Возможно, остались ещё люди, рассказывающие о том, что в Москве на Красной Пресне есть некий Музей кино. В нём, дескать, есть и личные архивы кинематографистов, и эскизы к кинофильмам двадцатых годов; можно посмотреть лучшее некоммерческое кино…

Не верьте им. С 1-го декабря 2005 года Музей кино выдворили из построенного специально для него в 1989 году здания.

А ведь всего за 15 лет своей работы он собрал богатейший рукописный, изобразительный, предметный фонд, фото-, видео- и библиотеку, а также фонд анимации. В Музее можно было прикоснуться к подлинному кинематографу, к его истории и к его настоящему – пообщаться с режиссёрами, критиками и киноведами; в нём проходили выставки, фестивали отечественного и зарубежного кино, ретроспективы фильмов… Теперь в России больше нет таких залов, в которых можно было бы посмотреть от шести до восьми некоммерческих фильмов в день – от В. Херцога до А. Тарковского.

Но речь идёт не только о кинозалах. Музей кино – это ещё и выставочные залы, в которых экспонируются результаты труда и художников, и сценаристов, и композиторов – да и самих актёров. Здесь можно проследить за процессом создания кинофильмов, увидеть, сколько сил и таланта в них вкладывается. Директор Музея Наум Ихильевич Клейман в интервью нашему журналу специально отметил, что Музей кино стал настоящей школой будущих профессионалов, которым дается шанс получить более глубокие знания, чем даются на страницах учебников. Здесь же формируются их эстетические вкусы, находятся «братья» в искусстве, а также товарищи и оппоненты в жизни… [1]

Более того, Музей сформировал особенную публику, в которой, как выяснилось уже сейчас, было воспитано не только потребительское отношение к кино, но и способность к публичному действию в защиту своей культурной школы.

И вот с декабря просветительского киноцентра подобного масштаба в России больше нет. Из-за произвола, корысти и безответственности, из-за пренебрежения к будущему нашей страны уничтожается кинематограф.

Многим известны митинги и пикеты, которые устраивало Общество друзей Музея кино в последние годы. Может быть, кто-то задался вопросом, почему собравшиеся адресовали именно Союзу кинематографистов, создавшему в свое время сам музей, такой лозунг: «СК такой энтузиаст, что скоро все кино продаст »? Дело в том, что судьба музея действительно в течение долгого времени находилась в заботливых руках СК, который, вероятно, задумавшись о вакууме в своих карманах и о проблемах накопления жира под музыкальные переливы и урчащие инсталляции в своём животе, решил совершить небольшую сделку. Так, в январе 2005 года, когда Союз кинематографистов возглавлял Никита Михалков, по решению второго пленума принадлежавшие союзу 32 % акций были проданы одной коммерческой структуре – ЗАО «Киноцентр» , и всё здание перешло в собственность казино-ресторана «Арлекино» [2].

Сейчас подобные сделки не новость. Куда ни посмотри – всюду «музейная собственность» переходит либо казино, либо РПЦ. А Союзу кинематографистов не до музейщиков: сейчас ведь главное «наладить национальную киноиндустрию»!

Вот некоторые результаты шестого созыва пленума правления СК РФ:

Национальный кинопродукт на внутреннем рынке не превышает 15 – 18 процентов, львиную долю (80 процентов) проката занимает американское кино. На внешнем рынке наших фильмов практически нет. У государства не нашлось денег для Музея кино, потерявшего свое здание. Проблема, подтвердили другие ораторы пленума, в том, что впервые за долгие годы понятие “культура” выпало из приоритетных федеральных программ развития [3].

Но важно ещё упомянуть и о том, что стоит за этими пресловутыми 15-18 %. Прежде всего, это такая «коммерческая жвачка» как «Турецкий гамбит», «Ночной дозор», «Статский советник», а то и вовсе «Полумгла», – и прочие убогие фильмы и сериалы. Что же еще может производить наша жалкая киноиндустрия, когда краеугольным камнем при постановке подавляющего большинства «фильмов» является извлечение коммерческой выгоды или отработка государственного идеологического заказа?! Первое, впрочем, как правило, прекрасно сочетается со вторым.

