 1880-х гг. он уже представлялся довольно развитым, особенно в Н.-Животинном[23]. По своей своеобразности питомнический промысел выделен мною отдельно для удобства его описания. Питомцы берутся из приюта Воронежского губернского земства на воспитание (на грудь, или на рожок) в возрасте от 2-х недель до 3−4 месяцев, причём за прежние годы существования приюта выдавались дети большею частью раннего возраста, а в последние два-три года более позднего. Губернское земство платит за ребёнка 20 руб. в год до 12-тилетнего возраста, после двенадцати лет питомцы или усыновляются приютившими их семьями или возвращаются на попечение губернской управы[24].
Надзора за питомцами, отданными в деревни, до 1897 года фактически никакого не было, и только с 1899 года, когда был приглашён для заведывания приютом особый врач, семьи, берущие детей на воспитание, стали периодически посещаться врачом или фельдшерицей приюта. Доклад доктора С.С. Жолковой VI совещанию врачей Воронежской губернии рисует яркую картину положения дела до 1897 г. и особенно условия жизни питомцев в деревне. Очень редко ребёнок попадает «на грудь», большинство воспитательниц берёт «на рожок». «Когда ребёнок принесён домой, − говорит Жолкова, − его сейчас же начинают усиленно кормить, «чтобы не заголодал». Ему дают грудь и одновременно жвачку, т.е. соску из разжёванного кренделя или чёрного хлеба в грубой холстине или у богатых в кисее[XII]». Иногда дают рожок или пшённую или манную кашу на молоке. Бывает, что вскармливают ребёнка «чаем и постным кулешом». Сообразуются при выборе пищи отнюдь не с возрастом ребёнка, а с наличной пищей. Рожок − это иногда, буквально, рожок, т.е. пустой коровий рог с привязанной к нему гуттаперчевой соской, иногда пузырёк с соской. Пузырёк этот моется редко, соска ещё реже, и молоко скисает, как только попадёт в рожок. Ребёнок усердно сосёт жидкую сыворотку, на дне остаётся творог. Иногда «для сытости» прибавляется в рожок жвачка или каша... С 6-ти месяцев ребёнку дают всё, что едят сами: щи, картофель, хлеб[25]. «Немудрено, что при таком питании питомцы вымирают в огромной пропорции, и нередки семьи, которые похоронили несколько питомцев одного за другим. Одного похоронят, едут в приют за другим». В докладе приведён пример одной воспитательницы, которая похоронила таким образом 12 детей. Этот пример относится как раз к Н.-Животинному, в котором условия жизни питомцев нисколько не отличаются от вышеприведённого описания; разве лишь тем, что и коровьего молока и пшённой каши часто не бывает в семье, взявшей ребёнка из приюта[26]. Понятно, что смертность питомцев весьма велика. Ниже мною будут приведены соответствующие данные, вместе с санитарным значением для населения питомнического промысла, которое здесь проявляется очень заметно. Начавшись весьма давно, вероятно, в первые годы земской деятельности, − питомнический промысел очень развился и упрочился в Н.-Животинном. В Моховатке всегда детей из приюта брали также мало, как и в настоящее время.
В 1884 в Н.-Животинном было 17 питомцев в 10 семьях, в Моховатке − 5 питомцев в 5 семьях. В 1897 г., по данным С.С. Жолковой, в Н.-Животинном отмечено уже 32 питомца, а в Моховатке 7. Произведённым в марте 1901 г. исследованием в Животинном было зарегистрировано 35 человек, взятых из приюта; из них 20 человек было до 12 лет, а 15 человек уже были усыновлены воспитавшими их семьями. В Моховатке тех и других оказалось 8 человек. Таким образом, число питомцев из года в год постепенно увеличивается и особенно в Н.-Животинном. К 1897 году Животинное по абсолютному числу питомцев занимало четвёртое место в губернии и первое в Воронежском уезде. Но в процентном отношении к населению питомцев больше всего в Н.-Животинном, и в этом отношении оно стояло на первом месте во всей Воронежской губернии, далеко превышая все остальные селения, занимающиеся этим промыслом:
[Таблица 22]
[Питомнический промысел в Воронежской губ.]
