31 января Национальное собрание Франции приняло предложенный премьер-министром Домиником де Вильпеном законопроект по борьбе с безработицей среди молодежи с демократическим названием — «О равенстве шансов». 6 марта верхняя палата французского парламента (Сенат) его введение тоже одобрила. Закон должен был реформировать трудовое законодательство, предусматривая, в частности, введение нового вида трудового контракта — «договора первого найма» (Contrat de premiere embauche — CPE). Из-за него с 7 марта по 10 апреля во Франции проходили массовые акции протеста. Начали студенты, по традиции захватившие Сорбонну. Затем к акциям прямого действия подключились студенты других вузов (одна их анархистских организаций так и называется — Action Direct, то есть «прямое действие», обычно ее обвиняют в разгромах и поджогах во время манифестаций). В 20-х числах марта две трети университетов страны перестали работать. К студентам примкнули лицеисты (по-нашему — ПТУшники). Из 4,5 тысяч французских лицеев забастовало больше 500. Но самую существенную и грозную для правительства протестующую силу составили, конечно, профсоюзы.
Во время самых массовых «дней действий» — 28 марта и 4 апреля, в так называемые «черные вторники» — по данным профсоюзов, на улицы французских городов вышли 3 миллиона человек. Париж не видел такого с мая 1968 года. Тогда студенты тоже захватывали Сорбонну, на улицах полыхали машины и происходили столкновения с полицией. Кстати, говорят, что 15-летний Доминик де Вильпен в 1968 г. был единственным в своей школе, кто объявил забастовку в знак солидарности с бастующими студентами. Тогда дело закончилось общенациональной забастовкой с числом участников в 10 миллионов человек, она парализовала экономику страны, де Голль распустил парламент, а в апреле 1969 года и сам ушел в отставку, распрощавшись с политической деятельностью.
Сегодня французская молодежь не требует, как тогда, отдать «всю власть воображению» и «запретить запрещать». Один из самых известных лозунгов мая 1968 г. — «Будьте реалистами — требуйте невозможного». Сегодняшняя французская молодежь потребовала вполне возможного — отмены закона о «договоре первого найма» (СРЕ), хотя в запале они призывали отправить де Вильпена в отставку, а Ширака в тюрьму. Лозунг 1968 г. «Ты нужен хозяину, а он тебе — нет» получил иное звучание. Француженка Жаклин Рипар, приехавшая недавно в Москву, чтобы писать книгу о России, не участвовала в событиях мая 1968 г. (по возрасту), но, отвечая на вопрос, можно ли сопоставить события 38-летней давности и то, что происходит ныне, сказала: «Тогда была революция сознания, а сегодня — просто несогласие студентов и правительства». Де Вильпен в отставку не ушел, парламент не распустили, но отмены СРЕ студенты добились.
Выступая в парламенте еще накануне отмены СРЕ, де Вильпен заявил примерно следующее: правительство предложило новый закон, парламент, законно избранный и представляющий интересы большинства общества, закон утвердил, Конституционный Совет одобрил, президент подписал — что же не в порядке? Все законно. Видимо, дело в том, что во Франции, стране со старыми революционными традициями, где граждане понимают, что государство — это их государство, существует еще какая-то власть, способная хотя бы отчасти влиять на остальные. На одной из демонстраций протеста в Париже студенты несли лозунг: «Де Вильпен! Власть у улиц!». На этот раз власть улиц победила.
***
Закон, внесенный правительством де Вильпена в рамках «Экстренного плана борьбы с безработицей» был призван стать одной из мер по реформированию (либерализации) трудового законодательства. Де Вильпен претендует на кресло президента Франции. Выборы грядут весной следующего года. Чтобы заслуги премьера перед отечеством были очевидны, он решил ликвидировать безработицу. Возглавив правительство десять месяцев назад, он с тех пор не раз заявлял, что создание новых рабочих мест — главнейший приоритет, его «личный вызов». «С момента моего назначения я веду беспощадную борьбу с безработицей, ... которая есть», — говорил он. Автор двух сборников стихов и поклонник Наполеона, де Вильпен дал своему плану звучное название — «Битва за занятость». Думал ли он, что дело дойдет до уличных сражений манифестантов с полицией? Кабинетный политик де Вильпен не счел нужным спросить у народа, что тот думает по поводу столь радикальной реформы трудового кодекса, и получил в ответ бунт. С тем, что это была ошибка премьера, согласны даже сторонники его реформы.
Закон о СРЕ позволил бы, как считал премьер-министр, эффективно справиться с проблемой безработицы в молодежной среде. По данным Организации экономического сотрудничества и развития (ОЭСР), рынок труда во Франции — один из самых устойчивых в мире, при этом уровень безработицы среди молодежи — рекордный для Европы. Результаты опроса, проведенного социологическим агентством «LH2» по заказу газеты Liberation, свидетельствуют, что угроза остаться без работы по окончании вуза стоит на первом месте среди проблем, беспокоящих французскую молодежь. Согласно официальным данным, 22,7% граждан Франции в возрасте до 25 лет официально числятся безработными. Это более чем в два раза превышает аналогичный показатель по остальным возрастным группам (например, уровень безработицы среди французов 35-50 лет не превышает 9%). Самый большой процент безработных молодых людей (50-60%) — в иммигрантских пригородах Парижа.
В октябре-ноябре прошлого года бедные пригороды Парижа полыхали во время бунта «цветной» молодежи. Случайная гибель двух подростков в трансформаторной будке в Клиши-Су-Буа, которых то ли преследовала, то ли не преследовала полиция, была только поводом. Поджигая машины, громя и грабя магазины, нападая на полицию и мирных граждан, арабские и африканские подростки напомнили о неблагополучии своего социального существования. В результате беспорядков погиб еще один человек, десятки, в том числе полицейские и пожарные, получили ранения. За три недели было сожжено 10 тысяч автомобилей, более 200 общественных зданий. 4,5 тысяч человек были арестованы, восьмистам предъявлены обвинения. Де Вильпен предложил некоторые меры по улучшению социального климата в этих районах: принял меры к поощрению талантливых учеников, инициировал создание интернатов для детей под кураторством студентов, а главное — законодательно разрешил работать не с 16 лет, а с 14, полагая, что теперь подростки вместо протирания штанов в школе или прогуливания уроков, будут трудиться и зарабатывать. Но при этом не решалась не менее важная проблема — левый социолог, содиректор Центра новой социологии и изучения практической политики «Феникс» Александр Тарасов комментирует ее так:
«А откуда вообще взялась проблема молодежи, у которой нет перспектив? В беспорядках прошлого года в пригородах участвовали не безработные, а подростки, которые еще не работают. Они учатся, хотя и не понимают зачем, потому что знают, что на работу их все равно не возьмут. После беспорядков были проведены социологические исследования, которые показали, что родившемуся во Франции подростку с черной кожей устроиться на работу тяжелее в 16 раз, чем коренному французу».
Закон о равенстве шансов и СРЕ в значительной степени были рассчитаны и на молодежь из пригородов. Направленный на смягчение социального напряжения закон, однако, оказал прямо противоположное воздействие. Бастующие студенты, школьники, а также присоединившиеся к ним преподаватели и родители не захотели, чтобы проблема безработицы была решена за счет лишения молодежи социальных гарантий (нередко увязанных с наличием постоянного контракта). Профсоюзы стали опасаться, что молодежью реформа не ограничится: если сегодня лишат социальных гарантий молодых людей до 26 лет, то завтра могут лишить других (при этом во многом родственный взбудоражившему общество «договору первого найма» «договор нового найма», касающийся не только молодежи, был воспринят гораздо спокойнее, и лишь теперь окрыленные победой некоторые лидеры протестующих потребовали ликвидации этой и других инициатив правительства, направленных на оживление национального рынка труда и решение проблемы безработицы).
Так чем же были так недовольны подростки, студенты, а также их родители?
Закон «о равенстве шансов» обязывает компании любой формы собственности ежегодно принимать на работу как минимум одного сотрудника моложе 25 лет, пусть даже не имеющего опыта работы по специальности. Чем больше штат компании, тем больше она обязана принимать молодых людей. Например, фирма со штатом в 250 человек должна каждый год брать 12 молодых сотрудников. В противном случае с работодателей взыскивался бы дополнительный налог (с начала 2007 года). Новый закон должен был, по мнению де Вильпена, стимулировать молодежь к поискам работы. Если молодой человек, не достигший 25 лет, зарегистрированный на бирже труда и получающий в течение полугода пособие по безработице (таких сегодня 240 тысяч), устроится на постоянную работу до 1 января 2007 года, он будет еще три года (!) получать от государства дополнительное пособие.
Что же в этом плохого? В первом варианте закона компании, принявшие на работу юных сотрудников (моложе 25), не имели права их увольнять в течение трех лет. При прохождении документа в Национальном собрании этот пункт был исключен по инициативе находящейся у власти правоцентристской партии «Союз за народное движение» (UMP). И тогда сутью нового закона стало то, против чего так упорно боролись студенты и профсоюзы: по условиям «договора первого найма», молодого сотрудника в возрасте до 26 лет могли уволить без объяснения причин в течение двухгодичного испытательного срока.
Еще в августе прошлого года правительство, минуя парламент, провело закон о «договоре нового найма» (CNE), по которому такой испытательный срок, допускающий немотивированное увольнение, распространялся на предприятия со штатом менее 20 человек. Позднее премьер признался, что провел закон именно в августе (а не в сентябре, как он анонсировал профсоюзам), потому что хотел избежать обструкции. И закон о СРЕ по тем же соображениям был проведен через Национальное собрание в период зимних отпусков. В марте, после одобрения Сенатом, закон «о равенстве шансов» распространил условия «договора первого найма» (двухгодичную угрозу / возможность немотивированного увольнения) на все компании и предприятия, а не только на те, где работает до 20 человек.
Научный сотрудник Центра проблем социального развития Института Европы РАН Сергей Фёдоров считает, что де Вильпен напрасно поторопился с принятием нового закона:
«Правительство, чтобы в ускоренном порядке принять закон «о равенстве шансов», использовало статью 49.3 Конституции Франции. Это была первая ошибка. Кроме того, правительство забыло о том, что два года назад был принят закон о социальном диалоге. Согласно ему, правительство взяло на себя обязательство не принимать каких-либо законов в социальной области без предварительного обсуждения с социальными партнерами».
Жаклин Рипар, которая, в общем, лояльно относится к СРЕ, считает, что вся проблема в том, что правительство не объяснило суть нового закона:
«В демократической стране так не делают. Надо было перед принятием закона объяснить, что он из себя представляет. Правительство не объяснило, а студенты не поняли его смысла и поэтому неправильно среагировали, а потом и вовсе закрылись для диалога».
Могла ли быть польза от «договора первого найма»? Чтобы судить об этом, стоит посмотреть на эффект «договора нового найма». Сергей Федоров считает, что он позволил сократить уровень безработицы примерно на 200 тысяч человек, и именно поэтому вдохновленный де Вильпен решился на введение СРЕ.
Руководитель Центра европейских исследований Института мировой экономики и международных отношений РАН, доктор экономических наук Владимир Гутник подчеркивает, что либерализация рынка труда — это общеевропейская тенденция:
«В Германии тоже приняли закон о свободном увольнении сотрудников — не для молодежи, а вообще для всех, но он коснулся только малых предприятий, где работает меньше 10 человек. Мне кажется, там сам Бог велел ввести такой закон. Никаких протестов по этому поводу не было».
Однако то, что оказалось приемлемо для малых французских предприятий, оказалось неприемлемо для остальных. Конечно, в частном секторе работник менее защищен от произвола работодателя. Во французском фильме Отара Иоселиани «In vino veritas» молодого героя, работающего мойщиком посуды в кафе, хозяин за нерадивость запросто выставляет за дверь своего заведения. Указал пальцем на дверь, и — все, нужно искать новую работу. Впрочем, перед этим клиенты были не один раз недовольны грязной посудой. И это важный аргумент для тех, кто оправдывает СРЕ, подобно Жаклин Рипар: «Если ты хочешь и можешь работать, то тебя не уволят».
В другом фильме того же режиссера («Утро понедельника») квалифицированный рабочий-сварщик на крупном предприятии, семьянин, решает уйти в загул — осточертела обыденность — и уезжает в Венецию чуть не на месяц, никого не предупредив. А потом возвращается. И… идет работать на тот же завод тем же сварщиком. Безработица ему не грозит. Уволить его не так-то легко — сегодня подавляющее большинство французов (86% с тенденцией к уменьшению) работает по «контракту на неопределенный срок» (CDI), при котором испытательный срок длится всего полтора месяца, и по его истечении избавиться от не устраивающего фирму работника очень сложно и накладно. Эта форма контракта предполагает наибольший уровень социальной защищенности, в отличие от существующих помимо него еще «контракта на определенный срок» (CDD) и уже упомянутого СNE.
«Договор первого найма» (СРЕ) имел самый низкий уровень соцзащиты: молодой человек мало того, что мог быть легко уволен, — после увольнения он оставался и без соответствующего материального пособия, предусмотренного другими видами контрактов. При других видах контрактов в случае увольнения может состояться традиционное для Франции разбирательство в суде по вопросам занятости. Новый вид контракта такого не предусматривал. Это делало экономическое положение молодого работника крайне нестабильным, он, по мнению противников СРЕ, становился незащищенным от произвола работодателей.