…Те помещения, в которых вот уже 15 лет, со дня своего создания, располагался Музей кино, по вине СК и по невниманию и бездействию со стороны государства – у него отняли, сделав Музей бездомным.

История неудобной плёнки, или Фильм о перемене мест

Пролог

Перемотаем плёнку немного назад…

Музей кино в России имеет почти восьмидесятилетнюю историю. В конце 1920-х годов он был создан в рамках Государственной Академии Художественных Наук [4]. Над собранием его фондов работали многие, в том числе Григорий Болтянский, Сергей Эйзенштейн и, конечно же, сам директор Музея, Наум Клейман.

В марте 1989 года начинает свою работу Центральный Музей кино, для которого был построен Киноцентр на Красной Пресне. В том здании располагались и фондовые хранилища, и выставочные залы, и система семи кинозалов. Серенькая постройка превратилась в культурный центр, в котором студенты и киноманы собирались не только для того, чтобы попасть на ретроспективу фильмов или на фестиваль, но и сходить в киномузей и на выставку плакатов. Они могли прийти на встречу с режиссёрами или посмотреть цикл современного итальянского, немецкого, грузинского, японского кино, а потом устроить семинар, обсудить фильмы или теоретические работы по киноискусству, которые публиковались Музеем. Там же велась и реставрация российского кинематографического наследия.

Но прошло всего 15 лет, и Музей был насильно лишён своего дома.

1-я серия. Противостояние: митинг

В 1992 году Музей кино становится самостоятельной некоммерческой культурно- просветительской организацией, его учредители – Государственный Комитет Российской Федерации по кинематографии, Министерство культуры России, Конфедерация Союзов кинематографистов и Союз кинематографистов России, затем к ним присоединился «Совэкспортфильм».

В 2001 году принято решение о придании Музею кино статуса Государственного.

В 2004 году, придравшись именно к этому статусу, Союз Кинематографистов на пару с Киноцентром впервые попытался лишить Музей кино его собственных помещений, сославшись на то, что Музей должен находиться в ведомстве Федерального Агентства по Культуре и Кинематографии, а не Союза кинематографистов [5].

Только в мае это стало известно почитателям Музея – и вскоре последовала реакция. 23 июня 2004 года они устроили митинг на Пушкинской площади под лозунгом «Сохраним Музей кино!» (это выступление было подготовлено группой самых активных зрителей, объединившихся в Живом Журнале). На митинге в поддержку Музея выступали режиссер Ю.Норштейн, главный редактор «Киноведческих записок» А. Трошин, ведущий программы «Магия кино» Сэм Клебанов и другие деятели культуры. За Музей заступились, публично выразив свою поддержку, Квентин Тарантино и Бернардо Бертолуччи.

В результате Киноцентр стал действовать осторожнее. А дело по заявленному его руководством судебному иску было закрыто за истечением срока давности. Доблестные защитники Музея сочли результаты выступления за победу и на том успокоились. Очевидно, компания киноманов осталась довольна успешными – на первый взгляд – переговорами с властными структурами. А зря – скоро им придётся жестоко расплатиться за своё покладистое спокойствие.

2-я серия. Стояние: спектакль

В сентябре 2004 года участники первого митинга создали Общество Друзей Музея Кино (ОДМК).

Первым шагом новообразованного общества стал сбор подписей под обращением Президенту РФ В.В. Путину с просьбой решить проблему с Музеем кино. Ответ на обращение был получен из Федерального Агентства по культуре и кинематографии. В нем заявлялось, что ФАКК «примет все меры к тому, чтобы деятельность Музея кино была обеспечена юридическими и финансовыми гарантиями» [6].

В январе 2005 года прошел II пленум Союза Кинематографистов России, после которого состоялась продажа принадлежащих союзу 32 % акций ЗАО «Киноцентр» самому «Киноцентру». По условию этой сделки Музей Кино должен был покинуть здание. Обсуждался его выезд в специально построенное для него и для Академии киноискусства здание (как было сообщено на пленуме, президент РФ Путин распорядился построить такое здание в течение двух лет [7]). Однако, дальше слов дело не пошло.