| Селения | Число питомцев | % к населению |
| Перлевка, Землянский уезд | 95 | 1,2 |
| Ендовище, Землянский уезд | 54 | 1,8 |
| Борщёво, Коротоякский уезд | 33 | 0,8 |
| Ново-Животинное | 32 | 4,8 |
| Большая Верейка, Землянский уезд | 25 | 0,6 |
| Семилуки, Воронежский уезд | 14 | 1,3 |
| Шумейка, Землянский уезд | 14 | 0,5 |
| Гремячий Колодезь, Землянский уезд | 13 | 1,2 |
| Каменно-Верховское, Коротоякский уезд | 12 | 0,6 |
| Горожанка, Задонский уезд | 12 | 1,3 |
Из приведённых десяти селений [Воронежской] губернии, первых по абсолютному числу имевшихся в них питомцев, Н.-Животинное резко выделяется по отношению питомцев к населению. Это отношение почти в три раза больше всех других.
Таким образом, здесь питомнический промысел развился как нигде в губернии и занял выдающееся положение. В 1884 г. им занималось 12,3% всех семейств Н.-Животинного, теперь он отмечен в 33% всех семейств. За время с 1891 по 1900 гг. в Животинное, по книгам больничного стола губернской управы, было отдано 61 человек питомцев, которые по годам распределялись так:
[Таблица 22а]
| в 1891 г. | 8 питомцев | в 1896 г. | 5 питомцев |
| в 1892 г. | 11 | в 1897 г. | 7 |
| в 1893 г. | 14 | в 1898 г. | 2 |
| в 1894 г. | 7 | в 1899 г. | 2 |
| в 1895 г. | 4 | в 1900 г. | 1 |
В первое пятилетие было отдано 44 человека, во второе − 17. После исследования Жолковой с 1898 г. в Н.-Животинное уже почти не выдавали детей из приюта, а в настоящее время управой решено совсем прекратить выдачу питомцев животинским воспитательницам[27].
В настоящее время питомцы и бывшие воспитанники земского приюта распределяются в исследуемых селениях следующим образом:
[Таблица 22б]
| Селения | Питомцы до 12 лет | Бывш. питомцы, усыновлён. | Число семейств с питомцами | Всего семейств | % семейств с питомцами ко всем | % питомцев к нас. |
| мальч. | дев. | по 1 | по 2 | по 3 |
| Н.-Животинное | 8 | 12 | 15 | 26 | 3 | 1 | 30 | 33 | 5,5 |
| Моховатка | 2 | 2 | 4 | 4 | 2 | − | 6 | 8,6 | 1,5 |
В Н.-Животинном 20 питомцев до 12 летнего возраста и 15 бывших питомцев, а всего 35 человек, что составляет к населению 5,5%. В Моховатке их всего 8 человек, и процент к населению [соответствующий] − 1,5. В Н.-Животинном есть три семьи, имеющих по два воспитанника приюта и одна, в которой их даже три (из них два уже старше 12 лет), в Моховатке две семьи имеют по два питомца.