Де Вильпен полагал, что облегчение процедуры увольнения должно было стимулировать желание работодателей активнее нанимать молодых людей, не опасаясь излишних формальностей в том случае, если молодой специалист не подойдет и его надо будет уволить. Лидеры студентов на это смотрели несколько иначе: потенциальным работодателям гораздо выгоднее было бы периодически набирать свежих выпускников вузов, за два года «выжимать из них все соки», а до того, как им исполнится 26 лет, «выбрасывать на улицу», взяв на их место новых 22-23-летних.
Де Вильпен настаивал, что благодаря новому закону рынок труда станет более гибким, и это приведет к сокращению безработицы. Оппоненты премьера считали, что действие закона о СРЕ лишь замаскирует реальную безработицу. Да, брать на работу будут больше. Но ведь и увольнять станут чаще. Студентка парижской Высшей школы социальных наук Анн Кропоткин (Anne Kropotkine), изучающая сейчас в Москве материалы о советских диссидентах, считает, что увольнять стали бы чаще, чем брать: «Я не великий политический аналитик, но я выступала против закона о СРЕ. Студенты во Франции, выйдя из университетов, испытывают большие трудности с поиском работы. Этот закон создавал сложности: становилось легче и найти, и потерять работу, но потерять было бы сильно легче, чем ее получить, я думаю. Поэтому мой университет на бульваре Распай был сильно опустошен из-за студенческих протестов. Для таких людей, как я, закон о СРЕ вряд ли увеличил бы шансы найти работу».
К болезненным последствиям «договора первого найма» относилось и то, что, находясь два года под угрозой внезапного увольнения (то есть не имея гарантии стабильной платежеспособности), молодой сотрудник не смог бы снять квартиру, взять кредит в банке, в случае болезни или беременности мог просто оказаться на улице. Де Вильпен предлагал варианты компромисса: опеку персонального референта, предоставляемого каждому молодому работнику на все время «договора первого найма»; дополнительное пособие по безработице, выплачиваемое на переподготовку в случае увольнения молодого специалиста; пересмотр «договора» каждые полгода с участием социальных партнеров и, прежде всего, профсоюзов.
Предложения премьера были с гневом отвергнуты: где возьмутся референты в таком количестве, и почему вообще речь идет именно о категории лиц, не достигших 26-летнего возраста, — разве Конституция страны предусматривает такую возрастную дискриминацию? Эти вопросы задали Конституционному совету Франции левые партии. 30-го марта Конституционный совет решил, что закон о равенстве шансов не противоречит Основному закону Пятой республики, закон подписал Жак Ширак, пообещав еще до ввода в действие внести коррективы. Текст закона был опубликован в официальном вестнике Journal Officiel, после чего формально должен был бы начать работать, но, в соответствии с обещанием, президент направил его на пересмотр в парламент. Предложенный президентом компромисс предусматривал сокращение испытательного срока до года и уведомление о причинах увольнения.
«Планировалась, действительно, очень масштабная реформа, — говорит Анн Кропоткин, — но в результате протестов изменения оказались малы. За что боролся де Вильпен? Он поднял всю страну. В итоге плюсов для него от того, что осталось бы в законе, достаточно мало. Предметом дискуссии стали не конкретные положительные или отрицательные стороны закона, а он сам: мы принимаем закон или не принимаем. Закон почти продавили, но результат получился заведомо меньше того, что прокламировался исходно. Социальные издержки (разные, включая, например, утрату правительством доверия в обществе) оказались больше, чем то, что правительство получило бы в итоге от нового закона. Ситуация в чем-то смешная. Это, вообще-то, означает еще и конец правления Ширака».
***
Эксперты отчасти разошлись в оценке происходящего. Владимир Гутник считает, что массовые акции протеста выражали недовольство французов политикой правительства вообще, проявилось оно еще тогда, когда французы отвергли Европейскую конституцию. На первом месте среди причин протестного голосования было именно недовольство внутренней политикой нынешнего французского правительства, а не опасения полицейской демократии, прав новых членов ЕС и другое. По мнению Гутника, при грамотном исполнении закон о СРЕ мог бы улучшить социальное положение во Франции. По мнению ученого, протестовали против закона не те, кто должен был бы протестовать:
«Закон позволяет увольнять молодых сотрудников, если их квалификация не соответствует требованию. Это бывает, как правило, у неквалифицированных работников. Выпускники университетов и колледжей вряд ли будут увольняться по этому закону».
Александр Тарасов увидел причину массовости протестов как раз в том, что СРЕ произвел покушение на права очень большого числа людей:
«Поскольку это не первый шаг правительства и не последний, то тех, кого это непосредственно коснулось, поддержали и те, кто подумал, что за этим шагом последуют другие шаги по ограничению их социальных и конституционных прав».
Решающую роль в организации протестов, по мнению Гутника, сыграли профсоюзы:
«Они поняли, что если здесь уступить, то де Вильпен пойдет и дальше, и может повториться британская ситуация, когда профсоюзы были вытеснены из поля принятия решений. Профсоюзы понимают, кого легче всего организовать, — студентов. Они грамотно сыграли организующую и направляющую роль. Профсоюзы не столько здесь защищали права трудящихся, сколько отстаивали свою позицию, способность влиять на принятие решений».
Александр Тарасов не согласен:
«Профсоюзы во Франции очень умеренные, они раскачались в последнюю очередь. Была ситуация, когда профсоюзы не поддержали студентов, собирались отменить забастовку. Профсоюзы — самодостаточная, богатая сила. Люди до 26 лет, на которых должен был распространиться новый закон, представляют абсолютно меньшинство в профсоюзах. Только бурные студенческие протесты, угрозы снизу (мы вам напомним 1968 год, сменим все профсоюзное руководство, если вы себя так ведете) заставили пойти вождей профсоюзов на проведение забастовки».
Сергей Федоров из Института Европы полагает, что кроме первой ошибки — принятия закона без предварительного обсуждения — де Вильпен совершил еще две.
«Премьер дал понять, что СРЕ — первый шаг, что он распространится потом и на другие категории населения. Кроме того, премьер недооценил роль профсоюзов. Профсоюзы увидели в СРЕ узаконивание нестабильной занятости. Эта постоянная нестабильность и сейчас преследует молодых людей. В среднем, по статистике, молодому человеку во Франции нужно потратить 10 лет, чтобы устроиться на постоянную работу. Впрочем, у студентов нет альтернативной программы, они просто не приемлют либерализацию рынка труда».
Александр Тарасов напоминает, что во Франции и до этого проводились неолиберальные реформы:
«Ограничивались права студенческих союзов, расширялось платное образование в ущерб бесплатному. Это прошло, протесты оказались недостаточно мощными. Хотя протесты против Болонской системы, направленной на то, чтобы весь процесс обучения был подчинен интересам большого бизнеса, чтобы образование давалось не для развития личности (чтобы человек мог потом себя максимально реализовать), а исключительно под те цели, которые в данный момент диктуются крупными корпорациями, были достаточно сильными. Так что это не первое наступление на права студентов и молодых специалистов. Когда-то терпение кончается. Идти путем переговоров, компромиссов, подачи петиций оказалось бессмысленно — правительство это игнорировало. Точка зрения большого бизнеса была для него важнее, чем точка зрения студентов. Во Франции за 10 лет налоговые поступления от крупного бизнеса снизились в 8,5 раз. Сейчас во Франции слесарь среднего разряда платит налогов на 10% больше, чем миллионер, если пересчитать в проценты к его доходу. Крупный бизнес получает все новые и новые привилегии, но при этом он не создает новых рабочих мест. И СРЕ их бы не прибавил. Не произошло бы и реального уменьшения числа безработных. А на практике каждого нового сотрудника взамен уволенного без объяснения причин старого работодатель стал бы брать на более низкую зарплату. Молодые люди не смогли бы приобретать квалификацию, навыки работы, если бы их увольняли каждые два месяца. Закон о СРЕ распространялся на все категории трудящихся. Он был привлекателен не только для тех работодателей, которые нанимают неквалифицированную рабочую силу. Наибольшую зарплату получают, разумеется, специалисты с высшим образованием, но это массовое образование, это множество специалистов. Поэтому работодатель получал бы максимальную экономию, увольняя именно этих специалистов. Так возникает феномен прекариата, то есть — временно занятых. В прекариях мог бы оказаться даже управленец среднего звена. По закону о СРЕ в прекарии попадала целая возрастная категория».
Владимир Гутник считает, что либерализация неизбежна:
«Нужно выбирать: либо Франция остается второстепенной, с экономической точки зрения, но с очень хорошей социальной системой (надежность против динамики), либо мы жертвуем немного социальной стабильностью ради того, чтобы ускориться в развитии. Немного — потому что реформы не такие уж радикальные. Вот, скажем, в Германии увеличен возраст выхода на пенсию с 65 до 67 лет. Решение принято 1 февраля этого года, но оно вступает в силу только в 2029 году, чтобы люди знали заранее. То же и по другим направлениям, за единственным, может быть, исключением – резкого снижения максимальной продолжительности выплаты пособия по безработице с 36 месяцев до 18. Из-за этого была забастовка, но без битья посуды, как во Франции. Сейчас в Германии проходит мощная забастовка работников сферы услуг, она продолжается более 8 недель, Баден-Вюртенберг весь завален мусором. Причина забастовки — несогласие профсоюза заключить тарифное соглашение с работодателем. Они требуют повышения зарплаты. Сейчас правительство Германии остановило эксперименты и смотрит, что произойдет во Франции. Де Вильпен пошел на уступки — это сигнал для Германии. Там тоже приостановят либерализацию. Задержка реформы рынка труда в Германии и во Франции заморозит их большую безработицу. Такой порядок на рынке труда отпугнёт инвесторов, создающих новые рабочие места».
По мнению Александра Тарасова,
«есть четкая неолиберальная позиция: либо социальное государство и стагнация, либо отказ от социального государства и развитие. Но этот подход неизбежно приведет к воссозданию такого общества, какое было в Европе в начале XX века. Даже без покушений на капитализм существует и другая концепция — кейнсианская, она себя хорошо оправдала в 30-е годы. Но она предполагает ограничение доходов крупного бизнеса. Раньше было пугало в лице СССР: крупный бизнес предпочитал отдавать часть доходов, чем потерять все в результате новой большевистской революции. Теперь возобладала точка зрения, как у Фукуямы, что «история кончилась», «мы победили раз и навсегда». Отказ от регулирования рынка предполагает, что государство перестает быть примирителем отношений разных классов в обществе. На чем основана уверенность неолибералов в том, что крупный бизнес сожрет бедных, и те никогда не смогут дать отпора, — для меня полная загадка. История показывает, что они много раз давали отпор».
***
Профсоюзы требовали полной и безоговорочной отмены закона, а стало быть, капитуляции де Вильпена. Но капитулировать, вероятно, мешало понимание того, что это очень сильно подрывало бы его шансы на президентское кресло. Впрочем, его рейтинг в ходе акций протеста и так упал. Возросшая же популярность новой «звезды» социалистов Сеголен Руаяль заставила говорить о ее реальных президентских перспективах. На прошлых президентских выборах именно молодежь и левые помогли стать Шираку президентом. Она выходила на демонстрации, после того как появилась угроза, что президентом будет Ле Пен. А теперь молодежь обиделась. Между тем основной конкурент де Вильпена в гонке за президентское кресло, министр внутренних дел и лидер правящей партии Николя Саркози, — «главный выигравший в этой ситуации и получивший несомненную прибыль, поскольку его акции в ущерб акциям де Вильпена как раз выросли», — считает Анн Кропоткин. Министр внутренних дел (во Франции эта должность вторая после премьер-министра, а в нынешнем кабинете — вполне сопоставимая с ним по реальному весу) считается, в отличие от аристократа-премьера, политиком «народным».
Прямо не возражая премьеру, Саркози, по мере того как протесты становились все более масштабными, постепенно дистанцировался от главы правительства. Он уклонялся от комментариев о СРЕ, затем предложил ввести мораторий на новый закон. Появились даже слухи о возможном уходе главы МВД из ставшего непопулярным правительства. Поэтому, может быть, и не странно, что в Саркози видели фигуру, которая способна урегулировать социальный кризис в стране, договорившись с профсоюзами. На деле такая обязанность выпала главе парламентской фракции правящей партии Бернару Аккуайе. Он возглавил созданную по распоряжению Ширака специальную комиссию для переговоров с профсоюзами и студентами. В нее вошли также два министра правительства. Задачей комиссии стала выработка на основе дискуссий с противниками СРЕ предложений по выходу из кризиса и выдвижение нового варианта трудового контракта для молодежи.
Переговоры проходили с 5 по 7 апреля в Матиньонском дворце. Комиссия Аккуайе выработала компромиссный вариант. Де Вильпен компромисс отверг. Премьера не устроила формула, которую выдвинул Саркози: приостановка действия нынешней версии контракта с заменой его на новый, сокращенный вариант. Саркози предложил, чтобы контракт касался лишь молодых людей с низким уровнем образования. 8 апреля внутри профсоюзов произошел раскол. Часть из них выразила готовность отказаться от ультимативного требования о немедленной и безусловной отмене СРЕ до 17 апреля — в обмен на новую версию договора (дело в том, что 17 апреля начинаются парламентские каникулы).