После Никита Михалков комментировал ситуацию так:

Мы в результате долгих торгов продали их за $6 миллионов, которые лягут на счет Союза и будут использованы для поддержки стариков и нуждающихся членов СК. Но договор составлен таким образом, что если до 1 января Музей кино не переедет, $3 миллиона из этой суммы мы не получим. Так неужели же Союз должен лишиться этих денег только потому, что Клейману далеко добираться до Студии Горького?[8]

В марте 2005 года Гильдия киноведов и критиков Союза кинематографистов РФ направили открытое письмо «О судьбе Музея кино» президенту РФ В.В. Путину, председателю правительства РФ М.Е. Фрадкову и мэру г. Москвы Ю.М. Лужкову. В нем описывалась значимость для России и Европы Музея кино как объекта культуры, а также сообщалось о том, что обязательства руководства Союза Кинематографистов РФ по сохранению Музея выполнены не были. Кинокритики высказались против временного прекращения деятельности Музея, а также перемещения его на окраину города [9].

В мае 2005 года Министерство экономического развития и торговли РФ подтвердило действие договора от 3 января 2003 года между общественной организацией «Союз Кинематографистов России» и Музеем кино, по которому Музей кино имеет все законные основания оставаться на территории ЗАО «Киноцентр» и не платить арендную плату. Согласно пункту 1.4 договора Союз кинематографистов России передает Музею кино данные помещения в безвозмездное пользование до получения Музеем кино собственных помещений для размещения. Этот договор не был оспорен в судебном порядке, однако продажа Союзом кинематографистов акций «Киноцентра» почему-то, по мнению членов СК, делает его недействительным. По крайней мере, Министерство культуры не сочло необходимым бороться за право Музея кино и впредь оставаться в здании на Красной Пресне [10].

Наум Клейман на вопрос, разговаривал ли он лично с Н.С. Михалковым по поводу того, по какой причине Музей должен был съехать из здания, которое было построено специально для него, ответил:

Конечно. Михалков преследует свои цели. Сначала он клялся, что Музей – гордость кинокультуры, гордость Союза кинематографистов, что он нас никогда не даст в обиду. Как только ему стало выгодно продать Киноцентр, он нас, говоря простым русским языком, предал [11].

И только 24 июня 2005 года ОДМК провело второй митинг – на Славянской площади. Главным требованием митингующих было предоставление помещения, эквивалентного тому, которое Музей кино вынужден покинуть.

Основными лозунгами были: «Дом Музею кино!», «Москва без Музея, как Рим без Колизея». В защиту Музея на митинге выступили: гости XXVII Московского кинофестиваля бельгийские режиссеры братья Дарденн, режиссер Евгений Цымбал, режиссер Александр Митта, киновед Наталия Нусинова, главный редактор журнала «Киноведческие записки» Александр Трошин, критик Марат Гельман, писатель Сергей Кузнецов, поэт Алексей Прокопьев… Митингующие заявили о своём решении продолжать активную деятельность по защите Музея кино. Об этом сообщалось на радиостанциях «Свобода» и «Эхо Москвы» [12].

Как ни печально, но и этот «митинг» не принес непосредственных результатов. Несмотря на широкий отклик в СМИ, ни Музей кино, ни Общество Друзей Музея кино не получили никакого ответа от каких-либо официальных лиц.

Но давайте остановим сухое изложение событий и внимательнее присмотримся к тому, что же за действо было 24 июня? Дело в том, что на сей раз организаторами было решено вовсе отменить так называемую «митинговую часть»! Очевидно, разочаровавшись в результатах прошлого мероприятия, киноманы узрели его провал в самом подходе, а потому… сделали ставку на «перформанс», устроив настоящий спектакль. Что ж, они действительно сумели привлечь к себе внимание журналистов, да и обычных зевак, – и одновременно, к великому сожалению, отвлечь его от проблемы. В итоге, «деполитизировав» митинг, участники театрального действа проиграли в самом противостоянии с властью. Увы.