Так как наличность коровы в хозяйстве была одним из условий, при которых выдавался питомец, то понятно, что больше всего занимаются промыслами семьи, более обеспеченные − с 2-х и 3-х душевым наделом, − и, например, питомцы до двухлетнего возраста все находятся в Н.-Животинном в семьях, имеющих коров и владеющих двудушевым наделом, в Моховатке эти питомцы у семей с наделом на три души. Питомцы старше двух лет встречаются и в бескоровных семьях, где надел на одну душу, но большинство их всё-таки у владельцев трёх душевых наделов. Так среди семейств с наделом на 1 душу занимается питомническим промыслом 26% их, а среди семейств с наделом на три души 54,5%, т.е. больше половины семейств имеют питомцев. Многие из питомцев, пережившие 12-тилетний возраст отдаются крестьянами обратно на попечение губернского земства, но часть их остаётся навсегда в тех семьях, которые раньше воспитывали их за плату. Таких усыновлённых питомцев, к которым привыкли и привязались их воспитатели, в Н.-Животинном 15 человек и 4 в Моховатке. Некоторые из них обзавелись уже своими семьями, поженились или повышли замуж за своих односельчан. Мальчиков крестьяне прежде весьма легко принимали в своё общество[XIII], за небольшое угощение водкой; в обществе своей земли имеется такое ничтожное количество, что вновь принятый член фактически почти ничего не получает из мирского имущества. К тому же прирост населения в Н.-Животинном необычайно мал. Таких питомцев, или, как их здесь называют, «казённых», принятых в общество, есть в Животинном уже несколько душ из молодых парней и один уже пожилой крестьянин, домохозяин зажиточной семьи. Таково положение питомнического промысла в настоящее время. К сожалению, установить точно общее количество питомцев, проциркулировавших в течение определённого промежутка времени в населении, мне не удалось. За последние десять лет умерло в Н.-Животинном 52 человека питомцев, а в Моховатке 6 человек (отдано в Животинное 61 человек, а в Моховатку − 9); в настоящее время в первом 35 человек из воспитанников приюта и во второй 8, т.е. всего в Н.-Животинном за этот период времени перебывало 87 человек питомцев, а в Моховатке 14 человек. Этот счёт, однако, не полный, потому что неизвестно, сколько питомцев старше 12 лет, было возвращено обратно; соответствующие данные в книгах больничного стола [губернской земской] управы неполны, что и лишает возможности представить полную картину движения питомцев в названных селениях.
Питомнический промысел, как и все прочие заработки населения, даёт возможность многим семьям исследуемых селений существовать на «нищенском» наделе. Однако, все промыслы вместе взятые не дали населению обеспеченного благосостояния, и обеднение обоих селений, особенно Н.-Животинного, нисколько не может возбуждать сомнений.
Если сопоставить ряд экономических признаков в прежнее время и теперь, то получается вывод очень определённый. Небольшая таблица, приводимая здесь, как раз указывает на это. Большинство её цифр уже было мною приведено раньше в отдельности.
[Таблица 23]
Количество земли на 1 душу населения уменьшилось, увеличилось число дворов, не обрабатывающих землю, упала аренда земли, резко уменьшилось количество скота, сильно возросла недоимка, развились промыслы, особенно отхожий и питомнический (в Н.-Жи-вотинном). Это развитие промыслов, идущих как бы в помощь земледельческому труду, а отчасти заменяя его, не помешало селениям потерять много скота и накопить недоимку. Таковы грустные экономические итоги за 16 лет.
Продовольствие населения представляется здесь весьма интересным при наличности плохого экономического положения. Мною оно выведено сообразно общему плану исследования, статистическим путём. При подворном опросе точно определялось[28] в каждом хозяйстве количество потреблённых за год продуктов: муки, пшена, картофеля, мяса, масла, рыбы, молока и проч. Эти годовые количества всех пищевых продуктов в каждой семье затем были суммированы в общегодовой итог по селениям. Далее была получена суточная порция всех продуктов на каждого едока. Для этого общегодовое количество каждого из них было разделено на общее число дней продовольствия всего населения, при чём в среднем итоге всякий человек, взрослый и ребёнок, мужчина и женщина, принимались за равные однородные элементы. Из общего годового числа дней продовольствия населения были выброшены все дни, проведённые местными и отхожими промышленниками вне дома, ибо в это время они питались продуктами, не вошедшими в годовой учёт, выброшено также и число дней, проведённых детьми в яслях в 1900 г.[XIV], где они кормились не домашними продуктами. Служащие в солдатах [также] не вошли в счёт. Полученные средние цифры ежедневного потребления продуктов на 1 душу населения и являются однородными данными со средними цифрами продовольственных норм по вычислению Щербины.