10 апреля Жак Ширак отменил 8 статью закона «о равенстве шансов», то есть именно СРЕ. Решение озвучил де Вильпен. Группа депутатов правящей партии Национального собрания объявила о новом проекте по преодолению безработицы среди молодежи. Теперь он касается молодых людей в возрасте от 16 до 25 лет. Проект предусматривает оказание государственной поддержки работодателям, которые заключают бессрочный трудовой контракт с молодыми людьми, имеющими низкую квалификацию, либо проживающими в пригородных зонах, либо являющимися выпускниками средних школ, не поступившими в вуз. Часть лидеров студенческих организаций призвали прекратить забастовку в связи с победой, другие собираются продолжать акции протеста под новыми лозунгами. Впрочем, 8 апреля начались пасхальные каникулы, а каникулы во Франции, как и революция, — дело святое.
Парижские каникулы (хроника событий)
31 января Национальное собрание Франции приняло законопроект о борьбе с безработицей среди молодежи, предложенный премьер-министром Домиником де Вильпеном 16 января.
Начало движению протеста против реформы трудового законодательства было положено 6 февраля. Тогда по призыву профсоюзов (один из основных организаторов акции - Union Nationale des Syndicats Autonomes de Fonctionnaires), организаций студентов и школьников протестующие вышли на улицы Парижа, Марселя, Бордо, Страсбурга и Тулузы.
Более всего манифестантов, в основном — студентов, собралось в столице Франции. Марш протеста стартовал, что символично, на парижской площади Бастилии. В этот же день новый законопроект еще обсуждался в парламенте.
6 марта верхняя палата французского парламента одобрила введение нового закона о первом трудовом контракте (178 сенаторов — «за», 127 — «против», при 21-ом воздержавшемся).
7 марта состоялся первый общенациональный «день действий» против контракта первого найма. В демонстрациях по всей стране в этот день приняли участие около 400 тысяч человек.
Оппозиционная Социалистическая партия обратилась в Конституционный суд с требованием признать незаконной новую законодательную норму.
«Вильпен, молодежь на улице!»
9 марта несколько сот студентов парижских университетов провели акцию протеста возле Триумфальной арки на площади Звезды. Окружив арку кольцом, студенты в течение часа требовали отмены «молодежного контракта» и скандировали лозунги типа «Вильпен, молодежь на улице!». При приближении усиленных нарядов полиции и жандармерии студенты разошлись, но силам правопорядка пришлось еще долго восстанавливать нарушенное автомобильное движение.
Акция возле Триумфальной арки была проведена в рамках забастовки, которая была объявлена в большинстве парижских вузов.
В этот день студенты пикетировали 38 из 88 французских университетов, присоединившись к движению протеста против проводимой правительством реформы рынка труда.
«Сорбонна принадлежит студентам!»
10 марта парижские студенты захватили значительную часть главного здания Сорбонны, расположенного возле бульвара Сан-Мишель. Здание было закрыто по распоряжению ректора университета, после того как в стране начались массовые манифестации студентов. Однако от 300 до 600 студентов проникли в него через окна.
В других городах Франции также было отмечено несколько десятков случаев захвата студентами зданий университетов.
Министр национального образования Жиль де Робьен и ректор Сорбонны Морис Кене попросили спецназ вмешаться в ситуацию в здании старейшего университета страны.
Ранним утром 11 марта для изгнания из Сорбонны студентов полиция применила слезоточивый газ и дубинки. В полицейских летели все попадавшиеся под руку предметы интерьера: огнетушители, стулья, книги, стремянки. По другим данным, студенты пытались образовать «живую цепь», взявшись за руки и выкрикивая: «Мирное сопротивление!» Ни то, ни другое не остановило полицию, и студенты были выдворены. Столкновения продолжились на бульваре Сан-Мишель и других улицах Латинского квартала, где расположена Сорбонна. Часть студентов пыталась укрыться за возведенными накануне баррикадами, часть — в одном из близлежащих от здания Сорбонны домов. Одна из групп манифестантов, отступая, разгромила стеклянные витрины «Макдональдса». Те, кто не попал в руки жандармов, добрались до ближайшей станции метро и разъехались. К шести часам утра полицейским и жандармам удалось подавить последние очаги сопротивления. В результате штурма были ранены 2 человека (студент и фотограф), по разным данным, от 27 до 36 человек были арестованы, пострадали от 11 до 31 полицейских.
После этого площадь перед университетом, где в течение трех дней шла манифестация студентов, была оцеплена двойным кордоном жандармов.
Жиль де Робьен прокомментировал штурм: «Я не знаю, были ли в здании только студенты Сорбонны. Но какие-то студенты там были. Возможно, с посторонними людьми. В любом случае, нужно было что-то делать. Мы пошли на эвакуацию, потому что не могли никому позволить повредить наследие республики, которое накапливалось на протяжении столетий, таким вот образом».При этом министр потрясал обгоревшими университетскими книгами. Председатель Национального союза французских студентов Бруно Жюийар назвал выдворение студентов из Сорбонны незаконным и скандальным.
Тем временем волнения охватили несколько десятков университетов Франции. Студенты забунтовали в Бресте, Гренобле, Дижоне, Канне, Ла Рошели, Лилле, Монпелье, Нанте, Тулузе, Туре, Руане. В связи с волнениями министр внутренних дел Франции Николя Саркози прервал свою поездку по заморским департаментам Франции и срочно вернулся в Париж.
В ночь на 12 марта в университете города Пуатье состоялась Общенациональная Генеральная ассамблея студентов Франции. В ее работе приняли участие более 300 делегатов, представляющих каждый второй вуз страны. Она приняла решение провести 14 марта акции протеста против политики правительства де Вильпена в области занятости, а 16 марта — общенациональную демонстрацию. Студенты приняли решение рекомендовать всем французским вузам приступить к блокаде учебных аудиторий и иных помещений.
12 марта студенты вновь собирались перед зданием Сорбонны.
Де Вильпен обратился вечером к согражданам в прямом эфире по национальному телевидению. Его выступление было жестким и эмоциональным. Он сказал, что несмотря на протесты закон будет действовать, поскольку принят парламентским большинством. Впрочем, премьер заявил, что в закон будут внесены поправки, для того чтобы снизить социальную напряженность, и для этой цели он проконсультируется с представителями профсоюзов и работодателями.
«Полиция – везде, справедливость – нигде!»
13 марта к началу тотальной забастовки призвал учащихся средних школ Франции Национальный профсоюз лицеистов. Тем самым движение протеста начало вовлекать в свои ряды и старших школьников. Объединение лицеистов предложило учащимся либо бойкотировать занятия, либо блокировать учебные помещения и присоединиться к акциям протеста студентов.
14 из 84 университетов были полностью блокированы бастующими студентами, в их числе — университет Париж-Х в столичном пригороде Нантер, университеты Гавра, Ларошели, Монпелье, Гренобля, Бордо и некоторых других городов. В 26 других вузах учебный процесс шел с перебоями. Руководство ряда крупнейших университетов, в том числе в Тулузе, Бордо, Туре и Нантере, перешло на сторону студентов и потребовало от правительства отмены предлагаемых трудовых контрактов для молодежи.
Требование радикально настроенной части студенчества отменить «молодежный контракт» поддержали французские профсоюзы и руководство левой Социалистической партии Франции. К смене кабинета де Вильпена через роспуск парламента Франции и созыв нового в связи с социальным кризисом, создавшимся вокруг трудового контракта для молодежи, призвал один из лидеров оппозиционной Социалистической партии и бывший министр Жак Ланг.
Перед закрытым зданием Сорбонны около 600 студентов провели в середине дня очередную демонстрацию, несмотря на то что здание было окружено усиленными нарядами спецподразделений жандармов. Студенты требовали снятия кордонов полиции. Чтобы рассеять толпу манифестантов, полиция применила слезоточивый газ. В ответ студенты забросали полицейских камнями и бутылками из-под пива, после чего пошли по улицам Латинского квартала, скандируя антиправительственные лозунги. Около 50 человек ворвались во внутренний двор одного из самых престижных вузов страны — Коллеж де Франс (College de France) — и забаррикадировались внутри помещения, призвав к бессрочной забастовке и захвату других учебных заведений. Снаружи колледж был окружен живой цепью студентов. Они пели антиправительственные куплеты, в которых досталось министру внутренних дел Франции Николя Саркози. Кое-где на подступах к зданию студенты успели возвести баррикады, но завершить работы им не позволила полиция.
Одновременно с захватом колледжа другая группа студентов, в составе которой было также несколько сотен человек, собралась возле Медицинского колледжа Сорбонны. Собравшиеся призвали все университеты Франции включиться в демонстрации и блокировать 14 марта все главные города страны.
Ближе к полуночи к захваченному студентами Коллеж де Франс прибыли сотни полицейских. Стражи порядка потребовали, чтобы молодые люди разошлись и освободили помещение колледжа. В ответ в полицейских полетели булыжники и бутылки. Как и в Сорбонне, полиция применила слезоточивый газ, и тем самым довольно быстро изгнала студентов. В результате противостояния пострадал один полицейский.
14 марта во Франции проходил второй общий «день действий» против нового трудового закона.
В Париже состоялось шествие, которое должно было закончиться митингом возле дворца Бурбонов, где размещается Национальное собрание — нижняя палата французского парламента. Когда шествие двигалось по улице Сен-Жак, находящейся неподалеку от здания Сорбонны, группа наиболее радикально настроенных манифестантов принялась валить металлические барьеры, ограждающие проезжую часть, и забрасывать камнями и другими предметами находившихся за барьерами полицейских и жандармов. Те в ответ, чтобы рассеять толпу демонстрантов, как водится, применили слезоточивый газ. Вроде бы никто не пострадал. Тем временем основная часть манифестантов продолжила шествие, которое завершилось антиправительственным митингом на площади Шатле. По данным организаторов манифестации, в ней приняло участие до полутора тысяч человек.
Помимо Парижа, манифестации студентов, к которым присоединились лицеисты, состоялись также в Амьене, Гавре, Кане, Лилле, Монпелье и некоторых других городах.
К вечеру этого дня были полностью блокированы бастующими студентами 17 университетов, а в 29 других вузах учебный процесс шел с перебоями. В числе полностью блокированных вузов — университеты Париж-VII, Париж-Х, университеты Бордо, Гавра, Гренобля, Лилля, Монпелье, Тулузы и некоторых других городов. По утверждению Национального студенческого союза, акции протеста проводились в 59 университетах.
В Париже были попытки блокировать входы в здания и сорвать занятия, по меньшей мере, в шести лицеях.
15 марта две трети университетов Франции заблокированы студентами. К последним всё активнее стали присоединяться лицеисты и учащиеся старших классов.
Нарастающий во Франции социальный кризис привел к отмене запланированных двухдневных общенациональных учений по противодействию птичьему гриппу. Подразделения Министерства внутренних дел не смогли принять в них участие «из-за занятости». Только в центральных кварталах Парижа постоянную службу несли до 2 тысяч бойцов специальных сил вооруженной полиции. Крупные части были направлены в ряд крупнейших городов Франции, где студенты и лицеисты с 14 марта приступили к блокаде железных дорог и вокзалов.
Между тем де Вильпен по-прежнему отказывался идти на уступки. Накануне полную и безоговорочную поддержку ему выразил президент Жак Ширак. Однако Ширак заявил, что понимает озабоченность протестующих и их вопросы к авторам реформы, поэтому предложил премьер-министру начать «открытый диалог» по наиболее спорным моментам реформы.
Поздно вечером де Вильпен срочно созвал кабинет министров, чтобы обсудить ситуацию вокруг нового закона.
Министр внутренних дел страны Николя Саркози после встречи с представителями студенческих профсоюзов отдал приказ всем подразделениям сил правопорядка «проявлять сдержанность, хладнокровие, действовать в строгом соответствии с профессиональными правилами и не забывать, что они имеют дело с французской молодежью».
«Вся Франция в едином строю выступает против
«договора первого найма»
16 марта состоялся третий «день действий» против нововведений в трудовое законодательство. Демонстрации и акции протеста студентов, школьников и профсоюзных организаций, согласно данным организаторов, прошли в 200 городах страны, в том числе в Аяччо, Бордо, Гавре, Гренобле, Канне, Лилле, Лиможе, Лионе, Марселе, Нанси, Перпиньяне, Ренне, Тулузе, Шалон-сюр-Сон. В них приняли участие до 500 тысяч человек. По данным МВД Франции, всего на улицы вышло 257 тысяч человек.
В Париже в середине дня состоялась большая демонстрация студентов и школьников. По данным столичного ректората — административного органа, под управлением которого находятся вузы и лицеи, — акцией протеста были в той или иной степени затронуты 32 из 110 лицеев Парижа. К манифестации в Париже присоединились ученики 80 средних школ столицы и пригородов. При этом в большинстве лицеев были отмечены попытки срыва учебного процесса, тогда как несколько учебных заведений оказались полностью блокированы: с раннего утра лицеисты воздвигли на подходах к зданиям баррикады, а кое-где, например в 12-м и 20-м округах Парижа, перегородили и проезжую часть, мешая автомобильному движению.