3-я серия. Стояние напротив: пикет

6 сентября 2005 г. в пресс-центре 62-го Международного кинофестиваля было на трех языках распространено обращение молодых кинематографистов России, озабоченных судьбой московского Музея кино.

В обращении, в частности, сказано:

Московский Музей кино – под угрозой закрытия. Полтора десятилетия со дня основания он был меккой всех людей кино... Оставить музей без крыши – все равно, что закрыть Эрмитаж или Третьяковскую галерею. Мы понимаем, что наш музей – мировое культурное достояние и что ответственность за бездействие ляжет на всех. В прошлом году принц Венецианский наградил здесь директора музея Наума Клеймана специальным призом за заслуги перед мировой культурой. Мы – не властный орган и не коммерческая структура. У нас нет никаких инструментов воздействия, кроме нашего голоса. Поэтому мы призываем найти способ помочь музею Наума Клеймана и нашему общему дому, без которого у российского кино нет будущего [13].

Обращение подписали 27 молодых деятелей российского кинематографа, в том числе режиссеры Алексей Герман-младший, Александр Зельдович, Андрей Звягинцев, Дмитрий Троицкий, Алексей Федорченко, Илья Хржановский, Бахтиер Худойназаров, режиссеры-документалисты Игорь Волошин, Сергей Лозница, Марина Разбежкина, киноведы, сценаристы, режиссеры-мультипликаторы.

2 ноября Друзья Музея кино провели пикет у здания Союза кинематографистов, исполняющим обязанности председателя которого незадолго до этого стал Евгений Герасимов. Он вышел к собравшимся непосредственно в начале пикета. На общение с журналистами и друзьями Музея кино чиновник уделил пятнадцать минут своего драгоценного времени. Позже они писали об этом:

Он прокомментировал факт продажи акций ЗАО «Киноцентр», сказав, что это было решением членов СК, слишком легкомысленно отнесшихся к данному действию и не подумавших о возможных последствиях. Е.В. Герасимов посетовал на то, что Музею кино трудно помочь, пока он находится в федеральном подчинении [14].

И громогласно заявил об

устной договоренности с Федеральным агенством по культуре и кинематографии о том, что оно оплатит Киноцентру аренду залов Музея кино на срок до апреля. Из слов Герасимова следовало, что дело только за документальным утверждением договоренности [15].

На следующий день 3 ноября 2005 тот же Герасимов, выступая в эфире радиостанции «Маяк», сказал, что

СК вместе с Федеральным агентством по культуре и кинематографии берет на себя обязательство сохранить те залы, которые существуют за Музеем кино, платя теперь за них аренду, поскольку здание уже не принадлежит СК. Поэтому Музей кино будет существовать. Временно, насколько я понимаю, - добавил он, - будет вывезено то, что может находиться в хранилище, на Мосфильм. Я считаю, что, конечно, такой центр должен иметь знаковую площадку в городе Москве. Я буду стараться, чтобы из федеральной собственности Музей кино мог бы перейти в городскую [16].

21 ноября 2005 года ОДМК разослало открытое письмо представителям власти, культуры и бизнеса. Как же сложилась его судьба? В 2005 он был получен лишь от двух из десяти адресатов, в нынешнем году ещё от нескольких, – но ни в одном из них не говорится о разрешении проблемы с помещениями для музея. Выходит, адресаты молчат...

К тому же заявления Герасимова не подтвердились. 30 ноября кинозалы Музея кино прекратили свою работу. Ни о продлении существования Музея на Красной Пресне, ни о предоставлении ему нового здания, ни о создании Московской синематеки никаких решений принято не было.

Наум Клейман:

Слова исполняющего обязанности председателя Союза кинематографистов Евгения Герасимова о том, что он оставит Музей кино в здании Киноцентра, были чистейшим пиаром. Мы тут недавно встретились, и он удивленно спросил: «А разве вы все-таки переезжаете? Было же решение съезда!». Но Никита Сергеевич, продавая акции Киноцентра, так составил договор, что к декабрю мы должны очистить помещения, а если мы хотим остаться, то нужно оплатить за полгода вперед 1,5$ миллиона аренды. И это только за залы, причем нет никакой гарантии, что нам не отключат электричество, когда будут надстраивать Киноцентр. С этим помещением нужно проститься. Оно – прошлое, которое теперь оказалось в руках людей, посторонних кинематографу [17].