Приведу для наглядности вкратце все арифметические выкладки для одного какого-либо пищевого продукта, например картофеля. − Всего летом было собрано крестьянами села Н.-Животинного своего картофеля 2 890 мер, кроме того, куплено 570 мер, а всего за год потреблено 3 460 мер (т.е. пудов картофеля). В Н.-Животинном в 1900 г. всего населения было 631 человек, а считая на каждого 365 продовольственных дней[29], получим для всего села продовольственных дней 230 135. За 1900 г. жители села Н.-Животинного провели в местных промыслах вне дома 6 286 дней, в отхожих − 10 042 дня, кроме того, детьми в яслях проведено 2 930 дней, а всего население продовольствовалось на стороне в течение 19 258 дней. Таким образом, должно идти в счёт только 211 057 продовольственных дней, в которые и было потреблено вышеприведённое количество картофеля, а в каждый продовольственный день, т.е. в день на одного едока приходится 0,60 фунтов картофеля или 245,7 грамм (1 торговый фунт = 409,5 гр.). Таким образом, было высчитано на 1 душу населения ежедневное количество всех продуктов, кроме молока. Это последнее подлежало по подворной карте специальному учёту. Было определено для всех коров число месяцев доения и величина удоев: максимального, среднего и минимального. Из этих чисел и получилось среднее годовое количество молока для каждой дойной коровы, а затем и для всего селения[30]. − Последняя цифровая операция с полученными суточными порциями пищевых веществ заключалась в том, что в них было высчитано[31] количество питательных начал − белков, жиров и углеводов. Общая их сумма и составила пищевую норму, в средних величинах, для обоих из исследуемых селений. Учёт потреблённых продуктов в Н.-Животинном был произведён, по совету Ф.А. Щербины, путём опроса домохозяев, собранных вместе. При этом, показания каждого контролировались его соседями, при затруднении в ответах слышались подсказы, совместные воспоминания и т.д. Этот путь, поэтому, является наиболее надёжным, гарантирующим от ошибок как сознательных, так и бессознательных.
В Моховатке был испробован другой приём − опрашивали каждого домохозяина у него на дому. − В результате получилось некоторое понижение почти всех пищевых количеств, сравнительно с Н.-Животинным, понижение, особенно заметное в учёте хлеба и пшена. Продукты, потребляемые в небольшом количестве, дали довольно однородные цифры. А между тем, несомненно, что в Моховатке, при большей обработке своей земли и большей аренде, потребление хлеба и пшена должно быть выше. В силу этого полученные пищевые нормы для Моховатки следует считать пониженными, благодаря неточному приёму собирания сведений, почему для учёта продуктов следует всегда сохранять первый путь, т.е. опроса домохозяев на сходке, как более правильный. Общие количества пищевых веществ, потреблённых за год в обоих селениях, получились такие:
[Таблица 24]
Уже эти цифры указывают на весьма многие интересные стороны продовольствия населения. Значительное весовое преобладание растительной пищи над животной сразу бросается в глаза, оно будет ещё резче при определении суточных пищевых норм; затем, обращает на себя особенное внимание графа таблицы, в которой указано число дворов (хозяйств), где не было тех или иных продуктов в употреблении.
Данные этой графы в иных местах просто поражающие. Так, гречневой крупы не было в 68 дворах Н.-Животинного и во всех дворах Моховатки, свежей капусты не имели 36 дворов Животинного и 10 Моховатки, даже квашеной капусты не имелось в 11 дворах Животинного и 4-х дворах Моховатки, огурцов и арбузов не ели в 49 и 58 дворах Животинного и Моховатки [соответственно] и т.д., и т.д., всё те же «не было», «не ели» и относительно мяса, сала, молока и пр.
Целый ряд дворов, не имеющих возможности купить капусты, огурцов, мяса; целые семьи − без молока в течение круглого года! Да разве это не хроническое недоедание, не ужасная постоянная нищета, питающаяся ржаным хлебом, изредка кашей, и опять-таки хлебом и больше ничем. Не могу здесь передать того тяжёлого впечатляя, которое на меня произвёл опрос нескольких домохозяев, где не было капусты. Что мяса мало едят в деревне − для меня, родившегося и выросшего в деревне[XV], − это было давно известно, что есть семьи, лишённые молока, предполагалось известным уже a priori, но чтобы в крестьянской семье не было зимой кислой капусты, я уже никак не ожидал. «Да как же вы щи варите?!» − невольно вырвался у меня наивный вопрос, так твёрдо я верил, что традиционные щи, хотя бы и без мяса, должны быть везде. «Щи, − отвечал мне равнодушным голосом старый больной хозяин, − да мы их вот уже года полтора не хлебали»...