Общая манифестация в Париже началась во второй половине дня в спокойной обстановке. Однако спустя два часа она была остановлена силами военизированной полиции на бульваре Распай, на подходах к Министерству образования. Столкновения между манифестантами и полицией вспыхнули в районе станции метро Севр-Бабилон, площадь перед которой должна была стать конечным пунктом шествия. По сообщениям СМИ, столкновения были инициированы несколькими десятками манифестантов-анархистов, которые забросали полицейских и жандармов камнями, бутылками и другими подручными предметами, а также подожгли газетный киоск. Полиция, которая накануне получила строжайший приказ быть в высшей степени сдержанной, применила для разгона демонстрантов слезоточивый газ.
После того как манифестантам не удалось пробиться к зданию Министерства образования, несколько сотен человек направились к Сорбонне, где после 19 часов вечера вспыхнуло уличное сражение. У комплекса университетских зданий демонстрантов встретили усиленные наряды военизированной полиции. Пытаясь прорваться внутрь университета, студенты забрасывали бойцов спецназа не только камнями, бутылками и железными прутьями, но и бутылками с зажигательной смесью. В ответ полиция применила гранаты со слезоточивым газом и мощные водометы, которые рассеяли нападавших студентов. Отступая с боем от Сорбонны, манифестанты поджигали автомобили, разгромили навесы нескольких кафе в Латинском квартале и почему-то подожгли книжный магазин. По другой версии, они пытались поджечь библиотеку Сорбонны. О нелюбви парижских студентов к печатному слову СМИ говорили не первый раз. После того как полиция выгнала студентов из Сорбонны 11 марта, там, как сообщалось, были обнаружены обгорелые книги.
После этого в районе Сорбонны ненадолго установилось спокойствие, однако вскоре несколько десятков манифестантов возвратились к университету и вновь вступили в столкновения с полицией и жандармерией. Лишь около полуночи обстановка успокоилась, после чего большая часть полицейских и жандармов покинула Латинский квартал и отправилась на отдых.
Отдельным эпизодом событий стало появление примерно сотни молодых людей, предположительно крайне правой политической ориентации, которые в каскетках и с бейсбольными битами в руках колонной промаршировали по бульвару Сен-Жермен, а затем в узких улочках Латинского квартала устроили охоту на демонстрантов, убегавших от здания Сорбонны. Полиции удалось задержать нескольких человек из этой группы, которые пояснили, что считают себя «патриотами» и выступают против «леваков» и «паразитов», мешающих нормальной учебе и работе.
Согласно различным оценкам, в парижской демонстрации участвовало от 30 до 120 тысяч человек. Были арестованы 147 участников манифестации. Как сообщил префект столичной полиции Пьер Муц, в ходе столкновений с манифестантами пострадали 92 его подчиненных, из которых 10 человек пришлось ненадолго госпитализировать. Среди манифестантов пострадали 18 человек, был госпитализирован один.
Крупная демонстрация состоялась в этот же день в Марселе. В ней приняли участие не менее 15 тысяч человек.
В Ницце участники акции протеста не ограничились манифестацией, а еще и на некоторое время блокировали проходящую через город автостраду.
В Ренне студенты местного университета ворвались в здание городской мэрии и вывесили на его фасаде транспарант с надписью «Вся Франция в едином строю выступает против «договора первого найма».
В Бордо количество манифестантов приблизилось к двум десяткам тысяч человек.
Около 250 учеников средней школы вступили в драку с полицией в северном парижском пригороде Рейнси. Легкие ранения получили два полицейских и один из демонстрантов.
Всего по стране в ходе разгона демонстраций были задержаны 300 человек. «Надеюсь, что правосудие строго покарает всех задержанных», — сказал Саркози. При этом он призвал сотрудников правоохранительных органов проводить различия между «подлинными манифестантами», с одной стороны, и «хулиганами и погромщиками», с другой.
16 марта были опубликованы результаты опроса, проведенного по заказу газеты «Уэст-Франс», телеканала «Франс-3 Уэст» и журнала «Телеграмм». Согласно данным опроса, протестующих студентов поддержало большинство граждан Франции. Мнения о том, что студенты правы, придерживался 61% участников опроса, противоположное мнение высказали 24% опрошенных, около 14% респондентов затруднились выразить свое отношение к событиям. Волнения охватили 63 университета страны, при этом 21 университет был полностью блокирован бастующими студентами, а в 37-ми учебный процесс шел с большими перебоями. К ранее бастовавшим университетам прибавились вузы Авиньона и Тулона, а также университеты Париж-VIII и Париж-XIII.
17 марта Жак Ширак вновь высказался за проведение диалога вокруг «договора первого найма», который он назвал «важным элементом политики борьбы против безработицы».
Движение протеста охватило 51 из 84 университетов страны, работа 16 вузов была полностью парализована.
18 марта демонстрации протеста прошли в 160 городах Франции. Движение протеста продолжало набирать силу. Так, в Лионе, согласно организаторам, в шествии в центре города приняли участие 25 тысяч человек, в Марселе — 15 тысяч, в Монпелье — 20 тысяч, в Нанси — 28 тысяч, в Страсбурге — 10 тысяч, в По — 15 тысяч, в Тулузе более 50 тысяч, в Пуатье — 10 тысяч. На этот раз активными участниками протестов выступил профсоюзы. По данным профсоюзов, в субботних демонстрациях против нового закона о труде приняли участие 1,5 миллиона человек по всей стране. По данным Министерства внутренних дел, на демонстрации вышли 500 тысяч человек.
В Париже состоялась демонстрация, какой город давно не видел. Чтобы целиком увидеть шествие, понадобился бы вертолет. По данным профсоюзов, от площади Данфер-Рошро до площади Насьон шли 350 тысяч человек. На площади Насьон произошли столкновения с полицией. Было сожжено несколько машин, разбиты витрины магазинов. Полиция опять применила слезоточивый газ, а участники акции протеста снова закидывали полицейских камнями и бутылками. Столкновения продолжались около шести часов. В результате 24 человека, включая семерых полицейских, получили ранения. Более 160 человек были арестованы.
В городе Ренн на западе Франции около четырехсот молодых людей заблокировали железнодорожные пути. В течение двух часов бастующие держались на путях, но потом были вытеснены с вокзальной территории специальными подразделениями полиции, применившими слезоточивый газ и водометы.
В Марселе участники митинга сняли со здания местной мэрии государственный флаг и водрузили на его место черно-красное полотно с надписью «антикапитализм и самоуправление».
Ректоры университетов Франции призвали ввести шестимесячный мораторий на новый контракт для молодежи. Накануне ночью они встретились с главой правительства, которому доказывали, что акции протеста студентов имеют долгосрочный характер и рискуют полностью сорвать учебный год.
Студенты и профсоюзы предъявили ультиматум и потребовали в течение 48 часов отменить «договор первого найма». В противном случае они пригрозили всеобщей стачкой. Ширак, который пока еще не подписал новый закон, обратился к гражданам страны с призывом сохранять спокойствие и сказал, что примет меры для скорейшего начала переговоров студенческих лидеров с представителями властей.
В Москве 18 марта у здания посольства Франции был разогнан несанкционированный митинг социал-демократической партии, попытавшейся проявить таким образом солидарность с французскими студентами. Митингующие заявляли также, что в России идет последовательное наступление на социальные гарантии.
19 марта профсоюзы Франции подтвердили свою готовность к проведению всеобщей забастовки, если правительство не откажется от реформы рынка труда. «Мы говорим «нет» реформе, которая впервые в Европе позволит работодателю увольнять работников без причин», — заявил руководитель Всеобщей конфедерации труда Бернар Тибо.
В акции протеста, состоявшейся в этот день в Париже, приняли участие десятки тысяч человек. Марш протеста проходил без инцидентов до тех пор пока вечером, когда колонны демонстрантов собрались на площади Наций в центре Парижа, несколько одетых в маски людей не стали бросать в полицейских камни и бутылки, а также подожгли несколько автомашин. В ответ полиция применила слезоточивый газ и резиновые дубинки. Один из участников акции протеста впал в кому. По словам представителей профсоюза SUD PTT, членом которого является пострадавший, 49-летний мужчина в воскресенье был сбит с ног и затоптан во время столкновения участников акции протеста с полицией на парижской площади Наций. Представители профсоюза заявили, что полицейские видели, что мужчина получил серьезные ранения, однако не стали оказывать ему первую помощь. Прокуратура Парижа объявила, что начала расследование обвинений в адрес сотрудников полиции.
20 марта учащиеся старших классов Франции по меньшей мере дважды перекрывали движение на крупнейших общенациональных шоссейных магистралях страны. В частности, было перекрыто шоссе А-86 в пригороде Парижа, около 500 лицеистов заблокировали днем движение по дороге № 6 в районе города Шалон-сюр-Сон в Бургундии. В лицее Дранси в пригороде Парижа в середине дня произошли столкновения между военизированной полицией и учащимися. К забастовке студентов примкнули 113 лицеев.
На состоявшемся экстренном совместном заседании организаций молодежи и основных профсоюзов страны последние не решились выполнить свой ультиматум и объявить всеобщую забастовку в понедельник. Вместо этого они выступили с инициативой провести забастовку 28 марта, во время которой работа на госпредприятиях будет остановлена на весь рабочий день, а на частных предприятиях — на несколько часов. Ряд студенческих организаций назвал политику профсоюзов «двойственной» и упрекнул их в недостатке решительности.
В то время, когда профсоюзы вместе со студентами решали, как им быть дальше, де Вильпен проводил в своей резиденции встречу с многочисленной делегацией французского патроната — представителей деловых кругов страны. Промышленники выразили главе правительства поддержку, однако порекомендовали внести в закон о первом найме изменения. В частности, они предложили вписать в него положение о том, чтобы работодатель объяснял причины увольнения. Другое предложение — увеличение пособия по безработице.
Встретившись после этого с группой молодежи, премьер предложил сесть за стол переговоров, подчеркнув, что речь может идти только о поправках к новому закону, но не об отмене его. Встретился де Вильпен и с парламентариями «партии власти» — «Союза за народное движение», среди которых далеко не все поддерживали премьера в его противостоянии с молодежью.
Общенациональное собрание студентов Франции на заседании в городе Дижон проголосовало за продолжение акций протеста (блокада университетов и уличные шествия) против политики правительства. Дискуссии в Дижоне длились непрерывно 17 часов и завершились принятием «Дижонского воззвания». Оно было обращено к студентам, учащимся старших классов, членам профсоюзов и всем тем, кто находился в «сложном социальном положении». Студенты потребовали немедленной и безусловной отмены вводимого контракта на первую работу. В ходе обсуждения, в котором принимали участие представители 66 университетов из 84 существующих во Франции, некоторые делегации требовали принятия лозунга отставки правительства. Одно из предложений состояло в том, чтобы начать «блокаду символов власти» — зданий парламента и правительства и тем самым «свергнуть кабинет». В качестве примера студенты называли «оранжевую революцию» на Украине. Однако собрание решило ограничиться текущими формами борьбы и лозунгами. Очередное, шестое по счету, собрание студентов было назначено на 25/26 марта в южном городе Экс-ан-Прованс.
Как показал опубликованный 20 марта опрос, 80% молодых французов выступали против контракта первого найма в его нынешней форме. При этом 71% опрошенных посчитали, что ситуация вокруг контракта переросла в глубокий социальный кризис, который может усилиться в ближайшие дни. Согласно другому опросу, если бы президентские выборы были 20 марта, то в первом туре фаворит среди правых Николя Саркози набрал бы 36%. На втором месте с 35% была бы новая звезда социалистов Сиголен Рояль. Доминик де Вильпен проиграл ей 10%. Политическая изоляция премьера стала более явной, а давление улицы на него — все более сильным.
«Власть у улиц!»
21 марта прошла очередная акция протеста французских студентов. Несколько тысяч демонстрантов прошли по левому берегу Сены, скандируя: «Власть у улиц!». Манифестация началась в 14:00 и продлилась пять часов. В ней приняли участие несколько тысяч лицеистов, среди которых находилось много их родителей.
Конечным пунктом движения колонн манифестантов намечалась площадь Эдмона Ростана, расположенная возле Люксембургского сада и всего в нескольких сотнях метров от Сорбонны. Незадолго до завершения манифестации на центральной парижской улице Гей-Люссака, расположенной неподалеку от Латинского квартала, большая группа манифестантов, вооруженных бейсбольными битами, набросилась на припаркованные на улице автомобили. Она разбивала стекла автомашин и их зеркала. Было повреждено около полусотни автомобилей.
Возле Сорбонны произошли столкновения с полицией. Около 100 молодых людей камнями, бутылками и другими подручными предметами забросали стражей порядка, охраняющих подступы к зданию университета. Для разгона демонстрантов полицией были применены гранаты со слезоточивым газом.
Столкновения манифестантов с полицией произошли и в парижских пригородах — Дранси, Курнев, Савиньи и других. В Дранси были сожжены несколько автомобилей, а в Курнев закидали камнями здание местного лицея. В ряде городов митинги на рельсах и автотрассах привели к транспортным перебоям.
По данным полиции, в манифестациях приняли участие около сорока тысяч студентов и старшеклассников, 37 человек были арестованы.