4-я серия. Удобное сидение: концерт

7-го декабря ОДМК организовало уже не митинги и не пикет, а просто концерт «Музыка за Музей кино», который тихо-мирно прошёл в клубе «Курс». Внутри стены были украшены стенгазетами с фотографиями бравых защитников Музея в действии. Правда, разглядеть это творчество было затруднительно просто из-за того, что, как и в любом подобном заведении, по углам было темным-темно. Киноманы, постояв немного перед сценой, решили преобразовать танцпол в зрительный зал. Очевидно, сиденье в удобных креслах заступникам Музея больше по душе, нежели проведение каких-то там митингов.

Знатоки теории кино вряд ли стали утруждать себя ознакомлением с теорией противостояния самодурству и произволу власти. Печально, но факт: воспитанникам Музея кино не хватило сил его отстоять. Нового помещения у Музея не появится.

По-видимому, мало одного кинокультурного бэкграунда, мало одного желания противостоять. С теми, кто разрушает культурные достояния многих поколений, нужно вести настоящую политическую борьбу. Но для этого нужно не только знать шедевры мирового кинематографа и уметь различать композиции…

Масштаб культурного бедствия частью интеллектуалов не осознаётся, а какой-то частью и замалчивается. Но достаточно проследить за реакцией европейских ценителей кинокультуры, чтобы найти ещё одно подтверждение катастрофы, которая на наших же глазах и разрастается.

Беспокойство за судьбу Музея уже выразили в своих статьях Рональд Берган из The Guardian [18], Андрей Плахов на сайте Fipresci [19] и другие авторы. Если говорить о масштабе обсуждения проблемы Музея Кино в российских СМИ и СМК, то на сегодняшний день накопилось несколько тысяч сообщений.

«Москва утрачивает свою кинопамять» – в статье с таким заголовком комментирует закрытие московского Музея кино газета Frankfurter Allgemeine Zeitung. «Последний сеанс» – так назван комментарий на ту же тему в газете Su:ddeutsche Zeitung. Самое ужасное для синефилов, что «безвозвратно будут потеряны кинозалы, специально оборудованные для Музея». И хотя подаренную Ж.-Л. Годаром систему «Долби стерео» сотрудники Музея «надеются установить в новом помещении», никто не верит, что это произойдет даже в отдаленном будущем. Завершается комментарий цитатой из российских «Ведомостей»:

Через три года отечественный кинематограф отметит столетний юбилей, и проявить заботу о музее было бы сейчас крайне своевременно, разумно и патриотично. Вместо этого мы наблюдаем практически официальное признание того факта, что ни сохранение, ни пропаганда, ни воспроизводство отечественной кинокультуры никак не входят в число задач российской культурной политики [20].

Что касается истории Музея Кино, то не один чиновник пытался и до сих пор предпринимает попытки её исковеркать.

Основных тактик ведения боя с Музеем как минимум три. Их комментирует в интервью директор Музея Наум Клейман:

Одна тенденция – действительно спустить скандал на тормозах, промолчать, сделать вид, что ничего сделать нельзя. Другая тенденция – сделать хорошую мину при плохой игре с помощью слова «будет»: «всё будет, всё будет хорошо». Что будет? Когда будет? Неважно. «Всё будет хорошо». Создать стену согласия, которую пробить невозможно. Можно пробить стену «Нет», а пробить стену «Да» невозможно. «Да, да, да, конечно, мы очень ценим Музей кино… Мы работаем над этой проблемой». Извините, это чушь, пустая отговорка. Но есть еще одна тенденция: попытка поддержать Музей кино со стороны целого ряда негосударственных учреждений [21].