Кажется, незачем в этих случаях высчитывать белки, жиры и углеводы, суточные нормы и прочее, что следует по гигиене, и уже заранее можно сказать, каковы будут эти нормы!
Ничтожное потребление населением чая и сахара − факт давно известный относительно русской деревни. Эти продукты не по плечу ей; особенно они недоступны бюджету безземельных или на «нищенском наделе» сидящих крестьян. Ну что такое, например, представляет 115 фунтов сахару в год для всей Моховатки, где 70 семейств и 520 душ населения, − по 2/10 фунта в год на человека − количество почти невесомое, допустимое лишь в том случае, если чай, например, пить с сахаром не «в накладку» и даже не «вприкуску», а «вприглядку», как шутя любят говорить крестьяне. Впрочем, чай в Моховатке тоже не потребляется. За год его вышло всего 15 фунтов, по 1/35 фунта на человека в год… Пьют моховатцы, по их словам, больше сушёную «душицу»[32]. В Животинном чай пьют больше, и его выходит в год около 1/6 фунта на человека. Лишённые безвредного и приятного возбуждающего, животинцы и моховатцы прибегают к табаку и водке. Нельзя сказать, однако, чтобы потребление этих продуктов было очень высоко. Табаку приходится около 1 фунта на 1 душу населения в Н.-Животинном и около 3/5 фунта − в Моховатке в течение года; курят исключительно мужчины.
Водка − традиционное возбуждающее бедняков − в исследуемых селениях не очень распространена. Наибольшее количество её выпивается во время осенних свадеб и престольных праздников, когда, по деревенскому этикету, не угостить водкой приезжающих гостей − непозволительная обида. В среднем на одну душу населения в Н.-Животинном приходится 0,18 ведра, в Моховатке − 0,13 ведра[33]. Эти величины должны быть признаны не очень большими, особенно для той среды, где праздник без водки немыслим, где всякое частное и общественное дело, всякая купля-продажа сопровождаются выпивкой водки. Количество купленной водки крестьяне помнят очень точно и сразу говорят цифру, в противоположность тому, как они определяют годовые количества других продуктов хозяйства, например, масла, керосина и пр., так что приведённые величины должны считаться очень близкими к действительности. Не покупали водки только в 7 дворах Н.-Животинного и в l-м дворе Моховатки.
Соли в Н.-Животинном вышло за год 0,78 пуд. на душу населения, и в Моховатке − 0,85 пуд. Некоторая часть этого количества пошла на скотину (почему в Моховатке средняя величина несколько больше), но точно учесть потребление соли собственно в пищу населения оказалось довольно затруднительным и только приблизительно, по показаниям отдельных домохозяев, на скотину идёт около 1/3 всего количества, остальное потребляется населением в виде приправы за едой или для солки мяса, огурцов, арбузов и т.д.
Общие количества пищевых веществ, хотя и указывают во многих случаях на крайнее убожество в продовольствии обоих селений, но представляются несравнимыми величинами без какой-либо средней меры, без точного учёта содержащихся в продуктах питательных начал. Такой учёт, произведённый по отношению к среднему ежедневному потреблению продуктов, и приводится в следующей таблице, причём для населения Н.-Животинного общее число продовольственных дней, найденное выше, равно 211 057 дням, а для Моховатки оно определено в 169 660 дней[34].
[Таблица 24а]
Суточное количество пищевых продуктов на 1 душу населения оказывается равным 1 472,2 гр. для Н.-Животинного и 1 495,39 гр. для Моховатки; или в питательных началах получается: 97,85 гр. белков, 22,12 гр. жиров, 543,12 гр. углеводов для Животинного; для Моховатки эти величины будут: 91,98 гр. белков, 22,49 гр. жиров и 516,55 гр. углеводов.
Для сравнения полученных данных приведу аналогичные цифры по другим исследованиям[35].