21 марта движением протеста было охвачено 56 из 84 университетов страны, работа 15 вузов была полностью парализованной. В то же время «Национальный союз студентов Франции» (UNEF) заявил, что закрыто 67 университетов.
Среди наиболее активных профсоюзов-организаторов акций протеста, кроме UNEF, — «Общая конфедерация труда» (CGT), «Французская демократическая конфедерация труда» (CFDT), «Национальный союз автономных профсоюзов» (UNSA), «Национальный союз лицеистов» (UNL), «Федерация профсоюзов SUD Etudiant», «Федерация советов родителей учеников общественных школ» (FCPE). Некоторые отраслевые и региональные профсоюзы — железнодорожники, работники парижского общественного транспорта и почты - объявили о намерении провести 28 марта забастовку.
На встрече с депутатами Национального собрания, входящими в правящую фракцию «Союз за народное движение», де Вильпен подчеркнул, что «невозможны три вещи» — отзыв, приостановка действия либо искажение сути «договора первого найма». Под сутью премьер имел в виду простоту нового договора — увольнение молодого сотрудника без объяснения причин. В этом, по мнению главы правительства, и есть основное новшество закона. Де Вильпен согласился сократить испытательный срок, подразумеваемый новым законодательством, в течение которого работодатель может уволить молодого сотрудника без объяснения причин. Однако сокращение испытательного срока он отдал «на откуп» работодателям и профсоюзам, которые должны это делать по собственному усмотрению. «Социальные партнеры (то есть работодатели и профсоюзы) свободны сократить этот период в тех отраслях, где это является уместным», — сказал премьер-министр и вновь призвал молодежь и профсоюзы к диалогу. Оппоненты де Вильпена посчитали «простоту» его нового закона хуже воровства и потребовали безусловной отмены «договора первого найма» как непременного условия для переговоров.
Несколько неожиданно бастующих студентов поддержала приехавшая во Францию на презентацию фильма «Основной инстинкт-2» американская актриса Шарон Стоун, которая, впрочем, рекомендовала бастующим решать проблему путем переговоров.
Вечером во вторник 30 греческих анархистов подожгли в Афинах Национальный банк Греции, использовав для этого самодельные бомбы из газовых баллонов. Никто при этом не пострадал, и никто из поджигателей задержан не был. Таким образом греческие анархисты проявили солидарность с французскими, которые активно участвуют в акциях протеста против закона де Вильпена. Это была уже не первая акция солидарности греческих радикалов. Так, 11 марта анархисты подожгли несколько автосалонов французских производителей в знак солидарности с французской ультралевой группировкой Action Directe. В греческих вузах также прошли акции солидарности с французскими студентами, по данным СМИ, некоторые университеты Греции даже оказались закрыты.
22 марта опросы общественного мнения показали, что три четверти граждан Франции не одобряют новый закон. Тем не менее, выступая в парламенте, премьер-министр заявил, что отзыв закона стал бы капитуляцией перед ультиматумом, замораживание противоречило бы Конституции, а внесение радикальных изменений сделало бы реформу бессмысленной. Лидер парламентской группы ведущей оппозиционной социалистической партии Жан-Марк Айро сказал, что для премьер-министра важнее не интересы страны, а забота о собственной политической карьере. После этого большинство депутатов правящей партии «Союз за народное движение» демонстративно покинуло зал заседания Национального собрания.
Студенты университета Париж-III попытались заблокировать работу телефонного коммутатора Матиньонского дворца, где размещается резиденция де Вильпена. В холле здания университета, работа которого парализована забастовкой, инициаторы акции вывесили плакат, сообщающий номер Матиньонского дворца и призывающий всех, кто выступает против «договора первого найма», звонить по этому номеру. Студенты активно откликнулись на призыв — к установленной в холле университетского здания телефонной кабине выстроилась целая очередь. Однако вскоре телефонисты Матиньонского дворца разобрались в ситуации и сами блокировали звонки, исходящие из этой кабины.
По информации Министерства образования Франции, 22 марта движением протеста были охвачены 58 из 84 университетов страны и более 530 из 4330 лицеев, при этом работа значительной части учебных заведений была полностью парализована.
Молодежная организация «Движение за Францию» сделала заявление, в котором упрекнула министра внутренних дел Николя Саркози в «попустительстве бунтовщикам».
Около 1,5 тысяч бельгийских студентов вышли на улицы Брюсселя в знак протеста против предложенной властями реформы кадровой политики в системе высшего образования. Чиновники собрались ограничить на 30% доступ иностранцев к обучению в бельгийских франкоязычных вузах, в частности, на факультетах ветеринарии, на которых, в основном, и учатся студенты из соседней Франции. В Бельгии учат не хуже, чем во Франции, но французам приходится меньше платить за учебу, чем на родине. Благие намерения бельгийского правительства демонстранты назвали дискриминацией европейцев.
«Ширак, Вильпен и Саркози, ваш испытательный срок истек!»
23 марта во Франции прошли очередные манифестации протеста. В них приняли участие, по разным данным, от 220 до 500 тысяч человек.
В Париже была проведена самая массовая акция протеста, она насчитывала 50 тысяч участников. Безопасность Парижа охраняли 3000 полицейских, некоторые из которых для повышения эффективности противодействия манифестантам были одеты в гражданскую одежду. Согласно сведениям из докладов спецслужбы «Рэсеньман Женеро» (Renseignement generaux — своего рода «тайная полиция», ведущая негласное наблюдение за потенциально опасными организациями), к многочисленным молодежным левым группировкам, которые выступают зачинщиками столкновений с полицией и радикальных действий протеста, присоединились уличные группировки из парижских пригородов. По мнению спецслужбы, эта категория молодых людей «по определению неконтролируема» и преследует лишь одну цель: «использовать происходящие события, чтобы вступать в схватки со стражами порядка, устраивать грабежи, погромы и пожары».
На демонстрации студентов и лицеистов в Париже инциденты произошли на Эспланаде Дома Инвалидов, где манифестанты из авангарда колонны выбивали стекла у автомашин и громили магазины. После погромов и поджогов на Эспланаде центр событий вновь переместился в район Латинского квартала. На перекрестке улиц Суффло и Святого Жака, в сотне метров от Пантеона была возведена баррикада. Автомобильное движение на этом интенсивном перекрестке французской столицы было прекращено. На баррикаде находилось около сотни человек. Спецподразделения полиции один раз захватили баррикаду, но потом она вновь перешла в руки манифестантов. В соседнем квартале, близ улицы Асса, находящейся недалеко от здания Сената, были разбиты несколько витрин магазинов, разрушены автобусные остановки и телефонные будки.
По сообщениям СМИ, во время акций протеста студентов небольшие группы молодых людей время от времени нападали на колонну демонстрантов, избивали студентов и отнимали у них мобильные телефоны. После завершения манифестации произошли столкновения этих людей и с полицией.
Столкновениями с полицией сопровождалась и манифестация протеста, организованная студентами и лицеистами Марселя. В районе марсельского вокзала группы молодых людей с обвязанными лицами, двигавшиеся параллельно колоннам манифестантов по улице Канебьер, принялись забрасывать сотрудников правоохранительных органов камнями, бутылками и прочими метательными снарядами, которые извлекали из перевернутых мусорных баков. По некоторым сведениям, были отмечены также стычки метателей мусора с манифестантами. Для разгона агрессивно настроенных демонстрантов полиции пришлось применить гранаты со слезоточивым газом.
«За причастность к беспорядкам» в Париже задержаны 120 человек, в Нанси, Ренне, Марселе, Лионе, Гренобле, Орлеане и других городах арестованы, по разным данным, от 420 до 630 человек. Во время столкновений на Эспланаде Дома Инвалидов пострадали более 60 человек, в том числе 27 полицейских и жандармов. Один из манифестантов, молодой человек 21 года, доставлен в госпиталь с тяжелой травмой черепа.
В блокированном студентами университете города Страсбурга найден мертвым один из учащихся, следов насильственной смерти не обнаружено. Он был одним из участников сидячей забастовки. Акции в университете проходили мирно.
В акциях протеста 23 марта участвовали 59 из 84 университетов Франции, а также 533 из 4330 лицеев. Из 84 университетов страны занятия были полностью прекращены в 18, а 41 учебное заведение было блокировано студентами частично. Между тем, судя по различным свидетельствам, в студенческом движении протест против нового трудового законодательства охватил не безусловное большинство. Некоторые группы студентов проводили митинги с требованием возобновить в вузах занятия. Однако их голоса были менее слышны, по сравнению с голосами тех, кто призывал бастовать и продолжать манифестации. Министр образования Франции Жиль де Робьен сообщил, что из-за охватившего университеты движения протеста экзамены в вузах могут быть перенесены на осень.
Де Вильпен предложил профсоюзным лидерам провести встречу с целью выхода из социального кризиса, а также пригласил студенческих лидеров на встречу в Матиньонский дворец. Руководители пяти крупнейших профцентров согласились на такую встречу. Предполагалось, что в переговорах с главой правительства примут участие представители студенческих профсоюзов Uni, Unef, La Fage, Конфедерация студентов, PDE (Продвижение и защита студентов). За диалог с противниками нового закона высказалось и объединение французских предпринимателей «Медеф» (MEDEF). В своем обращении его руководители дали понять правительству: отсутствие переговоров приводит к созданию в стране «напряженной социальной обстановки».
В Афинах 23 марта прошла массовая демонстрация студентов и работников университетов. Формально она проводилась против планов греческого правительства изменить Конституцию страны и снять прописанный в ней запрет на создание частных университетов. По мнению работников греческих вузов, частные университеты девальвируют на рынке труда ценность дипломов государственных институтов. В связи с этим они потребовали, чтобы все университеты оставались и впредь государственными, а зарплаты и страховые выплаты в них были существенно повышены. Однако главными в митинге на центральной площади греческой столицы Синтагма стали лозунги поддержки в адрес французских студентов. Полиция, поставив несколько автобусов поперек шоссе, перекрыла демонстрантам дорогу к французскому посольству. Если не считать нескольких порций йогурта и пластиковых бутылок с водой, которые полетели в стражей порядка, столкновений удалось избежать. Между тем в знак солидарности с французскими студентами 19 из 180 факультетов в греческих университетах прекратили занятия, к ним присоединились и техникумы страны. Забастовала Всегреческая конфедерация преподавателей университетов.
Украинская ассоциация студенческого самоуправления (УАСС) заявила о солидарности с позицией французских студентов, целиком поддержала их в борьбе против «незаконного нарушения их гражданских прав», также выступила с осуждением необъективности СМИ, прежде всего телевидения, которые представляют массовое движение студентов и профсоюзов как деятельность нескольких сотен хулиганов. Текст заявления УАСС направила в посольство Франции в Украине, в Национальный студенческий союз Франции (UNEF) и в Объединение национальных союзов европейских стран (ESІВ). УАСС обратилась с призывом ко всем украинским студентам проявить свою солидарность со студентами Франции путем проведения публичных собраний и направления в правительство Французской республики соответствующих письменных обращений. 23 марта был проведен митинг у французского посольства, к чему и призывала УАСС. Организатором митинга, по сообщениям СМИ, была украинская студенческая группа "ДІЙ!". В пикетировании посольства приняло участие небольшое количество студентов.
24 марта министр внутренних дел Николя Саркози, возглавляющий правящую партию «Союз за народное движение», выразил намерение покинуть правительство де Вильпена, но не сейчас, а позже, считаясь с правилом, что во время бури корабль не покидают. Главе правительства Саркози посоветовал проявлять больше гибкости. Близкий к министру внутренних дел сенатор Жерар Лонге заявил: «Уважать закон — значит уважать мнение и участников демонстраций. Французы соглашаются только с теми реформами, преимущества которых им объясняют. Нельзя осчастливить людей без их участия». Существование раскола в правящей партии, среди ее депутатов и в самом правительстве на «вильпеновцев» и «саркозистов» стало признанным фактом.
Профсоюзные лидеры утром потребовали, чтобы на встречу с премьером в Матиньонский дворец были приглашены не только руководители пяти ведущих профцентров, но и представители других профсоюзных, а также молодежных организаций. В ответ в окружении премьер-министра сообщили, что он намерен придерживаться ранее составленного графика. Еще ранее лидеры принимали совместное заявление, в котором требовали отзыва нового закона в качестве предварительного условия для диалога и переговоров с правительством. Премьер, разумеется, отказал. Ширак подержал премьера, заявив, что демократия не приемлет ультиматумов. Профсоюзы согласились.
Переговоры де Вильпена с профсоюзными лидерами закончились безрезультатно, хотя премьер назвал встречу «первым важным этапом на пути поиска конструктивных решений проблем, вызывающих озабоченность молодежи» и высказался за продолжение этого процесса. Профсоюзные лидеры оставили в силе призыв к проведению 28 марта «черного вторника», то есть массовых манифестаций и забастовок по всей стране.
Около полудня в лаборатории Высшей национальной школы химии в городе Мюлуз на востоке Франции произошел мощный взрыв. Один человек погиб, и, по разным данным, от 1 до 9 были ранены. Взрыв произошел на территории студенческого городка. Был ли он вовлечен в стихию протеста, не сообщалось.