После закрытия Музей кино, напрягая все свои силы, устраивал и выставки, и кинопоказы. Ютясь у друзей. Итак, с 19 декабря 2005 года по 12 января 2006 года в Московском музее современного искусства прошла выставка «Советский киноплакат. 1920-е – 1930-е», подготовленная совместными усилиями Московского музея современного искусства, Российской академии художеств и Государственного центрального Музея кино. В конце декабря 2005 года также было объявлено о проведении мастер-класса Александра Митты для режиссеров и сценаристов. Организовал мастер-класс Музей Кино и Государственный центр современного искусства (ГЦСИ).

Сейчас одна часть фондов Музея хранится на киностудии «Мосфильм», другая в научно-исследовательском кинофотоинституте (НИКФИ), но как таковых собственных кинозалов для ведения своей основной, культурно-просветительской деятельности у Музея кино больше нет.

Известно, что с наступлением весны на несколько дней возникла проблема с музейным кинооборудованием, которое вместе с фильмотекой находится на территории НИКФИ на Ленинградском проспекте. Там начала подтекать в хранилище талая вода – к счастью, не с улицы, как выяснилось. Хозяевам, взявшимся помочь Музею в реставрации его коллекции фильмов, удалось быстро устранить эту опасность, иначе проекторы и яуфы с кинопленкой могли проржаветь.

Во время беседы с Наумом Клейманом выяснилось, что это был единственный случай, заставивший музейщиков потревожиться [22].

Музейные экспонаты выставлялись за полгода только однажды – в Государственном Центре Современного Искусства. Семинары до сих пор проводятся то в сети клубов ОГИ, то на квартирах у самих киноманов. С 11-го марта вечерние кинопоказы стали проводиться в детском кинотеатре «Салют», предоставившем в распоряжение Музея два своих зала. 12-го сентября открылся 28-й сезон. 31-го июля директор ЦДХ В. Бычков в интервью «Газете» сообщил о том, что в его залах будут устраиваться недели зарубежных фильмов при участии Музея кино [23]. Показы начинаются 28-го сентября с ретроспективы фильмов японского режиссёра Масаки Кобаяси.

Несмотря на то, что проводились митинги и пикеты, на которых чиновники давали множество обещаний решить вопрос с помещением, которое занимал Музей, 1-го декабря он прекратил свою деятельность на Красной Пресне, и своего дома у него нет.

К сожалению, история, произошедшая с музеем, не является исключением для нашего времени – достаточно присмотреться к тому, как РПЦ под руку с чиновниками выгнала музей из Ипатьевского монастыря [24]. Как продолжаются нападения на Рязанский кремль [25], Троице-Сергиеву Лавру [26], как Церковь покушается и на здания Спасо-Андронникова монастыря, в котором расположен Центральный музей древнерусской культуры и искусства имени Андрея Рублёва [27]. К тому, как захватываются территории музея-усадьбы Архангельское и музея-заповедника «Ясная Поляна» [28]. Или к тому, каким преобразованиям подвергаются библиотеки ради извлечения из них выгоды.

14-го июня прошла пресс-конференция в НПЦ, названная «Сокращение культурного пространства». Помимо ОДМК её организовали книжный магазин «Фаланстер», инициативная группа «Защитники музыкального клуба "Форпост"», театр песни «Перекрёсток», арт-клуб «Светлояр», клуб «Маска» и общественно-педагогический клуб «Аристотель». Большинство участников выступало именно на тему закрытия своих детищ. Одна из участниц даже не смогла явиться, так как именно в это время её замуровали в здании «Светлояра”, заварив в нём дверь. Целью собравшихся на пресс-конференцию было объединение всех обеспокоенных проблемой бедственного и беззащитного положения культурных учреждений. В качестве первого шага на пути к хоть какому-то её разрешению они коллективно решили написать открытое письмо. Сложно сослаться только на малые запросы собравшихся относительно защиты культурных центров, а тем более на скудность их фантазии. Большая часть конференции заполнилась пустыми разглагольствованиями Даниила Дондурея (секретаря Союза кинематографистов СССР (с 1990), члена коллегии Госкино РФ (с 1991), коллегии Министерства культуры РФ (с 2001), редактора журнала «Искусство кино») и Евгения Бунимовича (председателя Комиссии по науке и образованию Мосгордумы) о гражданском обществе в туманной дали, о том, что с чиновниками нужно играть по их правилам, и так далее.