[Таблица 24б]
Пищевое довольство (в граммах)
| Местности | Суточное кол-во питательных веществ в граммах |
| Белков | Жиров | Углеводов |
| Крестьяне Воронежской губ. (Щербина) | 110,72 | 47,32 | 518,56 |
| Среднее семейное довольствие московских рабочих (Эрисман[XVI]) | 100,15 | 44,32 | 470,06 |
| Крестьяне Череповецкого у. Новгородской губ. (Грязнов) | 132-153 | 46-56 | 724-827 |
| Крестьяне Можайского у. Московской губ. (зажиточная семья) | 147 | 53 | 759 |
| Крестьяне Можайского у. Московской губ. (бедная семья) (Скибневский[XVII]) | 92 | 28 | 495 |
| Село Н.-Животинное Воронежского у. той же губ. [Шингарёв] | 97,85 | 22,12 | 543,12 |
| Среднее довольствие взрослого рабочего (по Voit’у[XVIII]) | 118 | 56 | 500 |
Во всех приводимых местностях, не исключая и Воронежской губернии, замечаются бо́льшие количества питательных веществ, чем в Н.-Животинном. Исключение составляет лишь продовольствие бедной семьи Можайского уезда Московской губернии, которая стоит по своим цифрам чрезвычайно близко к данным исследуемого селения и особенно подходит к ним по необычайно малому количеству жиров, потребляемых в сутки. Это количество жиров в два раза меньше средней нормы Voit’a и значительно меньше, чем во всех остальных местностях [России]; в Н.-Животинном жиров даже ещё меньше, чем в Можайском уезде, но зато немного больше белков и углеводов. Весьма близко к Н.-Животинному подходят и данные Ф.А. Щербины, только не по всей Воронежской губернии, а лишь по группе крестьян, имеющих до 5 дес. земли на хозяйство; в этой группе суточные количества пищевых начал таковы: белков — 103,39 гр., жиров — 45,95 гр., углеводов — 498,08 гр. Жиров, однако, и здесь почти вдвое больше. Даже группа безземельных крестьян Воронежской губернии, при недостаче белков и углеводов, всё же имеет жиров больше в своей пище, чем новоживотинцы. В этой группе белков — 79,71, жиров — 30,96 и углеводов — 374,63. Общее количество пищевых веществ в сутки чрезвычайно близко: в Воронежской губернии — 1 450 гр., в Н.-Животинном — 1 472,27 гр.
Сравнивая со средне-гигиенической нормой Voit’а, получим для Н.-Животинного: недостача белков − 20,15 гр.; недостача жиров − 33,88 гр.; избыток углеводов − на 43,12. Эта разница валового учёта пищевого довольствия нашего населения и средней для взрослого рабочего объясняется отчасти тем обстоятельством, что дети, подростки, старики и старухи едят конечно менее, чем взрослые, почему для сравнения может быть взята только общая норма для взрослого населения, установленная по данным возрастного состава, а не средняя для взрослого рабочего, как у Voit’а. Средние нормы (в граммах) для всего населения таковы:
[Таблица 24в]
| | Белков | Жиров | Углеводов |
| В Воронежской губ. (Щербина) | 85 | 48 | 325 |
| В среднем по России (Маресс) | 105 | 41 | 364 |
Сравнительно с данными по всей Воронежской губернии (теоретическими нормами по возрастному составу населения), в Н.-Животинном замечается избыток белков в 12 гр., углеводов — в 218 гр. и недостача жиров — в 26 гр. То же самое получается и во всей Воронежской губернии по данным бюджетов крестьян − избыток белков, очень большой избыток углеводов и недостача жиров. Этот факт, следовательно, являясь весьма типичным для широкой полосы русского крестьянства, заметно выделяется и в исследуемой местности, только недостаток жиров выражается чрезвычайно резко: их в два слишком раза меньше, чем в норме. Этот недостаток и призваны, по-видимому, возмещать обильно вводимые в пищу углеводы.