25 марта лидеры молодежных организаций Национальный союз студентов, Студенческая конфедерация, Национальный союз лицеистов и Независимая демократическая федерация лицеистов, выступающих против «договора первого найма», отказались от запланированной на утро встречи с де Вильпеном. В совместном заявлении они упрекнули главу правительства в намерении «направить дебаты в ложное русло» и потребовали «безоговорочного отзыва» нового вида трудового договора. В свою очередь, представители Федерации студенческих ассоциаций, также выступающей против «молодежного контракта», и Национального университетского союза, который поддерживает «договор первого найма», приняли приглашение премьер-министра и явились в Матиньонский дворец. Никаких определенных договоренностей между ними не случилось. Однако де Вильпен заявил о том, что в качестве меры финансовой поддержки выпускников вузов предлагает предусмотреть возможность выплачивать им стипендию на период между окончанием учебы и получением первого рабочего места.
Во французской полиции создали спецподразделения, которые должны оперативно пресекать беспорядки на улицах.
В Париже были осуждены первые задержанные в ходе беспорядков. Трем студентам «дали» от месяца до трех тюрьмы. Одному дали три за то, что кинул в полицейских бутылку (хоть она и разбилась, не долетев до цели). Другому дали два за то, что хотел поджечь бутылку с алкоголем. Из трех молодых осужденных двое до этого не имели проблем с законом. Еще нескольких молодых французов приговорили к условным срокам.
Саркози, обеспокоенный тем, что вслед за молодежью раскол настигнет и всю страну, призвал остановить погромы, а зачинщиков и участников назвал «отбросами» и «швалью». Любопытно, что в публикуемом ежегодно в США некоммерческой группой Global Language Monitor рейтинге самых политкорректных неологизмов Саркози получил четвертое место со словом «отбросы» (la racaille) – так он охарактеризовал восставших в пригородах Парижа в ноябре прошлого года молодых арабов и африканцев. В интервью «Пари Матч» Cаркози также выступил с критикой методов де Вильпена. Он заявил, что солидарен с законом, но может понять недовольных им, и поэтому высказал идею о сокращении испытательного срока до полугода.
В этот день опять прошли массовые акции протеста студентов по всей стране. По данным властей, в акциях протеста молодежи приняли участие около 220 тысяч человек. Организаторы акций заявляют, что на улицы вышли 450 тысяч. Демонстрации, некоторые из которых закончились насилием, прошли во многих городах, включая Париж. Как заметила газета «Либерасьон», «молодежь вошла во вкус». Имеется в виду вкус к погромам. Газета также не без оснований отметила, что к манифестантам присоединяются порой простые грабители, причем грабят иногда самих манифестантов. В грабителях газета увидела «цветную» молодежь из пригородов.
26 марта мэры городов-спутников Парижа предупредили правительство де Вильпена об угрозе новых крупных волнений молодежи в пригородах. «Осенний урок прошел даром, страна вновь оказалась на краю пропасти. В воздухе пригородов пахнет вооруженным восстанием», — заявил мэр Клиши-су-Буа Клод Дилен.
Бастующие студенты открыли в Интернете блог stopcpe.net, через который любой человек, желающий принять участие в демонстрации, может найти номера автобусов и бесплатные развозки, комнаты и общежития студентов, где можно остановиться, телефонные номера, по которым можно узнать последние новости. Можно также указать номер своего мобильника — чтоб вас внесли в список тех, кто хочет получить массовые рассылки о последних событиях. По последним подсчетам, таким образом были связаны более 300 тысяч телефонов.
27 марта в пригороде Парижа Сен-Дени во время общего собрания бастующие ученики лицея имени Поля Элюара решили поджечь машины, стоящие перед зданием лицея. Сгорели по крайней мере две. В ноябре прошлого года департамент Сен-Дени был одним из центров бунта «цветной» молодежи.
В городе Экс-ан-Прованс закончилась двухдневная общенациональная конференция студенчества, в которой приняли участие 300 делегатов. Студенты ужесточили свою позицию и потребовали в принятом заявлении не только отмены трудового контракта, но и отставки правительства де Вильпена. Кроме того, они предложили разнообразить акции протеста и 30 марта заняться блокированием главных автомобильных и железнодорожных магистралей страны. На тот случай, если правительство не отступит, студенты договорились с профсоюзами провести 4 апреля всеобщую забастовку (после забастовки 28 марта).
Работники авиакомпании «Air France» заявили о поддержке назначенной на 28 марта общенациональной забастовки крупнейших профсоюзов Франции. О поддержке бастующих заявили и транспортники, работники почты, масс-медиа, энергетических компаний.
28 марта очередной «день действий» против молодежного контракта сопровождался общенациональной забастовкой. 250 городов страны приняли участие в акции протеста. В забастовке участвовали все сектора промышленности, которые находятся в государственной собственности. Стачку поддержали работники транспорта, металлурги, связисты, энергетики (Electricite de France и Gaz de France), работники образовательной сферы, средств массовой информации и государственные служащие. По заявлению лидера крупнейшего профсоюза Всеобщая конфедерация труда Бернара Тибо, количество участников акций протеста во Франции достигло 28 марта 3-х миллионов человек. По некоторым данным, в парижской манифестации приняли участие около 800 тысяч человек. На улицы Марселя вышли до 250 тысяч человек, в Руане — 40 тысяч, в Гренобле — 30 тысяч. Не работал общественный транспорт, железная дорога, были отменены многие авиарейсы, закрыты банки, почта, музеи, театры, не вышли газеты, государственные радиостанции передавали только новости.
На подъездах к Парижу была образована автомобильная пробка длиной в 130 км. Транспортные проблемы постигли 73 города Франции. Например, в Бордо не вышли на работу 75% трамваев и 50% автобусов. В Лионе полностью не работало метро, количество работающих автобусов сократилось вдвое. Не работало метро и в Тулузе. В Марселе на маршрут не вышел ни один автобус. В столице с большими перерывами работало метро и наземный общественный транспорт, каждая вторая из пригородных электричек была отменена. С перебоями работали крупные аэропорты Франции. В парижском аэропорту Orli было отменено 60 рейсов. По данным Главного управления гражданской авиации в результате забастовки было отменено около трети авиарейсов (главным образом внутренних).
Из-за забастовки персонала был закрыт вход в Эйфелеву башню, самый посещаемый исторический памятник Франции.
Де Вильпен направил руководителям пяти ведущих профобъединений страны письма, в которых пригласил их вновь прибыть в среду днем в его резиденцию, чтобы обсудить «изменения, которые следует внести в «договор первого найма». Руководство всех пяти профсоюзов объявило, что не намерено принимать приглашение, поскольку остается на своих прежних позициях и требует полного и безоговорочного отзыва закона. Аналогичные приглашения, но на чуть более позднее время, премьер направил лидерам молодежных организаций. Во второй половине дня де Вильпен провел встречу с рядом депутатов от правящей правоцентристской партии и повторил, что правительство «не намерено отступать» и новый трудовой контракт «будет вводиться в соответствии с законом», но что, тем не менее, он «открыт к диалогу».
На встрече с подчиненными Саркози дал приказ защищать манифестантов от погромщиков и хулиганов, применять силу только по отношению к последним, а кроме того, заявил о необходимости пока «вывести за скобки» закон о первом найме.
Жак Ширак отменил свою поездку на север страны из-за обострения социально-политического кризиса.
Ректор Сорбонны Жан-Робер Питт раскритиковал бастующих студентов, заявил, что французское общество излишне полагается на государство, и назвал Францию «последним убежищем Сталина».
Первые столкновения групп молодежи с полицией произошли перед железнодорожным вокзалом южного пригорода Парижа Савиньи-сюр-Орж. Полиция с помощью слезоточивого газа разогнала агрессивно настроенную толпу молодых людей, которые пытались сесть на электричку, направляющуюся в столицу. Столкновение группы протестующих с жандармами произошло также на железнодорожном переезде, связывающем Париж и департамент Иври.
На всех крупнейших вокзалах Парижа были развернуты специальные подразделения военизированной полиции, с тем чтобы не допустить участия в демонстрации погромщиков из городов-спутников столицы. На вокзалах и на улицах были созданы специальные фильтрационные блок-посты, шла проверка всех намеревающихся принять участие в манифестации. Порядок в столице охраняли 4000 жандармов. Полицейские в штатском были разбиты на группы по 8–10 человек и контролировали каждые 200–300 метров движущейся колонны.
Манифестация в Париже началась в 14:30 по местному времени и продолжалась пять с половиной часов. Колонна двигалась с площади Италии на юге столицы на левом берегу Сены в направлении площади Бастилии и далее до площади Республики. Там в полицейских и жандармов, стоящих на площади в оцеплении, полетели бутылки, камни, петарды и бутылки с зажигательной смесью. Полиция применила слезоточивый газ, водометы и шумовые гранаты. Кроме газа, впервые с начала демонстраций полиция применила специальные винтовки, которые стреляют шариками краски, — таким образом полиции легче задержать хулиганов. Бунтари, в свою очередь, обливали краской «фликов». В беспорядках участвовали несколько тысяч человек. На площади были разгромлены несколько магазинов.
29 марта руководитель главной дирекции национальной полиции Мишель Годен, выступая в эфире радиостанции RTL, сообщил, что за причастность к беспорядкам, которые произошли после состоявшихся во вторник по всей Франции манифестаций, задержано около 800 человек. В Париже, где беспорядки носили наиболее массовый характер, задержано 488 человек, а в других городах — в общей сложности 299 человек. В целом за три недели, на протяжении которых во Франции проходили массовые выступления, количество задержанных нарушителей общественного порядка составило 2500 человек.
По сообщениям СМИ, в основном, беспорядки в Париже были спровоцированы иммигрантской молодежью из пригородов и столичными анархистами.
Тем временем акции студентов продолжились. Ранним утром они блокировали все основные автотрассы на въезде в административный цент Бретани город Ренн. Их примеру последовали студенты других городов на северо-западе Франции. В результате оказались заблокированы все общенациональные автодороги в Нанте и Бресте. Снять блокаду смогли усиленные наряды полиции.
Несколько десятков студентов и лицеистов захватили здание Управления труда, занятости и профессионального обучения департамента Верхняя Гаронна в Тулузе на юго-западе Франции. Студенты выгнали всех служащих из здания управления и забаррикадировали входы в помещение канцелярской мебелью. Руководитель департаментской организации Национального союза французских студентов (UNEF) Анна Мелен сообщила, что студенты намерены провести в здании «символическое» заседание генеральной ассамблеи по вопросу о контракте первого найма.
Пять ведущих профсоюзов обратились в совместном письменном послании к Жаку Шираку. Они предложили ему «обратиться в парламент, чтобы тот провел новое рассмотрение закона о равенстве шансов, исключив из него статью 8, в которой идет речь о договоре первого найма». При этом авторы послания сослались на статью 10 Конституции Франции, которая дает президенту полномочия для возвращения уже утвержденного законопроекта в парламент на новое обсуждение. Ширак обещал выступить по данной проблеме «в ближайшие дни». При этом на состоявшемся в среду под председательством Ширака заседании Совета министров вопрос о контракте не затрагивался. Советник министра внутренних дел и лидера правящей партии Николя Саркози Патрик Деведжан заявил, что «90% депутатов правой фракции Национального парламента поддерживают предложение Саркози о замораживании введения нового трудового контракта».
Всеобщая конфедерация труда подала уведомление о намерении провести забастовки в госсекторе 30 и 31 марта. Студенческие организации и ведущие профсоюзы Франции на состоявшемся совместном заседании приняли решение провести 4 апреля общенациональный день действий против нового трудового контракта для молодежи. Он будет сопровождаться забастовками. 8 апреля в стране начинаются длительные пасхальные каникулы, и занятия в университетах и лицеях прекращаются до начала мая.
30 марта, по данным Министерства образования республики, движением протеста были охвачены 56 из 84 университетов Франции, причем работа 17-ти из них была полностью парализована. В движении участвовали также учащиеся 556 из 4330 лицеев. Министр национального образования Жиль де Робьен дал указание директорам заблокированных учениками лицеев возобновить с сегодняшнего дня занятия. При этом он подчеркнул, что в случае необходимости руководство учебных заведений может прибегнуть к помощи полиции. Координационная ассамблея студентов и лицеистов назвала указание министра «провокацией» и призвала к продолжению блокады.
Несколько десятков учащихся парижских лицеев блокировали движение на Бульвар Периферик — парижской кольцевой автодороге, что привело к гигантским заторам. Акция продолжалась в течение примерно двух часов, после чего ее участники были задержаны полицейскими. В числе задержанных учащихся оказался лидер профсоюза лицеистов.
В Нанте большая группа студентов перекрыла главный городской мост, заблокировав в центре движение автотранспорта.
Выезды на автострады были блокированы в городе Экс-ан-Прованс.
В Ренне студенты соорудили баррикады на автомобильном мосту, где образовалась семикилометровая пробка. В том же городе студенты уселись на рельсы, из-за чего несколько скоростных поездов и местных электричек не смогли прибыть вовремя.
В Анжере студенты перекрыли дорогу национального значения, блокировав движение на два часа.
В Марселе студенты и старшеклассники расположились на железнодорожных путях. Движение было полностью парализовано.
Жители города Дюнкерк не могли передвигаться по дорогам на автомобилях из-за студенческих кордонов.
Около четырехсот лицеистов сели на рельсы в районе вокзала города Руан.