А это позволяет сделать вывод о том, что никакого реального представления о совместной деятельности собравшаяся компания не имеет. Будем надеяться, что пока не имеет и в следующий раз организует что-то более полезное.

Спад активности митинговавших сыграл на руку михалковским соумышленникам. Он ослабил внимание общественности к их персонам и отвлёк самих «воюющих» от главных задач, от того, ради чего они в недавнем прошлом объединялись. К сожалению, подобный настрой породил только пагубное разложение идей соединения в деле борьбы за музей в рядах его посетителей. Но гораздо печальнее то, что он прослеживается постоянно, начиная с первых выступлений – достаточно посмотреть на отношение к проблеме на форумах.

У друзей Музея кино, действительно умеющих найти творческий подход даже к проведению митинга, было сильное желание отстоять своё культурное прибежище. Изначально поставив перед собой цель защитить, киноманы организовались и стали выступать с чёткими требованиями. К сожалению, в последующем поиске формы протеста была подменена задача. На первый план вышло привлечение внимания к проблеме, а политическая составляющая почему-то осталась в стороне… В результате дело не дошло ни до обострения отношений с властными структурами, виновными в том, что у Музея нет дома, ни до организации международного протеста. В России закрытие выставочных залов, музеев, издательств, библиотек давно стало нормой. Но это вовсе не значит, что с этим следует мириться. По-видимому, главной причиной поражения Общества друзей Музея кино явилось непонимание того, что с покушающимися на объекты культуры, а тем более с её разрушителями надо вести войну.

В рядах ОДМК, по-видимому, числится множество студентов, влюблённых в кино и привязанных к Музею. Они активно выступают на семинарах и внимательно смотрят фильмы, они действительно способны к «рефлексии и публичному философствованию» [29] в кафе ОГИ. Эти творческие люди, способные даже скучный митинг превратить в спектакль, по своей политической активности были похожи на безобидных «детей цветов» и оказались неспособны на организованную борьбу. Создав видимость «отстаивания» прав Музея на свой собственный дом, они в результате только усыпили внимание потенциальных защитников Музея кино и продолжили обсуждение фильмов в ЖЖ или на форуме официального сайта Музея. Достаточно только взглянуть на тематику их эпистолярной деятельности, чтобы сделать чёткий вывод о том, что в ряду волнующих ОДМК проблем та, что связана с Музеем кино, стоит далеко не на первом месте [30].

А что дальше? Перемотаем немного вперёд... 15 января 2006 года в эфире радиостанции «Маяк» руководитель Федерального Агентства по культуре и кинематографии Михаил Швыдкой заявил, что новое здание для Музея кино, возможно, будет построено в течение ближайших трех лет:

Сейчас мы ищем возможности и для нового строительства Музея кино. Я думаю, что в течение трех лет мы это осуществим. Ничего не пропадет, но деятельность будет несколько затруднена, к сожалению, на какое-то время [31].

Это высказывание Швыдкого было уже растиражировано рядом СМИ: информационным агентством «Интерфакс», газетами «Труд», «Правда», «Газета», «Квадратный метр» и т.д. А до этого, ещё в ноябре, тот же Швыдкой заявлял, что нового помещения у Музея кино не будет [32]. Уж после этого не заметить явной лжи словоохотливого чиновника было невозможно. И должно уже стать стыдно тем, кто до сих пор верит в подобные сказки, – если и после этих проповедей сочувствующие ОДМК станут ждать у моря погоды, то КОНЕЦ ФИЛЬМУ.

И дело даже не в пятнадцати годах существования Музея. Дело в том, что Музей кино представлял собой итог работы нескольких поколений замечательных кинематографистов, виднейших людей страны, лучших ее умов. Разрушить это достояние культуры – значит нанести непоправимый урон и нравственному здоровью, и общественному развитию будущих поколений. Смириться с разрушителями – значит фактически помогать им в уничтожении результатов столетнего труда на благо культуры.

---

По этой теме читайте также:

---