Избыток белков и углеводов, впрочем, вовсе не так велик, как можно было бы предположить по приведённым цифрам. Дело в том, что пищевые вещества усваиваются весьма неодинаково человеческим организмом в зависимости не только от своего качества (это уже само собой разумеется), но и от происхождения. Так белков растительного происхождения усваивается лишь 70%, жиров 95%, углеводов 90%[36], животные белки усвояются значительно лучше в 90−95%, жиры и углеводы почти также. Если обратить внимание на состав пищи в Н.-Животинном с этой стороны, то окажется, что растительные вещества, белки которых особенно трудно усваиваются организмом, в ней преобладают. Так, из 1 472,27 гр. суточного количества пищи − 1 237,02, т.е. 84,1% приходится на долю пищи растительной и только 235,25 гр. (15,9%) пищи животной; иначе говоря, растительной пищи в пять с лишком раз больше, чем животной, которая составляет лишь 1/6 всего количества пищи. Сообразно этому и белки растительного происхождения превалируют над белками животными. Этот факт, являющийся основным в питании вообще русского крестьянства, здесь выражен достаточно резко.
[Таблица 24г]
| Общее суточное кол-во пищи | Растительных продуктов | Животных продуктов | Белков | Жиров | Углеводов |
| Всего | % | Всего | % | Растит. | Животн. | Растит. | Животн. | Растит. | Животн. |
| 1472,27 | 1237,02 | 84,1 | 235,25 | 15,9 | 79,09 | 18,76 | 12,3 | 9,82 | 534,3 | 8,66 |
Растительных белков в четыре раза больше чем животных, жиров растительных лишь немного больше чем животных, а углеводы почти всецело растительного происхождения. Сравнительно с другими местностями, эти величины не очень выделяются:
[Таблица 24д]
[Пищевые свойства питания населения]
| Местности | Белков % | Жиров % | Углеводов % |
| Растит. | Животн. | Растит. | Животн. | Растит. | Животн. |
| Крестьяне с. Н.-Животинного | 80,9 | 19,1 | 55,6 | 14,4 | 98,3 | 1,7 |
| Крестьяне Воронежской губ. (Щербина) | 83,7 | 16,3 | 53,8 | 46,2 | 98,6 | 1,4 |
| Московские рабочие (семейное продовольствие) (Эрисман) | 84,63 | 15,37 | − | − | − | − |
| Крестьяне Череповецкого у. Новгородской губ. (Грязнов) | 80 | 20 | − | − | − | − |
Колебания относительно величин растительных и животных белков весьма незначительны в приведённых примерах и все не превышают 4%. Сравнительно с общими данными по Воронежской губернии в Н.-Животинном замечается небольшое повышение белков животного происхождения, животных жиров же меньше, чем в общегубернских данных, отношение углеводов почти тождественно.
Таким образом, преобладание растительных пищевых веществ, что особенно важно в смысле усвояемости организмом белков, в обычной пропорции для русского крестьянства встречается и в Н.-Животинном. Если произвести теперь в полученных выше продовольственных нормах поправки, приняв во внимание усвояемость продуктов, то весомые количества ежедневного потребления значительно изменятся.
[Таблица 24е]
| | Белков растит. и животных | Жиров всех | Углеводов всех |
| В Н.-Животинном население получает в ежедневной пропорции пищи 1472,27 гр. | 97,85 | 22,12 | 543,12 |
| Усваивается из этого количества | 72,24 | 20,39 | 488,71 |
| То же для всей Воронежской губ. | 77,5 | 45,25 | 466,49 |
| Средняя теоретическая норма для всего населения | 85 | 48 | 325 |
При этой комбинации оказывается, что в пищевом продовольствии Н.-Животинного недостаёт сравнительно с общегубернскими данными 5,26 гр. белков, 24,86 гр. жиров, и наблюдается излишек в 22,32 гр. углеводов. Сравнительно же со среднею нормою для всего населения (вычисленною теоретическим путём по возрастному составу и с нормами питания [для] определённого возраста и пола) не достаёт 12,76 гр. белков, 27,61 гр. жиров, а избыток углеводов равняется 163,71 гр. Если принять (по физиологическим данным), что недостаток белков должен быть возмещён углеводами в 2,5 раза большем количестве, то тогда излишних углеводов должно остаться 130,81 гр. Этот избыток углеводов в пище считается характерным фактом[37] в питании земледельческого населения и для крестьян Воронежской губернии равняется 123,49, т.е. приблизительно такой же величине, как и вычисленная для Н.-Животинного. Однако, в общегубернских данных этот избыток идёт вместе с достаточным количеством жиров, почти совпадающих с нормою, тогда как в пищевом продовольствии животинцев оказывается громадный недостаток жиров, превышающий их действительное потребление: жиров не хватает больше чем 57% сравнительно с нормой, и для того, чтобы сравняться с этой нормой, животинцы должны были бы больше чем удвоить потреблена жиров!
Итак, коротко говоря, продовольствие исследуемого селения довольно близко подходит к общегубернским данным по общему суточному весовому количеству пищи, оно отличается от них небольшим недостатком белков, громадным недостатком жиров, и содержит почти одинаковое количество углеводов.
Словом, это питание недостаточное, причём население переносит настоящее жировое голодание, так мало жиров в его пище. Таков общий вывод по средним числам для всего селения. Не трудно себе представить, каково питание в этом селении в недостаточных семьях, в таких семьях, где мясо − редкость, капусты не бывает по целым годам, а молоко отсутствует. Не желая усложнять и без того обширного учёта, я приведу вкратце данные о продовольствии только в группе безземельных, как наиболее экономически несостоятельных домохозяев. Их в Н.-Животинном и Моховатке 9 семейств, из которых одно отсутствует целиком (мать и дочь живут в услужении). Общее число душ в этих семьях 40, так что продовольственных дней 14 600, но 2 124 дня проведено членами этой группы в отхожих промыслах, и на домашнее продовольствие приходится 12 476 дней. Общий подсчёт продуктов и составляющих их питательных начал, произведённый также, как и для всех домохозяев селений, дал в этой группе следующие цифры:
[Таблица 25]
[Влияние экономического положения на питание населения]
| | Безземельные семьи в Н.-Животинном и Моховатке | По Воронеж. губ. (Щербина) | Бедная семья Верейского у. Московской губ. | Средние данные по иссл. местности |
| Общий вес дневного кол-ва пищевых продуктов | 968,1 | − | − | 1472,27 |
| В них белков | 62,29 | 79,71 | 125,2 | 97,85 |
| В них жиров | 13,37 | 30,96 | 29,6 | 22,12 |
| В них углеводов | 379,94 | 374,63 | 588,6 | 543,12 |
Как показывают ряды сравнительных данных более или менее однородных групп по другим местностям, продовольствие безземельных исследуемого района находится в наилучшем положении. Общее суточное количество пищи, полученное для всего населения Н.-Животинного и Моховатки, в полтора раза больше чем у безземельных. Белков, жиров и углеводов также соответственно больше. Данные питания бедной крестьянской семьи по Верейскому уезду Московской губернии также значительно выше пищевых норм наших бедняков; белков больше чем вдвое, жиров больше чем вдвое, углеводов больше в полтора раза. Даже сравнительно с безземельными крестьянами всей Воронежской губернии − безземельные семьи Н.-Животинного и Моховатки имеют в своём питании меньше белков на 17,42 гр. в день и жиров — на 17,56 гр., при равном количестве углеводов. Словом, это питание беднейших среди бедняков, и становится просто непостижимым как можно, например, довольствоваться 13,37 жиров в сутки, когда их требуется для нормального питания не меньше 40-50 гр. Такое питание может быть скорее названо хроническим голоданием, когда организм не получает требуемого количества пищи во всех её составных частях. Но мало того, что пищи вообще недостаточно, что недостача замечается во всех группах пищевых начал, самый состав пищи ухудшается и на долю животной пищи, более усвояемой приходится ещё меньшая доля. Так, по общим данным наших селений, животная пища составляет 15,9% всех продуктов, а в безземельной группе она даёт лишь 10%; животных белков в общих данных приходится 19,10%, а у безземельных 12,2%; жиров животного происхождения у первых 44,4%, а здесь 33,1%.
Sapienti sat![XIX] Цифры говорят сами за себя и красноречивее всего рисуют картину питания несчастных безземельных 9 семейств, из которых всего в одной семье есть корова. Невольным образом приходит в голову вопрос − как выживают люди в подобных условиях?
Примечания
Примечания редактора