В Лиможе студенты местного университета проникли в ректорат и оттуда начали вести переговоры с полицией.
Несколько сотен студентов образовали мобильный отряд в городе Лилль, блокируя основные перекрестки. Они перешли также к захвату промышленных предприятий.
Около 1 тысячи студентов в течение нескольких часов блокировали движение поездов на Лионском вокзале в Париже, пока полиция их не разогнала, арестовав с десяток человек.
Телеканал LCI обнародовал данные опроса, проведенного социологическим институтом IPSOS. Согласно этим данным, 62% французов выразили солидарность с движением протеста против «договора первого найма», и лишь 29% его не поддерживают. 47% опрошенных высказались за полный безоговорочный отзыв нового закона. 45% высказались за то, что закон следует сохранить, но с изменениями. Лишь 6% выступили за сохранение закона в неизменном виде. При этом большинство (67%) сказали, что правительству следует отложить ввод нового трудового контракта в действие и начать с профсоюзами переговоры о модификации документа, а 29% опрошенных сказали, что профсоюзы должны без предварительных условий приступить к обсуждению изменений в тексте контракта. Опрос проводился по телефону 29 марта. В опросе приняли участие 804 человека в возрасте старше 18 лет.
Конституционный совет Франции постановил вечером, что закон о равенстве шансов, составной частью которого является «договор первого найма», соответствует Конституции Пятой республики. Что касается двух наиболее спорных его моментов — двухлетнего испытательного срока, в течение которого работодатель может без объяснения причин уволить молодого работника, то Конституционный совет указал на «отсутствие правовой основы для оспаривания» этих положений. В вердикте Конституционного совета отмечалось, в частности, что любое прекращение контракта в течение первых двух лет его действия может быть в установленном порядке опротестовано в суде, который определит, не носят ли действия работодателя дискриминационный характер и не нарушают ли они социальные гарантии, предусмотренные Трудовым кодексом для определенных категорий трудящихся.
Генеральный секретарь Всеобщей конфедерации труда Бернар Тибо заявил, что решение Конституционного совета «ничего не меняет, поскольку проблема не носит юридический характер, а связана с социальной справедливостью».
Руководство профобъединения «Форс Увриер», заявило, что введение «молодежного контракта» в действие будет означать «переход к силовому решению», ответственность за последствия которого полностью ляжет на главу государства. В схожем духе высказались и представители других профсоюзных и молодежных организаций страны, которые предрекли, что начало практической реализации реформы трудового законодательства повлечет за собой лишь «разрастание и углубление кризиса, который грозит принять беспрецедентные размеры». Не ставя под сомнение правомочность решения Конституционного совета, профсоюзные и молодежные лидеры отметили, что проблема «договора первого найма» носит уже не столько юридический, сколько политический и моральный характер. Одновременно они указали на «бессмысленность любого диалога» до тех пор, пока президент и правительство не решат отозвать закон. Официальный представитель Социалистической партии Жюльен Дрэй заявил, что, если президент решит ввести «молодежный контракт» в действие, то тем самым он «поставит страну в чрезвычайно опасную ситуацию». Одна из лидеров Социалистической партии, Мартин Обри, которая в правительстве Лионеля Жоспена занимала пост министра по социальным вопросам, заявила, что введение закона в силу стало бы «актом насилия». Представители партии «зеленых» сказали, что отзыв «договора первого найма» либо его возвращение в парламент на повторное рассмотрение являются единственным способом предотвратить дальнейшее нарастание кризиса.
Представители левых партий во главе с Социалистической и Коммунистической партиями приняли совместное заявление, в котором призвали президента отозвать «договор первого найма». В совещании объединенных левых сил участвовали Франсуа Олланд (Франузская социалистическая партия), Мари-Жорж Бюффе (Коммунистическая партия) и Янн Верлинг (Партия Зеленых), а также представители более мелких объединений. «Зеленые» предложили провести левым депутатам символическую акцию: не участвовать в течение недели в «правительственном часе» в парламенте.
Лидеры профсоюзных и молодежных организаций подтвердили намерение провести 4 апреля новый общенациональный день протеста против, организовав по всей стране манифестации и забастовки. Предзабастовочная готовность была объявлена отделениями профсоюзов на железнодорожном транспорте, в авиакомпании Эр Франс, образовательной сфере и ряде других отраслей.
«Всем завладели богачи,
Всё у рабочих отнимают,
Изо всего – их не учи! –
Искусно прибыль выжимают.
Законы с ними заодно…»
Эжен Потье, «Пасхальные яйца», 1847
31 марта Жак Ширак выступил вечером по национальному телевидению и радио с обращением к соотечественникам и объявил о введении в действие «договора первого найма». Одновременно Ширак потребовал от правительства «немедленно изменить два наиболее спорных пункта» «молодежного контракта»: сократить с двух лет до одного года испытательный срок и вписать в договор положение о том, что в случае увольнения работник имеет право знать его причины. Ширак призвал профсоюзные и молодежные организации включиться в диалог и «принять полное участие в выработке новых мер», направленных на улучшение «договора первого найма». Он также поручил премьер-министру и правительству «открыть большие национальные дебаты по вопросу о связи между университетами и трудоустройством, чтобы облегчить вступление молодежи в профессиональную деятельность».
Обращение Ширака к соотечественникам в прямом эфире собрало абсолютно рекордную телевизионную аудиторию. По данным компании Mediametrie, занимающейся изучением рейтингов телевизионных программ, за выступлением президента наблюдали 20,6 миллиона человек, или 88,5% зрительской аудитории.
Сразу же после оглашения Шираком в 20:00 по местному времени своего решения подписать закон, оно было встречено оглушительным свистом толпы студентов и лицеистов, собравшихся на площади Бастилии. Затем они двинулись к Сорбонне, которая по-прежнему была закрыта из-за студенческих протестов. К полуночи они достигли находящегося неподалеку от университетского комплекса здания Сената Франции. Там участники акции протеста были заблокированы усиленными нарядами военизированной полиции, которые не допустили их дальнейшего продвижения к Сорбонне, за что подверглись атаке пустыми бутылками и камнями. Стихийная демонстрация изменила маршрут движения, часть учащихся направилась на центральную столичную площадь Согласия, а другая — в район Монпарнаса. Их цель состояла в том, чтобы с севера и юга попытаться обойти заслоны и прорваться к Сорбонне. Однако этот маневр студентов не удался: полиция надежно прикрывала дальние подходы к университетскому комплексу. В результате толпа численностью до 5 тысяч человек приняла решение двигаться с площади Согласия по Елисейским полям к резиденции главы государства — Елисейскому дворцу. Но и здесь все улицы были перекрыты полицией. Еще одна толпа с факелами в руках около полуночи подошла к зданию Оперного театра (Пале Гарнье) в центре Парижа. Здесь их также встретила полиция. Тогда демонстранты через бульвары попытались прорваться на площадь Согласия. Однако полиция уже разбила весь центр Парижа на сектора и не допустила движения учащихся. В рядах демонстрантов были лидеры крайне левых движений и анархисты. На соборе Сакре Кер, расположенном на вершине Монмартра, демонстранты начертали «Да здравствует Коммуна!» и спели «Интернационал». По пути движения демонстрантов были побиты витрины магазинов на бульваре Мажента, витрины кафе, офисов, двух банковских филиалов и одной закусочной «Макдоналдс». Была разгромлена приемная депутата от правящей партии Пьера Лелюша. Охрана здания Сената лишилась своей стеклянной будки. Было задержано около 100 манифестантов. Двое полицейских получили ранения.
Ночью в Нанте, на западном побережье Франции, группа манифестантов численностью около 300 человек попыталась взять штурмом местный офис правящей партии «Союз за народное движение» (UMP). Чтобы рассеять толпу студентов, полиция применила гранаты со слезоточивым газом. Попытка нападения на офис UMP была совершена также в городе Пуатье. В Ле-Мане большая группа манифестантов в самом центре города возвела баррикаду и устроила столкновения с полицией. Стихийные шествия протеста, собравшие по несколько сотен человек, состоялись также в Страсбурге, Нанси, Лионе, Бордо, Гренобле, Лилле и ряде других городов.
1 апреля правительство Франции и левая оппозиция провели экстренные консультации. Де Вильпен и Саркози провели встречу со спикерами обеих палат парламента. Они обсуждали, как провести поправки в трудовом законодательстве через парламент.
В свою очередь представители оппозиции собрались в штаб-квартире Коммунистической партии, чтобы выработать скоординированный план проведения акций протеста.
В эфире радиостанции «Европа-1» Лоранс Паризо, возглавляющая объединение промышленников и предпринимателей — Движение предприятий Франции (MEDEF), заявила, что французские предприниматели не намерены спешить с практическим применением «договора первого найма» и предпочитают дождаться появления модифицированного текста документа. По ее словам, «патроны», как обычно называют работодателей во Франции, «понимают, что «договор первого найма» в его нынешнем виде вызывает страх и беспокойство». Она выразила надежду на то, что модифицированный закон «сохранит такое преимущество, как гибкость, и одновременно приблизится к общей правовой практике, будет не слишком отличаться от других видов трудовых контрактов».
2 апреля внутри верхнего эшелона власти произошла важная перестановка сил. Инициатива по решению тяжелого социально-политического кризиса перешла от премьера к министру внутренних дел. Саркози провел более двух десятков телефонных разговоров с основными участниками противостояния — лидерами молодежных организаций и профсоюзов. Лидер ведущего профсоюза студентов UNEF Бруно Жюльяр согласился встретиться с Саркози.
Де Вильпен в одном из интервью заявил, что хоть и сожалеет о некоторых своих решениях, сдаваться не намерен.
Лидер правящей фракции, «Союза за народное движение» (UMP), в Национальном собрании (нижней палате парламента) Бернар Аккуайе заявил, что парламентарии намерены как можно скорее выступить с законодательной инициативой и провести поправки через Нацсобрание и Сенат, но предварительно они хотят провести консультации с профсоюзными и молодежными организациями.
Министр социального согласия Жан-Луи Борло объявил, что разослал в 200 организаций предпринимателей официальные рекомендации воздержаться от подписания «молодежных контрактов» впредь до новых указаний.
Согласно опубликованным службой CSA результатам опроса общественного мнения, 62% избирателей решили, что обращение Ширака в прямом телеэфире к французскому народу не было убедительным. При этом устойчивое большинство опрошенных (54%) не поддержало конкретные предложения по компромиссу, которые предложил глава государства.
Общенациональное собрание студенческих коллективов Франции в Лилле, в котором принимали участие около 500 делегатов от 69 университетов и 49 лицеев, постановило продолжить акции протеста против СРЕ, пока президент и правительство не отменят его вовсе. Речь шла о том, чтобы сделать после 4 апреля акции протеста перманентными.
Одновременно прошло заседание основного профсоюза лицеистов — ФИДЛ. На нем также было принято решение продолжать акции протеста. Профсоюз призвал студентов и учеников старших классов с 3 апреля начать блокады железнодорожных дорог, вокзалов и автотрасс.
В Париже прошла крупная манифестация против нового законопроекта об ограничении иммиграции во Францию. Она проводилась по инициативе ассоциации, объединяющей более 350 организаций иммигрантов и правозащитников. Активное участие в митинге на площади Республики приняли и левые партии. Манифестанты требовали не допустить принятия выдвигаемого Саркози законопроекта, который, по мнению его противников, «нарушает основополагающие права человека, в частности в сфере семьи и личной жизни». Манифестанты отметили, что ряд политиков Франции намерен добиться введения жесткого отбора иммигрантов в зависимости от пожеланий предпринимателей. В случае принятия законопроекта в страну будут допускаться в основном лишь те люди, которые могут оказаться «выгодными для ее экономики». Законопроект значительно изменяет правила выдачи вида на жительство и его лишения, жестко регулирует возможность воссоединения семей. На 29 апреля запланировано проведение общенационального дня протеста против нового законопроекта.
3 апреля на улицы Парижа вышла демонстрация протеста против протеста. Несколько сотен мам, пап, бабушек и дедушек бастующих студентов держали в руках плакаты: «Остановите беспорядки и вернитесь к учебе!»
В эфире радиостанции «Франс-Интер» лидер Национального студенческого союза Франции Брюно Жюйяр заявил, что установление диалога с правительством вполне возможно. «Мы примем участие в диалоге при условии, что ни один «договор первого найма» в ближайшие дни не будет подписан», — сказал студенческий лидер. Он напомнил, что 1 апреля ему позвонил лидер UMP Саркози и предложил вступить в диалог. Жюйяр выразил готовность вести переговоры только при условии отмены закона о СРЕ.
Представитель фракции правящей партии «Союз за народное движение» в Национальном собрании сообщил, что новая версия трудового контракта для молодежи появится не ранее начала мая.
«Жак, Николя, Доминик, Единственный выход - Отмена CPE»
4 апреля лидер Всеобщей конфедерации труда Бернар Тибо призвал французов нанести контракту «последний смертельный удар» (coup de grace) и выйти на улицы и площади городов.
Доминик де Вильпен, выступая в Национальном собрании, сказал, что делает очень серьезную ставку на диалог с профсоюзами, что задача по урегулированию кризиса — главная задача кабинета министров. Он пообещал сделать «все необходимые выводы» из событий и дискуссий вокруг нового трудового контракта для молодежи. «Ни на кого другого, кроме себя, я не возложу ответственность за последствия, — сказал премьер. Тем временем рейтинг де Вильпена упал до рекордно низкого уровня. Недоверие его экономической политике выразили 72% опрошенных французов.
Жак Ширак на заседании кабинета министров призвал к проведению конструктивных переговоров. Он заявил, что «каждый должен взять на себя свою долю ответственности, чтобы начинающиеся дискуссии оказались конструктивными». При этом он подчеркнул, что «студенты должны получить возможность подготовиться к экзаменам, а лицеисты — возобновить занятия».
За час до начала парижской демонстрации стало известно, что глава фракции правящей правой партии «Союз за народное движение» Бернар Аккуайе направил лидерам молодежных организаций и профсоюзов письмо с предложением начать со следующего дня переговоры для «сближения точек зрения».
Заместитель главы Национального объединения независимых профсоюзов Жан Гроссе в интервью радио «Эхо Москвы» сказал: «Единственное условие, при котором возможны какие-то переговоры, — это отмена контракта первого найма». Глава Конфедерации европейских профсоюзов Джон Монкс заявил, что профсоюзы стран Евросоюза готовы использовать нынешний опыт своих французских коллег в противодействии мерам властей, ведущим к ухудшению положения трудящихся, и в первую очередь молодежи. Он принял участие в заседании 12-ти ведущих профсоюзов Франции в Париже. Лидеры 12 профобъединений, включая профсоюзы студентов и лицеистов, решили использовать предстоящие консультации с правительством, чтобы вновь потребовать отмены «молодежного контракта». В заявлении участников совещания было сказано, что «для проведения дискуссий или переговоров по вопросам занятости, профессиональной подготовки молодежи и безработицы необходимо, чтобы «договор первого найма» был быстро отменен, это должно произойти путем голосования до начинающихся 17 апреля парламентских каникул». Участники совещания договорились также встретиться 10 апреля, чтобы сообща принять решение о возможных дальнейших действиях.
Накануне о своем намерении провести забастовку объявили французские транспортники, строители, энергетики, работники банков и торговли, аэропортов и почты. Большинство французских газет объявили, что не выйдут во вторник. А персонал крупнейшего информационного агентства «Франс Пресс» провел забастовку заранее, чтобы в «черный вторник» обеспечить освещение ситуации.
Руководство службы национальных железных дорог Франции сообщило, что в забастовке приняли участие 18% железнодорожников, объем перевозок по сравнению с обычным режимом сократился на 30-50%. Уровень участия в забастовке трудовых коллективов Национальной почты достиг 8%. Среди самой активной группы движения протеста — лицеистов и школьников старших классов — участие достигло 42%. Впрочем, по данным Минобразования, учебных заведений бастовало на 10% меньше, чем 28 марта. Забастовочный призыв был поддержан сотрудниками 32-х предприятий общественного городского транспорта. Третья часть авиарейсов во Франции была отменена. Авиакомпания РянЭир отменила около 80 полетов, а компания ИстДжет — 48. В столичном метро не вышли на линию более половины составов, поезда ходили с большим опозданием. Наблюдались часовые задержки вылетов пассажирских самолетов. Не работали магазины и банки. Вновь была закрыта для осмотра Эйфелева башня, работники которой присоединились к забастовке.
Всего по стране акции протеста прошли в 258 городах. Более трех миллионов человек приняли участие в манифестациях. Такую цифру назвали представители профсоюзов. Только в Париже, по их данным, на акцию протеста вышли около 700 тысяч человек. У полиции другие данные: по информации властей, в демонстрации приняли участие около миллиона человек по всей стране, а в столице — 84 тысячи.
Для обеспечения порядка в Париже были стянуты четыре тысячи жандармов и полицейских. Столкновения манифестантов с полицией начались ближе к вечеру на площади Италии в южной части Парижа, которая являлась конечным пунктом шествия протеста. Нападению экстремистов подверглись на этот раз и журналисты, один фотограф серьезно пострадал. Нападавшие кричали, что «журналисты — пособники властей». В ответ на бутылки с зажигательной смесью полиция применила слезоточивый газ и водометы. В результате столкновений, которые продолжались около двух часов, по разным данным, пострадали от 9 до 18 человек. Среди пострадавших — оператор одного из французских телеканалов. Тяжело был ранен фотограф агентства «Гамма». Полиция сообщила о задержании более 206 человек. По мнению полицейских, впрочем, из всех пяти подобных демонстраций, прошедших в последние два месяца в Париже, последняя была самой мирной.
Крупная демонстрация прошла в Марселе, она собрала до 250 тысяч человек. В Нанте митинговали 85 тысяч человек, в Гренобле — 80 тысяч, в Ренне и Клермон-Ферране — по 50 тысяч человек. В Ренне демонстранты громили витрины магазинов и автобусные остановки, не обошлось и без драк с полицейскими. Около 600 человек заблокировали в Нанте крупнейший оптовый рынок сельхозпродукции. Около 30 тысяч человек шествовали по центральным улицам города Ле Манн. В Лилле манифестанты пытались захватить офис правящей партии «Союз за народное движение». В полицию летели булыжники. В Тулузе ранним утром две группы демонстрантов не допустили открытия почтовых терминалов.
5 апреля члены созданной Шираком специальной согласительной комиссии в Сенате принимали представителей профсоюзов. Комиссию возглавил глава фракции правящей партии «Союз за народное движение» (UMP) в парламенте Бернар Аккуайе. В нее вошли также два министра правительства. Задачи комиссии — выработать на основе прошедших дискуссий предложения по выходу из острого социального кризиса и при необходимости предложить новый вариант вступившего в силу трудового контракта для молодежи.
В Ренне около 200 студентов, выступающих против продолжения студенческой забастовки, провели в середине дня в центре города акцию за возобновление нормального учебного процесса. Рассевшись перед зданием мэрии, студенты подняли транспаранты с надписями «Даешь свободу учебы», «Хватит бастовать», «Да — дебатам, нет — диктату». Через некоторое время на площади появились около сотни активистов забастовочного движения. Они обзывали противников забастовки «фашистами» и «предателями», после чего принялась кидать в них куриные яйца, молотый перец и петарды. После этого началась потасовка. Подверглись нападению и журналисты, находившиеся на месте событий. Забастовщики толкали телеоператоров и фотокорреспондентов, мешая им производить съемку, пытались вырывать блокноты из рук у репортеров. Дело кончилось тем, что противники забастовки предпочли покинуть площадь перед мэрией. Однако перед уходом они заявили, что намерены через неделю провести новую акцию в защиту своих прав на учебу и свободы мнений.
Столкновения противников и сторонников студенческой забастовки произошли также в университете парижского пригорода Нантер.
6 апреля продолжились консультации специальной правительственно -парламентской комиссии с представителями профсоюзов.
Доминик де Вильпен, выступая на традиционной ежемесячной пресс-конференции в Матиньонском дворце, заявил, что правительство ведет «прагматический» диалог «без табу и предварительных условий» с представителями профсоюзов и студенчества. Он также заявил, что правительство «продолжает выполнять все свои функции». «Действительно, — сказал премьер, — мы подключили к поиску решений правящее большинство, что часто происходит во время кризисов, когда требуются различные инструменты». Де Вильпен выглядел во время пресс-конференции довольно энергичным. «Президент республики Жак Ширак возложил на меня миссию — добиться сокращения безработицы, и, в первую очередь, среди молодежи, и я эту миссию выполню до конца», — сказал премьер. В качестве очередного успокоительного предложения он предложил закрепить связи между бизнесом и университетами, чтобы улучшить перспективы трудоустройства молодых специалистов. Ближайшее окружение премьера также провело специальный закрытый брифинг для журналистов, в ходе которого было подчеркнуто, что «никто не говорит об отставке премьера». На отставке де Вильпена настаивали манифестанты на улице и представители левых партий в парламенте.
Учащиеся молодые французы продолжили акции протеста, они блокировали работу транспортных магистралей и промышленных предприятий.
В Париже около 200 манифестантов утром вышли на рельсы на Восточном вокзале, полностью парализовав работу этого транспортного узла. Несколько сотен манифестантов блокировали дорогу в столичный аэропорт Орли (Orly).
В Ренне студенты местных университетов перекрыли одну из основных транспортных магистралей, а в Лорьяне блокировали дороги, ведущие к торговому порту. Аналогичные акции прошли на нескольких шоссе в районе Нанта (западное побережье). Полностью было парализовано движение в Лиможе, где учащиеся перекрыли важнейшие автомобильные развязки в восьми пунктах. В приморском городе Булонь-Сюр-Мер был блокирован порт, ограничено движение по шоссе, связывающие Лион и Марсель.
Под Тулузой (юг Франции) манифестанты перекрыли подъездные пути к заводам компании «Аэробус» (Airbus) и заблокировали таким образом сборочные цеха двух предприятий компании.
Акции протеста состоялись также в городе Сьет на средиземноморском побережье Франции.
7 апреля во второй половине дня закончились консультации французских властей с лидерами профсоюзов и студенческих организаций. Комиссия Аккуайе выработала компромиссный вариант. Де Вильпен отверг компромисс. Премьера не устроила формула, которую предложил Саркози: приостановка действия нынешней версии контракта, а затем его замена на новый и сокращенный вариант. Саркози предложил, чтобы контракт касался лишь молодых людей с низким уровнем образования.
Возле Сорбонны несколько десятков студентов проводили акцию протеста против реформы трудового законодательства. Когда группа молодежи после окончания митинга пересекала бульвар Сен-Жермен, в нее врезалась ехавшая по бульвару на небольшой скорости машина. Остановить движение машины смогли полицейские. Разъяренные студенты перевернули машину и пытались покарать водителя, которого спасла от самосуда полиция. От столкновения пострадали 11 человек, включая виновника происшествия.
В городе Сэт студенты перекрыли мост. Они пели, танцевали и требовали отзыва закона о СРЕ. А самые отчаянные в знак протеста прыгали в воду.
В связи с протестами против закона о СРЕ в различных городах Франции была нарушена нормальная работа 43 из 84 университетов. Акции протеста проводили 318 лицеев.
8 апреля внутри профсоюзов Франции произошел раскол. Часть из них выразила готовность отказаться от ультимативного характера требования о немедленной и безусловной отмене СРЕ до 17 апреля в обмен на новую версию этого контракта.
Де Вильпен изложил Шираку свою позицию отказа от приостановки действия нынешнего варианта контракта о первом найме, как то предложил Саркози, и выразил готовность заменить его уже в нынешнем месяце новой версией.
Акции протеста студентов продолжились, получая новые неожиданные формы. В Париже они захватили подвижную телестудию и передавали в эфир антиправительственные лозунги. В городе По они попытались сорвать матч четвертьфинала розыгрыша Кубка Дэвиса по теннису между российской и французской сборными.
9 апреля проходили активные консультации между Елисейским дворцом, правительством, депутатами парламента и правящей партией.
В интервью газете «Журналь дю диманш» бывший президент Франции и один из авторов Конституции Евросоюза Валери Жискар д'Эстен сказал, что дезорганизация государственных институтов Франции достигла невиданного уровня со времени существования Пятой республики. Экс-президент призвал срочно найти выход «из нынешнего болота», которое может привести к расколу правящего большинства. Он высказал мнение, что закон о равенстве шансов должен вступить в силу, но при этом правительство должно отменить статью закона о первом контракте для молодежи. Политик посоветовал властям не стыдиться того, что они отменят положение закона под давлением улицы.
10 апреля Жак Ширак принял решение об отмене «договора первого найма». Решение президента огласил Доминик де Вильпен, выступив перед журналистами в Матиньонском дворце. Премьер объявил о замене СРЕ (8 сатья закона о равенстве шансов) другой «формой поддержки молодежи, испытывающей проблемы с трудоустройством» и сказал, что соответствующий законопроект будет незамедлительно внесен.
Бернар Аккуайе, возглавляющий правящую фракцию «Союза за народное движение» (UMP) в Национальном собрании, сообщил, что парламент в ближайшие дни обсудит новые формы обеспечения трудоустройства молодежи, предлагаемые взамен «договора первого найма».
Депутат Национального собрания Лоран Энар вместе с коллегами представил прессе новый законопроект, призванный заменить «договор первого найма». Он заявил, что отмена последнего в нынешнем году обойдется французскому государству в 150 миллионов евро, а в следующем — в 300 миллионов. Новый вариант закона предусматривает оказание государственной поддержки работодателям, которые заключают бессрочный трудовой контракт с молодыми людьми в возрасте от 16 до 25 лет, имеющими низкую квалификацию, либо проживающими в пригородных зонах, либо являющимися выпускниками средних школ, не поступившими в вуз. Предполагается, что государственная поддержка будет оказываться в течение двух первых лет действия контракта, причем в течение первого года ее размер будет составлять 400 евро, а в течение второго года — 200 евро в месяц. Речь идет о дополнительном финансировании, не предусмотренном государственным бюджетом. Авторы законопроекта предложили изыскать недостающие средства за счет увеличения стоимости лицензий на торговлю табачными изделиями.
Лидеры студенческого движения призвали к прекращению блокирования университетов в связи с отменой СРЕ.
11 апреля 2006
По этой теме читайте также: